13 мая 4972 года после Пожара. Российская Республика. Москва. Кремль. Кабинет верховного главнокомандующего. 12:37:18
Я стоял перед окном, глядя на площадь перед зданием. Моя голова была заполнена размышлениями по вопросу, который обсуждался прямо сейчас. — Ну, господа маршаллы, что думаете? — я развернулся и посмотрел на собравшихся драктиров. — Эта идея... Я не знаю даже... — задумчиво протянул маршалл бронетанковых войск. — Она звучит безумно, — подсказала маршалл ВВС. — Я сам знаю, как она звучит. Меня интересует ваше мнение по поводу реальности данной операции, — отрезал все рассусоливания я. — Хм... Ну, данная идея не такая уж и невыполнимая, — задумчиво откинулась на спинку стула маршалл ВМФ. — Однако стоит ли оно всех рисков? — Вы за кого меня принимаете? Я бы не выносил на обсуждение план операции, в чьей пользе я не сомневаюсь. — Ну... Если хорошо подумать, данная операция оправдана и результат стоит рисков. Но, в случае провала, это может повлечь очень серьёзные последствия, — резонно заметил маршалл ВКС. — Я это и так знаю. Вопрос в другом. Данная операция является необходимой. Если вы можете придумать что-то другое, не менее результативное, я готов вас выслушать. Если других вариантов нет, остаётся лишь это. И тогда я готов выслушать конструктивную критику и предложения по улучшению плана. Маршаллы переглянулись. Из-за этого зазвенели их награды, что были пришиты к их мундирам. Вообще, из всех собравшихся, я единственный не имел никаких наград. А они мне и не нужны, ведь это я награждаю других. — Думаю, я сейчас выскажу общее мнение... — начала маршалл пехоты. — Меня смущает тот факт, что в операции будут задействованы «Отступники». Не лучше будет послать кого-то другого? К примеру «Повелителей грозы» или 3-ю спецбригаду. Они справятся не хуже. — Однако они не настолько натасканы в плане выполнения приказов. Плюс, в операции участвуют войска дивизии «Гейнц». «Отступники» будут заняты тем, что обеспечат нашу безопасность. — Стоп-стоп! В смысле "нашу" безопасность? — мгновенно взбунтовалась маршалл ВВС. — Я и ещё один из вас будем находится там. Это просто необходимо. — Господи... — маршалл ВВС потёрла переносицу. — Ас, ты хоть понимаешь, что подобное до добра не доведёт? — Понимаю. Однако я обязан там присутствовать. К тому же мы воевали наравне с обычными солдатами. Забыла? — я стал сверлить её взглядом. — Это было тогда, когда ты и твои идеи воспринимались сродни чуду. Сейчас же мы должны думать о нашей безопасности. — Я не намерен прятаться за спинами других и отдавать приказы. Я всегда был и всегда буду бок о бок с солдатами. И если так сложится судьба, что я умру, то я приму смерть достойно, — я ударил кулаком по столу. — Если вас что-то не устраивает, это ваше дело. Я действую так, как считаю нужным. В конце-концов, это я предложил идею этого государства и я же построил. Я не уменьшаю ваш вклад, но где бы мы были, если бы не я и мои амбиции? — я стал медленно переводить взгляд с одного драктира на другого. Они боязливо переглядывались. — Один раз я спасся от смерти. Ценой жизни своих друзей. Я больше не намерен терять близких. Поэтому я и предлагаю вам всем выбрать того, кто отправится со мной. И, могу гарантировать, я скорее умру, чем позволю любому из вас погибнуть. Маршаллы переглянулись, после чего маршалл бронетанковых войск встал со стула. — Я пойду с тобой, — сказал он, поправляя мундир. — Я тоже не намерен отсиживаться вдали от действия. — Я отправлю тебе необходимые инструкции и директивы, — кивнул я. — Могу идти? — спросил он. — Насколько я понимаю, никто ничего не предложит, да? — я осмотрел сидящих. Ответом было молчание. — Тогда заседание Совета Маршаллов объявляется закрытым. А теперь идите и занимайтесь своими делами. Драктиры встали, поправив мундиры, отдали честь и направились на выход из помещения. — Слав, останься. Мне надо с тобой поговорить. Наедине, — сказал я, закуривая сигарету. — Да? — маршалл бронетанковых войск остановился и повернулся ко мне. — Я понимаю, почему ты согласился. И можешь это не скрывать. — К чему ты это? — Спасибо. Ты — один из немногих, кто понимает меня также, как и я. Я ценю нашу дружбу и, надеюсь, она продолжится столько, сколько мы будем жить. — Я тоже рад тому, что мы дружим. А, также, я очень рад тому, что ты объявился тогда, — он улыбнулся, после чего развернулся и вышел из помещения. Я вздохнул и сел на своё кресло. Открыв ящик стола, я достал фотографию, которую берёг больше всего на свете. Стоило мне взглянуть на неё, как по моим щекам потекли слёзы. «Будь проклят тот день. Будь проклят тот перевал. Будьте прокляты вы, джихадисты. Опасайтесь за свои жизни, ведь за вами иду я. А я не успокоюсь, пока не вырежу вас всех,» — я скрипнул зубами от ярости. Вздохнув, я вытер слёзы и спрятал фотографию обратно. Дальше, я взглянул в зеркало и увидел, что мои глаза поменяли цвет. Левый глаз стал белоснежным с платиновым зрачком, а правый стал пустотно-чёрным с угольно-черным зрачком. Также, на моей чешуе стали более-менее видны чёрные и белые полосы. И они становились всё более заметными. Тогда я открыл другой ящик стола и достал оттуда пузырёк с таблетками. Открыв его, я достал одну белую таблетку и проглотил её. Вновь взглянув в зеркало, я увидел, как мои глаза принимали обычный чёрный цвет, а полосы на чёрной чешуе исчезали. Только после этого я спрятал пузырёк в ящик, в очередной раз вздохнув. Протерев глаза, я переключился на бумаги, что до этого покоились у меня на столе. Я уже читал второй лист, исписанный на немецком, когда вспомнил о плане операции. Не отвлекаясь от чтения документа, я вытянул руку, поймав одну из папок. Остальные тут же исчезли. Тогда я отвлёкся от документа и стал завязывать узел на папке. Я невольно усмехнулся: — У нас есть варп-прыжки, лазеры, энергетические щиты и импланты, что являются улучшенными органами. Мы научились дёшево синтезировать антиматерию и использовать её в военных и мирных целях. Построили огромный флот, создали просто колоссальную армию. Но сверхсекретные документы мы по-прежнему храним в бумажном виде, как и четыре с половиной тысячи лет назад. Закончив с узлом, я бегло осмотрел папку, прочитал надпись «Пустынный зной» и спрятал папку в сейф. После этого, я вернулся к чтению документа.20 июня 4982 год после Пожара. Российская Республика. Москва. Кремль. Кабинет верховного главнокомандующего. 15:33:47
Я спокойно сидел над предложенным мне чертежом из одного из секретных СКБ, разбирая проект едва ли не до винтиков. Рядом лежали приборы, которыми я пользовался для проверки и усовершенствования чертежа. Вообще, на моём столе почти всегда царил небольшой хаос. И это мне даже нравилось. Неожиданно, в дверь постучали. Я отвлёкся от бумаги и посмотрел на дверь. — Komm herein, — сказал я, возвращаясь к чертежу. — Валера, я кое-что заметил... — в проходе появилась голова ледяного, чья чешуя имела более тёмный оттенок, чем у других ледяных. — Проходи. Не стой там, — спокойно сказал я, отмеряя необходимую длину и сравнивая её с линией на чертеже. — И пусть тебя не смущает то, что я делаю. Знаешь же поговорку: «Если хочешь сделать хорошо, делай это сам». Вот я и занимаюсь... этим. — Понятно, — ледяной зашёл внутрь. Мельком взглянув на него, я заметил, что на правой руке у него была одета чёрная перчатка. Усмехнувшись, я вновь склонился над проектом новой техники. — Зачем ты согласился на то, чем не пользуешься? Да даже внешне не показываешь. Это не разумно. — На меня постоянно смотрели с презрением, несмотря на то, кто я, пока ты меня не забрал. У меня уже триггер выработался. Поэтому я предпочту ходить так, — равнодушно сказал ледяной. — А не пользуюсь я этим по одной простой причине — мне это не надо. — Надеюсь, что не понадобится, — хмыкнул я. — Так зачем же ты пришёл? — Мы обнаружили комету, что приближается к планете. Она, конечно, не заденет её, но, из-за изменения притяжения, могут начаться наводнения, землетрясения и извержения вулканов. Нам это ведь не надо, не так ли? — Не надо, это точно, — кивнул я. — Поэтому я даю тебе прямой приказ — прими все необходимые меры. Действуй как хочешь, главное результат, но помни про Конституцию. Если ты её нарушишь — лишишься звания, наград, а также отправишься под суд, — я посмотрел на спокойного драктира и хмыкнул. — Я тебя защищать не стану. Даже если ты мой брат, нарушителя надо наказать. — Я это понимаю. Ты это ясно дал мне понять ещё в первый раз. Разрешите идти? — Иди. Всё равно работы и у тебя, и у меня хватает. — Есть! — ледяной отдал честь и развернулся. — Может, как-нибудь сделаем себе выходной и выедем за город, — усмехнулся я. — Песни у костра, шашлык, коньяк... Как раньше, а, Артём? — Вы же главный, — улыбнулся ледяной, после чего вышел из кабинета. Я улыбнулся, глядя на дверь, где скрылся драктир. — Сколько лет уже живёт, а всё никак не поменялся, — по-отечески сказал я. — Даже после произошедшего... Эх... Я вздохнул, вспомнив то, что произошло несколько тысяч лет назад. Сколько уже прошло времени, а боль всё никак не уймётся. — Ничего, скоро всё закончится. И снова всё будет как раньше.13 июня 5012 год после Пожара. Акватория южного Пиррийского океана. Флотилия «Красный Октябрь». Флагман ВМС Драготерского Союза сверхлинкор класса «Повелитель» «Архангел». 20:47:55
На вертолётную площадку огромного корабля спустился вертолёт, на котором были видны красные звёзды. Стоило колёсам машины коснуться площадки, как дверь на борту открылась и на поверхность площадки спустился ночной, у которого были очень отчётливо видны два длинных клыка. Следом за ним, из вертолёта вышли ещё несколько драктиров. Однако Ночной, не дожидаясь остальных, направился внутрь рубки корабля. Скрывшись в помещениях, ночной сменил экзоскелет на офицерские мундир, брюки, ботинки и фуражку. Когда он проходил мимо моряков, те незамедлительно отдавали честь драктиру, что кивал в ответ. Остановившись перед одной из дверей отсеков, драктир поправил галстук, после чего открыл дверь и вошёл на мостик. — Капитан на мостике! — прозвучало в ту же секунду, когда ночной появился в дверях, и все моряки встали по стойке смирно, отдавая честь. — Вольно, — махнул рукой ночной, и моряки вновь сели на свои места. Тогда к нему подошёл другой ночной. — Ну, говори, что случилось. — Всё штатно и спокойно. Большинство кораблей либо вернулись в порты, либо в пути. Одна только наша эскадра более-менее осталась. — Грузовые подлодки в пути? — Да. Осталось примерно полчаса. — Точка их прибытия? — Северный океан. Как вы и приказывали. — Отлично. Тогда снимаемся с якоря и полным ходом в точку прибытия конвоя. Там ложимся в дрейф. Дальнейшие действия будем продумывать уже потом. — Есть. Ночной вздохнул и посмотрел сквозь окно. Там была видна носовая часть корабля, которая была просто огромной. Там суетились моряки, которые, по сравнению с кораблём, были меньше муравьёв. «Надо подождать около года, после чего мы сможем приступать. Ох и тяжело же это будет...» — подумал я, наблюдая за тем, как корабль поднимал якорь и набирал скорость. — Состояние реактора? — спокойно спросил я у ответственного матроса. — Первый и седьмой блоки полностью глушатся. Второй и пятый работают на десять процентов. Третий и восьмой действуют на сорок процентов. А четвёртый и шестой действуют на восемьдесят процентов. Словом, штатная работа. Никаких утечек, никаких пробоин или падения давления. Всё хорошо. — Это хорошо. Ибо иначе это было бы фиаско полнейшее. Такого взрыва не переживёт вообще ничто. Да и последствия будут ужасными. — Это точно. Радиация будет настолько высокой, что даже Москву заденет, — драктир усмехнулся. — Поэтому и был отдан приказ об изменении типа реактора. Ладно, не буду отвлекать, — я похлопал по плечу матроса и развернулся.25 июня 5012 года после Пожара. Севастопольская бухта. 09:13:05
Сойти на твёрдый берег, покрытый камнем и асфальтом было очень приятно. В кои-то веки я оказался не в средневековье, полное магии и круглых идиотов, а в технологичном и развитом мире. Потянувшись, я осмотрелся и направился к машине, которую заметил. У неё были чёрные номера, что как бы намекало на то, что данная машина здесь не просто так. Сев за руль этой машины, я стал подстраивать авто под себя. Вскоре, на сиденья приземлились Смертельный, Дюна, Ожог и Пламень. Все они были в военном обмундировании, а я был в своей привычной одежде: просто чёрная, идентичная по покрою с военной формой. Давно сам сшил, а не протёрлась даже. — Ну что, господа офицеры, куда? — я завёл двигатель и пристегнул ремень безопасности. — Думаю, будет лучше, если мы отправимся в аэропорт, — сказал Смертельный. — Там мы сядем на самолёт и через полчаса-час будем в Москве. — Что же, я согласна, — сказала Дюна. — А то что это мы делаем в Севастополе? Нам надо в Москву. — Ты ещё спасибо скажи за то, что мы не в Германии или Англии пришвартовались, — усмехнулся я. — А то могли и там высадиться. — О нет, это отдельная пытка, — подала голос Пламень. — Оттуда же лететь полдня. — Вообще-то, сейчас перелёт из Берлина в Москву занимает всего восемь часов. И это на обычном гражданском рейсе, — сказал я, переключая передачу. — Если лететь на правительственном, то примерно пять часов. — В любом случае, мне не улыбается подолгу сидеть в самолёте, — пробурчала Пламень. — А мне там попросту скучно, — сказал я, выезжая на общественную дорогу. — Впрочем, вы и сами знаете. — С чего бы лётчику военных самолётов скучать во время полёта на обычном гражданском лайнере? — усмехнулась Ожог. — Это точно. Эх, всё бы отдал за хорошую такую встряску в кабине истребителя, — мечтательно произнёс я. — Rêver n'est pas nocif, — сказала на французском Ожог. — Это вовсе не мечты. Я сам часто летал на истребителях и штурмовиках, — возразил я, останавливаясь перед красным светофором. — Зато сейчас ты не сможешь это сделать, — усмехнулась она. — Конкретно сейчас — нет. Я ведь за рулём, — я улыбнулся, продолжая движение. — А вообще мы ведь в аэропорт едем. Почему бы мне не полетать на каком-нибудь боевом самолёте? — Валер, ну не начинай, — попросила Пламень. — Мы только очутились в нормальном мире, а ты сразу же думаешь, как бы к военным делам пристроиться. Нет чтобы заняться чем-то мирным и спокойным. Мы ведь только с войны. — Ну, такой вот я, — я развёл руками, пока мы стояли на перекрёстке. — Эй, хватит паясничать. Зелёный загорелся, — Смертельный пихнул меня в бок локтём. — А чего ты такой серьёзный? — я взглянул на друга, что хмуро смотрел в окно. — Не успела одна война закончиться, как начинается другая. Почему? — Смертельный посмотрел на меня. — Мне откуда знать? Я не могу залезть в головы сразу всех драконов. У меня просто голова от этого треснет. — В принципе логично, — сказала Дюна. — Меня это не сильно волнует. Меня волнует тот факт, что из-за войны мы вынуждены идти чуть ли не на крайние меры, идя по тонкой грани между соблюдением Конституции и пропастью. Это слишком рискованно. — Я понимаю тебя. Однако, Пиррия — наш дом, хоть и бывший. Мы ведь там выросли, там познакомились друг с другом. Там я и начал творить магию, — ответил я, посмотрев на мрачного друга. — Я просто не хочу уже участвовать во всём этом. Не хочу видеть смерти, разбитые судьбы. Мне уже тошно от этого. А то как ни прибуду на войну, так сразу роты штабелями мрут. Видимо, правильно меня окрестили после вылупления. — Ты, видимо, забыл кое о чём. — Что, ты вновь о своём? — Слава, ты не перегибай палку, — вмешалась Ожог. — Ты что, забыл о том случае? Смертельный посмотрел на песчаную, после чего вздохнул и вновь уставился в окно. Я же мгновенно растерял всякий интерес к беседе. Просто если даже твой друг, с которым ты хоть в огонь, хоть в воду, задел самые болючие для тебя воспоминания, на тебя просто сваливается море негатива. — Валер, не сердись на него, — сказала Дюна, положив руку мне на плечо. — Он не хотел задевать старую рану. — А мне какое до этого дело? — сухо спросил я. — Я ведь просто так рискую, подставляю под удар других. Так ведь? — я злобно посмотрел на Смертельного. — А со мной ты пошёл только из-за того, что никто другой не пошёл? — Не говори так. Сам ведь знаешь, на что я готов ради тебя. — Тогда, ты бы не стал даже вскользь упоминать о случившемся, — я сжал руль рукой. — Ну извини! — Да пожалуйста! В следующий раз, твоя рота отправится в пекло. Посмотрим, как ты переживёшь подобное, — глаза сильно увлажнились. — Вот не надо мне грозить! Хоть ты и глава всего Союза, я имею право отказаться! — закричал Смертельный. — Слава! — крикнули на него трое песчаных, что сидели позади. — Что такое? Я что, неправильно говорю? — Смертельный развернулся к ним. Я не выдержал и заплакал. Мне в сердце словно чужие когти впились. В груди было холоднее чем в тундре, а сердце просто разрывали когти ледяных. Свернув на стоянку, я остановился и заглушил двигатель. Это не осталось без внимания. Как и то, что я практически лёг на руль, тихо всхлипывая. — Ну что, доволен? — зашипела Дюна. — Валера, я... — Заткнись! Ты не знаешь, каково это — за секунду потерять сорок девять друзей, и самому выжить лишь чудом. Ты не знаешь этого! — уже кричал я. — Никто этого не знает! А я знаю! И случилось это потому, что никто из вас не решился туда отправиться в разведку! Если бы вы не струсили, все они были бы живы! — Ас, успокойся, — мне на спину легла рука Дюны. — Мы все сожалеем о произошедшем... — Да что мне толку от вашего сожаления?! Это что, поможет вернуть их с того света? Нет! Поможет мне забыть про них? Нет! Это ничего не изменит! А всё из-за вашей трусости! Вы хотели отсидеться в штабе! И что произошло? Они мертвы! В машине повисла тишина, нарушаемая лишь моими всхлипами и чужим дыханием. Никто не решался хоть что-то сделать. Неожиданно, кто-то похлопал меня по плечу. — Выпей таблетки. Ты уже весь сияешь, — сказала Пламень. Я, весь в слезах, откинулся на спинку сиденья водителя, достал из нагрудного кармана пузырёк с таблетками и проглотил одну из них. Конечно, на моё психическое состояние это никак не повлияло, но растущую ярость это уняло. — Мне надо покурить, — сказал я, вытирая слёзы. В следующую секунду, после того как я вытер слёзы, я вышел из машины и достал пачку сигарет. Закурив, я стал успокаиваться. Докурив, я затушил окурок, выбросил его в урну и вернулся за руль. Вновь пристегнувшись, я завёл двигатель. — Я виноват перед вами. Извините, — сказал я, сдавая назад. Трое песчаных, что сидели на задних сиденьях посмотрели на Смертельного, но я абстрагировался от происходящего в машине, полностью погрузившись в процесс вождения. Настроение у меня было ниже плинтуса, но я старался скрыть свою боль и печаль под хмурой миной. Однако, все, сидевшие в машине, прекрасно знали о том, что происходит у меня в голове. — Ас, я... Вообще-то, это я виноват, — донёсся до меня приглушённый голос Смертельного, но я пропустил это мимо ушей.***
Сойдя с трапа, я закинул за спину сумку с оружием. Сразу же после этого я оказался в крепких объятиях Молнии. Я охотно обнял её в ответ. — Я так за тебя волновалась, — прошептала она. — Меня так просто не убить, ты же знаешь, — я погладил её шею с шипастым гребнем, после чего поцеловал. — Знаю. Поэтому и волновалась, — сказала она, разорвав поцелуй. — Ладно, давай в машину. У нас ещё много чего впереди. — Уже предвкушаю то, какой праздник ты организовала на мой день яйца, — протянул я, поправляя сумку. Молния удивлённо уставилась на меня. — Что, думала, я постоянно буду забывать про свой личный праздник? — я усмехнулся. — Что же, сюрприза не выйдет... Так и напишу всем гостям, — Молния улыбнулась, после чего, сев в микроавтобус, достала телефон. — И многих ты пригласила? — я сел рядом. — Ну, немало, но и не слишком много, — ответила она, что-то строча в телефоне. Я обнял её за плечи. — Я слышала, ты встретился с Охотником и Златоустой. — Да, было дело, — кивнул я, пока в машину забирались остальные. — Как прошло? — Было больше волнений, чем проблем, — я поцеловал лоб Молнии. — А они были очень счастливы меня видеть. Правда отец сильно поменялся... — Оно и понятно: ты, для них, исчез на пятнадцать лет, — Молния спрятала телефон. — Знали бы они, насколько они ошибаются... Я хмыкнул. — Ну что, куда мы сейчас едем? — спросил Смертельный. — Не знаю, как вы, а я планирую заскочить домой, переодеться и перевести дух, — ответил я, прикрывая глаза. — Эй, водитель, — Смертельный повернулся к драктиру в форме сержанта, — вези нас по домам, ладно? — Хорошо, — кивнул солдат, после чего завёл двигатель. Дюна закрыла дверь, и машина тронулась. Я почти сразу уснул. Однако меня растолкала Молния, после чего мы вышли из микрика и оказались на зелёной лужайке перед вполне обычным домом. И не скажешь, что здесь живут первые лица Союза. Когда мы подошли к двери, микроавтобус уже развернулся и уезжал. Впрочем, мне было просто до фени. Зайдя в дом, я сразу вдохнул полной грудью. — Дом милый дом... — расслабленно сказал я. — Так, я в душ. А то я около семи лет провёл вдали от цивилизации, да и мылся в полнолуние. Хочется привести себя в порядок перед столь важным днём. — Я с тобой. Я, конечно, бо́льшую часть времени провела на корабле, но даже так я редко приводила себя в порядок. — Что же, пошли.***
Выйдя из ванной, я направился в спальню. Там я вытерся полотенцем и стал одевать "парадную" одежду. Примерно посередине этого процесса, когда я уже одел штаны и футболку, в комнату вошла Молния. Увидев её, я улыбнулся, после чего обнял. Она прижалась ко мне, аккуратно скребя когтями по моей чешуе на руках. — Как я рад быть дома, — сказал я, отпуская её. — Я тоже, — сказала Молния, тоже начиная одеваться. — Как думаешь, мне стоит показываться таким? — я накинул себе на плечи уже довольно старую, но всё ещё целую кожаную куртку. — Тебе идёт чёрный цвет, — улыбнулась Молния. — Значит да. Ладно, я жду тебя внизу, — я принял облик обычного Ночного и спустился на первый этаж. Там я развалился на диване и включил телевизор. На новости мне было похрен, поэтому я стал листать каналы. — Документалки не хочу, научные передачи тоже... Кино посмотреть, что ли? — вслух рассуждал я. — А чего это тебе не нравятся научные передачи? — рядом села Молния, сразу же оказавшись в моих крепких объятиях. — Тебе напомнить, кто выстроил фундамент всех нынешних знаний по всем наукам? — беззлобно спросил я. — Или напомнить кто, к примеру, придумал способ создать антиматерный реактор? — Ну всё же. Интересно ведь. — Ты ведь сама учёная. Неужели тебе интересны подобные передачи? — я посмотрел на Молнию, подняв "бровь". — Ну, мне интересно, как они тут всё преподносят, — пожала плечами она. — А мне нет. Мне больше по душе дедуктивы, — сказал я, включая один из подобных фильмов. — К скольки и где нам надо быть? — К трём. Ресторан недалеко. — Ты же знаешь, что я не люблю подобные банкеты, — я сморщился. — А там и не банкет. Просто вечеринка. — А ты умеешь переубеждать, — я улыбнулся, поцеловав жену в лоб. — Дети будут там? — Конечно. Они всегда празднуют твои дни рождения с нами, — Молния положила голову мне на плечо. Я взглянул на часы. Сейчас был час дня. Впереди ещё два часа... Хотя, если нам надо доезжать, то примерно часик можно отдохнуть. — Кстати, а как прошёл «Пустынный зной»? Я только слышала из докладов, что всё прошло хорошо. Хочется услышать всё из первых уст. — Всё было более чем прекрасно. Ни одного раненного, а сама операция прошла точно так, как я и планировал. Жалко, что не получилось привезти сюда Звездокрыла и Потрошителя... Впервые бы встретилась вся семья, — я вздохнул. — Так ты ведь можешь перенести их сюда. Что тебе мешает? — А ведь правда. Я настроился и представил перед собой Звездокрыла и Потрошителя. — Эй, ребята, а не хотите ли вы провести время вместе со своей семьёй? — спросил у них мысленно я. — В смысле? — не понял Звездокрыл. — С какой семьёй? — Сами узнаете. Так вы хотите? — я не намеревался сразу раскрывать им всё. — А можно Ореола с нами будет? — спросил Потрошитель. — Конечно. Я всегда рад встрече с парой своих детей, — я хмыкнул. — Сейчас спрошу у неё. — А я бы пригласил Солнышко... Но она не любит меня... — грустно вздохнул Звездокрыл. — А ты уверен? — я крепче обнял Молнию, что смотрела телевизор. — Ну, она так сказала... — смутился Звездокрыл. — А способность читать мысли тебе зачем? Ладно мои ты не можешь прочитать, но мысли Солнышка же легко прочитать. — Тут вокруг настолько много мыслей, что я не могу услышать её мысли. — А ты не знаешь, как игнорировать чужие мысли? — Нет... — Представь, что вокруг тебя сплошная стена дождя. И в каждую каплю ты засовываешь чужие мысли. Надеюсь, это тебе поможет. — Спасибо... Я думаю, я составлю вам компанию. — Супер! Потрошитель, что ты скажешь? — Ореола согласна. Я тоже. — Тогда приготовьтесь. Я щёлкнул пальцами, и у нас в доме появились трое драконов. Двое ночных и радужная. Молния заметила это, но не повернула голову. — Где это мы? — спросила Ореола. — Вы у меня дома, — я погладил плечо Молнии. — Ничего себе... — сказал Звездокрыл. — Не думал, что ты живёшь так. — Вообще, это довольно минималистично. Даже несмотря на то, что я являюсь главой Драготерского Союза, я всё равно являюсь солдатом. А, за время службы, я привык к практичности и отсутствию излишков. Мне очень не нравится излишняя показушность своих богатств, — пожал плечами я. — Но даже так, ты живёшь очень богато, по сравнению с другими драконами. — Я — не дракон. Я — драктир. Это несколько разные вещи, — я обернулся и посмотрел на гостей. — А почему ты выглядишь по-другому? — спросил Потрошитель. — Я же сказал: я не люблю излишества. Поэтому мы живём среди обычных жителей страны. Конечно, соседи прекрасно знают, кто мы, но другим не стоит знать о том, что перед ними сам верховный главнокомандующий, — я встал и подошёл к удивлённым драконам. — И ты просто... ходишь на двух лапах? — спросила Ореола. — Не только я. Здесь вообще все ходят так. — А мы не будем сильно выделяться? — обеспокоенно спросил Звездокрыл. — Ну, если вы так выйдете на улицу, конечно вы будете выделяться. Поэтому давайте я вам помогу не выделяться, — я направился на второй этаж. — Ты только сильно не задерживайся. Помни — нам к трём часам, — сказала Молния, хватая пульт от телевизора. — А кто это? — спросила Ореола, когда мы оказались в спальне. — Моя жена, — ответил я, разбирая одежду. — Стоп, то есть это наша мать? — спросил Звездокрыл. — Да. Это ваша мама. Так, куда я дел те джинсы?.. — Не может быть... — Потрошитель неверяще посмотрел на дверь. — Может-может, — я достал первый комплект одежды. — А что такое? — не понял Звездокрыл. — Мы ведь с тобой братья, так? — Потрошитель обратился к Звездокрылу. — Ну да. — Моя мама погибла девять лет назад. А, значит, и твоя тоже. — Кто сказал? — я мельком взглянул на старшего сына. — Я спас её от тех песчаных. — Н-но... — Ты видел тело? Нет. Тогда с какого перепугу ты решил, что она мертва? Потрошитель был шокирован. Впрочем, я его понимаю. Достав второй комплект одежды, я выглянул в коридор. — Дорогая, поможешь Ореоле подобрать одежду? — Сейчас? — донеслось в ответ. — Желательно. — Ладно, я сейчас. — Прекрасно, — я развернулся к трём драконам. — Что же, давайте делать из вас драктиров.***
— Ну вот! Шикарно, — я стоял и смотрел на троих драконов, что привыкали к ходьбе на задних лапах. — Который час?.. — я посмотрел на часы, что были на моём запястье. Они были одеты циферблатом ко мне. Армейская привычка. — Почти два часа... Сколько нам ехать до того ресторана? — Не больше получаса, — ответила Молния, вновь сидя на диване. — Тогда я пойду машину подготовлю. — Только не засиживайся в нём на полчаса. Весь вымажешься в масле, потом опоздаем. — Вообще-то я не буду перебирать двигатель, — улыбнулся я, заходя в гараж. Там стоял Knight XV. Действительно качественный броневик, который я использую как гражданскую машину. Он был сделан давно, но по-прежнему хорошо защищает пассажиров, ведь его постоянно улучшают и усиляют. Зачастую, конечно, это делаю я, поэтому гараж полон самых разных инструментов и запчастей. А также здесь находится один из трёх сейфов с оружием в доме. Открыв дверь, я разблокировал капот и открыл его. Сразу же я принялся проверять его работоспособность: проверил уровень масла, заряд аккумулятора, герметичность соединений, исправность свечей зажигания... Словом всё. Закончив с двигателем, я захлопнул капот и стал осматривать автомобиль снаружи. И именно в этот момент в гараж зашёл Звездокрыл. — Эм... Пап, а что ты делаешь? — спросил он. — Проверяю машину. Она простояла здесь около семи лет без движения. Вот я и готовлю её к поездке, чтобы никаких казусов не случилось, — не вылазя из-под днища машины, ответил я. — А ты что думал? Что я, будучи солдатом, буду бояться испачкать руки? — Руки? — удивился он. — Так мы называем свои передние лапы. И короче, и удобнее, — пояснил я, выбираясь наружу. — Ну что, хочешь посмотреть на то, в чём ездит твой старик, а? Звездокрыл кивнул. Тогда я открыл пассажирскую дверь и помог сыну забраться внутрь. Он был поражён. — Это наверное стоит много денег... — Ага. Стоит. Но я могу себе позволить. По большей части из-за того, что я механик и могу легко починить любую поломку, не заезжая в автосервис. Но проходить плановое техническое обслуживание мне приходится. Иначе оштрафуют, — я улыбнулся, садясь на водительское сиденье. — Даже тебя? — Перед законом все равны. Как и перед пулей. Я вообще не считаю, что прям очень сильно отличаюсь от других граждан. Поэтому и живу в небольшом доме, а не в огромном особняке, — я проверял работоспособность уже внутренних систем. — Я не представляю чтобы какая-нибудь из королев Пиррии поступила бы так. Кроме, разве что, Тёрн и Ореолы. Они так любят выставлять своё богатство... — Ага. Мне тоже это не нравится. Ненавижу таких богатеев. Вечно тычут тебе в нос своим богатством. — Кстати, а что ты делаешь сейчас? — Эта машина очень технологична. Вот я и проверяю все эти технологии чтобы не дали сбой. — Круть... — Агась. Так, всё в порядке. Осталось последнее, — я вставил ключ в замок зажигания и повернул его. Мгновенно приборная панель ожила. — Как я и думал. — Что такое? — Топливо. Его не так много, поэтому надо заправить. Я вышел из машины и направился к канистрам. Там я взял одну и поднёс её к бензобаку. Открыв его, я стал заливать топливо. Закончив, я всё закрыл и отнёс канистру на место. Дальше, я, посмотрев на часы, заглянул в дом. — Нам пора ехать. Очень не хотелось бы опоздать на праздник, — сказал я, после чего вернулся к машине. — Давай пересаживайся. На твоё место сядет Молния. — Кто? — Твоя мама. Давай, садись назад, — я же сел на водительское сиденье и завёл двигатель. — Воу! А это нормально? — Так и должно быть. Давай быстрее садись. Вскоре, в машину сели и Потрошитель с Ореолой. Молния же пошла открывать ворота гаража. — Музыку хотите послушать? — спросил я у пассажиров. — Почему бы и нет, — сказал Потрошитель. Тогда я включил проигрыватель и нажал на кнопку «играть» в первом плейлисте. Там стояла функция перемешивания песен, поэтому, по чистой случайности, первой песнью была песня «Трава у дома». Правда это был ремикс от Geoffrey Day, что делало эту песню одной из моих любимых. — Повезло, — спокойно сказал я, переключая передачу и выезжая из гаража. — Ничего себе. И это ваша музыка? — удивилась Ореола. — У нас очень много жанров музыки. Есть похожие на этот, а есть более спокойные. Есть ритмичные, а есть плавные. Я слушаю разную музыку. Правда, могу сказать точно: классическая музыка вот прям вообще не для меня, — я улыбнулся. — Классическая? — поинтересовался Звездокрыл. — Если останешься, дам послушать. Правда она на любителя. Как, впрочем, и любая другая музыка, — тем временем стала играть песня Venom от Eminem. Тут, в машину села Молния. Она сразу пристегнулась, а Потрошитель с Ореолой последовали её примеру. Правда, у них вышло не сразу. — Дом закрыла? — спросил я, посмотрев на супругу. — Не, я даже повесила табличку: «Всё открыто, приходите и грабьте». Ей Богу, Валер, ты порой слишком зациклен на проверке. Конечно я закрыла. — Валер? — в один голос спросили трое пиррийцев. — Это моё имя. Официальное. Валерий Русланович Терентьев. А Валера — производное от имени, — ответил я, выезжая на главную дорогу. — А как же Ассасин? — поинтересовался Потрошитель. — Это его второе имя и позывной, — сказала Молния, глядя на улицу. — Ну что, веди меня, путеводная звезда, — усмехнулся я. — Езжай прямо. — Есть, командир! — шуточно отдал честь я. Молния ударила меня по животу. — Не паясничай. — Ладно-ладно, прости, — я виновато улыбнулся.***
Подъехав к ресторану, я понял, что мы приехали как раз вовремя. — Ну что, пошли? — спросил я у Молнии, выключив музыку. — Давай, — ответила она. Тогда я, отстегнув ремень безопасности, выбрался из машины. Остальные вышли следом. Закрыв машину, я направился внутрь ресторана. Почти сразу я наткнулся на Дюну, что говорила с другим драктиром. Увидев меня, она помахала рукой. — О чём говорите? — я подошёл к этим двоим, пожав руку драктиру и обняв Дюну. — Да так, бытовое, — отмахнулась она. — А это кто? — Знакомься — Звездокрыл и Потрошитель, — я поочерёдно указал на Ночных. — А, ещё двое твоих детей, — приветливо кивнула Дюна. — Ага. А это — Ореола. Королева радужных и ночных. По совместительству, возлюбленная Потрошителя, — я указал на радужную, что окрасилась в оранжево-фиолетовый цвет. — А я — Дюна. Или Диана. Приятно познакомиться, — Дюна протянула руку. — Мне тоже, — смущённо сказала Ореола и пожала руку. — Ну что ты смущаешься? — улыбнулась Дюна. — Я же не кусаюсь. — А я Сергей, — представился драктир. — Или Смерч. — Гибрид морского и земляного? — удивлённо поднял брови Потрошитель. — Тут гибридов даже больше, чем чистокровных драктиров, — засмеялся Серый. — Ну что, Ас, как там дела за морем? — Война закончилась. Новая королева песчаных — Тёрн. В целом, это всё интересное, — ответил я. — А остальные уже собрались? — Пары гостей ещё нет, а так все на месте, — ответил он. — Тогда чего мы здесь стоим? Вперёд, навстречу празднику, — улыбнулся я, слегка толкнув Дюну и Сергея внутрь помещения. — Раз уж именинник настаивает... Как только мы зашли, мы сразу оказались в месте, где царило веселье. Отовсюду был слышен смех, а кое-где даже радостные вскрики. — А я думала, ваш день яйца будет более формальным... — сказала Ореола. — Я терпеть не могу всякие званые вечера и балы. Они слишком скучные, — сказал я, как вдруг, ко мне подошёл морской изумрудного цвета. — Хей, Валера! Как дела? — он дружески хлопнул меня по спине. — Прекрасно, — ответил я, улыбаясь во все зубы. — А ты как сам? Где твои? — А, мои вон, играют, — морской указал на один из столов, где сидели шестеро драктиров, четверо из которых были морскими, а одна была цвета индиго. — Одному мне нечем заняться. — Сказал тот, кто постоянно ищет повод сыграть в карты, — усмехнулся я. — И я знаю, что ты хочешь предложить. Дай мне пару минут. — Наконец-то! В кои-то веки ты согласился! — морской засмеялся, после чего ещё раз хлопнул меня по спине. — С днём рождения, — и он ушёл. — Я надеюсь, вы на деньги играть не будете, — Молния серьёзно посмотрела на меня. — Конечно, мама, — улыбнулся я, после чего повернул голову к трём драконам, что чувствовали себя не в своей тарелке. — Не стесняйтесь. Здесь вы можете говорить и играть со всеми. Никто не будет против, если вы будете говорить и играть нормально. Заодно, может, кое с кем познакомитесь. Я направился к морскому, что перемешивал колоду карт. Сев, я сказал: — Раздавай. — В дурака? — В дурака, — кивнул я.***
Звук постукивания ложкой о стакан разлетелся по всей комнате, заставив стихнуть разговоры. Из-за стола встал песчаный, что держал в руке рюмку. — Мы сегодня собрались здесь, чтобы отметить день рождения по-настоящему великого драктира. Того, кто умеет остановить распри всего одним словом, того, кто всегда принимает решения в пользу народа. И того, благодаря которому мы сегодня здесь собрались. С днём рождения, папа, — песчаный приподнял рюмку. Я улыбнулся, встал и стукнул стаканом о рюмку песчаного. За мной повторили все остальные. А Потрошитель, Звездокрыл и Ореола выглядели просто изумлёнными. Я выпил залпом содержимое стакана, как и все остальные. Следом, мы все вернулись за стол и принялись за еду. Она была самой обычной, но оттого не менее вкусной. Особенно для солдат, что, преимущественно, едят только сухпайки и то, что выдадут на кухне. — Пап, а кто это? — шёпотом спросил Звездокрыл. — Это? Это ваш брат — Паша. Или, по-вашему, Песок. — Ого... И он один? — Первыми всегда меня поздравляют мои дети, — улыбнулся я. — Следом — Молния. Скоро сами всё увидите. Гости с другого континента переглянулись, после чего принялись за еду. Я им пару раз подсказал, как правильно пользоваться столовыми приборами, но дальше они всё делали сами. — Ммм, а это действительно вкусно, — сказал Потрошитель, попробовав картошку. — Ну, это, конечно, не высокая кухня, но приготовлено с душой, — я пожал плечами. — Скажу по секрету, я лично знаком с местным владельцем. Очень часто я сюда заезжаю чтобы перекусить или полноценно поесть. — И... Как он отнёсся к тебе? — спросил Звездокрыл. — Сначала робел, а теперь спокойно общается на равных. Я ну очень не люблю чинопочитание и прусскую выучку, — ответил я, отправив в рот кусок мяса. — Какую выучку? — Прусскую. То есть, тот, кто ниже по званию, положению и прочему, всегда обращается к вышестоящему, спрашивая разрешение на всё, кроме, разве что, дыхания. Терпеть такое не могу, — я поморщился. — Вам что-нибудь налить? Через пару минут, с места встала ледяная. Все тут же замолчали и посмотрели на неё. — Что же, хочу сказать, что я рада видеть всех вас сегодня за столом. И, в особенности, тебя, папа. Может, это связано с тем, что ты послужил примером для всех собравшихся, а, может, — с тем, что именно благодаря тебе и маме мы сегодня здесь. Поэтому, в свете недавних событий, я хочу пожелать тебе ещё больше храбрости, смекалки и упорства. — Да куда уж больше? — усмехнулся я, вставая. — Но всё равно спасибо. И вновь всё повторилось: все встали, стукнулись стаканами и рюмками, после чего выпили напитки. Когда я сидел за столом и дожёвывал кусок мяса, ко мне обратилась Ореола. — А она кто? — Льдина. Или, на наш лад, Лена, — ответил я, делая глоток газировки. И дальше меня поздравляли все. От осознания того, сколько знакомых искренне радовались за очередной год моей жизни. Правда, было жаль, что не все из тех, кто должен был здесь присутствовать, были здесь. Но, я уверен, они были бы недовольны тем, что я в праздник грустил. Когда же поздравления закончились, мы стали травить армейские байки. Постепенно, очередь дошла и до Звездокрыла. И тогда он рассказал о том, что происходило на острове ночных. — Ничего себе, — удивлённо сказала Дюна. — Слушай, а тебе точно семь лет? — Точно, — засмеялся я. — С ним я ничего не делал. — Кроме того, что ты заколдовал меня перед самым вылуплением, — Звездокрыл пихнул меня в бок. — А это была вынужденная мера. — Это ещё что, — вставил Затмение. — Вот мы, как-то раз столкнулись с проблемой во время плавания. А заключалась она в том, что пресной воды мы взяли маловато. Пришлось минимизировать расходы воды. Запашок стоял на корабле такой, что любой бы не выдержал. Все загоготали. Я же просто улыбнулся. Я прекрасно помню эту ситуацию. Тогда я лично разбирался с этим. — Кстати, тут есть гитара. Валер, сыграешь? — обратился ко мне Артём. — Почему бы и нет? Давай её сюда, — драктир протянул мне инструмент. — Есть заказы? — На твоё усмотрение. — Что же... Я стал играть незатейливую мелодию. Часть из присутствующих уже сразу узнала её и взволнованно переглянулись. Остальные же лишь слушали. Вот опять командировка Автомат, берет, спецовка, И ветра аэродрома Нас уносят вдаль от дома Вновь пылает юг России Дай нам, Боже, только силы Устоять в огне и дыме И домой придти живыми Горит Чечня на блокпостах На перевалах, в "кишлаках" Горят Шали и Гудермес Вертушки падают с небес Горит Бамут, Урус-Мартан, По полной наливай, братан, Горит Аргун, горит Шатой И мы опять уходим в бой Снова вверх, по горным склонам, Как змея ползет колонна И опять на перевале Мы под артобстрел попали Где-то рядом рвутся мины Как дрова горят машины И земля, как будто краской, Вдруг покрылась кровью красной Горит Чечня на блокпостах На перевалах, в "кишлаках" Горят Шали и Гудермес Вертушки падают с небес Горит Бамут, Урус-Мартан, По полной наливай, братан, Горит Аргун, горит Шатой И мы опять уходим в бой Столько дней в огне и дыме Стали мы почти седыми, Но закончилась работа, И назад уходит рота Гул турбин аэродрома Скоро, брат, мы будем дома Самолётом для спецназа СОБР наш летит с Кавказа Горит Чечня на блокпостах На перевалах, в "кишлаках" Горят Шали и Гудермес Вертушки падают с небес Горит Бамут, Урус-Мартан, По полной наливай, братан, Горит Аргун, горит Шатой И кто-то вновь уходит в бой. После того, как я доиграл, в помещении повисла мёртвая тишина. Оно и понятно: все собравшиеся, за исключением троицы из Пиррии, знают о том, что у меня очень болезненное воспоминание с этой войной. Вот и сейчас мои глаза сильно увлажнились. — Ладно, что-то меня занесло. Ни к чему грустить во время такого праздника. Давайте я лучше сыграю что-нибудь веселее. Вновь зазвучала музыка. Мы снова уходим в промозглую ночь, Мы верим в удачу, что сможет помочь, Но все же надёжнее друга плечо, Взлетает ракета и виснет свечой. И опять порвалась тишина, как струна, И толкнулся в плечо автомат. Ходит следом за нами по краю судьба девятнадцатилетних ребят, А меня по ногам зацепилось, кажись, До чего же обидно, зараза. А друг Димка меня приподнял, Брат! Держись! Мы же родом с тобой из Спецназа! Зашипит на стволе дождевая вода, Снова надо идти, снова где-то беда. Вновь испуганный ветер ударит в лицо, На холодном рассвете запахнет свинцом... И опять порвалась тишина, как струна, И толкнулся в плечо автомат. Ходит следом за нами по краю судьба девятнадцатилетних ребят, А меня по ногам зацепилось, кажись, До чего же обидно, зараза. А друг Димка меня приподнял, Брат! Держись! Мы же родом с тобой из Спецназа! Мы уходим в туман, в моросящую мглу, То по горло в воде, то по пояс в снегу. И отдернув пробитый камуфляж на груди, Мы уходим в туманы, уходим в дожди... И опять порвалась тишина, как струна, И толкнулся в плечо автомат. Ходит следом за нами по краю судьба девятнадцатилетних ребят, А меня по ногам зацепилось, кажись, До чего же обидно, зараза. А друг Димка меня приподнял, Брат! Держись! Мы же родом с тобой из Спецназа! Мы же родом из Спецназа! Мы же родом с тобой из Спецназа! Под конец, пара гостей стали подпевать. Когда же я закончил, все уже явно расслабились и стали тихо переговариваться друг с другом. — И на засыпку. Утро тихо обнимает город Крепкий кофе, спящие жена и сын Мне так каждый миг рядом с вами дорог Но опять пора, ухожу один Я поправлю галстук, тихо дверь закрою Пистолет под пиджаком, я к нему привык Ветер узнает меня, шелестит листвою Здравствуй город, ну ты как старик? Так уж выбрали мы свою дорогу И куда б теперь не вела судьба Перед Родиной на одно колено И не перед кем на два А кто-то может думает, вот теплое местечко Зря и сам не выбрал офицерскую судьбу А нам сам черт не брат, и пусть душа в насечках Но только так и можно шаг ступить через черту Когда мгновенья рвешь на части, решенья принимая И тогда уже пошел и сомнений нет И себя бросаешь, своим телом закрывая Ведь живые всегда надежней, чем бронежилет Я молюсь за вас, братья-офицеры Знаю лишь одно, что пока вы есть Будут помнить люди, будет знать Отчизна Что такое слово Честь! Так уж выбрали мы свою дорогу И куда б теперь не вела судьба Перед Родиной на одно колено И не перед кем на два И опять домой лишь ночь приезжаю Свет погашен, и мои давно уже все спят И записка сына:" Папка я скучаю" Ты прости меня сынок и сумей понять На вопрос кем будешь гордо: "Офицером!" Что ж отец тебя сумеет поддержать Об одном прошу и прийми на веру "Офицера долг Служить, а не прислуживать!" Я молюсь за вас, братья-офицеры Знаю лишь одно, что пока вы есть Будут помнить люди, будет знать Отчизна Что такое слово Честь! Так уж выбрали мы свою дорогу И куда б теперь не вела судьба Перед Родиной на одно колено И не перед кем на два Так уж выбрали мы свою дорогу И куда б теперь не вела судьба Перед Родиной на одно колено И не перед кем на два И не перед кем на два На последней песне все уже открыто подпевали, поскольку знали её наизусть. Кто-то пел громче, кто-то тише, но пели все.