(Не)сбывшиеся надежды

3 месяца спустя. — Last Christmas I gave you my heart... — бодренько несётся из колонок, пока Саша, укутанная в тёплый халат, с тюрбаном из полотенца, носится по кухне, то проверяя стоящую в духовке курицу, то прикрикивая (впрочем, ласково) на Марка и Софу, которые то и дело норовят стащить с праздничного стола что-нибудь вкусненькое. — Марк! Софа! Не трогайте, это на Новый год! — Честное слово, ты как моя мама, Саш, — неразборчиво бормочет Марк, пока Софа весело смеётся и бросается наутёк от Саши, которая делает страшные глаза и в шутку бросается следом. — Ну Саша-а-а, — канючит Софа, возвращаясь на кухню с раскрасневшимися от бега щеками. — Новый год уже через два часа, а мы с папой голодные. Правда же, пап? — Правда, Соф, — с серьёзным видом кивает ей Марк и обращается к Саше. — Милая, через час уже приедут Женя с Камилой, тебе пора надеть что-то более подходящее для праздника. Хотя... — его голос становится глубже, и он оглядывает Сашу с ног до головы, будто представляя, что же находится под белоснежным халатом, — не скажу, что мне не нравится. — Марк! — смущённо восклицает Саша, отталкивая руку, потянувшуюся к её поясу. — Сейчас вот вообще не время для твоих намёков. В этот момент из глубины квартиры слышится какой-то шум, а следом — отчаянный крик Софы: «Папа-а-а, помоги». — Иди лучше помоги дочери, — добродушно смеётся Саша и продолжает колдовать над курицей, которой суждено стать последним блюдом сегодняшнего праздничного стола. Когда она заканчивает, на часах уже моргает 22:30. Ахнув, Саша бежит в спальню за платьем, но едва она закрывается в ванной и принимается за укладку, как на всю квартиру раздаётся пронзительный звонок в дверь. — Я знаю только одних людей, которые могут прийти к нам в новогоднюю ночь, да ещё и на полчаса раньше назначенного времени, — тихо бурчит себе под нос Саша, быстрее орудуя кистью, и произносит громче: — Марк, открой дверь! Она слышит, как открывается дверь, как Камила и Женя со смехом извиняются за раннее появление, как Софа радостно восклицает «Мама!», и как Камила говорит что-то ей в ответ. Саша наносит на губы красную помаду и всматривается в отражение, улыбаясь самой себе. Она провожает Старый год с лёгкостью, ведь именно в этом году она обрела настоящее счастье. Сейчас Саша уже не понимает, как столько лет жила без Марка — без его искромётных шуток, нежных объятий и ласковых слов поддержки, шёпотом сказанных на ухо. Ей кажется, что она всю жизнь знала Софу — искреннюю девочку с папиными глазами. Она довольно легко приняла развод Камилы и Марка и довольно быстро стала называть Сашу по имени. «Александра Вячеславовна» теперь звучало только на тренировках. Саша не стремилась стать Софе мамой и как-то сместить с этого места Камилу, она просто хотела построить с девочкой крепкие доверительные отношения, ведь им предстояло жить вместе много лет. Саша была не намерена терять Марка снова. — Саша, — будто почувствовав, что сейчас Саша думает именно о нём, тихо зовёт Марк из коридора. Поправив волосы, она распахивает дверь и оказывается прямо в его объятиях — крепких и тёплых. — Ты у меня такая красивая. Саша плавится от ласки в его руках, не выдержав, тянется поцеловать. На помаду ей абсолютно плевать, Марку, кажется, тоже. Он перехватывает инициативу, жарко целует Сашу, проникая языком в её рот, и поначалу казавшийся невинным поцелуй постепенно перетекает во что-то пошлое и до безумия неприличное. Саша видит потемневший взгляд Марка, чувствует его учащённое дыхание, и ей это чертовски нравится. Она готова позволить ему затащить себя в спальню, готова позволить снять с себя платье, чтобы по обнажённым плечам струился шёлк, готова позволить любить себя всю новогоднюю ночь... Возникшие в её голове неприличные фантазии разбиваются вдребезги с появлением в коридоре Жени. Он мигом оценивает обстановку, отмечает смазанную Сашину помаду и расширенные зрачки Марка и кричит через плечо: — Ками, у них всё в порядке, — его голос предательски срывается, будто Женя сдерживает смех. — Я бы даже сказал, им даже лучше, чем нам. Саша смущённо тыкает его в рёбра — Женя наигранно кривится — и жестом приказывает уйти. — Я знаю, о чём ты думала, маленькая чёртовка, — дождавшись, пока Женя, ехидно улыбаясь, покинет коридор, страстно шепчет Марк Саше на ухо; его губы скользят по её шее, вызывая у Саши судорожный вздох. — Если бы не Камила и Женя, мы бы не дошли даже до спальни — я бы трахнул тебя прямо здесь, разорвав твоё прелестное платье. И он удаляется в гостиную, как ни в чём не бывало, оставляя Сашу судорожно глотать воздух и поправлять платье. Она отчаянно хочет вернуть его обратно, чтобы продолжить начатое, но вместо этого приходится бежать в ванную и экстренно приводить себя в порядок, мысленно перебирая способы отомстить. Когда Саша перешагивает порог празднично украшенной гостиной, в углу которой возвышается переливающаяся разноцветными огнями ёлка, её встречает хитрая улыбка Марка, впрочем, достаточно мимолётная — такая, чтобы заметила только она. Саша хмыкает и переключает внимание на Софу: она сидит под ёлкой в розовом платье и что-то показывает внимательно слушающей её Камиле. Заметив Сашу, обе поднимаются на ноги; Камила отряхивает платье и дружелюбно ей улыбается, а потом тянется обнять. От иррациональной ревности не осталось ни следа, Камила прямо сияет улыбкой, и Саша в который раз про себя подмечает, как же она расцвела, начав встречаться с Женей. — Ну что, проводим Старый год? — предлагает Марк, когда все усаживаются за стол, и открывает бутылку красного вина. — Не рано ли? — скептично поднимает бровь Камила. — Ещё даже одиннадцати нет. — В самый раз! — оптимистично возражает Марк и наполняет всем бокалы, а потом садится рядом с Сашей и берёт её за руку. Она сжимает его ладонь в ответ. — Саш, а где Алекс? — вдруг интересуется Женя. — Я думал, он будет с нами. — А, он уехал к родным, — отмахивается она, припоминая, как уговаривала его встретить Новый год в их компании. Алекс отказался, сославшись на то, что давно не видел семью, о чём Саша и рассказывает сейчас. — Мы тоже хотели в Германию слетать, — вмешивается Марк, покачивая в бокале вино. — Посмотреть, как там встречают Рождество. — Да-да, — энергично кивает Саша. Её глаза загораются неподдельным, почти детским восторгом. — В книгах немецкое Рождество очень красиво описано, хотелось бы вживую посмотреть. — Посмотришь ещё, — улыбается Марк, целуя Сашу в макушку. — В этом году не получилось? — с улыбкой спрашивает Камила, умилённо глядя на них. — Как видишь, — разводит руками Марк. — Поздно задумались об этом и не успели визы сделать. Кроме того, не с кем было Софу оставить. — Всмысле, «не с кем»? — весьма натурально играя удивление, говорит Женя. — А мы? Держу пари, она была бы только рада. Да, Соф? Софа, которая даже за столом увлечена своим подарком, отвлекается на Женин голос и радостно кивает, тут же завладев общим центром внимания. Саша кладёт голову Марку на плечо и радостно улыбается, чувствуя на талию его руку. Она невероятно радостна, так, что будто сияет. Тепло и уют окутывают со всех сторон, несмотря на то, что за окном бушует вьюга. На сегодняшнюю ночь их с Марком квартира — островок спокойствия, где жарко горит камин, переливается гирлянда, и по-новогоднему пахнет мандаринами. Здесь собраны её самые близкие люди — ну, кроме Алекса и Софы, которая празднует в Казахстане, куда пару лет назад переехала её семья. Но Саша уверена, что потом они обязательно наверстают упущенное. А сейчас она просто счастлива сидеть в тёплой гостиной, слушать шум ветра за окном, смеяться вместе со всеми и чувствовать за спиной присутствие Марка. Даже когда он не катается её, Саша уверена, что он — рядом. — Никогда тебя больше не оставлю, — будто прочитав её мысли, в какой-то момент шепчет ей на ухо Марк и крепко её обнимает. Саша в ответ прижимается к его груди, чувствуя ритмичное сердцебиение. — Верь мне. И Саша верит. Потому что он тот, кто вытащил её из тьмы. Да, загнал туда сам, но вернулся и вытащил. Потому именно благодаря ему всё её надежды сбылись.