— Да, да, да, знаю, мне ещё рано думать о материнстве и всё такое. Давай уже сюда свой отвар, — девушка нетерпеливо потянулась к руке Ливия.
— Это тебе решать, милая. С физиологической точки зрения ты уже…
Она прыгнула на него, заглушая речь поцелуем и вынуждая лекаря подхватить её под бёдра.
— Я уже созрела к воспроизводству потомства и могу выносить плод. Это ты хотел сказать?
— Смотрю, мои уроки не прошли зря, моя послушная госпожа, — протянул он, касаясь губами мочки её уха.
— Не такая уж и послушная, мой господин, — она сильнее откинула голову вбок, открывая ему свою шею. — Но пока я хочу вдоволь насытиться тобой, а когда ты мне надоешь, то там и подумаю о детях.
— М-м-м, интересно, и кого бы ты хотела?
— Девочку.
— И я. Такую же прекрасную госпожу, как ты, — он продолжал ласкать её, целуя ключицы девушки.
— А назвала бы я её… Ифе, что означает «любовь».
— Египетское имя?
— Да.
— Мне всегда нравилось имя Агнодика.
— Ну что за имя! Никакого изящества в звучании! — она попыталась вырваться из его рук и опуститься на пол, но лекарь вовремя схватил её покрепче, не давая девушке осуществить задуманное.
— Знаешь, я тут вспомнил, что ты ещё с Фив задолжала мне желание, так что, дорогая моя Мерит, пускай у неё будет двойное имя. Это будет моим желанием.
Двойное имя… От воспоминания, что кольнуло душу, девушка вздрогнула, но тут же мотнула головой, отгоняя его.
После того, как они приехали в Афины, Эве пришлось рассказать про свою сделку с Сетом. Исмана тогда накрыло целое море смешанных эмоций. С одной стороны, он безмерно волновался за названую сестру, но с другой, был несказанно счастлив узнать, что Дие помог бог. Он никогда, за все три года в Греции, не переставал думать о своей возлюбленной. Бывало, сидят они вечером, смеются, а он нет, нет, да вспомнит о невысокой шезму, что когда-то покорила его сердце.
— Наглец! — зарычала девушка и потянулась к его носу, чтобы укусить мужчину, но он успел увернуться.
— Смотрю, я поторопился, когда назвал тебя послушной… — он, продолжая держать её, подошёл к столу и взял что-то одной рукой. — Попробуем это исправить…
— Ты, что? — только и успела удивиться она, за секунду до того, как Ливий опустил девушку на кровать и тут же навалился сверху, поднимая руки Мерит над её головой. Она попыталась вырваться, но его хватка была крепче, а в следующий миг мужчина свёл её запястья вместе и связал.
— Ливий! — протестующе вскрикнула она.
— Тш-ш-ш, не кричи, дорогая, иначе мне придётся твой милый ротик чем-то заткнуть, — он отодвинул её связанные руки к изголовью кровати и чуть отстранился, наблюдая за картиной. — Так ты говоришь, что ты послушная ученица, Мерит?
— Зависит от вашей методики, господин Пеллийский, — извиваясь всем телом, будто дразня мужчину, пропела она.
— Проверим, – лекарь положил руки на её грудь, очерчивая контур через ткань, а затем спустился ниже, к талии. От щекотных прикосновений девушка засмеялась и стала ещё сильнее извиваться. И тогда Ливий, хитро прищурившись, посмотрел на Мерит, и потянул её хитон вниз, обнажая тело.
Девушка уже давно перестала его стесняться, наоборот, она получала неслыханное удовольствие, когда мужчина рассматривал, изучал её тело. Он уже успел выучить каждую родинку, каждый шрамик на ней, и прекрасно знал, как именно доставить Мерит удовольствие.
Ливий потянулся и сжал небольшую упругую грудь, которая так идеально вписывалась в его ладонь. Казалось, будто эти двое были созданы друг для друга богами. Поиграв с её сосками, которые после его ласк стали такими твёрдыми, мужчина переместил всё своё внимание к лону Мерит. Если бы не Ливий, который расположился между её ног, то девушка давно бы свела бёдра вместе. Неосознанно дёрнув руками, чтобы дотронуться до себя, Мерит злобно прорычала, когда не смогла этого сделать. Она уже давно была мокрая, она жаждала прикосновений.
— Либо ты меня сейчас же отпустишь, либо сделаешь
это сам, — опасным тоном произнесла она.
— Хорошая попытка, но мне не страшно, золотко, — весело ответил Ливий, отодвигаясь чуть сильнее. И тогда девушка протянула ногу и коснулась пальцами его паха. На лице мужчины на долю секунды появилось удивление, тут же сменившееся привычной насмешливой физиономией. Его самообладание, как же оно бесило Мерит…
Воспользовавшись тем, что лекарь отодвинулся, она свела ноги вместе, сжимая мышцы бёдер, пытаясь хоть так доставить себе удовольствие. Видимо, вот тут-то вся выдержка мужчины и полетела в Дуат или в Тартар, как сказал бы сам Ливий, потому что он резким движением развёл её ноги и тут же ввёл два пальца в девушку, кладя большой на её клитор.
Долгожданные прикосновения наполнили сладким блаженством каждую клеточку тела Мерит, и она протяжно застонала, закусывая губу и жмурясь. Не в силах больше наблюдать за ней, Ливий быстро разделся и, поворачивая голову девушки на себя, заставляя открыть глаза, резко перевернул её на живот.
Она удивилась и даже немного испугалась. В такой позе они ещё ни разу не пробовали, и Эва стала дико смущаться. Но, слава богам, он не мог видеть её лица.
— Я чувствую твоё смятение, милая, — вдруг шепнул он ей, поглаживая ягодицы девушки, — прекратим?
— Ни за что, — ответила она, прогибаясь в спине и вытягивая связанные руки вперёд.
Получив добро, мужчина тут же вошёл в Мерит, придерживая её за бёдра. Она с готовностью его приняла, так как давно уже истекала влагой. С каждым толчком девушка издавала тихий стон, а потом Ливий стал наращивать темп, ударяясь всё сильнее и сильнее об её ягодицы. Громкие влажные шлепки телом о тело, сопровождающиеся криками Мерит и стонами Ливия, наверное, были бы слышны всему дому, если бы там кто-то, кроме их двоих, ещё был. Исман, к их счастью, учился.
В какой-то момент мужчина наклонился, проникая чуть глубже, и ухватился за верёвку на запястье девушки. Он развязал её, а затем потянул руки Мерит на себя, одной ладонью сжимая её грудь. Под таким углом проникновения девушка закричала ещё сильнее, а когда Ливий опустил вторую руку ей на клитор и чуть надавил, судорога прошлась по вымотанному ласками телу Мерит. Она потянулась назад, хватая лекаря за плечи и притягивая к себе. Тот лишь поймал языком капельку пота, что скатилась по шее девушки, а потом они оба вымученно упали на кровать.
— Да, — отдышавшись сказала она, — я согласна на двойное имя, мой милый господин.
— Вот и прекрасно, моя милая госпожа.
***
Мерит теперь не обучалась нигде, она стала жить как состоятельная дама. Но такая жизнь была не по ней. Довольно часто лекари рассказывали ей о своём ремесле, Ливий периодически учил её медицине и врачеванию, а Мерит, от скуки, быстро заинтересовалась его ремеслом. Иногда она брала заказы как некромант, только теперь ей не приходилось скрываться.
После их побега, спустя какое-то время Мерит узнала от египетских торговцев на рынке, что в Гермополе был схвачен жрец храма и обвинён в заговоре против фараона. Мерит быстро сложила два плюс два и поняла, что Реммао работал на жреца их храма, который в свою очередь и был шпионом. Поэтому-то, когда все они были ещё в Гермополе, жрец куда-то уезжал. Он уезжал получать сведения по шпионажу. Здесь же она вспомнила вопрос Рэймсса, который он задал тогда, ещё в их жилище, но который она сочла глупым.
Откуда Реммао знал, что у эпистата есть переписка с фараоном? Всё просто, он не знал, ему это сообщил шпион-жрец, который-то это и знал.
После публичной казни предателя-жреца, который насылал проклятие на Фивы, планируя таким образом распространить хворь по всем городам, чтобы ослабить страну, сделать её уязвимой для внешних опасностей, проклятие было больше некому насылать, а потому оно превратилось в простую хворь. Уже позже, от Ливия, который в свою очередь от своего египетского последователя Акила, она узнала, что хворь удалось победить. Разработки лекарства, оставленные Ливием после побега в доме, были верными. Они не действовали лишь потому, что к хвори была примешана черномагия, когда же она исчезла, болезнь была побеждена его лекарством.
Со временем положение черномагов в Египте улучшилось. Фараон решил, что если шезму будут работать на него, то контролировать их будет проще, а потому встретить черномагов, учащихся наравне с другими в храмах, теперь стало привычным делом. И всё больше и больше людей пользовались услугами онейромантов и некромантов.
Спустя несколько лет, проведённых в Афинах, все трое вернулись в Египет, в Гермополь. Это было обусловлено положением женщин в Греции.
Мерит снова стала брать заказы, сделавшись со временем наставницей шезму в храме. Её страсть к медицине не прошла, и она продолжила учиться этому делу у Ливия.
Однажды, когда Мерит и Исман гуляли на рынке, они увидели смутно знакомую низкую фигуру в плаще. Из-под капюшона выглядывали непослушные кудрявые прядки, а сама девушка куда-то семенила. Исман, точно обезумевший, кинулся к незнакомке и не обознался. Это оказалась Дия.
***
Может быть, спустя какое-то время девушка под именем Мерит войдёт в историю как первая женщина врач в Египте. Может быть, трое или уже четверо друзей вернутся в Грецию. Может, у Ливия и Мерит родится дочь, которую назовут двойным именем Агнодика Ифе. Может быть, когда-нибудь эта маленькая кучерявая девчушка найдёт на улице крольчонка и притащит его домой. И, может, она пойдёт по стопам отца и матери, увлечётся медициной и станет первой в Греции женщиной врачом. Кто знает… А пока они счастливы в Египте.
