Это совершенно нормальная просьба, чтобы попросить своего коллегу, о чём вы говорите?

Платонически завести ребёнка от своего шисюна было, на самом деле, не очень сложно. Шан Цинхуа просто приходил по утрам на Вань Цзянь, вливал в растение немного ци и уходил. Предположительно, Вэй Цинвэй добавлял туда свою ци, хотя они не часто пересекались в течение этих нескольких недель. А вот этот маленький ученик шисюна, возможно, преследовал его, а возможно, и нет, потому что появлялся как раз тогда, когда Шан Цинхуа собирался уходить, вооружённый какой-нибудь едой. Не поймите его неправильно, это был хороший жест. Кому не нравится бесплатная еда? Растение стало меньше походить на сорняк и больше на цветок, быстро увеличиваясь в высоту и ширину. Когда в один прекрасный день из воздуха появился толстый бутон, Шан Цинхуа решил, что он сделал достаточно, и прекратил свои ежедневные визиты. Он решил просто игнорировать ситуацию, выбросив её из головы. Это было очень легко сделать, учитывая его плотный график. У него были дела поважнее, чем думать о том, как растёт этот цветок. Вэй Цинвэй не беспокоил его по этому поводу, значит, всё было в порядке. Примерно через четыре месяца после этого шисюн всё-таки пришёл его побеспокоить. Что-то вроде «вот что мы сделали вместе, разве оно не прекрасно?» Вэй Цинвэй обратил внимание на маленького ребёнка, приютившегося в его руке. Он? Она? Как некоторые люди угадывают пол ребёнка с одного взгляда? К чёрту, это был довольно милый ребёнок. Кожа была гладкой и розоватой, а щёчки — такими пухленькими, что их так и хотелось потискать. Чёрные, как у самого Вэй Цинвэя, волосы пушились на хрупкой коже головы, и их было уже целая копна. Их глаза были широкими и ясными. У ребёнка были его глаза. Шан Цинхуа моргнул ребёнку. Ребёнок моргнул ему в ответ. — Разве она не совершенна? — спросил Вэй Цинвэй. Круто, замечательно, значит, у него есть дочь… Нет. У Вэй Цинвэя есть дочь. Он был просто донором ци. Не надо так странно себя вести, Шан Цинхуа! К тому же, если он и хотел отказаться от рождения ребёнка, или побеспокоиться об этом, то сейчас было не время. Ребёнок уже был здесь. И только посмотрите, как счастлив с ней его шисюн! Так что успокойся, мозг. Просто поддерживай. — Она просто прелесть, — только и смог сказать Шан Цинхуа, и губы его дрогнули в вежливой улыбке. — Как шисюн её назвал? Вэй Цинвэй засиял, поглаживая большим мозолистым пальцем ушко малышки. Ребёнок чмокнул губами. — Её имя Синьи. Чёрт. Это было отличное имя для маленькой девочки. Почему его шисюн был таким милым во всём? — Этот шиди уверен, что она принесёт Вэй-шисюну гармонию и радость, — прокомментировал Шан Цинхуа, ссылаясь на значение этого имени. — Несомненно, но этот шисюн будет доволен, если у Синьи будет своя гармония и радость, — заметил Вэй Цинвэй. Улыбка Шан Цинхуа смягчилась. — Ты очень рад, что стал отцом, да? — Да, — подтвердил Вэй Цинвэй. — Не хочешь ли ты подержать её на руках? Шан Цинхуа замер. — А…? — Не стоит, если не хочешь, — заверил его Вэй Цинвэй, хотя его нерешительность несколько обескуражила. Шан Цинхуа сглотнул и кивнул. — Нет, всё в порядке. Я не против… этого. Просто… я не очень часто держал детей на руках? Так что я не знаю, как… простите. Как будто он понимал основную концепцию. Люди всегда говорили, что нужно поддерживать голову или что-то в этом роде, но он не был уверен, что сможет применить этот старый совет на практике. Выражение лица Вэй Цинвэя прояснилось. — О. Это не проблема. Давай, я покажу тебе. Шан Цинхуа неловко повёл шисюна за собой, и вскоре ребёнок оказался у него на руках. Он стоял неподвижно, не желая сдвинуться ни на сантиметр, чтобы не оступиться и не уронить её. Она была такой крошечной. — Она совсем маленькая, — согласился Вэй Цинвэй, и, о, ладно, похоже, что он сказал это вслух. — Она напоминает мне мою третью сестру в этом возрасте. А-нян родила её, когда мне было восемь лет. Шан Цинхуа только и смог, что кивнуть, боясь, что ребёнок сдвинется. Вэй Цинвэй захихикал. Звук был насыщенным и полным веселья. — Не смотри так испуганно, Шан-шиди. У тебя всё хорошо получается. Губы ребёнка разошлись, открыв красный беззубый рот. Вэй Синьи зевнула, и охнула. От этого звука у него сжалось сердце. Она даже слегка вздохнула, когда её губы снова сомкнулись, и это было маленькое мини-"ха». — Баба заставляет тебя спать, И-эр? — спросил Вэй Цинвэй, голос его был низким и мягким, излишне сентиментальным. — Может быть, нам стоит приглашать его к себе, когда тебе нужно вздремнуть, м? Тебе бы это понравилось? Шан Цинхуа чуть не закашлялся кровью. — Баба? — Шучу-шучу. Ты не можешь быть бабой, — настаивал Вэй Цинвэй, и его слова сопровождались смехом. — Я — баба. Тебя так легко дразнить, Шан-шиди! Шан Цинхуа заставил себя успокоиться. — Не шути с такими вещами. Скоро она станет достаточно взрослой, чтобы понимать нас, и всё поймёт неправильно. Ребёнок формально (и буквально) биологически был его, единственный, в отличие от тысяч его написанных детей, но не он будет её воспитывать. Нет, будет лучше, если она просто привыкнет называть его «шишу», если ей придётся называть его как-то иначе. Шан Цинхуа мог бы быть дядей. На дядю не возлагалось слишком много ответственности. Он уже был дядей десяткам детей. Всё это было пустяком. Он просто будет на периферии, как и многие другие, если понадобится, но в остальном его оставят в покое. Его мысли оборвались, когда губы Вэй Синьи скривились. О нет. Она собирается плакать? Он едва не вздрогнул от неожиданности, а уши напряглись от возможного нападения. Малыши могут быть очень громкими, когда начинают вот так разговаривать. И тут он понял, что она улыбается. Ему! — Она мне улыбнулась, — ошеломлённо произнёс Шан Цинхуа. Вэй Цинвэй посмотрел на неё сверху вниз. — Значит, улыбнулась. И тут же взял её из рук Шан Цинхуа. Шан Цинхуа не был разочарован. Он не был разочарован. С чего бы ему разочаровываться? Даже наоборот, он почувствовал облегчение от того, что больше не держит на руках такое нежное создание. (Но она только что улыбнулась ему…) — Шиди сделал что-то не так? — спросил Шан Цинхуа, чувствуя явную неловкость. — Ах, нет. Синьи делает такие рожицы, когда проказничает, — пояснил Вэй Цинвэй и поцеловал малышку в лоб. Вэй Синьи ворковала, махая крошечной ручкой, чтобы взять его за нос. Вэй Цинвэй улыбнулся. — Шиди, пожалуйста, извини нас. Этому шисюну нужно позаботиться об этом. О. Значит, это было просто… Она не улыбалась ему. Нет, это имело смысл. Вдохнув поглубже, он различил нарастающую вонь и сморщил нос. — Ну да, конечно. Этот понимает, — ответил Шан Цинхуа. — Удачи! Вэй Цинвэй бросил ему через плечо ухмылку, быстро выходя с ребёнком из его дома. Шан Цинхуа снова сел за свой стол. Что ж. Это было нечто из ряда вон выходящее.