Эффект Соколофского (теперь с Эпилогом)

*** Работать с Юнги одновременно и просто, и сложно. С одной стороны, Лия знает его, а с другой… Это совсем не тот Юнги. Он даже сменил сценический псевдоним с Шуги на Агуст Ди. «Темная сторона Юнги» — вот как это называет ШиХёк. Брутальный, самовлюбленный, неистовый. Яростный рэпер, страстный, энергичный, завораживающий. В материалах, которые прислал ШиХёк, он четко дал понять, что смена имиджа должна присутствовать во всем. Во внешности, в одежде, даже в манере сопровождения артиста в аэропортах и местах скопления поклонников. Лилиана перебирает новые пробные фотографии с последней фотосессии. Специально к туру Юнги отрастил волосы, покрасил в черный. Они падают на лоб, закрывают глаза. Но его взгляд острый, почти режущий невозможно не заметить. И ещё эта улыбка. Такая манящая и неприступная одновременно. Ей кажется, или Юнги как будто даже стал выше. Или был таким всегда, но сейчас выпрямился, расправил плечи и гордо поднял голову. Это мужчина. Красивый, страстный. Знающий себе цену. Не любоваться им невозможно. Поклонницы сходят с ума. Такого ажиотажа не ожидал никто. ШиХёк вынужден увеличить охрану. А Лилиана создать все условия для «своего мальчика», чтобы после грандиозных почти трехчасовых шоу он мог расслабиться и отдохнуть. Конечно, он изменился. Как хороший артист он выдерживает заданный образ во всем. И только Лия знает, когда он становится самим собой. После концерта, когда остается в гримерке и ещё долго изучает отснятый операторами материал. ШиХёк, который не просто умеет считать деньги, а вывел новую формулу успеха, работая с группой, опередив всех, никогда не упускает новые возможности. Бережет время. Съемки всего тура, каждой его детали ведутся ежедневно, чтобы потом выпустить коммерческий фильм. Юнги сидит, забросив ноги на гримерный столик и ест чипсы. Запускает руку в огромный пакет и забрасывает соленый хрустящие кружочки в рот. Запивает соком. Матерится. Бьет рукой по подлокотнику кресла, если что-то его расстраивает в отснятом материале. Потом, не глядя открывает следующий пакет и сладкие воздушные зефирки идут следом за солеными чипсами. Подросток, да и только. И куда подевался сексуальный и брутальный Агуст Ди, ради которого поклонницы всего мира летят на его концерты, как бабочки на свет — никому не известно. А Юнги надевает невзрачную ветровку серого цвета, убирает волосы в хвост и натягивает вязаную шапочку на самые глаза. Ничего провокационного, обычный парень, которых тысячи. Он бредет по длинному холлу, который опоясывает гигантскую сцену, где ещё час назад от его огненной энергии плавилось всё вокруг. Уставший за день менеджер и два телохранителя идут следом. Завтра у него перерыв между концертами, и он ещё полночи будет перебирать клавиши в зале опустевшего ресторана. Теперь рояли есть в каждом отеле, в котором они останавливаются. Но в этом рояля не было. Юнги помнит это абсолютно точно. В прошлогоднем туре с группой они уже останавливались здесь и рояля не было. Лилиана Сигл. Лия. Это она позаботилась о том, чтобы он мог отдыхать так как привык, чтобы не чувствовать дискомфорта и одиночества. Одиночество. Вот что бьет сильнее всего. Если бы он был вместе со своими мемберами. Все было бы иначе. Но жизнь не стоит на месте. Перемены и неустанное движение вперед и вверх — главный закон их жизни и творчества. Хорошо, что музыканты, которые приглашены для участия в пробном туре отличные парни. Надо бы подумать, что для них устроить, чтобы стать ещё ближе. Юнги давно оценил класс их мастерства, но ему хотелось бы простых дружеских отношений. Сейчас они, наверняка, где-то потягивают пиво и перебрасываются недвусмысленными шуточками. А ведь они — команда, так почему, они вместе только на сцене, а за её пределами врозь. Можно позвонить Лилиане, она обязательно что-нибудь придумает. — Лия! — Да, Юнги! — она так быстро берет трубку, как будто только и ждёт его звонка. Юнги зависает. Не личный координатор и директор по комфорту Лилиана Сигл, а Лия ждёт его звонка. Это что-то из области фантастики. Но такая фантастика ему нравится. — Юнги? — переспрашивает она. Голос у нее сонный. Юнги пытается себе представить, как она может выглядеть в эту минуту. Ночью. Наедине сама с собой. В легкой пижаме, а может и без неё. А утром... если бы только это было возможно! Просто в мужской рубашке (понятное дело в чьей), с чашкой обжигающего кофе в ладонях, у большого панорамного окна, за которым встает солнце. От одной этой мысли мурашки бегут по рукам и спина начинает ныть от скопившегося напряжения. Вот же чёрт! И почему Юнги представляет себе Лилиану, именно так. И почти всегда лежащую исключительно на шёлковых простынях. И откуда только берутся эти смелые и распутные картинки в его голове? Ночной фантазер. Ночной?! — Ох, простите, Лилиана. Я не посмотрел на часы. — Ничего страшного, все нормально. Я слушаю. Что-то нужно исправить? Нужно Лия… Очень нужно исправить. Исправить главное! То, что они так близко и так далеко, будто на двух разных полюсах. Что Лилиана Сигл день и ночь где-то там занимается тем, чтобы артист Мин Юнги ощущал себя комфортно везде, где бы ни находился. Но ему комфортно, когда она рядом. Когда она проверяет все ли удобно, всё ли правильно приготовлено для него: вода, еда, люди, предметы, костюмы, выход на сцену. Комфортная ли температура в гримерной. И, главное, как выглядит Мин Юнги. В порядке ли он. Не нужно ли коснуться его лба губами. — Юнги! — еще раз окликает его Лилиана на том конце провода. Её голос звучит так мягко. — Что ты хотел сказать? — Я бы хотел, чтобы завтра в нашу костюмерную привезли несколько бутылок виски. — Что? — Лилиана садится на кровати. — Виски, Лия! — сердится Юнги. На себя. Потому что это так глупо позвонить человеку среди ночи, чтобы потребовать что-то в свою костюмерную. — Напиток такой. Алкогольный. — Хорошо, — соглашается она, но в голосе сквозит удивление. — Какой? — Давайте... — Юнги молчит. Видимо размышляет. — Давайте «Джек Дэниэлс». — Хорошо. — Спокойной ночи и простите еще раз, что побеспокоил вас в такое время. — Спокойной, — озадаченно повторяет за ним Лилиана и долго смотрит на трубку, из которой доносятся короткие гудки. Что-то произошло. Она что-то пропустила? Не может быть! И Лилиана быстро одевается, чтобы спуститься вниз. Юнги сидит за роялем, только не играет, а задумчиво тычет куда-то в ре-минор, второй октавы. — Юнги? — Лилиана аккуратно касается его плеча, но от неожиданности он почти подпрыгивает на месте. — Прости меня. Я не хотела тебя испугать. — Вы пришли? Зачем? — Я правильно тебя поняла? Ты хочешь выпить перед выступлением? — И чтобы только спросить, вы оделись и вышли глубокой ночью в холл отеля? — Ну, да — кивает Лилиана и обеспокоенно заглядывает ему в глаза. Пришла та, которую он больше всего хотел увидеть, и никак не мог себе в этом признаться. Юнги осматривает её с головы до ног. Всё ещё не верит, что это не во сне. Его взгляд задерживается на блузке Лилианы и он улыбается. — А вы торопились. — Конечно. Просьба слишком неожиданная. — Теперь понятно. — Что именно? — всё ещё не понимает Лилиана. — Вы застегнули вашу блузку не на ту пуговицу. Юнги протягивает руку, расстегивает несколько пуговиц на блузке Лилианы. Всё что она может в замешательстве от этого жеста, только опустить голову вниз, чтобы увидеть, как красивые руки музыкального гения, застегивают её пуговицы в правильном порядке. — Да, бог с ней с пуговицей, — Лилиана настолько растеряна от всего, что происходит сейчас, что просто делает шаг назад и садится в кресло, потому что боится упасть. Голова идёт кругом. — Можешь объяснить зачем виски? Я понимаю, чайную ложку коньяка для разогрева связок, но виски. Юнги садится напротив неё. — Так много и не понадобится. Буквально на дне тамблера, для того чтобы расслабиться перед концертом и чувствовать себя свободнее с самого начала, а не в финале, когда это уже не будет иметь смысла. — Хорошо. Я добавлю алкоголь к списку продуктов. — И для парней тоже. Для всей музыкальной группы, пожалуйста. — Для всей? То есть, ты хочешь, чтобы вы все… — Да. — Может не стоит? — Лия, — вдруг жестко и категорично говорит Юнги. Все же мужское начало в нем никуда не делось и когда женщина подвергает сомнению его решения, вот тут точно появляется Агуст Ди. — Вы же не моя мама! Или может вы меня тоже в лобик поцелуете? Но Лия не стала бы Лилианой Сигл, если бы не умела сдерживать чужую агрессию. — Если нужно будет для вашего комфорта, уважаемый Юнг-ши, могу и поцеловать. — Вы так дорожите своей работой? — Я так дорожу Вами! И если это всё, то я, пожалуй, вернусь в номер, — кажется запас прочности Лилианы Сигл на исходе. — Конечно. Вас проводить? — Ни в коем случае! Лилиана сама удивленакаким тоном сказана эта фраза. Пожалуй, сейчас она выглядит, как истеричная старая дева. Ого! А ей не безразлично, как она выглядит в глазах Юнги? С каких это пор, Лилиана Сигл? Приехали. Лилиана порывисто встает и быстро уходит. Потому что точно знает, что ночные прогулки по сонному отелю, еще никого и никогда ни к чему хорошему не приводили. А Юнги смотрит на свои руки и не может поверить. Только что он дотронулся до неё и, кажется, чуть не раздел своего директора по комфорту прямо здесь. Сумасшедший. Точно. Он улыбается, подносит ладони к лицу и ощущает аромат её духов. Всего несколько секунд он прикасался к её блузке, а ладони хранят это безумие. ***