«1. Доверие 2. Еда 3. Язык (?) 4. Рана (?)»
Ниже он ставит цифры и пишет возможные решения этих проблем. Расписывает каждое действие, что-то зачеркивает, вставляет... Акито мог бы сделать все это на голограммном экране, но есть риск, что все это пропадет или будет обнаружено не тем, кем надо. В конце концов, чем популярнее человек, тем у него больше врагов. А Эна... Внезапно, раздается стук каблуков. Дверь все так же, как и раньше, бесшумно открывается. — Да я смотрю, вы лучшими друзьями успели стать, - саркастично усмехается Эна. - Через 10 минут прилетает звездолет с моими гостями. Вперед и с песней! Она показывает на выход из живой коллекции. Акито встает на ноги, фыркает и уходит. Не поднимая головы. Ни в коем случае. День, ночь, день, ночь... Все циклично, надоедливо и скучно. Песни китов становятся громче каждую ночь, иногда невозможно уснуть. Развивая теорию о другом языке, Акито пробовал общаться на марсианском, галинейском и азбуке морзе, стуча пальцем по аквариуму. Все бестолку, ответной реакции ноль. Прогресс лишь один — Акито больше даже не приходило в голову, что это существо выдумано. Он ничего не рассказывал о себе. Молча заходил в потайную комнату в халате, но, как только дверь закрывалась, сразу скидывал его. В углу уже устаканилось законное место нескольких книг из литературы разных планет: «Мастер и Маргарита», «Мой кот — лось», «Четверо из Трестана». Когда Акито читал их вслух существу, ему казалось, что он не одинок. Будто кто-то пристально наблюдает, слушает и запоминает. Это совершенно не пугало, нет. Наоборот, заставляло трепетать от легкого волнения. Пятый день, прогресса по прежнему ноль. Посреди ночи в лицо прилетела подушка. Эна что-то прошипела про «невыносимый шум» и «иди поговори с этим чудищем». О как. Уже чудище. Но Эна не соврала. Песни китов разрывали перепонки, забирались в самое нутро и били оттуда. Это безумие кружило голову. Акито в легкой пижаме, прихваченной из дома, босыми ногами потопал в потайную комнату. Беспокоиться насчет грязи не стоит, уборка здесь автоматическая. «Вот бы и нам с Руи такую, - думалось Акито. - Не пришлось бы ссориться из-за графика уборок и мусора...» В живой коллекции было особенно жутко. Свежий прохладный воздух из открытого на проветривание окна заставил мурашки пробежаться по спине. Не было и малейшего намека на то, что все, находящиеся в этих чертовых стеклянных гробах, — мертвецы. Но Акито мог чувствовать это лучше, чем что-либо другое. И где-то здесь покоится... Тц. Едва дверь после набранного кода отворилась, Акито оглушил звук гораздо громче, чем там, в комнате. — Эй, хватит... - он прикрывает уши руками. Дверь захлопывается. Надоедливый звук пропадает. - Что-то произошло? Акито зевает, прикрывая рот ладонью. Сонно проморгавшись, он подходит к аквариуму. Никого. Затем поворачивается лицом к стене с изображением ночного океана. Тишь да гладь. Одна луна тоскливо сверкает пикселями. Смехотворно. Лишь недавно Акито понял, что пение китов — слезы этого существа. Это не достоверная информация, лишь предположение, но уже хоть что-то об этом виде. Это место стало некой отдушиной Акито. Его личная комната в этом доме, о которой он так мечтал с детства. Эне было строго-настрого запрещено входить сюда. И персоналу тоже. Вода фильтровалась автоматически, насыщалась кислородом тоже, в обслуживании нужды не было. Акито время от времени приносил разную еду, но существо ее не принимало. И на вопросы о питании не отвечало. — Скучаешь по настоящей луне? - Акито смотрит на цифровое изображение. - Я тоже. Здесь будто даже дышать тяжелее. Он подтягивает босые ноги к себе и смотрит на дверь. За ней находится целая коллекция из мертвецов. Но Акито этот факт совершенно не волнует. Дело в другом. Затем он переводит взгляд на аквариум и всматривается в воду. И усмехается. Невесело, тяжело. — Только теперь я понимаю, что обо мне ты не знаешь ровным счетом ничего. За все дни, проведенные с тобой, я только пытался узнать что-то про тебя или читал книжки. Какой же идиотизм... - Акито снова смотрит на спокойную гладь ненастоящей воды на экране. В душе совсем не так умиротворенно. - Я часто говорю про Эну в негативном ключе. Но никогда не объяснял причины. Да, она заманивает к себе существ разных рас, а после подсыпает им яд. Над телом работает много людей, его помещают в различные жидкости... Все это запутанно и не о том. Акито вздыхает, обнимая свои колени и упираясь подбородком в них. Глаза сверкают из-за выкрученного на максимум света луны. «Максимум» не означает ослепительный блеск. Это притупленный, нежный свет, падающий на водную — реальную — гладь дребезжащими частицами. — Мы любили и поддерживали друг друга. Но в один момент она слишком сильно увлеклась коллекционированием. Горела идеей создать самую впечатляющую коллекцию. Неживую, - Акито прикусывает губу. - О живой и речи не могло идти тогда. Но стоит рассказать обо мне. Тогда я общался с одним мальчиком. Таким же глупым, наивным подростком, каким был и я в то время. Он сжимает кулаки, впивается короткими ноготками в ладонь. Впервые за все время со случившегося Акито рассказывает кому-то об этой ситуации. Никто, кроме него самого, родителей и Эны, не был в курсе. — Марсианин. Переехал с Марса на Павлин, жил здесь несколько месяцев к тому моменту, как мы познакомились. Общался на ломаном землянском, но был таким... - сердце забилось ужасно быстро. - В общем, мы были душа в душу. Я сбегал с тренировок, перебирался через высокий забор, лишь бы увидиться с ним. Такой другой, непохожий на всех... Акито шмыгает носом и мимолетно вытирает выступившие слезки. — В общем, в один день он пропал. Не выходил со мной на связь, не ходил в школу... И через несколько дней перевозбужденная Эна повела показывать свою, как она тогда сказала, «коллекцию новой эры». Там... Т-там... - голос совсем задрожал. Акито глубоко вдыхает и выдыхает, чуть успокоившись. - Вместо кухни было полностью пустое помещение с одним экспонатом. Это был он. Стоял за стеклом с улыбкой. Шота... был мёртв. Но, что хуже, он был убит Эной. Акито впутывает пальцы одной руки в рыжие растрепанные волосы, болезненно оттягивая, другой опираясь на прозрачный пластик. — Случился скандал. Эна не почувствовала и капли сожаления. Она была одержима идеей живой коллекции, все кричала, что у нее «получилось», - он делает долгую паузу, приходя в себя. - Получилось навсегда потерять брата. Я сбежал, мы не виделись 6 лет. Пока эта мразь не позвонила мне неделю назад. Акито шмыгает носом и вытирает его рукавом пижамы, после им же быстро пройдясь по глазам. — Спасибо. Мне стало легче, - со слабой улыбкой он поворачивает голову к аквариуму. И замирает. Напротив его лица показывается чужое. Худое, бледное личико, серые печальные глаза, родинка под левым. В воде развевались и двигались, будто водоросли или щупальца осьминога, двухцветные короткие волосы. С одной стороны темно-синие, а с другой — нежно-голубые, небесные. И именно их Акито видел в первый (второй?) приход к этому существу. От стресса тот, видимо, стал рвать волосы. Буквально. Чужая рука была прислонена к его собственной, через пластиковую стену. Кожа этого существа была гораздо бледнее, а в стекло уперлись длинные черные когти. Акито застыл в непонятном страхе. Это было человекоподобное существо. Даже не похожее на осьминога или медузу, как Акито предполагал сначала. Вполне осознанное, оно имело глаза, уши, нос и рот. Из-за этого сердце сжалось. Эна снова держит в клетке человека. Когда до существа дошло, что на него пялятся зеленые глаза ученого, зрачки среди серого озера радужки уменьшились, а после он занырнул обратно под камень. Акито так и не удалось рассмотреть его тело. — Я не обижу тебя, - он медленно встает, не убирая руку от пластиковой стены. - Ты выглядишь не очень здорóво. Без еды почти неделю... Пожалуйста, скажи, чем ты питаешься. Молчание. Акито все смотрит в воду с надеждой, такой сильной, как никогда раньше. Все внутри подрагивает. Внезапно, вода начинает движение. В ней что-то плывет. На воздух вылезает голова существа. Только теперь можно разглядеть его ноги. Не хвост, не щупальца. Человеческие ноги. Существо шумно и часто дышит, будто задыхается. Но буквально через пару минут все приходит в норму. — Рыба... - голос непривычно грубый и низкий. Стоит существу прокашляться, он становится выше. - Рыба и кораллы. Акито словно парализовало. Все сейчас казалось сном. — С-стой! - выкрикивает он, протянув руку вверх. - Как тебя зовут? Существо еле заметно шевелит необычными, чуть вытянутыми ушами, а после хмурится, будто стараясь понять вопрос. — Я Тойя, - он все принюхивается к воздуху и пытается привыкнуть к нему. - Кораллы и рыба. Прошу. Существо заныривает обратно. И снова прячется под камень. А Акито так и продолжает стоять в шоке. — Кораллы и рыба... Ага! - он срывается с места.***
Едва светало, но в потайной комнате не было окон. Там все еще висела картинка ночного морского пейзажа. Зато повара Эны в той столовой работали во все руки. Была жареная рыба, запеченная и сырая, а также разные виды кораллов, ведь никто не знал, что именно будет есть Тойя. Кстати, об имени существа Акито так никому и не сказал. Ученый уже в своей обыкновенной одежде снова заходит в потайную комнату. — С добрым утром. Как насчет завтрака? - Акито берет лестницу, стоявшую до этого за дверью. Только после этого та запирается. - Без понятия, что ты предпочитаешь, так что... Подставив лестницу к аквариуму, Акито начинает забираться на нее. Двухцветная макушка Тойи показалась над водой. Тот снова отчего-то начал задыхаться, но довольно скоро все пришло в норму. Тойя забирается на песочный берег и смотрит на тарелки с рыбой и кораллами, как на божественный дар. Акито протягивает их к нему, чтобы передать в руки, но тот с громким шипением и оголенными клыками отползает назад, оказываясь наполовину в воде. — Возьми, - Акито не отступает. Тогда Тойя осторожно подползает, все еще волоча свои ноги по песку, будто те парализованы. Он хватает тарелки и нападает на еду так дико и жадно, как это сделал бы оголодавший хищник. Акито смотрит с небольшой высоты на то, как тело этого существа изгибается, как он накалывает небольших рыбок на острый коготь и быстро жует, будто еду вот-вот отберут. Только теперь заметны перья. Как у птиц. Только это существо живет на огромной глубине. Короткие насыщенно-аквамаринового цвета перышки обвивают тонким ожерельем шею, а более длинные располагаются на предплечьях до локтей и бедрах до колен. Появляется множество теорий об их использовании. Также становятся заметны маленькие, треугольные и совсем не острые рожки такого же цвета, как и перья. Лицо Акито все еще искажено в удивлении. — Ты необычайно красив, Тойя, - выдыхает он.