Тонкая грань между любовью и ненавистью

Дорогой Дневник, Это говорит Шухуа, или, вернее, пишет. Сегодня 10 февраля. 2019; Сейчас 13:37, небо чистое, снег давно растаял, это был бы идеальный день, как по мне, провести день в парке было бы просто необходимо, но подальше от озер, так как я все еще нервничаю перед водой. Возможно, мне стоит обратиться к кому-нибудь, чтобы справиться с этим в будущем. Для тех, кто читает это, а я надеюсь, что это всего лишь мое собственное "я" где-то в будущем или просто Юци снова любопытствует, это совершенно новый дневник, так как мой предыдущий был украден... и если ты один из моих будущих детей, это долгая история, я объясню однажды, когда вы сможете услышать об этом без ненависти ко мне; У этого дневника два замка, так что удачи в попытках открыть его, придурок! Если только ты не моя мама, в этом случае тебе не стоит читать мой дневник, мама! Пожалуйста, положи его туда где нашла. В этом году многое изменилось, больше, чем я ожидала и чем мне понравилось. Минни Онни, которая постоянно присутствует не только в этом дневнике, но и в старом, решила стать юристом, когда закончит школу. Ты можешь в это поверить? Наверняка мой папа будет рад услышать об этом, я обязательно расскажу ему, как только мы встретимся. Соён решила стать учителем, и, признаться, я не ожидала, но кто я такая, чтобы судить? Она была уверена, что хочет именно этого, когда я разговаривала об этом с Минни. Я надеюсь, что она будет счастлива от этого выбора, и я знаю, что Юци надеется на то же самое, даже сейчас; Я не знаю, что Миён хочет делать после окончания школы, по словам Минни, она пока не говорит об этом, так что, возможно, она все еще размышляет. Вот и все. У нее есть время. Ах, да. Конечно. Как я могу не упомянуть Суджин, я права? Ну, как мне начать с этого? Ну, она все еще хочет быть танцовщицей и хочет продолжать эту карьеру, и я рада это слышать. Я знаю, что она станет отличной танцовщицей, из тех, кого многие компании пытаются заполучить для себя в качестве хореографа, у нее есть талант и потенциал. Она также рассталась со мной. Она не смогла доверять мне так же, как раньше, и, честно говоря? Я это предвидела. Я разрушила ее доверие ко мне, солгав, когда мне не нужно было этого делать; Она была не против подождать, пока я расскажу ей о человеке, которого любила раньше, она была согласна не знать. Она сама сказала мне об этом, так что в итоге я лгала зря, я хотела облегчить ее переживания, но в итоге разбила ей сердце, и теперь я потеряла ее навсегда. И это все моя вина, я всегда думала, что могу получить все, что хочу, делая все по-своему, не думая о других, или о том, как я могла причинить боль Суджин в тот момент, когда решила солгать ей. Я просто надеюсь.... Надеюсь, она меня когда-нибудь простит. — Шу — она посмотрела на Юци, которая только что придвинулась вперед. — Сейчас наш рейс — сказала она и посмотрела на дневник в моих руках. — Еще один дневник? — спросила она, наблюдая за тем, как младшая встала, взяв свой багаж, и посмотрела на другую. — Да — ответила Шухуа, не обращая внимания на то, как нахмурилась Юци. — Что? Мне нужно записать свои чувства — Сделай это в своем телефоне, как человек из двадцать первого века — сказала старшая, когда они начали уходить, Шухуа закатила глаза на это замечание, но ничего не ответила. — Достаточно того, что произошло раньше- — Я не просила кого-то украсть мой дневник, Юци — ответила тайванька, снова закатив глаза. — А еще я удивлена, что твой отец разрешил тебе поехать со мной Не разрешил. Но Шухуа этого не знала, Юци не рассказывала ей, как она солгала отцу, что собирается вернуться в Китай, чтобы снова навестить маму. Она знала, что если скажет ему, что они едут на Тайвань, чтобы никогда не возвращаться, он закроет ее в доме, и она не выйдет, пока он каким-то образом не отговорит ее от этого. — Я сказала ему, что уже взрослая, он не может вечно контролировать мою жизнь — сказала Юци, это не было полной ложью, но и не было правдой, в конце концов, они обе были лгуньями — Теперь давай ускоримся, прежде чем мы потеряем его — Хорошо, прямо за тобой! Как только они заняли свои места в самолете и сели рядом друг с другом, Юци быстро достала свою маску для глаз, чтобы поспать, Шухуа решила не упоминать о рисунке льва на ней, рана все еще была открыта, и, судя по тому, что ее новый дневник был весь в вишнях, не только Юци все еще приходилось справляться с болью. Но если она меня не простит, Дневник. Я думаю, это справедливо, я не думаю, что простила бы ее, если бы наши роли поменялись местами, я слишком эгоистична для этого и прекрасно это осознаю. К тому же, пока я пишу это, Минни Онни, скорее всего, уже нашла письмо, которое я оставила в своей комнате перед уходом. Она не знает, что мы с Юци должны были уехать, и мне неловко, что я уезжаю, не попрощавшись, но это к лучшему, и я уверена, что Миён будет спокойнее, если я буду далеко от Минни; Она попросила меня держаться подальше от Минни, и это самое меньшее, что я должна сделать для нее после всего. Не то чтобы я переезжала в другую страну только для того, чтобы быть подальше от Минни, я думаю, что снова быть со своей семьей будет лучше для меня, даже если мысль о том, чтобы быть рядом с другими моими родственниками, звучит как ад. Пока что этого достаточно. Я знаю, что когда-нибудь вернусь, когда между нами будет меньше неловкости. Возможно, я выгляжу трусливой, убегая, вместо того чтобы настаивать на исправлении ситуации, но я не хочу усугублять ситуацию; Соён не может смотреть на меня и Юци, как раньше, а мысль о том, что я живу с Минни, заставляет Миён чувствовать себя некомфортно и неуверенно. Суджин ведет себя так, будто меня не существует, что еще хуже, чем когда она меня ненавидела, потому что тогда я хотя бы была тем, кого стоило ненавидеть, а сейчас это не так. Она просто хочет забыть, что у нас было, забыть, что я существовала, и как бы я ни ненавидела это, я знаю, что это к лучшему. Я просто жалею, что не отдала ей письмо, которое написала, когда у меня было время. Что ж... Новый дневник, или тот, кто читает это где-то в будущем, это была дикая поездка, но мне пора идти, мне нужно выспаться перед отъездом. Увидимся позже, на Тайване. Е Шухуа.

***

— Она ушла! — Корейское трио посмотрело в сторону лестницы, наблюдая, как Минни в панике спускается вниз, Миён подошла первой, озадаченная и обеспокоенная ее выражением лица. — Они обе ушли! — Подожди, кто? — нахмурившись, спросила Соён, вставая с дивана. Суджин осталась на месте. Она уже догадывалась, о чем идет речь. — Шухуа и Юци! Они уехали- — сказала Минни, размахивая письмом, которое тайванька оставила на ее кровати, большинство ее вещей давно исчезли; Минни чувствовала себя глупо, оставив ее одну, когда она выглядела такой подавленной, теперь она снова убегала, и на этот раз было слишком поздно, чтобы остановить ее. — Шухуа сказала, что они будут в Тайване — Куда ты идешь? — спросила Миён, глядя, как Минни начинает уходить. — Я иду за ними- — Зачем? — спросила Суджин. — Вероятно, они уже уехали, так или иначе, похоже, что письмо пролежало там какое-то время — добавила она, скрестив руки. — Наверняка они уже в самолете — Идти за ними было бы пустой тратой времени — добавила Соён, и Миён замолчала, не обращая внимания на голос в голове, который говорил ей, что это ее рук дело, ее слова подтолкнули Шухуа к такому поступку, и теперь с Минни больше нет ее самых близких друзей. Что касается Минни, то она огляделась по сторонам, потрясенная тем, что никто из них не проявил особого интереса к двум самым младшим, Соён смотрела в пол, а Суджин вообще не обращала на неё внимания, находя потолок более интересным. — Я всё ещё пытаюсь! — Это все, что сказала старшая, после чего вышла из дома, за ней последовала ее девушка; Соён замешкалась, посмотрела на Суджин, которая не обернулась, прежде чем решила последовать за двумя другими; Девушка осталась на диване в одиночестве, услышав звук выезжающей из гаража машины, которая, вероятно, ехала в ближайший аэропорт. Может быть, им нужно побыть порознь, сохранить свои мысли чистыми, даже если Минни против этого, Шухуа давала им пространство, и даже если половина ее сердца боялась, что она никогда больше не увидит тайваньку, она не могла заставить себя встать и пойти за ней, не после того, что она сделала, не после того, как она всегда будет думать о Шухуа и вспоминать, что ее было недостаточно, или когда она будет смотреть на Минни и постоянно задаваться вопросом, что есть у Минни, чего нет у нее, она чувствовала себя разрушенной из-за нее, она не могла больше доверять Шухуа, по крайней мере, не сейчас; Так что она не собиралась мешать ей уехать. Это было к лучшему. Конец...?