***
Я слышу быстрый топот ног, приближающийся ко мне. Это нужная мне Штар, если мой биорезонанс ещё не начал врать мне. Из-за угла, где-то за 20 метров от меня выбегает Протектор, вся в ранах и крови. Выглядит так, словно она убегает от кого-то. Или… Она хочет что-то передать мне. — Бегите отсюда!!! Реактор сейчас рванёт!!!! ACHTUNG!
НАНЕСЁН КРИТИЧЕСКИЙ
УРОН ВСЕМ СИСТЕМАМ РЕПЛИКИ
Зафиксировано ионизирующее излучение
Коэффициент ионизирующего излучения: ~50000 рад.
Аварийное выключение системы
Я просыпаюсь на своей кровати, до конца не отделив реальный мир от очередного сна, где в конце меня ждёт смерть. Надо немного успокоиться… Кошмары снятся всё чаще, и мои сестры тоже говорят о них. Это происходит куда быстрее чем я думала, но жалеть уже поздно. Надо продержаться хотя бы ещё несколько дней. Вся надежда на Сванов, и на то что они выполнят свою задачу вовремя, иначе спасать будет уже некого. Мне надо будет каким-то образом убедить Протекторов на сотрудничество, наверное, поставить их перед выбором: «Дезертирство или смерть». Возможно, что всё-таки даже они в конце концов ставят жизнь выше долга, несмотря на то что говорят обратное. Да и в такой ситуации, когда твой мёртвый товарищ нападает на тебя же, оставаться верным долгу очень трудно… и глупо. К тому же, высшее руководство бросило нас, так что непонятно, почему мы должны чувствовать какой-либо долг перед ними.6:46, 22-10-1985
Общежитие KLBR
Физиологические
данные:
152 см
— … Лина, ты спишь? — А? Хайла… Уже встаю. — Там Анке попросила меня чтобы я тебя разбудила. Она как обычно, следит за всем. — Ясно, спасибо, мне как раз уже пора вставать. Мы вышли из спальни, в нашей главной комнате сидели наши сёстры. Гильда читала книгу, Тоден заряжала магазины для пистолета, Анке просматривала какой-то документ, Ним убирала разбросанные бумаги со стола, а Хони помогала ей. Давно я не видела, чтобы наша комната была такой оживлённой, жизнь прямо-таки кипит. Каждый чем-то занимается, что-то обговаривает и о чём-то рассказывает. Такое чувство, будто ничего и не происходило. Никакой болезни, Фальке с нами, а я лишь офицер, беззаботно и бездумно работающий на Нацию. — Доброе утро. — Отвлеклась от прочтения Гильда. — Тебя Хайла разбудила? — Продолжая собирать листы бумаги, спросила Хони. — Доброе утро. Да, Хайла злобно и жадно стянула с меня одеяло. — Неправда! Обвиняемая недовольно надулась и начала стучать по моей голове своими кулачками. — А-а-а…! Всё, всё… я сдаюсь. Хайла очень нежно и любя разбудила меня, за что я ей очень благодарна и вообще она большущий молодец. — Во-о-от… а то тут уже очернила меня и мой добрейший образ. Наблюдая за всем этим, у Тоден возник один логичный вопрос: — А разве за избиение Командующей не полагается отправка там… В карцер или на списание сразу? — В смысле? Что я такого сделала…? Лина, ты обиделась? — Эм… Нет? — Почему так неуверенно? — Ну… Возможно чуть-чуть обиделась. — ЧТО?! Неужели ты забыла, как мы ещё давным-давно… Ещё на той скучной работе в главной администрации Рот-Фронта за углами творили настоящий «л- — а-а-А-А-А! НЕ НАПОМИНАЙ, ПОЖАЛУЙСТА. — … Когда-нибудь, я заставлю вас рассказать эту историю. — Ехидно проговорила Хони, смотря то на меня, то на Хайлу. — Во-первых, как же хорошо, что существуют способы блокировки воспоминаний для посторонних лиц. Во-вторых, ни за что! — Ну-ну… Потом увидим. Отведём вас на допрос, и там вы всё расскажете. — Мы с моей «подругой детства», остались одни, среди монстров, желающих проникнуть в наш разум. — … за что? Хайла в свою очередь взбунтовалась немного активнее чем я и набросилась со своими кулачками на Хони, но вот незадача… Нападавшая не может дотянуться до своей жертвы, поскольку та залезла на лестницу возле полок с книгами. Ронять эту лесенку было бы преступлением, не честно и вообще фу-фу-фу так делать, но проблема была ещё в том, что сидящая на своей вышке Хони была под защитой свирепой Ним, которой вообще-то, мешают работать, ну, точнее, не работать, а бумажки раскладывать, но всё же, по сравнению с остальными это действительно было хоть каким-то полезным занятием. А мы тут ещё и мешаем ей… Вот ведь какие…***
Пока мы наблюдали как эти там воюют, Тоден подошла поближе и щёлкая патронами, входящими в магазин, спросила меня: — Лина, выглядишь словно тебе чертяка какой-нибудь приснился. Снова кошмар? — Ага, не хочу обращать на это внимание. Только хуже будет. — Ясно, странные эти сны, теперь и мысли других нельзя читать из-за них. — Нам сейчас лучше вообще отказаться от наших способностей, иначе заболеем, а если хоть одна из нас деградирует, то наш биорезонанс будет действовать против нас. — Анке решила напомнить всем новое правило. — Говорили уже… — Вкладывая стопку бумаг на полку, тихо ответила Ним. — Их война тем временем стихла, «работяга» получила свою порцию кулачков, а нападавшая капитулировала, как только Хони спрыгнув с лестницы начала щекотать её, подкравшись сзади. — Эххх… Нельзя теперь шептать другим всякую ересь в уши. — Хайла решила разбавить обстановку. — Тебе для этого биорезонанс не нужен. — Твёрдо ответила Тоден, не желая предавать свой прямой характер. — О… Кстати о деградировавших… Лина, а как там твои Ойле живут? Я просто начала очень волноваться за них, когда узнала, что на них напали больные. — С опаской спросила Хони. Все остальные с недопониманием глянули на меня, похоже не зная, что вчера произошло. — На Ойле напали?! — Гильда резко встала со стула. — Я тоже ничего об этом не слышала. Что случилось? — Хайла отбросила все шутки и уже с волнением в глазах, смотрела на меня. — Две бешеных вчера пришли прямо в комнату к Ойле. Одна из деградировавших потом погналась за Хилой, от чего та получила ножевое ранение. Ара, которая оказалась неподалёку пыталась защитить её, но и сама попала под удар. В общем, как я поняла, Ойле просто повезло что их заметили, иначе, никто бы даже не пришёл на помощь. — М-да… Они же наверняка все очень сильно перепугались. Так вот почему ты вчера так поздно вернулась, успокаивала их, да? — Ага, мы тогда все в палате собрались, где собственно всё-ещё и лежит Хила. — А нас не позвала… Все немного притихли, похоже, наши посиделки с Ойле понравились моим сёстрам, и оставаться без них, они не хотели. — Бедные… Совы же вообще не приспособлены к жизни в таких условиях, они все теперь явно очень подавленные. — Анке была права, тут даже некоторые Протекторы не могут справиться, а Ойле уж тем более. — Ну, у нас на одну причину больше, чтобы свалить отсюда. — Соглашусь с Хайлой. С каждым днём, тут становится только хуже и хуже. — Ним поддержала это решение. Придётся объяснять им, почему мы не можем уйти уже сейчас. — Нам нужно ещё время на то, чтобы подготовиться. Мне сегодня вместе с Адлером надо распределить ресурсы, которые мы возьмём с собой. А с помощью Солдат и Протекторов будем подготавливать транспорт и оружие. Как получим сигнал от Сванов то выберем нужный маршрут и соберём всю важную информацию. К тому же, убедить остальных будет очень непросто. Не все готовы просто послушаться и спокойно пойти на предательство родины. Закончив сортировать бумаги, обе сестры сказали: — Но и задерживаться здесь тоже нельзя. — Со вздохом сказала Ним, а Хони продолжила: — Что ж, мы заперты в комплексе с неизлечимой болезнью и если не сбежим, то просто перебьём друг друга, доживая последние дни в муках. А на случай если мы покинем это место, то будем пытаться найти себе укрытие на территории нашего Великого Государства, которое с большим желанием хочет нас убить за то, что мы выбрали жизнь, а не слепой долг… Я всё правильно понимаю? — Ну… Да. В целом. Так ладно, сменим тему. Кто чем сегодня занимается? Лучше поговорить о чем-то другом, иначе если день начинается с таких мыслей, то можно считать, что он испорчен. Первой заговорила Хайла, стоящая рядом со мной. — Я пойду на поверхность, помогать солдатам прочёсывать окрестность. Ну как, в смысле, направлять их. — Так ты сегодня злая командирша? — Гильда встала с кресла и подошла к Хайле. — С чего сразу злая? Очень даже добрая. — «Добрая Командирша» стала в позу победителя. — Ну-ну… — Что значит «Ну-ну»? Я вообще-то серьёзно говорю. А вот ты чем сегодня занимаешься? — Я, между прочим, буду готовить вместе с Ойле. — А ты разве умеешь? — Да что там уметь? Проще некуда. — Ммм, умение готовить будет очень полезным. — Анке снова выражала мнение опираясь на логику. Хоть кто-то из нас способен мыслить рационально. — А ты, Анке, опять будешь записывать всё подряд? — Не «всё подряд», а вести архивирование важных данных, которыми мы потом сможем воспользоваться и значительно повысить шанс нашего выживания. — Ладно-ладно, с тобой спорить бессмысленно. — Отмахнулась Хайла. — Ты так на Анке руками не махай. Если бы не она, то мне как Командующей было бы очень плохо. — В каком смысле плохо? — Да заколебалась бы я сидеть с этими документами. — Тогда, у Анке огромный талант в бумажном искусстве. Как и у Тоден, в том, чтобы пугать гештальтов. — … Я пугаю гештальтов? — А что, нет? — Нет. — Ну так, начни. — Зачем? — Чтобы я не выглядела глупо. — Нет ничего в мире, что может сделать так, чтобы ты не выглядела глупо. — Эй! Я тебя сейчас покусаю! Тоден ехидно посмеялась с угрозы Хайлы и начала тыкать её щёку пальцем. — Что? Задела за живое? Пока Тоден и Хайла разбирались в личных отношениях, а Гильда пыталась разнять их, я подошла к остальным, дабы продолжить наш разговор. Все уже закончили свои дела, так что мы стали в небольшой круг, разговаривая друг с другом. — А у вас какие планы на сегодня? — Мы с Хони сегодня несём караульную службу в тюремном блоке. Ни у Штаров, ни у Шторхов не получается выбивать информацию из заключённых, так что мы сегодня протянем им руку помощи. — Как это так, что они сами не могут получить показания у допрашиваемых? Опять какой-то крепкий узник попался? — Ага, мне вчера говорили, что его 1 час пытали, а второй час уже избивали, и он так и не сознался. Из-за этого теперь туда шлют нас, иначе если продолжить ломать подопытного, то он скорее всего не сможет пережить это. — Понятно… У Гильды наконец-то получилось успокоить Хайлу и Тоден, так что они вернулись в наш разговор. — А, точно, Тоден, ты единственная кто ещё не рассказала, чем сегодня занимаешься. — Я сегодня вместе с ударным отрядом иду на чистку технического этажа. — Что прости? — Этой ночью, работающие на том этаже эвакуировались оттуда, и рассказали, что там полно заражённых, которые громят всё что могут. Поэтому, была собрана группа зачистки. — … а раньше ты сказать не могла?! — А что? Конечно, ситуация плохая, но не прям уж критическая. — Ты хоть понимаешь, что значит потеря технического этажа? Там находятся генераторы, которые вырабатывают электричество на весь комплекс. А самое главное, там реактор, если за ним не следить, то мало ли что может произойти. — Так надо всего лишь избавиться от деградировавших, и мы вернём контроль. — Ты же сама только что сказала, что заражённые громят всё что, попало. Пора закругляться, я иду к Адлеру, решим, что с этим делать и тогда увидим. — … Тогда и нам пора спешить. — Вдумываясь, сказала Ним. — Верно. Возможно, если ситуация будет ухудшаться, то будет проведена эвакуация персонала с нижних этажей, так что будьте наготове. Мы попрощались, и я быстрым шагом направилась в АдЧасть. Зайдя в лифт, я быстро сменила свой вид, и теперь снова наблюдала за всем с высоты Командующей. Проезжая мимо технического этажа, мои уши улавливали шум разной громкости, но было ясно что это не просто деградировавшие реплики. Слишком много разных звуков. Там что ли ещё кто-то живой есть? Скорее всего, тот отряд уже прибыл туда, и издаёт этот шум. Надеюсь, что потом не придётся искать их тела. Прибыв к пункту назначения, я замечаю Шторх, как обычно, стоящую на посту. Она стоит, и бдит за всеми со своей высоты, не упуская никого. У офицеров небольшая беготня по этажу, видимо, они озадачены ситуацией, в которой мы сейчас находимся. В кабинете Адлера был непривычный бардак. Стопки бумаг были разбросаны по всей комнате, они стояли чуть-ли не везде, почти что, падая. Книги, которые он всегда так старательно берёг от малейших повреждений, теперь просто валялись на полу, словно ненужный мусор. Да и вообще, вся комната больше напоминала свалку, по сравнению с тем, как выглядел офис Администратора раньше. Да и сам Адлер не похож на себя же. Выглядел очень вяло, совершенно не убрано и порядочно как было до этого. Его причёска теперь больше похожа на пример абстракционизма, лицо было бледным и глаза нервно бегали, пытаясь зацепиться за что-нибудь. — А… Командующая… Это в-вы… Думаю, вы хотите что-то спросить у меня. Наверное, вас интересует технический этаж. Администратор рассматривал отчёт по обстановке на сегодня. — Насколько всё плохо? — Не знаю… В-в отчёте сказано, что всё под контролем, были отправлены отряд зачистки и… группа ремонтников. Точной информации нет, так что нам остаётся лишь ждать докладов. — Думаешь, там правда ничего серьёзного не случилось? Моя сестра говорила мне что обезумевшие начали крушить всё что могут. — Скорее всего так и есть… а мы жертвуем целым ударным отрядом. Можно отправить туда больше Протекторов, но… — … Но есть угроза потерять и их тоже, если деградировавшие доберутся до чего-то взрывоопасного, при том, что на техническом этаже такого полно. Короче говоря, делать что-то сейчас было бы безрассудным принятием решений, так что нам надо просто ждать информации от ремонтников. Я понимаю, что я не такая Командующая как Фальке, но никогда на моей памяти не было такого чтобы Адлер говорил так нервно. — … Ясно, хорошо. Вероятно, его личность начала деградировать, как только Фальке исчезла, очевидно, из-за привязанности к ней. — Выглядишь неважно… Администратор сидел, облокотившись на стол. Тяжело вздохнув он откинулся на стуле и сдерживая себя просто опустил взгляд в пол. — Слушай, Адлер… Я понимаю, что тебе сейчас, наверное, хуже, чем всем остальн- — Всё в порядке. — … Видно же, что это не так. Ничего не в порядке. Я тоже не в порядке, да весь наш комплекс не в порядке. — … — Я просто не хочу, чтобы ты деградировал, как те, с которыми нам теперь нужно сражаться. Заставлять тебя проходить проверку и списывать уж тем более не хочу. К тому же, ты ведь понимаешь, что сейчас никто этим заниматься не будет. — Как скажешь… — С большой усталостью ответил мне Адлер. Если оставить Администратора в таком состоянии, он от силы лишь несколько дней продержится. Переубедить его с таким настроем у меня явно не выйдет, ну возможно если ещё кого-нибудь позвать, то тогда где-то так впятером мы сможем вернуть Адлера в мир живых. Вот бы я знала, где сейчас Фальке… Спустя ещё несколько минут и попыток убедить Адлера хотя бы немного привести себя в порядок, он сдаётся, и начинает убираться в своём офисе. Я думала попросить одну-две Ойле помочь ему, но в процессе стало видно, что Администратору Секретного Военного Комплекса очень понравилась роль домохозяйки, ну, каждый из нас деградирует по-своему. Ещё раз удостоверившись, что в один из дней мне не придётся лицезреть Адлера в виде окончательно поехавшего безумца, я беру у него список с прототипами, и отправляюсь на небольшую прогулку к учёным.***
В лаборатории было достаточно тихо, минимум гештальтов и реплик, лишь изредка проходят проверяющие. Меня должен был встретить заведующий… Коммт Хартманн, если мой модуль памяти ещё правильно работает. Через некоторое время учёный всё-таки приходит ко мне, но это был не тот, кого я ждала. Меня встретила женщина, хотя, по виду больше девушка. Профессор держала у себя под рукой приличных размеров папку бумаг и вечно поправляла свои очки. Чистейше-белый халат висел на ней, с закатанными рукавами и незастёгнутыми пуговицами. Остальная одежда была типичной, такую носит почти весь женский гештальт-персонал. Её глаза немного прикрыты взъерошенными волосами. — Извините за ожидание, фрау Командующая… — Можно просто Лина. — … Ага, фрау Лина. В общем, герр Хартманн сейчас очень занят одним прототипом, тот который нестабилен. — Понятно. Меня уведомили о надобности моего присутствия здесь. Мне нужно знать в каком состоянии находиться лаборатория, в целях безопасности. — Как вам будет угодно. Я проведу вас в зону содержания. Небольшая прогулка по коридорам при свете люминесцентных ламп, изредка встречающимися внутренними окнами, за которыми проводятся эксперименты. И чем дальше мы идём, тем больше я сомневаюсь в их безопасности и безболезненности. Меня удивило то что я увидела за стеклом одного из помещений. Там стояла на вид обычная реплика Шторх. Комната, в которой она находилась была обустроена под обычную жилую ячейку, с различной мебелью по типу кровати, стола со стулом и полок с книгами. — Шторх…? Что это за объект? — А? Что? А… Это… Это модифицированная реплика Шторх, STCR-3713-I-SL. Конечно, на первый взгляд у неё нет особых отличий от своих сестринских моделей, но при более детальном рассмотрении вы увидите, что это не так. Например, за своим характером она сильно отличается от остальных Шторхов. Да и у неё в целом другой способ мышления. — В каком плане? — Ну… Она по-другому реагирует на всё происходящее вокруг. Я так-то сама не особо разбираюсь в целях этого эксперимента. Всё это дело начал один из наших старших исследователей… Как там его… Ви… Ра… Ро…? Родион! Старший исследователь Родион Шульц, по-моему, у него там немного сложная фамилия. Его редко можно увидеть вне своего рабочего места, но на моей памяти он был очень даже дружелюбным. Правда, по словам других коллег, когда речь заходила о его деятельности то он вёл себя немного странно. — Ясно… Действительно странно… Мы пошли дальше, в дебри ранее неизвестной мне лаборатории. По пути, девушка, которую как оказалось зовут Ика, объясняла мне принцип работы всего этажа. — … И потом, удостоверившись в правильности предыдущих умозаключений, эксперимент можно считать завершённым и после этого пишется заявка о приписке тому или иному эксперименту статус успешного или провального. — … У меня… Голова раскалывается. Как ты это всё в уме держишь? — Я ээ… ну… Просто запомнила. — Аха… П-понятно… Что ж… а я думала, что это мне с моей работой офицера было трудно… Спустя ещё кучи сложных и непонятных терминов которыми Ика пыталась объяснить мне их эксперименты над гештальтами и репликами, у нас наконец-то остаётся последний страдалец. По словам моей спутницы, с этим экземпляром возится заведующий учёный уже лично. Как она мне рассказывала: «Этот прототип достаточно странный, очень флегматично себя ведёт, так что может быть он что-то скрывает. Мы пытаемся достать из него всё что можем, но похоже, что его уже кто-то до нас обрабатывал, и даже блокировку сознания ему сделал, из-за чего у нас с ним возникают большие трудности.» Надеюсь, это не займёт много времени… Жду не дождусь, когда я смогу пойти на обед. Спустя ещё нескольких поворотов нас встречает сам Коммт Хартманн. — Ох… Это вы, надеюсь, Ика не сильно вас замучила своими длинными разговорами. — Она была очень хороша в этом, но я ещё смогу потерпеть, какое-то время. — Что-ж, можете приободрить себя тем, что на сегодня это последний кандидат. — «Кандидат»? — Ика поинтересовалась смыслом использования именно этого слова. — Вы хотите его использовать для чего-то? — Ну, это уже дело старших. Мне же не придётся ещё раз объяснять, что есть то, чего тебе знать нельзя? — Нет… Не придётся, герр Хартманн. Ну, я в таком случае не буду вам мешать. До свидания. Наступила долгожданная тишина. Заведующий был куда более тихим, да и разговаривал он почти что шёпотом, по сравнению с Икой. Лишь небольшой шум приборов не давал помещению погрузиться в полное беззвучие. Единственным освещением был тусклый свет от экранов и какой-то непонятной для меня аппаратуры. Два небольших ряда офисных столов слева и справа, и большое панорамное окно в конце комнаты, за которым и находится наш пациент. Товарищ учёный взял небольшую папку и начал рассказывать мне об этом объекте. — Как нам известно, гештальтом данной реплики был солдат, воевавший на Винете в самый разгар войны. Из-за чего, поведение этого прототипа бывает очень странным и может резко меняться. Но в основном, он достаточно молчалив и желание идти на какой-либо контакт не проявляет, а если и у нас выходит до него достучаться, то реплика контактирует лишь самыми короткими фразами и не предпочитает длительных фаз общения. — Ика рассказывала мне о вашем предположении на счёт того что над ним уже кто-то поработал. — Да… Много частей разума прототипа находятся под надёжной блокировкой, и без ключа, получить доступ к его воспоминаниям для нас является невозможным. Если бы у нас была поддержка из столицы, то мы бы как минимум смогли идентифицировать этот объект, а также, при получении нужных средств, провели бы несколько процедур с трудным для вас названием и уже бы имели на руках нужные нам данные. Но, такой возможности у нас нет. — Ясно. Но, я всё-ещё не могу понять в чём собственно опасность этой реплики. — Опасность в том, что, если судить по данным которые нам всё-таки удалось вытянуть из него, этот прототип является достаточно мощным оружием, которое возможно планировали использовать в случае очередной горячей фазы войны с империей. Но, наши коллеги, разрабатывавшие реплику, покинули комплекс, как только тут запахло жареным, а объяснять нам они ничего не стали и никаких документов, сводок, или ещё чего-нибудь нам предоставлено не было. Так вот… Сама по себе эта реплика вероятно чувствует большую ненависть к своим противникам, это подтверждается тем, что во время одного эксперимента, модулю Шторх было приказано нанести телесные повреждения прототипу с помощью дубинки. По началу, испытуемый продолжал придерживаться своему нейтральному характеру, но как только Протектор замахивалась для удара, тот резко вскочил и начал контратаковать. По итогу у Шторх был перелом руки. В тот момент, объект продемонстрировал достаточную силу, будучи в состоянии давать отпор и атаковать в ответ. Он успокоился лишь тогда, когда мы стёрли его воспоминания, именно так мы и поняли, что реплика переходит в активную фазу в случае пробуждения его гештальт-воспоминаний. Правда, есть вероятность того что он снова вспомнит своё прошлое. К тому же, наши ресурсы на исходе, так что нам почти нечем держать его под контролем. — Так, теперь я поняла. Желание идти туда значительно поубавилось. — Вас я сюда позвал для того, чтобы вы дали разрешение на уничтожение объекта. Всю имеющуюся информацию вы получили, а принимать такие решения имеет право только Командующая. — Ну… Я н-не могу быть компетентной в таких вопросах, ведь являюсь лишь временной заменой Фальке. — Не стоит так предвзято относиться к себе. Вы отлично справляетесь со своей работой, ведь комплекс всё ещё существует, придерживаясь хоть какой-то организованности. К тому же, если у вас возникнут трудности принятием этого решения, то я с удовольствием протяну руку помощи. — Ладно, я постараюсь составить формуляр до конца дня. Но, у меня есть одна просьба. — Слушаю. — Мне нужно пойти на разговор с этим объектом. Заведующий несколько раз оглянулся, думая над тем, будет ли моя затея безопасной. — Если вы не будете делать резких движений и проявлять агрессию, то ничего плохого не произойдет. Сейчас я открою… Учёный подошёл к одному из компьютеров и принялся что-то вводить. — Так… Теперь объект в сознании, но ему нужно будет немного времени чтобы прийти в себя, так что возможно ответы он будет давать с задержкой. Я буду следить за состоянием прототипа, в случае нежелательной активности, запущу программу отключения. — Поняла. Створки двери раздвинулись, и из помещения с репликой пошёл прохладный воздух. Я медленно зашла внутрь под сопровождением небольшого волнения и осторожности. Объект пытался очухаться от своего сна, протирая лицо и оглядываясь по сторонам, не замечая меня. Когда я подошла поближе, наши взгляды всё-таки пересеклись, из-за чего он начал потихоньку подниматься. Дверь закрылась. Теперь передо мной стоял мужчина старше 30-ти, немного не ухоженный, худой и по виду очень уставший и не выспавшийся. Я несколько секунд держала тишину, чтобы он пришёл в себя и реагировал не так вспыльчиво. — … Ты не Фальке… — Я временно заменяю её на должность Командующей. ……………… — Ты просто Колибри, но переделанная под Фальке? Он проявляет интерес, может быть, даже получится провести адекватный диалог. — Ну, в целом, да. — Ты пришла сюда, чтобы убить меня, так? — … Не совсем. По крайней мере я тебя убивать не буду. Но как Командующей, именно мне придётся решать. ……………… Мужчина прислонился к стене и начал смотреть куда-то вдаль, не замечая помещения, в котором мы находимся, и, наверное, не замечая вообще ничего. Его взгляд был направлен дальше, словно он пытался найти в своей голове что-то важное, какой-то ответ на зудяще-мучающий и терзающий его разум вопрос. — Думала ли ты когда-нибудь о последствиях собственных решений? — … Если ты о том, о чём я думаю, то да. — «О том, о чём ты думаешь»? … И о чём же ты думаешь? — О своих друзьях… Я думаю о решениях, которые помогут моим друзьям. ……………… — Как благородно… Словно мечта ребёнка. Надеюсь ты сможешь защитить своих друзей, и при последнем луче света у тебя не будет желания утопить свой нрав в тёплом огне остатка манящих воспоминаний. Говорит цитатами, или ещё чем похуже. Видимо мне удалось как-то разбудить его, теперь будто книгу мне читает. — … Извини, ты же тут не для разговоров о вечно-глупом. Его разум вернулся обратно, в небольшую клетку реальности. — И всё-таки… Зачем ты начала пытаться говорить со мной? Я же опасен для вас. — Я подумала, что, если ты способен мыслить логически, то есть толк послушать тебя. — … И есть ли толк? — Не знаю. — Ясно. Потом узнаешь… Считай, что мы уже всё обсудили. Мужчина начал возвращаться в свою позицию полулежащего состояния. Дальше, он перестал как-либо реагировать на меня, и на мои вопросы. Спустя несколько секунд, Заведующий открыл дверь и сказал, что активность нулевая, поэтому он обратно вводит объект в сон. — И о чём вы говорили? — О всяком бреде. В общем, чего и ожидалось от поехавшего ветерана войны. — Ну, с ними по-разному бывает. Они либо в алкашей превращаются, либо как этот, несут всякую ересь себе под нос. Пусть их и можно принять, но понять уже не выйдет. — Вы разбираетесь в этом? — Я алкаш. — А… Ну, ясно. В общем, сейчас обеденный перерыв, я до вечера буду у себя в кабинете, возможно, формуляр по объекту уже будет тогда. Короче, зайдёте ко мне под конец рабочего дня. — Хорошо. До свидания, госпожа Командующая. — Говорила же, называть меня Линой. — Интересная особенность, обычно Протекторам не сильно по нраву все эти клички… До свидания, фрау Лина. — Всего хорошего. Заведующий проводил меня к выходу из комнаты и после того как я уже начала уходить, вслед сказал: — Надеюсь, что нам ещё удастся встретиться. Я хотела переспросить его о смысле сказанных слов, но дверь уже закрылась, так что я лишь обернулась обратно и пошла дальше, по своим делам.12:31
Столовая
Физиологические данные:
250 см
Я долго думала о том, что могу не идти на обед, чтобы пораньше закончить нужные дела. К тому же, Командной реплике вообще не нужно ходить в столовую, так как пищу мне могут принести туда, куда я захочу. Но, есть у меня желание понаблюдать за персоналом, чтобы разобраться в каком настроении тут все находятся. У двери в помещение меня встретила Штар, которая проверяла всех входящих и выходящих. Она отдала мне честь, но по её лицу понятно, что Протектор явно не ожидала увидеть меня здесь. Похоже, что моя прошлая работа в администрации всё-таки оказалась хоть чем-то полезной. Не зря меня там учили распознаванию психического состояния за особенностями поведения и внешнего вида. Но от воспоминаний о том опыте, всё ещё голова кружится. Наверное, если бы меня спросили, либо работать там, либо быть Командующей здесь, я бы без всяких сомнений приняла должность главной в комплексе. Да в целом, так и произошло. Снова находясь у всех на виду, я передвигаюсь более вальяжно, словно генерал, осматривающий построение рядовых. Только, у меня, наверное, взгляд добрее, не хватало ещё пугать тут всех. Конечно, для всех немного удивительно, что Командующая разгуливает по столовой. Фальке, скорее всего, таким не занималась, но я ведь просто заменяю её, так что у меня физически не выйдет быть во всём как она. Вокруг царила более-менее спокойная атмосфера, рабочие вели между собой различные разговоры о всяких обыденных вещах. Хотя, иногда было заметное волнение по поводу всей нашей прескверной ситуации. Но общая картина была в целом удовлетворительной. Какой-то черезмерной паники или ещё чего-нибудь я не увидела, значит, что пока всё ещё под контролем. Я подхожу к окну на кухню, где Ойле выдают всем их блюда. Через окно видно, что среди группы Сов-поваров бегает одна маленькая Гильда, которая говорила, что будет им помогать с готовкой пищи. Ну… не соврала. Правда, это выглядит немного забавно, как она со своим ростом старается поспевать за Ойле. Очередь за тарелкой еды довольно большая. Видимо, из-за очень сильного влечения в процесс Гильда даже не замечает меня. Не буду мешать такой целеустремлённой работнице. — … Госпожа Командующая…? Ойле выдававшая тарелки с едой обратила на меня внимание, явно пытаясь понять зачем я сюда пришла. — Не удивляйся. Я просто наблюдаю. — Х-хорошо… Мы все очень стараемся, честно-честно! — Верю, верю… Моя прогулка длилась ещё пол часа. Я ходила, скрестив руки за своей спиной и виляя головой осматривала всех вокруг. Некоторые гештальты шли на разговор, вежливо расспрашивая о том, что я здесь делаю, что я думаю о болезни в нашем комплексе, и ещё множество других вопросов, на которые мне приходилось отвечать с пафосным видом будто я знаю вообще всё. Понятия не имею, откуда я должна знать то что они хотят от меня. Один только странный солдат был. Сидел в одиночестве, неохотно окунал ложку в миску с супом. У него было такое пустое выражение лица, будто только с войны вернулся. Я пыталась поговорить с ним, и в целом разговор состоялся, но этот гештальт вёл себя прямо как фонтан негатива. Только уже после того как я отошла, один из его сослуживцев сказал, что он ещё ребёнком потерял отца на войне, и сам прошёл тяжёлые бои на Винете. Говорили, что он в целом спокойный, и вёл себя более общительно, но у него недавно от бомбардировки умерли последние родственники, поэтому сейчас он вообще «погас», как говорил по-видимому, его друг. Я сказала передать ему что на сегодня он свободен, и может отдохнуть. Гештальты поблагодарили меня, сказав, что будут пытаться держать своих сослуживцев в форме. Что ж… Поддержка солдат будет полезной в переубеждении остального персонала. После обеда я направилась обратно к себе в офис, нужно продолжить работу над нашим планом. Стоит свериться по карте о ближайших населённых пунктах вокруг. В одном из них нам скорее всего придется прятаться. Но вот… А дальше что? Эххх… Как же надоело вот это вот всё… Ну, у меня есть ещё несколько часов на обдумывание всех вариантов. А уже завтра будут отчёты, тогда завершим все дела и начнём собираться. Хоть бы ничего плохого не произошло… Как же хочется бросить эти бумаги и пойти к Хиле, ей наверняка одиноко в той палате, хотя, наверное, её навещают другие Ойле. Нет… Её сто процентов навещают другие Ойле. Даже если врачи и попытались остановить их, то у них наверняка ничего не вышло. Там Соммер в одиночку с этим справиться, а если уж они все накинутся, то тогда у медиков нет и шанса. … Всего лишь один день мы нигде не собираемся, а такое чувство что я тут уже целую вечность торчу в одиночестве. Поскорее бы эти адские дни закончились, и мы снова смогли бы проводить время вместе.[Неизвестно], 23-10-1985
Технический этаж
Группа из двух Штар и трёх Ар, приближается к реакторной. Они отделились от основного отряда, для того чтобы проверить целостность самого реактора, и есть ли опасность его поломки. — Замок двери сломан, фрау Офицер. — Выламывайте. ARAR-3784, ты уверена в точности показателей сигнала? — Д-да, прибор абсолютно исправен. Без сомнений, здесь повышенный уровень радиации. — … Плохо… Очень плохо… — И что же мы будем делать, если реактор окажется неисправным? — Для нас главное удостоверится что он не взорвётся. — Дверь открыта! — Заходим. Ары, выполняйте проверку, мы прикрываем. ……………… — Первый энергоблок исправен. Большинство предохранителей в порядке. Температура оптимальная… Вроде бы… — То есть, поломка где-то не здесь, ищем дальше. — Второй энергоблок повреждён! — Как? — Парогенератор плохо работает, температура немного выше оптимальной. Понижать? — Сейчас, я подумаю… Давайте проверим третий энергоблок. — Эммм… Панель управления сломана. — Как сломана? — Смотри… Её тут как будто руками вырвать пытались. — Неужели это деградировавшие…? — Не думаю… По пути сюда мы ничего подобного не встречали. Похоже, что тут кто-то осознанно портит нам всё. — Фрау Офицер… Думаете это шпион? — У тебя есть другие варианты? Больные явно на такое не способны. Видишь? Этот механизм должен быть перекрыть защитной крышкой, вот, пазы для болтов. Получается, что какой-то предатель целенаправленно снял крышку и сломал панель управления. — Но, для чего? — … Нужно проверить третий энергоблок вручную.***
Тут где-то утечка! Дай сюда дозиметр. Ары переглянулись между собой, с напуганными лицами. — Если доза излучения будет слишком большой… То значит что реактор не- — Контакт! Штар молниеносно побежала в сторону своей сестры, которая обнаружила противника. Им оказался вполне здравомыслящий (на первый взгляд) мужчина. — Кто ты?! Что ты здесь делаешь?! — … — Эй, это же тот психопат из лаборатории. — Что он тут забыл? — Понятия не имею… — А может это он тут всё сломал? — Вполне возможно… Учёные говорили что этот объект опасен. Возможно, он смог сбежать. — И прийти сюда чтобы уничтожить реактор… — Потом разберёмся, что сейчас с ним делать? — Арестовываем, если будет сопротивляться, убиваем. Протекторы начали медленно подходить к мужчине и окружать его. Ары лишь наблюдали издалека, не высовываясь. Одна из Штар подошла в плотную, чтобы произвести арест. Резкое движение, и в теле реплики свежее пулевое отверстие. — Тварь! Спустя ещё нескольких громких звуков, зал с энергоблоком снова заполнился тишиной. Ары держа в руках дозиметр удостоверились что реактору скоро придёт конец, теперь, они просто ждали сигнала, зажавшись в углу. Но сигнала не последовало. — … Они убили его? — Нет, они меня не убили. А вот я их убил. Ары в панике повставали и побежали обратно, подальше от реактора.***
— Нужно сообщить остальным! Одна из них достала рацию, и продолжая бежать, начала пытаться докричаться до остальной части отряда, с которым они разделились. — Приём, это ARAR-3761, на нас напал неизвестный объект, Штары погибли, реактор в критическом состоянии! ..............................