***
Пока они едут до места, Хван разбирается с внезапно открывшимся фактом, что они с Минхо живут уже три года вместе. Три года. Три необычайно счастливых для Хёнджина года. За это время Ли успел открыть свою студию и погасить кредит за неё. Набрать в штат талантливых хореографов и даже собрать парочку команд из детей разных возрастов, которые уже выезжают на межгородские соревнования, непременно возвращаясь с призовыми местами. Хёнджин действительно расписал ему вручную танцевальные залы, придав каждому свой неповторимый оттенок и связав с каждым из них свое воспоминание. Расписывали они залы вдвоём с Ли поздней ночью, только начав встречаться… В общем, да, о каждом зале есть что вспомнить. Хёнджин открыл еще одну галерею с поддержкой старшего, который теперь не пропускал ни одной новой выставки, сопровождая Хвана, как когда-то на кухне и обещал. Естественно, не обходилось без мелких неурядиц, как в их совместной жизни, так и в мире снаружи, но они были достаточно опытны для того, чтобы давать друг другу время и личное пространство, а потом уже обсуждать случившееся, ища выход из ситуации. Всегда вместе. Минхо стал для младшего личной музой, и Ли называл его так же. Хван запечатлел его на картинах, по памяти и рисуя с натуры, а Минхо посвящал ему особенно нежные и чувственные постановки. Они находили компромиссы, баловали и радовали друг друга, иногда понимая без слов. По каким-то только им понятным жестам. С семьей тоже все прошло достаточно спокойно. Сынмин и так уже был в курсе, Чанбин сам подтолкнул сделать шаг, а Джисон даже пошутил на тему того, что теперь понял, почему его подкаты не срабатывали. Потому что Минхо всегда смотрел только на Хвана. Ли на это лишь фыркнул, прижимая Хёнджина ближе к себе. Ну а совсем младшие еще, наверное, не поняли, что произошло, но в целом никаких капризов не было. Отцы стабильно забирали их по очереди на выходные, балуя и развлекая. Ли и Хван познакомились с новым омегой Сынмина Чонвоном, и тот радушно принял чужих детей, подружившись и со старшими омегами. Чанбину с Чонином было в принципе не до них, они прилетали погостить на каникулах и останавливались обычно у Минхо с Хёнджином. Сидели с маленькими, ходили по друзьям. Жизнь текла своим чередом. Хёнджин как прежде рассматривает Минхо, пока тот ведет машину, в очередной раз любуясь профилем старшего. И ему не надоедает. И он точно знает, что никогда не надоест. Отношения с Минхо правильные, плавные и со своей остринкой. В них они могут сначала задыхаться от страсти, а уже спустя пару минут тонуть в нежности. Великолепный коктейль из чувств и эмоций. Тогда на балконе Хёнджин попросил забрать и увезти его на море. Но старший поступил лучше. Минхо забрал Хвана себе. Ли замечает краем глаза пристальный взгляд младшего и опускает одну руку на бедро Хёнджина. И тот, как прежде, сразу же переплетает их пальцы. — Люблю тебя. — И я тебя. Очень.***
— Мне, конечно, нравится белый цвет в одежде, но ты уверен, что нам нужно на пляж именно так? — Хван разглядывает себя в зеркало, пока Минхо, опираясь на косяк, любуется своим возлюбленным. — Уверен, — растягивает губы в улыбке старший. — Тем более, что потом мы пойдем в ресторан, и я хочу, чтобы ты выглядел замечательно. — Хочешь сказать, в другом я выгляжу не очень? — Хван щурит глаза, разглядывая Ли в отражении. Старший явно что-то задумал, и Хёнджин догадывается, что именно, но хочет немного поломать комедию. Минхо отлипает от косяка, подходя к младшему, и обнимает со спины. — На комплименты нарываешься? — А что, разве нельзя? — Хван хлопает ресницами, строя из себя саму невинность, и Ли хмыкает. Поворачивает младшего к себе лицом, поправляет ворот рубашки и быстро целует в губы. — Можно. Ты у меня самый красивый. В чем угодно. Где угодно. И когда, — каждое предложение сопровождается касаниями губ старшего щек, носа и губ Хвана, и тот млеет. — Но, душа моя, нам надо поторопиться, иначе мы пропустим всю красоту. — Красоту? — глаза Хёнджина загораются любопытством. Как художник, он любит всё красивое, а во вкусе старшего не сомневается ни капельки. — Тогда пошли скорее, я готов! Хван утягивает смеющегося старшего за руку, буксируя к выходу из их домика. — Почти готов, милый, — Хёнджин притормаживет, с удивлением обнаруживая в руках Ли букет, состоящий из полевых и не очень цветов. И когда только успел? А как только Хван букет принимает, Минхо притягивает его в объятия, вновь целуя. — Теперь точно готов.***
Минхо его немного обманывает, потому что везет Хёнджина не на пляж, а чуть дальше, к отвесным скалам. Они оставляют машину на парковке, и Ли берет с собой только небольшой рюкзак, вызывая недоумение младшего. Он не может не спросить: — Так куда мы идем? — Увидишь. Ли подхватывает чужую ладонь, сплетая пальцы, и тянет младшего к обзорной площадке на краю плато. Закат только начался, и все вокруг окрашивает мягкий персиковый свет. На площадке на удивление мало народу, а потому им ничего не стоит уединиться, отойдя от всех подальше. Хван действительно впечатлен открывшимся видом, но начинает волноваться, когда Минхо поворачивает его лицом к себе, не выпуская ладонь из своих рук. — Хван Хёнджин, — старший видит волнение на родном лице и старается мягко улыбнуться. Он и сам нервничает, хотя уверен, что делает всё правильно. — Три года назад я предложил тебе расписаться, но ты сказал, что не сможешь пережить заново процесс с регистрацией и заполнением бумажек, — щеки Хвана краснеют, вспоминая этот момент, а Минхо продолжает. — И пусть мне до сих пор не важна бумажка, подтверждающая законность нашего брака, церемонию я все равно хотел бы провести. Такую, которая бы тебе понравилась. И только для нас двоих, — Ли лезет в рюкзак доставая фломастеры, листы бумаги и пустую бутылку. Хёнджин смотрит вопросительно, на протянутый листок. — Я, как прежде, хочу быть с тобой и видеть твою счастливую улыбку. Любить, баловать и радовать. Подставлять плечо и держать тебя за руку. Ты уже отвечал мне согласием ранее, ответишь ли ты «да» мне снова? Сердце Хёнджина безумная нежность затапливает, и он еле сдерживает всхлип, кивая: — Да. Минхо протягивает лист и фломастер. А когда Хван их забирает, стирает с щеки одинокую слезинку, которую младший все-таки упустил. — Напиши на листке всё, что хочешь сказать мне. Хёнджин кивает и отворачивается. Он уже знает, что ему написать. Эту фразу он хотел бы сказать Минхо еще в самом начале. Младший сворачивает своё послание в трубочку и поворачивается, с удивлением наблюдая, что старший своё в бутылку уже опустил. Думает, насколько их фразы совпали. Но даже не зная наверняка, ни капли не сомневается в том, что Ли ответил так, как надо. Минхо опускает записку Хёнджина к своей и закупоривает горлышко пробкой. Воровато озирается по сторонам, а потом со всей силы бросает их послание в даль. Хван успевает заметить только блик солнца, отразившийся на стеклянной поверхности, как бутылку скрывает в своих водах бушующее море. Интересно, не разбилась ли? Минхо целует младшего нежно, шепча признания, а потом хватает ладошку Хвана и утягивает к машине. — А как же закат? Ты же хотел, чтоб я на него посмотрел. — Посмотрим из ресторана, если не будем задерживаться. Пойдём скорее, пока нам не выписали штраф за загрязнение мирового океана. В ответ младший лишь хохочет, позволяя увести себя с площадки.А где-то в холодных водах дрейфует бутылка с двумя посланиями. «Забери меня себе» «Как скажешь»
***