Ученые труды о курении и не только

Герцог Меропид меланхолично стоит у лифта, ведущего в подводную темницу и крутит колесико зажигалки — нового изобретения ремесленников Фонтейна, заменившего собой маленькие лупы, с помощью которых нужно было поймать солнечный свет и подождать пока от сигареты пойдет легкий дымок. В царстве гидро архонта, где дожди были частым явлением, пытаться подкурить данным методом все равно, что в Снежной посреди снегов развести огонь. Можно, но долго и муторно. Сам же Ризли раньше пользовался старым и действенным способом — кресало да кремень. Управляющей тюрьмой в пятый раз хлопает по карманам униформы и тяжело вздыхает. Взять зажигалку, но забыть портсигар на столе — самое отвратительное, что может произойти. Спускаться вниз добрые пятнадцать-двадцать минут, а потом столько же по времени обратно, никак не улыбается. Но курить хочется до зубного скрежета и чуть дрожащих пальцев. Если бы не возмущения Сигвайн, то кабинет начальника тюрьмы представлял собой сплошные клубы дыма, в которых с трудом можно было увидеть мебель, не говоря уже о самом хозяине помещения. Маленькая милюзина громко топала каблучком туфельки, размахивая ручками и едва ли не кипела как чайник, забытый на огне. Если количество выпитого кофе Сигвайн могла хоть как-то контролировать, то с курением этот трюк не получался. Ризли прятался по темным коридорам тюрьмы, пугая своим неожиданным появлениям, решившихся на уединение, парочки. И периодически его не признавали, пытались «дать в нос» или же чего хуже — ткнуть заточкой в бок. Неудавшихся обидчиков приходилось потом тащить в медицинское крыло и сдавать на руки все той же Сигвайн. И конечно мелюзина тут же чуяла прогорклый запах сигарет, от чего на голову Ризли падала получасовая лекция о вреде курения и о пользе здорового образа жизни. Здоровый образ жизни никак не получался, стоило только увидеть кипу бумаг на подписание. Хотелось то ли постучаться лбом об ближайшую стену, то ли притвориться мертвым. Но приходилось заваривать целый большой кофейник — единственный предмет роскоши, стоящий на полочке рядом с двумя кофейными чашками и приступать к работе. Дорогой предмет обихода однажды появился на столе герцога в подарочной упаковке с маленькой запиской: «Надеюсь, это порадует тебя». Читая выведенные красивым аккуратным почерком слова, Ризли не смог сдержать улыбки. На заинтересованные взгляды подчиненных мужчина только пожал плечами и приступил к работе, водрузив кофейник на полочку, как какую-то награду за достижения. Эмиссар нервно крутит колесико зажигалки и тяжело вздыхает. Раз двадцатый за последние пять минут. Точно придется возвращаться за сигаретами, ведь без хотя бы одной затяжки голова его не перестанет звенеть как колокол. Стоит только подняться с лавочки, как цепкий взгляд тут же примечает приближающуюся знакомую статную фигуру. Стук каблуков и трости об брусчатку слышится издалека, отчего Ризли невольно морщится. Гул в голове становится сильнее, а пальцы и губы сводит судорогой. Караульные у лифта вытягиваются по струнке, стоит Верховному судье подойти ближе. А вот месье управляющий, — наоборот откровенно нагло разваливается на лавочке, с некой ленцой разглядывая прибывшего. — Добрый день, герцог Меропид, — Нёвиллет чуть кивает головой в знак приветствия. — И вам не хворать, господин юдекс, — тихо хмыкнув, отвечает управляющий крепостью и делает жест рукой. Офицеры, стоящие у входа в лифт тут же скрываются внутри, дверь с лязгом захлопывается и слышится звук работающих шестеренок и лебедок. — С чем пожаловал? — тут же переходит на менее деловой тон тюремщик. — Сигвайн прислала мне письмо. Снова жаловалась на тебя и твое наплевательское отношения к собственному здоровью. Нёвиллет изящным движением откидывает волосы, собранные в хвост, за спину и присаживается рядом с собеседником. Ризли смотрит на тонкий белый шелк волос и ловит себя на том, что любое движение судьи вызывает у него приступ жадного восхищения. Таких как Нёвиллет стоит держать за закрытыми дверьми, чтобы никто более не мог разглядеть красоту. — Кофе и сигареты когда-нибудь тебя убьют, — невозмутимо продолжает говорить юдекс, сверлит гипнотическим взглядом, как змей свою жертву. — Кто тогда будет управлять тюрьмой? — Найдешь другого ручного пса и также посадишь на цепь, — отмахивается Ризли и давится воздухом услышав ответ. — Но я хочу только тебя. Нёвиллет все также невозмутим, ни одной эмоции не проскальзывает на аристократичном лице. Лишь в глубине глаз необычного цвета можно разглядеть смешинку и крохи хитрости. Господин юдекс решил поиграть? Что ж, в эту игру можно играть и вдвоем. — Неужели никого другого нет на примете? — хныкает Ризли и вспоминает, что перед выходом спрятал сигарету за ухо. И действительно, искомый объект находится именно там. Пальцы ловко достают сигарету, губы прихватывают кончик, чиркает колесико, добывая из недр металлического корпуса язычок пламени. Каких то пару сантиметров и можно будет сделать блаженную затяжку. Но внезапно маленький язычок пламени гаснет, так и не добравшись до кончика сигареты. В полной тишине, Ризли снова предпринимает попытку зажечь сигарету. И снова безрезультатно. Но на этот раз он успевает отчётливо услышать шипение огонька, гаснущего явно от влаги. — Святые Архонты, мы же договаривались, что при мне ты не куришь, — чуть раздраженно говорит Нёвиллет, тут же невольно тушуясь под взглядом тюремщика. В глазах Ризли — вселенская обида, а пальцы на автомате продолжают крутить колесико. — Какой же ты изверг, Нёви. Начальник тюрьмы недовольно фыркает и встает с лавочки. Перерыв уже заканчивается, а работа, к сожалению, волком не станет и в лес не убежит. — Подожди, Ризли, — судья ловко ловит галстук и тянет на себя, заставляя наклониться. — Кажется, я действительно виноват. Давай я заглажу вину. Ризли невольно смотрит на мягкие губы и сам не замечает, как чуть хищно облизывается. Их отношения с самого начала можно было назвать странными. Переглядывания в зале суда, редкие встречи с двусмысленными диалогами, совместные обеды или ужины, после которых во всех желтых газетах выставлялись якобы компрометирующие статьи о честности Верховного судьи и Главного начальника крепости Меропид. И, откровенно говоря, им обоим было абсолютно наплевать, что обсуждали люди вокруг. Ведь поздних прогулок рука об руку не видел никто, даже зоркие глазки леди Фурины, которая каждый раз при виде этих двоих начинала загадочно хихикать. Только вот дальше всего этого дело так и не двигалось. Нёвиллет словно не замечал чужих чувств, или же не хотел замечать, а Ризли не хватало духу признаться открыто. Страх быть отвергнутым и потерять даже крохи того, что имелось сейчас сдавливал грудь каждый раз, когда мужчина уже открывал рот для признания. Но неужели Нёвиллет всё же что-то понял и наконец захотел продвинуть их отношения? Герцог Меропид глупо моргает, когда губ касается что-то круглое и, под легким напором пальцев судьи, попадает внутрь. Во рту тут же становится сладко и липко, отчего Ризли вынужден сглотнуть. Так замечтался, что не заметил, как вместо поцелуя досталась всего лишь конфета. Ризли невольно делает шаг назад и выпрямляется, все еще непонимающе глядя на юдекса, который в свою очередь тоже поднимается на ноги и смотрит спокойно и невозмутимо. — Я слышал, что сигареты можно заменить конфетами, — Нёвиллет чуть склоняет голову к плечу, глядит выжидающе. — Это намек на то, чтобы я теперь действительно сосал? — фраза вылетает изо рта тюремщика быстрее, чем он успевает её обдумать. Нёвиллет чуть расширяет глаза от удивления и кашляет. — Прости, что? — Не читал новые труды целителей? Курение — это скрытое желание сосать чл… — Архонтов ради, Ризли! Я даже не хочу знать, где ты такое читал. Твой перерыв подошел к концу. Вернись на рабочее место, будь добр, — Верховный судья кивает и разворачивается, спокойным шагом поднимаясь вверх по дороге. — Да, только вот сейчас дососу и пойду, — усмехается Ризли, замечая, как кончики ушей Нёвиллета стремительно краснеют. Уже внизу, сидя в своем кабинете, герцог крепости Меропид глухо стонет, закрывая лицо ладонями, проклиная свой длинный язык и короткий ум. Теперь ему не то что сосать — теперь придется локти кусать. Нёвиллет не тот человек, который будет слушать похабные шутки. В дверь тихонечко стучат, и в помещение заглядывает милюзина в униформе Сумеречного двора. Быстро перебирая ножками, она шустро оказывается у стола начальника тюрьмы и кладет перед ним письмо. — Монсеньор Нёвиллет просил передать вам письмо. Срочно. Как только за милюзиной закрывается дверь, Ризли тут же хватает белый бумажный прямоугольник, надрывает один конец и достает записку. Глаза бегают по строчкам, внимательно вчитываясь в каждую букву, выведенную изящным почерком. Ризли читает один раз, читает второй, словно не веря своим глазам и издает нервный смешок. — Сигвайн! Сегодня не жди меня вечером! У меня деловая встреча с месье Нёвиллетом! «Дорогой Ризли. Я хотел бы познакомиться поближе с теми трудами врачей, о которых ты говорил. Возможно, мы действительно сможем найти некую другую замену твоим сигаретам, которая тебе понравится больше, чем конфеты. С уважением, Нёвиллет.»