Ученые труды о курении и не только

День в крепости Меропид проходил как обычно. Внизу, в цехах по производству меков, заключенные с не особо тяжкими преступлениями работали, понемногу урезая себе срок пребывания в тюрьме. В темных подвальных помещениях, где была спрятана арена для подпольных боев, завсегдатаи этого места ставили ставки. Герцог же собственной персоной восседал в уютном кресле в своем кабинете, вытянув ноги, откинув голову назад и нагло дремал, утомленный важными думами о работе. Но стоило только открывшейся двери стукнуться об стену, как мужчина тут же подобрался и взял в руки первые попавшиеся документы. — Ты обещал мне! — мелюзина буквально ворвалась в кабинет и теперь возмущенно смотрела снизу вверх. — У нас был уговор! Ризли устало вздохнул и отложил документы о поставки в крепость редиса в сторону. — Сигвайн, я пообещал это только в том случае, если ты никого больше не найдешь. — Так я не нашла! — Так ты и не искала. — Неправда! — Сигвайн вскинула голову и посмотрела осуждающе из-под нахмуренных бровок (явно у Нёвиллета научилась). — Мои знакомые мелюзины оказались, а из людей хорошо я знаю только тебя и монсеньора Нёвиллета. Но не буду же я просить Верховного судью о таком пустяковом деле, верно? Ризли меланхолично подумалось, что вот так манипулировать этот милый с виду ребенок научился тоже у Нёвиллета. Или же прохвостка просто догадалась, что он не может отказать младшим в силу своих принципов. Или все сразу. Сигвайн вообще была девочкой шустрой и догадливой. Чего только стоили ее письма господину Верховному судье. Стоило только Ризли начать курить чаще прежнего или пытаться утопиться в кофе — на пороге тут же возникал монсеньор Нёвиллет, с этим его осуждающим взглядом, а за его спиной маячила фигурка хитрой мелюзины. Иногда Ризли думал, что они общаются ментально, настолько быстро между ними обменивалась информация. А еще эти двое спелись на общей теме — контроль здоровья господина герцога. Причем если Сигвайн и правда пыталась всячески контролировать вредные привычки Ризли «во благо», то Нёвиллет противоречил сам себе. Благодаря его стараниям в кабинете появился очень дорогой кофейник из лучшего фарфора, прямиком из Ли Юэ с двумя чашками в придачу. Когда юдекс в первый раз увидел из чего пьет кофе начальник тюрьмы, то его чуть не стукнул эстетический инфаркт. Самый простой и дешевый кофейник, по объему скорее напоминающий кастрюлю для супа, а вместо маленькой изящной чашки была большая жестяная кружка, — из похожих пили заключенные в общей столовой. С портсигаром и сигаретами произошла похожая ситуация. Ризли дымил при любом удобном случае, особо не задумываясь о выборе сигарет, предпочитая что-нибудь покрепче. Пачки были разбросаны по всему кабинету, иногда находились в таких местах, в которых их не могло быть по определению. Терпение Нёвилетта закончилось, когда он сел на удобную софу и острый угол пачки уткнулся ему в место пониже спины. После этого все коробочки исчезли из кабинета, а на столе управляющего тюрьмой появился красивый серебряный портсигар с гравировкой волчьей головы, а внутри вместо дешевых сигарет лежали дорогие сигары, пахнущие чем-то горьковато-шоколадным. На все вопросительные взгляды Нёвиллет только пожимал плечами и украдкой, думая, что этого не заметно, слегка улыбался. А у Ризли от каждой такой пойманной улыбки грозилось остановиться сердце. — Ты меня не слушаешь! Опять! — Сигвайн стукнула каблучком туфельки по полу и немигающе уставилась на своего начальника. — Расскажу монсеньору Нёвиллету, что ты участвуешь в подпольных боях. — Да это уже шантаж, — весело хохотнул мужчина и тряхнул головой. В принципе, с него не убудет один час его жизни, если он поможет Сигвайн с её лекцией. Главное успеть к «деловой» встрече с месье Верховным судьей. *** Ризли хотелось выть от скуки и бесконечного женского щебетание вокруг его персоны. Хорошо, что большую часть времени его глаза были закрыты, и он не видел всех взглядов, направленных на него. У кого-то веселые, у кого-то недоуменные, а у большей части — восхищенные и влюбленно-обожаемые. Несмотря на весь свой вид, Ризли был любимчиком женского общества. Правда большую часть попыток завести с ним знакомство он игнорировал или же грубо отвечал отказом. Дамы обижались, дули губы, но через какой-то промежуток времени все равно возвращались и снова пытались произвести впечатление. Если бы они знали, что в сердце герцога уже нет места, то возможно отстали. А если бы знали кто именно там разместился — сбежали бы с воплями. Или с визгами, в случае с леди Фуриной. Архонт откровенно веселилась, глядя как эти двое топтались вокруг друг друга и каждый раз хихикала, стоило одному задержать свой взгляд на другом больше чем на четверть минуты. — Сигвайн, прошу скажи мне, что ты почти закончила, — шепотом спросил Ризли, чувствуя, как на кожу лица наносят какой-то крем, пахнущий чем-то цветочным. — Не мешай, — шепотом ответила мелюзина, пальчиками массируя какие-то точки на лице, отчего сонливость прошла, а начинавшаяся головная боль стала отступать, так и не успев перейти в мигрень. — Чуть-чуть осталось. Потерпи еще минут двадцать. Начальнику тюрьмы оставалось только тихо вздохнуть и подставить свое лицо под очередные манипуляции. Вот мягкая кисточка прошла по губам, отчего почувствовалась легкая влажность и чуточку липкость, пахнущая лавандой. Еще одна тонкая кисточка прошла по веку, рисуя что-то непонятное, похожее на линию. Маленькая пуховка едва коснулась кожи на щеках и подбородке. — Готово! — воскликнула Сигвайн, и Ризли наконец открыл глаза. Толпа женщин и юных девушек, что стояли вокруг, наблюдая за действиями мелюзины, одновременно охнули. Герцогу Меропид тут же стало не по себе. В глазах каждой окружившей его представительницы слабого пола читалось восхищение. Что такого там сотворила старшая медсестра? — Герцог, вам так идет макияж…- прошептал кто-то из толпы отчего Ризли невольно сглотнул. Лучше оказаться в гуще драки, чем чувствовать себя словно лягушка на столе у ученого. — Я надеюсь все всё поняли? — голос Сигвайн прозвучал откуда-то сбоку, и весь женский коллектив тут же развернулся к ней, наперебой высказывая свое мнение, восхищаясь талантами маленькой мелюзины. Совсем недавно, девочка к своим обычным урокам по уходовой косметики добавила еще и курсы макияжа, на которые периодически приходилось искать модели. И Ризли, дурак такой, язык без костей, согласился побыть вместо учебного манекена, в случае если никого другого на горизонте не будет. И кто же знал, что это потребуется именно в тот день, когда у герцога должна была быть встреча с Нёвиллетом. Главный тюремщик осторожно взял лежащее рядом с собой небольшое зеркало и с опаской глянул на свое отражение. С той стороны на него глядело знакомое бело-серое отражение, без единого намека на цвет. Единственное что смог понять мужчина, так это наличие стрелок, очень похожих на стрелки Верховного судьи, да губы имели немного другой оттенок, выглядящий более живым и теплым и немного блестели. Судя по запаху лаванды и ощущению мягкости, Сигвайн нанесла какое-то масло или бальзам. Ризли быстрым движением вытащил из внутреннего кармана пиджака часы и глянул на время. До встречи оставался всего какой-то час, а ведь нужно было еще добраться до Кур-де-Фонтейна. Глава тюрьмы задумался всего на пару секунд, — успеет ли он смыть с себя в эту краску или же нет. И все доводы склонялись в сторону отрицательного ответа. Мужчина тяжко вздохнул и мысленно махнул рукой, надеясь, что ничего страшного не случится если он отправится в таком виде. *** Как же он ошибался. И если служащие крепости Меропид восприняли это еще более спокойно, пусть и пялились украдкой, то вот жители столицы пребывали в глубоком шоке. Ризли начал закипать еще когда поймал любопытный взгляд жандарма пока ехал в лифте, что поднимал его на поверхность. — У меня что-то на лице? — спокойно поинтересовался начальник крепости, глядя прямо в глаза. — Никак нет, господин Ризли! — жандарм чуть побледнел и отвернулся к стене. Весь оставшийся путь бедняга молчал и старался лишний раз не отсвечивать. Мелюзина, что обычно вела аквабус в сторону столицы, только увидев герцога замерла, приоткрыв ротик. — Что не так? — сдержанно спросил мужчина. — Простите, месье Ризли! Вам очень идет! Оставшийся путь прошел в тишине. Мелюзина изредка поглядывала на лицо начальника тюрьмы, а тот начинал заводится, скрипя зубами и сжимая пальцы в кулаки. Путь до отеля «Дебор» Ризли чуть ли не бежал. Прохожие останавливались и завороженно следили взглядом за начальником крепости, а стоило ему скрыться, как тут же начинали шептаться, обсуждая новую сплетню. К кому же так спешил Герцог? Неужели в его жизни появилась избранница, с которой у него должно случиться свидание? Но что это за леди, ради которой он даже воспользовался всеми любимой в Фонтейне косметикой? Нёвиллет уже ждал, сидя за столиком на улице. Взгляд его бегал по строчкам в меню, в руках он изящно держал за ножку бокал с водой, чуть задумчиво покачивая его по кругу. Ризли опустился на стул напротив громовой тучей, едва ли не пуская молнии в разные стороны. — Ты немного задержался, поэтому я уже сделал заказ. Ты же не против стейка средней прожарки? — судья поднял взгляд от меню и ошарашенно замер, чуть приоткрыв рот от удивления, что было ему совсем не свойственно. — Одно слово, и я уйду, — Ризли едва не шипел, нахмурив брови, отчего между ними залегла глубокая складка. — Хоть одно слово, что мне идет или как это… — Ты прекрасен, — перебил его Нёвиллет и поставил бокал на стол. Стянул перчатку на правой руке и положил кусок ткани из кожи рядом с бокалом. Осторожно потянулся через весь стол, и герцог нервно сглотнул, ощущая на щеке прохладные пальцы, которые хотелось бесконечно долго целовать. Верховный судья позволил себе легкую улыбку, отчего сердце мужчины напротив пропустило удар. Пальцы скользнули по щеке, поднялись выше и провели осторожно под глазом, по виску, словно рисуя какие-то тонкие узоры, а потом снова вернулись к щеке. Замерли на долю секунды, и, словно осторожничая, скользнули по губам, ощущая их мягкость. Ризли едва дышал, а потом сорвался, перехватил руку судьи в запястье и потянул на себя сильнее, несдержанно поцеловал пальцы и чуть задел кончиком языка. И плевать, что могли увидеть, что их карьерам и репутации может придти конец. Плевать на весь мир. Мужчина прикусил костяшки чужих пальцев и услышал едва приглушенный хриплый вдох. Поднял взгляд, боясь увидеть в глазах напротив осуждение или презрение, но ощутил лишь безграничную теплоту и нежность. Герцогу казалось, он медленно тонет в этих опьяняющих невероятно красивых глазах. Кислорода панически не хватало, а весь мир отступил на задний план, переставая существовать, сужаясь до этих чертовски притягательных глаз. — Как насчет взять еду на вынос и поужинать у меня дома? — голос Ризли хрипел, отчего пришлось откашляться. — С удовольствием, — мягко улыбнулся Нёвиллет. — Хочу узнать, насколько мягкие у тебя губы.