Сила Богов. Том 2: Конвергенция

      Моё сознание выкидывает из кромешной пустоты междумирья, озаряя пространство светом этого мира. Делая глубокие вдохи, чувствую, как сердце заходится в бешеном стуке, будто я только что воскрес из мёртвых. В голове бардак неописуемый, перед глазами серая пелена, а из горла выходит хриплый кашель. Я не сразу замечаю, как кто-то обеспокоенно кричит моё имя (такое странное и незнакомое, но одновременно очень родное), при этом сильно тряся за плечо. Тело медленно приходит в норму, и я всё больше начинаю осознавать реальность.       Синдбад, светя передо мной своим синяком, удивлённо смотрит мне в глаза. На плечах чувствуются его руки. Я смахиваю их с себя и, поднимаясь на ноги, сплёвываю песок, попавший в рот. Голова кружится, и я силой заставляю себя стоять ровно.       — Фух, Лололошка, не пугай меня так больше! — всё так же быстро тараторит картограф. — Я уж подумал, что камнем тебя по башке приложило, пока мы убегали. Ух… Смотри, что случилось!.. — он поворачивается к бывшему острову, где сейчас видны только пески, и устало машет головой. — Да тут же ничего не осталось!       Я кладу руку на голову, чувствуя в ней небольшую боль. Воспоминания, что я только что получил, до сих пор не улеглись, поэтому чего-то конкретного я выделить не могу. Так ещё и Синдбад над ухом трещит…       — Это ж что получается? — он смотрит на молот, что лежит рядом со мной. — Нашли, всё-таки? Нашли! — картограф весело скачет, прихлопывая руками и что-то выкрикивая. — Мы нашли Молот Монту!       …что ещё больше мешало сосредоточиться на чём бы то ни было. Сейчас Молот — последнее, что меня интересовало, но не спросить я не мог.       — Откуда ты узнал, что на этом острове будет Огонь? — хрипло произношу я.       Синдбад замирает, расплываясь в хитрой улыбке.       — Так тебе сразу и расскажи! — ухмыляется он, но под моим хмурым взглядом виновато кашляет. — Ладно, ладно, шучу. Я ж картограф! Прежде чем куда-то отправиться, я долго и кропотливо изучаю всю доступную мне информацию. Не лежи моя душа к путешествиям, давно бы уже стал последователям Хэтинтэпа. Вот столько много я читаю! Хе-хе… — он смотрит на пески, задумчиво почёсывая затылок. — Ладно, ты пока тут посиди, а я пойду объясню жителям, что случилось… с их третьим островом, — и быстро уходит, оставляя меня наедине со своими мыслями.       Я вновь падаю на землю, но на этот раз уже сажусь на деревянный мост, и устало тру переносицу, пытаясь переварить всё, что случилось. «Огромная чёрная башка сообщила мне, что я — мироходец…» — как только я подумал об этом, в сознании сразу всплыло, кто такой мироходец. Резко и неожиданно, будто я вспомнил то, что не мог вспомнить долгие часы. От этого я даже теряю равновесие, чуть ли не падая с моста в зыбучие пески.       Мироходец — тот, кто умеет перемещаться между разными мирами, используя Искру. Я также хорошо знал, что такое Искра, зачем она нужна и как она работает. В голове всплывали нужные образы, когда я того желал. Но на данный момент из моих воспоминаний мне было доступно немногое: лишь малая часть знаний о мироходцах, скинте, Искре и магии. А также знания об эдикте Разрушения — уникальном типе магии, который я получил… Каша в голове давно исчезла, но даже сейчас я не могу сказать, откуда у меня этот эдикт и какую природу он имеет.       Я вытягиваю перед собой руку, сосредотачивая энергию на кончиках пальцев. Происходит это так легко и естественно, что фиолетовое пламя загорается всего лишь со второй мысленной попытки. Чувствую, как энергия течёт по телу, пронизывая каждую клеточку неведомой мне прежде силой. Сознание тускнеет, сосредотачиваясь только на этом крошечном пламени, которое всё сильнее и сильнее разрастается в моих руках, медленно поглощая меня в некую пустоту. Отдёрнув руку и потушив тем самым пламя, я оглядываюсь, пытаясь понять, не видел ли кто-нибудь мой секрет.       Маленький мальчик, стоявший около берега, пристально наблюдает за мной, смахивая со своих глаз слёзы. Уже понятно, что он перестал плакать, но произошло это буквально пару десятков секунд назад. Я виновато отвожу взгляд, ожидая, что же сейчас произойдёт.       — Д-дяденька… — шмыгает он носом, вытирая последние слёзы рукой. — А вы волшебник?       — Нет, — мотаю я головой, присаживаясь перед ним на колено. — Но я могу помочь тебе. Что у тебя случилось? Почему ты плачешь?       — Моя игрушка… — не перестаёт он шмыгать носом. — Она была на том острове…       Я задумчиво смотрю на пески, виновато потирая затылок.       — Хочешь, я сделаю тебе новую? — спрашиваю я и вижу, как в его глазах загорается огонь. — Что это была за игрушка?       — Лошадка… Из глины и сена…       «Хорошо, лошадка так лошадка», — думаю я про себя, вставая на ноги.       — Пошли…       Мальчик сразу же убегает домой, услышав радостную новость, а я иду вдоль песчаного берега и мои мысли лишь в последнюю очередь останавливаются на этой лошадке. Думаю я совсем о другом. Рассматривая Молот Монту, я не могу не удивиться, насколько он величественно выглядит. Среди сотни других молотов, этот узнать не составит проблем. А также сила, что течёт по нему, будоражит до самых костей.       Также меня очень беспокоит один вопрос. Почему мне нужно найти Джодаха? И кто вообще такой этот Джодах? Имя мне крайне знакомое, но вот никаких воспоминаний о нём я найти не мог. Только лишь эмоции, которые возникают при мыслях о нём: скорбь, боль, разочарование… тепло, радость, надежда. Микс самых странных чувств, переполняющих моё сердце и заставляющих меня чувствовать себя чертовски некомфортно. Уже в процессе сбора сена в моей голове вспыхивает яркий образ Джодаха, а также два коротких слова: Prunus и Malus.       Я незамедлительно шепчу себе:       — Prunus.       Моргаю и оказываюсь в совершенно другом измерении — в моём собственном подпространстве. Оставил мне его один мой старый друг, имени которого я так и не смог вспомнить, но обязательно вспомню. Быстро обследовав это место, я понимаю, что тут ничего, что могло бы помочь мне, нет. Только кристаллы скинта, которые разбросаны повсюду, но которые я не могу добыть.       Malus выводит меня отсюда, и я вновь оказываюсь в небольшом сарайчике, где пятью минутами ранее брал небольшую жменьку сена. Доделав глиняную лошадку, я отправляюсь к мальчику. Наказав оставить фигурку на день на солнце, чтобы та смогла высохнуть, я отправляюсь к первому человеку, который приходит на ум: к Окетре. Слегка поблуждав по пустынным улицам, я нахожу дом, в котором остановилась моя госпожа, и захожу внутрь. Окетра сидит за столом, попивая какой-то горячий напиток, и, как только я вхожу, бросает на меня усталый взгляд, но через секунду вскакивает, чуть ли не опрокидывая содержимое кружки. Она мчится ко мне через всю комнату, испуганно оглядывая меня с ног до головы, но, убедившись, что я в порядке, выдыхает.       — Нет, Синдбад, конечно, говорил, что ты в норме, но чёрт подери этого плута, — раздражённо бубнит она себе под нос и вновь кидает взгляд на меня. — Ты не представляешь, как я волновалась! Когда услышала этот взрыв, всю охрану на уши подняла! Синдбад, конечно, успокоил нас, но я всё равно тут… — она останавливается и, встряхнув головой, пристально смотрит мне в глаза. — Лололошка, что здесь произошло? Это же явно был не природный газ, как убедил жителей Синдбад, да? Иначе мы бы взорвались при побеге, так как все пещеры связаны.       Хм, она в очередной раз показывает свой ум. Остаётся только понять, что же мне ответить? Стоит ли врать про Огонь и меня самого? Через несколько мгновений я всё же отвечаю:       — Мы нашли Огонь. Синдбад был прав.       — Что?! — удивлённо вскрикивает она. — Покажи! — но тут же затыкает себе рот рукой, испуганно оглядываясь. — Нет! Не тут… — она бросает взгляд мне за спину, где виднеется большой предмет, завёрнутый в плотную белую ткань, и одобрительно кивает головой. — Молодец. А теперь пойдём к Бурису на корабль.       — Стойте… — останавливаю я её за руку, пока она не успела выйти из дома. — Я не думаю, что об этом стоит знать кому-то, кроме вас, леди Окетра. Синдбад тоже знает, и этого уже предостаточно, чтобы что-то пошло не так.       Окетра задумчиво трёт верхнюю губу, явно пребывая в смятении. Она открывает рот, но я опережаю её:       — Сдерику, думаю, можно рассказать, — предугадываю я её вопрос, на что она лишь удовлетворённо кивает головой.       Мы выходим из дома, двигаясь в сторону корабля Буриса, по пути находя Сдерика, Синдбада и Абди. Окетра кидает на меня вопросительный взгляд, явно спрашивая про Абди, на что я киваю головой. Он точно имеет право знать всю правду, но вот что он будет с ней делать, я не представлял. Мы проходим в трюм, чтобы скрыться от лишних глаз, а также чтобы я мог без проблем показать Молот Монту. Разговор состоялся сложный, в результате чего Абди и вовсе отвалился от нашей команды, решив остаться обычным абдом и не влезать во все эти божественные дела. Окетра с уважением отнеслась к желаниям своего абда, поэтому Абди ретировался после решения этого вопроса. Мы остались вчетвером.       После непродолжительной паузы первым берёт слово Сдерик:       — Леди Окетра, у меня есть идея, которую мы должны осуществить, пока не уплыли отсюда.       — Говори.       — Как мы можем противостоять тайному обществу, о котором ничего не знаем?       — К чему ты клонишь? — хмурится Окетра, смотря то на меня, то на Сдерика.       — Я думаю, что он говорит про людей в шахте, которых мы могли бы допросить, да, Сдерик? — делаю я предположение, на что получаю одобрительный кивок.       — Да! А именно — тот парень в серебряной маске. Могу поспорить, что он обладает большим статусом, чем все остальные.       Леди вновь хмурится, задумчиво потирая губу, и кивает, соглашаясь.       — Да, это и вправду может привести нас к некоторым ответам… — она кидает взгляд на мой молот, потом вновь на Сдерика. — Только вот как мы с ними поговорим, если они лежат под завалом? Через стены явно не покричишь им.       — Так давайте свой проход сделаем, — пожимает плечами Синдбад, привлекая к себе наше внимание. — Да там просто рядом с местом, где мы завалили их, есть тонкая стена, которую можно прокопать, если хорошенько постараться, — словив наши удивлённые взгляды, он кашляет в кулак. — Ну а что? Я картограф. Всегда впитываю информацию об окружающем мире. И шахты успел достаточно сильно изучить, пока был там в плену.       — Решено, — бьёт кулаком о ладонь леди. — Идём.

***

      Поставить во главе всей операции решили меня. И я полностью согласен с этим, потому что, даже несмотря на то, что заложники этого завала не ели и не пили уже три дня, всё равно может найтись тот, кто решит воспользоваться мизерным шансом на выживание и попытается сбежать или вообще атаковать нас. Я лучше всех обращаюсь здесь с оружием, а после моего недавнего «прозрения» я ещё и магией могу жахнуть. Хотя показывать этого я и не собираюсь.       Пробираясь по тускло освещённым пещерам, Синдбад тормозит, заставляя нас всех остановиться и внимательно наблюдать за его действиями. Картограф медленно обходит ближайшие пару метров, аккуратно обстукивает каждую стену, а потом и вовсе начинает ползать по полу, что-то выискивая. Мы смиренно ждём, пока парень не вскрикивает:       — Вот тут!       Я подхожу к нужной стене и, размахнувшись, бью по ней киркой. Вся работа заняла чуть больше получаса, пока в очередной дырке не показался просвет. Я киваю Сдерику, говоря, чтобы он был готов, а сам продолжил копать, пока стена полностью не обваливается. Внутри стоит не самый приятный запах, в котором чувствуется кровь, фекалии, а также сладковатый запах испорченной плоти. Мы входим внутрь, осматривая трупы последователей То’Ифэтуна и пытаясь найти, остался ли здесь кто-нибудь живой.       «Ну конечно, ты живой», — думаю я про себя, видя, как серебрянолицый подымается на ноги и поворачивается в нашу сторону.       — О… Ох! — стонет он сквозь болезненный кашель. — Кто вы? К-как вы сюда попали? Вас прислала Дана?       Я смотрю на Сдерика, а после вновь на серебрянолицего и делаю специальный жест, который узнал от Салмана Муджалида, когда подсматривал за ним. Серебрянолицый облегчённо выдыхает, начиная свою речь о том, как и почему они тут оказались, а также о том, как ему пришлось убить своих товарищей. Конечно же, я слушаю вполуха, пытаясь понять, какую линию поведения с ним мне стоит выбрать. Просто запугать или продолжить притворяться своим?       — Говори, — Сдерик за моей спиной берёт разговор в свои руки, — какова главная цель То’Ифэтуна?       — А? Конечно же, в установлении вечного царствования бога-Фараона во всём мире! — произносит он удивлённо. Ага, значит, То’Ифэтун принадлежит самому богу-Фараону? Это создаёт ещё больше проблем для нас… — Вы что, проверяете меня? И где ваши маски? К какой ветви вы относитесь?       — К ветви Салмана Муджалида, великого жреца бога Монту, — отвечает Сдерик, на что я хмурю ему брови, давая понять, что не стоило этого говорить. — Кхм… Но тебе и так понятно, что мы не должны были рассказывать эту информацию.       — Да… Но если вы, как и я, Ноги То’Ифэтуна, то я ожидал увидеть ваши серебряные маски! — вновь возражает он, смотря на меня. — Кто ваша вторая Голова? И откуда вы вообще узнали, что нам нужна помощь?       — Вы долго не выходили на связь… — выдумываю я из головы, но замечаю, как сквозь маску его глаза расширяются, и понимаю, что совершил наиглупейшую ошибку — заговорил.       — Э-это ты! Ты притворялся Тариком! Провёл меня одним трюком дважды, да?! — он заходится в злом смехе, а из-за его спины сверкает двухлезвийная глефа. Тело двигается само по себе, реагируя быстрее, чем мозг успевает обработать информацию, и я резким движением отбиваю стремительный выпад глефы, перенаправляя её в землю меж моих ног. — Я тебя убью!       — Сдерик, беги! — кричу я, отскакивая назад.       — Эй! Есть кто живой?! — кричит серебрянолицый. — Убейте предателя!       Я слышу, как гремят чужие лезвия. Сканируя пространство вокруг, я понимаю, что подняться и пойти на меня смогли всего четверо. В их глазах усталость и решимость, но этого недостаточно, чтобы одолеть меня. Первый удар меча я пропускаю мимо головы, нанося резкий выпад и разрезая плоть оппонента прямо в районе сердца. Делаю длинный рывок в сторону, пропуская над головой новую атаку и полоснув лезвием по ноге ещё одного обречённого. Раздаётся болезненный вскрик, который я прерываю одним размашистым взмахом своего клинка. Встряхиваю, сбрасывая кровь с меча.       Отступая назад, я внимательно наблюдаю за движениями трёх оставшихся противников. Серебрянолицый стоит слегка позади, явно собираясь с силами, а вот два его союзника даже и не думают что-то предпринимать — просто идут напролом. Я делаю новый рывок, более стремительный, чем предыдущий, и ввожу противников в недоумение своей скоростью. Первая голова слетает с плеч, а второй получает два коротких укола в сердце и живот, из-за чего падает на землю. Я еле успеваю отбить летящую в меня глефу, но всё же разрываю расстояние между мной и оппонентом.       — Чёрт… — он горько усмехается, осматривая окружающие его трупы. — Да на тебя целой гвардии не хватит, монстр ты грёбаный…       Я стремительно бросаюсь вперёд, делая выпад мечом, но серебрянолицый ловко блокирует атаку. Я же только поднимаю уголок губ, выставляя руку вперёд.       — Монстр тут только ты…       Фиолетовое пламя вырывается из моей ладони, поглощая голову последнего врага.       Я устало осматриваю пещеру, опускаю меч и громко выкрикиваю, что тут безопасно. Всего через пару секунд на пороге появляются Синдбад и Сдерик, а за ними Окетра. Они аккуратно входят в пещеру, осматриваясь.       — Я, конечно, видела, как ты сражался, но мне кажется, что ты стал ещё сильнее… — задумчиво произносит Окетра и застывает на месте. — Выходим отсюда. Лололошка, по пути расскажешь, что ты узнал.       Мы послушно покидаем пещеру, двигаясь прямо в сторону корабля. По пути я рассказываю, что мы со Сдериком узнали, и Окетра делает предположение, что всего есть восемь Голов и восемь Ног. У каждой Ноги есть две Головы, которым он служит. Всё сходилось со знаниями Синдбада о том, что То’Ифэтун — восьмиголовое чудовище. Леди Окетра решает, что нам стоит отсюда уплывать, так как её долгое отсутствие могло вызвать вопросы в высших кругах. Мы не стали возражать, ведь на этом острове мы сделали всё, что хотели. Молот Монту я аккуратно спрятал под сеном, надеясь в будущем протащить его по городу в большом мешке, найденном мною на корабле. Так и случилось, и, когда мы оказались дома, я отдал молот Сдерику, наказав спрятать его где-нибудь поглубже. Парень без нареканий взялся за выполнение моей просьбы.       — Лололошка, — обращается ко мне леди, как только Сдерик покидает нас. — Мне нужно кое-что обсудить с тобой в моих покоях.       — И что, даже не будете принимать ванну после долгого плаванья? — интересуюсь я, но всё же начинаю двигаться в сторону её покоев.       — Я уже наказала служанкам, — пожимает она плечами. — И, тем более, это не может ждать.       Я внутренне напрягаюсь, но вида не подаю. Открыв двери, я впускаю леди в комнату, а следом захожу и сам. Окетра медленно садится на свою кровать, подзывая меня подойти поближе. Я делаю пару шагов и даже нагибаюсь по её жестам, оказываясь прямо перед лицом девушки. Её холодный взгляд пронзает меня насквозь, внимательно изучая каждый доступный сантиметр моего лица.       — Лололошка… — выдыхает она. — Я хочу, чтобы ты знал — ты можешь полностью доверять мне… — она хмурит взгляд. — Что было с головой того серебрянолицего? Ты нашёл ещё один артефакт, который может извергать пламя?       Я силой удерживаюсь, чтобы не ударить себя по лбу, и медленно отвожу взгляд. Цепляюсь краем сознания за один блестящий предмет в её комнате, и в моей голове что-то щёлкает.       — Скинт… — произношу я и вижу, как зрачки леди стремительно расширяются, хотя сама она пытается сохранить внешнее спокойствие. — Леди Окетра… Вы знаете, кто такой Джодах?       Тяжёлое дыхание полностью выдаёт девушку, заставляя меня прислонить клинок к её тонкой и аккуратной шее.