Аккуратнее с моей палочкой, Грейнджер!

Гермиона направлялась в подземелья Слизерина, испытывая всевозможные неудобства от своего нового тела. Во-первых, обзор изменился, и было непривычно видеть всё с иного ракурса. Во-вторых, дурацкие волосы то и дело падали на лоб, закрывали глаза и раздражали. В-третьих, эти руки и ноги казались какими-то не такими, из-за чего она никак не могла приноровиться к новой для неё походке. Но самое главное неудобство находилось между ног. Мерлин, да как вообще можно ходить, когда у тебя там что-то выросло? Гермионе не в новинку было оказаться в теле парня — позапрошлым летом она провела несколько часов в обличии Гарри Поттера. Но сомневаться не приходилось: тот раз и этот различались кардинально. Совсем не до анализа чужеродных ощущений, знаете ли, когда Пожиратели Смерти гонятся за вами. То была вынужденная мера перед лицом опасности, тогда как сейчас — результат недоразумения, с которым приходилось смириться на несколько дней! Гермиона попробовала ставить ноги немного шире, и дело пошло на лад. Исчезло это ощущение бесконечного трения и дискомфорта. Бормоча ругательства себе под нос, она спускалась по длинной лестнице, путаясь в ногах, руках и то и дело отбрасывая волосы со лба. Наконец, Гермиона оказалась перед стеной, за которой скрывался вход в гостиную Слизерина. — Слизерин — лучший, — продекламировала она пароль, и стена с глухим скрежетом отодвинулась в сторону. Её взору открылось просторное помещение. Огромный камин — такой же большой, как и в гриффиндорской гостиной. Сдержанная, спокойная атмосфера элегантности во всем: от чёрных кожаных диванов до массивных письменных столов из тёмного дерева. Гермиона неуверенно перешагнула порог. Взгляд сразу же отыскал вход в спальни мальчиков. Скорее бы оказаться там, за спасительной дверью! Но стоило взяться за витую ручку, как сзади прошелестел голос: — Драко! Она замерла. И чего им не спится?.. Отбой через десять минут! Гермиона медленно развернулась и обнаружила позади девушку с длинными белыми локонами. На ангельском личике была такая милая кротость, что хотелось защитить её от всех несправедливостей этого мира. — Привет. Я ждала тебя. Кажется, звали это прелестное создание Асторией. — Кхм, — откашлялась она, стараясь подражать манере разговора Малфоя. — Что-то случилось? — Я хотела поговорить о нас. Гермиона в замешательстве уставилась на неё. Ну нельзя же молча пройти мимо девушки, которой что-то очень нужно от Малфоя! — И что же? — вопрос прозвучал истинно малфоевским тоном: скучающе и небрежно. — Я, понимаешь, я… — мялась она. Невольно Гермиона наклонилась, чтобы расслышать, что она там шепчет, но Астория восприняла это иначе. В одно мгновение она впилась в губы Малфоя поцелуем и обвила шею руками. Гермиона зависла всего на одну секунду. На одну долбанную секунду, заставившую её мозг остановиться, а затем заработать с удвоенной силой. Она отпрянула назад, пытаясь выбраться из неожиданно крепкого капкана объятий. — Что ты делаешь?! — Она в ужасе смотрела на Асторию. Вытерла рот тыльной стороной ладони и сделала шаг назад, нашаривая ручку двери за спиной. Забыв про все неудобства от непривычного тела, Гермиона довольно ловко проскочила в проход и пустилась чуть ли не бегом, как будто за ней гналась стая дементоров. Затормозив, она с опаской оглянулась назад. Прелестное создание и не думало бросаться в погоню. Грейнджер судорожно выдохнула. Говорил же ей Малфой — ни с кем не разговаривать и молча идти в спальню! Ругая себя, Гермиона остановилась перед нужной комнатой, клятвенно пообещав себе в точности следовать указаниям Малфоя — без импровизации. В спальне обнаружились Нотт и Забини. Теодор развалился на кровати с книгой, а Блейз сидел за письменным столом. Он поднял голову: — О, Малфой! — Иди нахер, — тут же среагировала Грейнджер, припоминая совет Драко. Парни уставились на неё. Гермиона сглотнула и по очереди поглядела то на Блейза, то на Тео. — Плохой день, — буркнула она и направилась к пустой кровати. — Что, Грейнджер тебя укусила? — насмешливо спросил Нотт. Гермиона обернулась на Теодора. — Почему это? — нахмурилась она. — Гермиона не кусается. Она хорошая девушка… В комнате вдруг воцарилась тишина. Блейз так и замер, не донеся перо до пергамента. С кончика сорвалась большая капля чернил, тут же расплывшись по строчкам. Тео медленно опустил книгу, буравя взглядом её лицо. Гермиона прикусила язык. Наверное, слишком резкий переход! — …несмотря на то, что грязнокровка, — неуверенно закончила она. — Блядь, — выругался Блейз, схватился за палочку и удалил кляксу с пергамента. — Малфой, ты в порядке? — Вполне, — беспечно ответила она, внутренне похолодев. Что-то явно шло не так! — Что вы там варили с Грейнджер? — подозрительно смотрел на него Теодор. — Ты словно не в себе. — Да в чём дело? — копируя ленивые нотки Малфоя, произнесла Гермиона как можно небрежнее. — Ты как-то странно говоришь. Упоминаешь про чистоту крови. Мне казалось, ты давно уже избавился от этих предрассудков. Гермиона вдруг поняла, в чём её ошибка. Мерлин, ну надо же! Она-то думала, что Малфой остался приверженцем старых убеждений. Но, судя по всему, это было не так. Она улыбнулась. — Парни, это была шутка. — И насчёт Грейнджер тоже? — подал голос Нотт, буравя её взглядом. — Не-ет, — растерялась она под его взглядом. — Да. Не знаю! Гермиона постаралась придать лицу безразличное выражение и уселась на кровать, прислонившись спиной к изголовью. — Всё-таки пары́ были токсичными, — заключил Тео и захлопнул книгу. Откинулся на подушку и натянул одеяло на себя. — Я спать. Перед экзаменом по нумерологии нужно выспаться. — Согласен, — поддержал его Блейз, вставая из-за стола. Он прошёл к своей кровати, расположенной напротив кровати Малфоя. Спокойно подцепил ворот футболки и стянул её через голову. Его жилистые смуглые руки сняли штаны, и Забини остался в трусах. Ни секунды не медля, он сбросил и их. Она смотрела на это, не моргая. Гермиона была так шокирована, что даже забыла, что нужно дышать. Забини улёгся в кровать, и одеяло укрыло его обнажённое тело по пояс. Он лениво закинул руки за голову. Его смуглая грудь приподнималась и опускалась от размеренного дыхания. Гермиона, не мигая, пялилась на Блейза, а тот пристально смотрел на неё. То есть, на Драко Малфоя, очевидно, к таким штукам привычного. После непродолжительного молчания, Блейз нарушил тишину: — Я, конечно, подозревал… — Что? — пугливо моргнула Гермиона. Мерлин, не мог же он догадаться, что это не его друг перед ним?.. — Ну, — небрежно проговорил Блейз, — мне хотелось бы ошибаться. Но такой взгляд, как у тебя сейчас, Драко, заставляет меня бояться спать с тобой в одной комнате. Вдруг всё резко стало понятно. Забини принял её шокированный вид за что-то более… О, Годрик, помоги ей выкрутиться! Нельзя так подставлять Малфоя. Он ей никогда не простит! — Кхм, — прочистила горло Гермиона. Это не помогло придумать хоть какое-то убедительное объяснение. — Просто задумался, — произнесла наконец она и почувствовала, как краснеет. Забини хмыкнул и отвернулся. Гермиона вдруг поняла, что ей срочно нужно в ванную комнату. Умыть лицо Драко Малфоя и совершить разные интимные процедуры… Стоило ей зайти в ванную, как приглушённый свет вспыхнул в подсвечниках на стенах. Закрыв на всякий случай дверь заклинанием посерьёзнее, Гермиона огляделась. Стены были выложены чёрным камнем. В серебряной раме висело большое зеркало, и за стеклянной перегородкой виднелся душ. Взгляд остановился на унитазе. Вопреки ожиданиям, тот не был изготовлен из золота или зелёного малахита. И даже слив оказался не в виде змеиной морды, хвоста или чего-то подобного. Самый обычный фаянсовый туалет. Гермиона сделала неуверенный шаг вперёд. Ей нужно было им воспользоваться. И подобная простая необходимость упиралась в то, как именно это сделать. Теоретически, Гермиона могла представить порядок действий. В голове тут же созрел небольшой план: 1. Подойти к унитазу. 2. Расставить ноги пошире. 3. Расстегнуть ширинку. 4. Вытащить член. 5. Прицелиться, чтобы не разбрызгать капли, и просто сделать это нехитрое дело. Дальше — обратные действия: спрятать член, застегнуть ширинку… Ничего невыполнимого! Тяжело вздохнув, Гермиона выполнила первый пункт. Неуклюже, но всё-таки успешно исполнила второй. Немного помявшись, осуществила третий. А вот четвёртый пункт воплотить в жизнь не получалось никак. Взять в руки член Драко Малфоя оказалось непросто. Может, сделать это с закрытыми глазами? На ощупь? Мерлиновы подштанники, за что?.. «Это просто часть тела,» — уговаривала себя Гермиона. «Ничего не поделаешь, придётся несколько дней потерпеть». В конце концов физиология переборола смущение. Чувствуя, что лицо пошло пятнами и горело, как будто его зельем облили, Гермиона выполнила четвёртый пункт. Задержав дыхание, стараясь не присматриваться, она приступила к пятому пункту, оказавшемуся неожиданно несложным, хотя и требовавшему некоторой прицельности. Разделавшись наконец с примитивной потребностью, Гермиона застегнула ширинку. В изнеможении она схватилась за края раковины, пытаясь осознать, что сейчас проделала. Тактильные ощущения были странными: гладкая шелковистая кожа, гибкий, и… словно беззащитный. Конечно, твёрдым член бывает в эрегированном состоянии. Гермиона надеялась, что не познает это ощущение в теле Драко Малфоя. Сегодня Гермиона Грейнджер увидела целых два члена. Один из них даже удалось подержать в руках. Спасибо Теодору, что он просто лёг спать! Истеричный смех рвался наружу, и ей пришлось плеснуть в лицо холодной водой, чтобы успокоиться. Интересно, как там Малфой в комнате девочек? Лаванда совершенно не стеснялась собственной наготы и свободно разгуливала по комнате голой. Можно спорить на что угодно, Драко Малфой будет рад такому. О том, что он увидит и её тело, Гермиона старалась не думать. Мало ли Малфой разглядывал обнажённых девушек? Можно с уверенностью сказать, что там его ничем не удивишь. Гермиона подняла голову. Из зеркала на неё смотрело бесстрастное лицо Драко Малфоя. Он поднял руку и откинул светлую прядь волос с высокого лба. Всё-таки он красивый, этот вредный засранец. Гермиона подалась вперёд, вглядываясь в его светло-серые глаза. Ресницы оказались неожиданно длинными, а брови красивой формы. Прямой нос и чувственные губы. Ладонь провела по подбородку, ощутив лёгкую шершавость. Придётся выучить заклинание, чтобы брить это холёное лицо! Выровнявшись, Гермиона медленно расстегнула рубашку. На белой коже чётко виднелись рубцы шрамов. Она провела по ним пальцами, проследила, как один особенно длинный пересекал твёрдый пресс. Скинув рубашку окончательно, она склонила голову, рассматривая отражение в зеркале. Малфой имел нормальное телосложение, ничего лишнего: в меру худощав, с умеренно развитой мускулатурой. Все необходимые рельефы на его теле были на своих местах. Гермиона напрягла согнутую руку и подивилась тому, каким каменным стал бицепс. И эти вены на его руках… так чётко и красиво проходили по предплечью, где виднелась блёклая метка Пожирателя Смерти. Странно, но она не пугала. Не так уж и страшно это выглядело — как неудачная татуировка у маглов, да и только… Руки сами собой оказались на ремне из какой-то дорогой кожи. Гермиона вдруг испуганно отдёрнула пальцы. Мерлин, ну что она делает? Стоит в ванной и рассматривает обнажённого по пояс Драко Малфоя. Любуется его венами на руках и косыми мышцами на животе. Не слишком ли это? Она зажмурилась и потрясла головой. Драко Малфой в душ не пойдёт. Чары вполне справятся с гигиеной. Видит Мерлин, на сегодня ей предостаточно членов и обнажённых мужских тел!.. Гермиона бросила на себя очищающие чары и, набравшись смелости, вернулась в спальню. Сопение и похрапывание дали понять, что её соседи уже давно отправились в царство Морфея. Стараясь не шуметь, она села на кровать и посмотрела на крепко спящего Блейза. Потом обернулась к Тео. Его тёмные кудри мило рассыпались по подушке. Гермиона тихо фыркнула. Из всей этой троицы она иногда общалась с Ноттом. Он был обходителен и вежлив, не то, что вредный хорёк. Интересно, как бы отреагировал Теодор, если бы узнал, что она в чужом теле спит с ними в одной комнате?.. Вздохнув, Гермиона стянула брюки, оставшись в нижнем бельё. Хорошо, что вещи были заколдованы и улетали в шкаф самостоятельно. Облегчённо выдохнув, она забралась под одеяло, размышляя, что даже если Малфой спит обнажённым, ничего с ним не случится, если несколько ночей его тело проведёт в трусах.