«Говорят, Князь Демонов — сумасшедший,
и что он любит разбивать головы об землю и крылья вырывать. Говорят, он на самом деле не демон, а вампир, и Лорду Демонов он вовсе не брат. А ещё говорят, что они вместе спят… " — записки сумасшедшего.
I wanna be yours - Arctic Monkeys
🌠🌠🌠
За окном слышится горный ветер, отдалённо бурлящий вулкан и ледяная река, которая утекала рядом с замком Лорда Демонов. Река тянулась с одной стороны в Клёновую Гору, а с другой в Серый город. Именно в этой реке чуть ли не утонул Чонин. Именно в эту реку смотрели Минхо и Джисон, когда прощались. Именно в эту реку хочет спрыгнуть Чанбин, чтоб хоть как-то охладиться и не отругать самого дорогого для него на свете существа. Ненаглядный Князь Демонов улыбается, демонстрируя острые клыки, начинает снимать с себя грязную одежду. Мало того, что притащил в Ад полуживого ангела, так ещё и бросил его лежать на полу. Мол «слишком грязный». «Почему не оставить на пороге, раз грязный, а притащить в свою драгоценную чистую комнату?» — думает Лорд. Но что поделать? Такой уж нрав у его младшего брата. Делает, что в голову взбредёт, а о причинах пусть думает Чанбин. Проблемы? Пусть старший брат их решает. Князю бы побольше призраков поубивать, демонов колотить и над ангелами издеваться, да и к брату лезть… — Это что, человек? — с отвращением спрашивает недовольный Чанбин. Он разглядывает слишком бледное даже для ангела существо, замечает золотистую подвеску в форме листа из особого камня. «Не хорошо» — думает. — И вправду ведь на человека походит? Такой слабый… Его закопали, как картошку, обычные призраки! — Я тебе говорил Чонина привезти. И уничтожить все призрачные города, которые появились, там наши пропадают! — Чанбин, пока говорит, смотрит на фиолетовые стены с серебристыми узорами, на такие же занавески с подвесками из брилиантов, на распахнутое окно, что служит дверью для его младшего брата. На кровать, с длиной в пять и с шириной в десять метров, которая идеально застелена и которая тоже пурпурного цвета. Его смастерили специально для Хвана и его огромных крыльев. Даже крылья Лорда Демонов и Архангела уступали ему по величине. Комната его огромная, как целый холл, их замок тоже был переделан для него, иначе Хёнджин снёс бы тут всё подряд или застрял бы в коридорах. Демон в своей любви к одному цвету пошёл весь в брата. Если покои Лорда Демонов представляли из себя кроваво-красное зрелище в перемешку с серебром, то покои Князя походили на одну огромную фиолетовую лилию. — Но я мог вытащить лишь одного, а этот бы умер… — тот накидывает на себя полотенце и видимо собирается в душ, пока ангел лежит на пушистом ковре на полу, пачкая его землёй. Ему бы тоже не помешал душ. — Что если Чонин умрёт? — Что? Чонин и смерть? — наигранно удивляется Князь. — Да этот чертяга даже из ледяной пещеры… — Хватит мне лясы точить! А призраков нахрена отогнал без выполнения последней воли? Они бесами обернутся, сам будешь по Аду бегать, ловить эти неупакоенные души, Хёнджин! – Лорд тяжело вздыхает. — Что? Что Хёнджин? — Чанбин младшего брата был готов как корону на голове носить и почти никогда не повышал на него голоса, разве что в шутку. Он готов был из всего мира коврик сшить и под ноги ему застелить. Но Чонином видимо тоже дорожил, раз пустился ругать из-за него. А Хван, не привыкший к такому обращению со стороны брата, разозлился. — Чонин говоришь? Я ему глотку перережу у тебя на глазах, если он там выжил, хочешь? Нравится он тебе? Очень прям, чтоб меня ругать? Двухсот призраков отогнал, подумаешь какая большая проблема у господина Лорда Демонов, раз с этими уёбками справиться не может! Да я… — Князь Демонов кусает язык, чтоб заткнуть себя и глотает слёзы. Нельзя показать слабость, даже если перед тобой семья. И в какой это момент Чанбин забыл, что его брат тот ещё обиженка?! — Прости меня, Джини. Погорячился. — а Чанбин его насквозь видит. Сам же воспитал. — Не важно ничего. Ни Чонин, ни призраки, ни эти города… только ты для меня важнен. Ты же это знаешь? — Чанбин его любит и всегда об этом напоминает, потому что тому важно напоминать, ибо он в своих мыслях и сомнениях утонет. Чанбин ведь всё, что есть у Хёнджина… Хван самодовольно улыбается. Ему льстит власть, которую он имеет над старшим братом. — Кулон у него от Архангела. Мне это вообще не нравится. Верни его в Рай, когда закончишь с лечением. Если умрёт здесь, мы будем «якобы» виноваты. — С чего ты взял, что я его лечить собираюсь? А вдруг я захочу его изнасиловать до смерти? — Хван этого не сделает. С ребёнком уж точно. Чанбин это зная, смеётся такой детской угрозе и лишь указывает на стул. Джин садится. — Волосы в пыли. — говорит Лорд и начинает расплетать ему косу, снимая чёрную ленту, которую подарил Хвану более четыреста лет назад. Такой чистоплотный и опрятный демон, а поношенную старую ленту никогда не снимает. Потому что от брата. — А кто виноват, что мои бедные прекрасные волосы в пыли? Я же весь Призрачный город снёс у ярмарки… — Ммм? — Лорд указывает на ангела. А Хван и вспоминает, что задание брата он вовсе не выполнил и получается не может обвинить его в том, что вернулся таким испачканным. — Помыть тебе волосы? Помыть тебя? – шепчет Чанбин в ушко, распространяя мурашки по свему позвоночнику Хвана. Тот в ответ хрипит. — Мне сколько? Четыреста? Четыреста шестьдесят? — Четыреста семьдесят один, маленький мой. — Чанбин помнит. А Хван вздыхает глубоко, погружаясь в воспоминания. И лишь шепчет. — Помой, братик…🕯️472 года тому назад. Год 1551🕯️
Чанбину было 557 лет, когда однажды вечером он взглянул на свою красивую мать с красными пухлыми щеками, которая ела уже третью миску черешни. — Матушка… — у Чанбина ком в горле встаёт от осознания. Страх берёт за глотку, а ноздри щиплют от слёз, словно камни поступают на глаза, но никак не могут выйти наружу. У них дома, особенно в их любимой комнате на Земле, так ярко, радужно и красиво. Это место простое, но главное большое и уютное. Не такое огромное, чтоб мама сумела полностью расправить крылья внутри дома, но всё же лучше чем треклятый замок Люцифера. И Чанбин боится, чтоб этот уют не стал их смертью. Он внимательно смотрит на мамин живот, щурится и видит его… — Матушка, ты беременна? — Ох, мой внимательный… Да?! — улыбается демоница. Лисьи глаза и белоснежное как молоко лицо, красные крылья и длинные как у пианиста пальцы. Мать Чанбина и Хёнджина была полукровкой от союза вампира и демона. Она умела рисовать, и картины её будто бы жили своей жизнью. Все в Аду твердили, что она ангел, родившаяся в теле демона. И когда-то Люцифер, увидев такие гордые глаза, вишнёвые губы в самой высокомерной ухмылке и крылья, как самые изящные кисти художника, влюбился в неё с первого взгляда. На фоне её кроваво красных крыльев даже сам Люцифер был меньше и тусклее, а в голове звучала мелодия света, что появилась во тьме. Мать всегда рассказывала Чанбину о том, каким романтичным и нежным тогда был его отец. И жаль, что эта нежность не дожила до Чанбина… Власть и бесконечные войны поглотили его душу, наполняя лишь ненавистью к ангелам и всему людскому. Наследный Владыка Ада лишь помнил холодного, чёрствого отца, который тренировал его, как будто он из алмаза был сделан. Любовь в его холодном сердце успешно умерла, жена ему уже была ни к чему, ведь у него родился наследник. Невероятно сильный, прям такой, какой был нужен. И другого ребёнка он даже не хотел. Ибо зачем? Жене сказал, что та вольна делать что хочет, главное не пересекать некоторые черты морали. Со Юрён. Так её звали. Она была из благородной семьи и гордо отстояла свою фамилию при рождении Чанбина, назвав его потомком Со. Она выбрала жить на Земле. Поселилась в деревне, где вблизи жили сирены, и вскоре влюбилась в одного мужчину по имени Хван Сурён с блестящей пурпурной чещуёй, что пел по вечерам словно не голосом, а магией. — Матушка! — Чанбин бросается к её ногам. — Отец убёт тебя! И тебя и моего братишку! И дядю Сурёна… Зачем вы так? Зачем, ма? — Ох, мальчик значит? Чанбин, твои силы просто невероятны! – демоница продолжала беззаботно есть фрукты. — Матушка! — пока Чанбин заливался слезами, совсем не как наследный Владыки Ада, а как ребёнок обнимая живот матери, словно пытаясь защитить и её и... Его... — Ох, не будь таким, Бин! Твоя матушка наполовину вампир, я и без того мертва. Да и переродиться мне сложно что-ли? А Сурён сам себя защитит, он сильный. Лучше расскажи мне, какой он? Твой братик. Ты ведь видишь его, верно? — Он… его душа, совсем не похожа на демона. – говорит удивлёный Чанбин. — Да? И чем же? — Он похож на рыбу, только с крыльями... Такой разноцветный, добрый будто ангел. И я чувствую мелодию… Он кажется будет демоном музыки. Или… Стой, там ещё и красками пахнет, это от тебя перейдёт. Крылья... чешуя? Фиолетовые. От дяди Сурён и он и рисовать будет. Так красивый, матушка, он ещё... Кха…кха… — Всё всё, не напрягайся, перестань разглядывать его душу, ты слишком много сил потратил. — Он такой красивый матушка! Мой братик! — Он тебе нравится? — мать была рада. — Очень… Он невероятный! — Чанбин теперь тоже был рад. Он братишку уже любил. Миновал год, малыш родился двадцатого марта под цветком Фиолетового Тюльпана. Вторым его именем с рождения стало Ёнвонан Эджон, со щначением «вечная привязанность», что немножко пугало. Ведь, этот демон если привяжется к кому-то, то это будет на вечно… Первое имя ему дал отец, Юрён уступила. Фамилию выбрали тоже отцовскую, потому что Юрён этого сирену любила. Теперь у Чанбина был братишка по имени Хван Хёнджин, который каждую ночь путаясь в крыльях, просыпался в поту и звал старшего брата, который не всегда был на Земле. Чанбин, когда взял в руки малыша, почувствовал себя самым счастливым Демоном на Земле, ибо он всегда мечтал иметь младших братьев и сестёр. А каждое его приземление на Землю означало, что его ждут самые тёплые три дня, в кругу настоящей семьи, где за тобой хвостиком бегает мелкий братишка. — Прекрасный. – сказал он ещё тогда, смотря на младенца Хвана. — Люби его и защищай. — Само собой матушка! Само собой… Шестнадцать лет Чанбин спускался на Землю, навещал мать и её семью, проводил много времени с младшим братом, который пел настолько волшебно, что слушать его хотелось вечность. Иногда приходила к ним подруга мамы, Демоница Распутничества, приносила "детям" конфеты, хоть и Чанбин твердил, что не ребёнок уже давно. Рождённый полукровкой вдвойне, Хёнджин был невероятным, но в тоже время имел проблемы контроля силы. У него были все дары вампира, сирены и демона и уже в 15 лет он стал особым рангом. Это ощущалось по его ауре и по тому, как у него появилась особая сила «исцеление». Любую простую или среднюю рану он мог излечить лишь касанием. А чуть сложным учился по книгам найденных в библиотеках Земли. От матушки он перенял талант рисовать и рисовал свою семью. Мать, отца, брата и себя. Иногда там появлялась и фигура тёти Астры, подруги мамы. В 16 лет Чанбин впервые заплёл ему косу и привязал на кончик чёрную ленту. Он Хёнджину волосы целовал, а тот никогда не знал, что где-то там, на небе существует ещё один член их семьи, который в итоге разрушит их счастье… Со Юрён, демоница полукровка из аристакратной семьи, прославилась на всю поднебесную как «смелая демоница» изменившая самому Люциферу. Её и её любовника разорвал на куски сам владыка Ада, уничтожил женщину, место, где она жила, осушил то озеро, что в итоге все сирены погибли, оставшись без воды под палящим солнцем. Мальчик демон, который шестнадцать лет прожил словно в земном Раю, познакомился со сводным отцом. Сходящий с ума от происходящего и ничего не понимающий маленький Хёнджин был заточён в ледяную пещеру. Люцифер не стал убивать этого «выродка». А наказал его за рождение, надеясь, что он там и сдохнет… Чанбин в это время был на задании, а когда узнал обо всём… через адскую силу сделал вид, что ничего не знает об измене матери и о существовании младшего брата. В душе же он поклялся, тренироваться как бес и свергнуть отца с престола. Он обещал себе, что разорвёт Люцифера на куски и высушит его останки так же под солнцем, как он сделал с ни в чём невинными Сиренами, с его семьёй... «Потерпи, братишка. Я тебя оттуда вытащу.» Переворот удался лишь двести лет спустя с того события. Не просто было убить владыку Ада, который был на престоле уже тысячу лет. И вот Чанбин, с горящим от радости и страха сердцем, подходит к пещере, ломает проход и видит его… Весь в цепях, еле дышащего, но бессмертного младшего брата, который уже даже не помнил кто он. Демон? Человек? Или же кусок льда, раз он здесь уже… как давно? — Хёнджин? — тогда он даже имя своё не помнил…🕯️🕯️🕯️
Настоящее время. 2023 год 1 Ноября. Феликс открывает глаза и видит… Много фиолетового. Крылья и ноги чувствуют что-то мягкое, в нос бьётся аромат фиалки и слышится тихое хриплое мычание, будто кто-то пытался вспомнить мотив мелодии, но слёзы ему мешали. Открыв глаза он находит себя на безумно широкой кровати. На нём даже одеяло, ведь огромное окно, по размеру как стена, распахнуто и в комнате гуляет осенняя прохлада. Взгляд скользит к стене, а затем к книжным полкам, на рабочий стол и на… Крылья? Такие огромные, что Феликс принял их за занавески и ковёр сшитое в одно… А за ними виднелась чёрная голова с мокрыми волосами, которую расчёсывали… — Чего смотришь как будто я тут голый сижу? — Мм… П-прост..? — Нет. — Что? — Не прощаю. Никого и никогда. У тебя какие связи с Архангелом? — существо не оборачивается, продолжая расчёсывать волосы невероятной длины. И Феликс отвечает ему, потому что страшно. Потому что чувствует, что он в его власти. — Он меня лечит. — Никчёмный. Никак не долечит? Ты уверен, что он просто не лапает твои крылышки ради кайфа? — Ради… Ч-чего? — Господи, Дэус, слабый, тупой, какой ты ещё, Феликс? — Я не... Я не… Ыхк… — Феликс закрывается крыльями, как маленькое яичко, плачет от обиды и обещает больше ни слова не говорить этому ужасному существу. Феликс его ненавидит, начиная с этой же секунды. — Эй! — … — ангел пытается не издавать лишние звуки, капая слезами на смоиже крылья. Ему страшно, одиноко, он не понимает где он, где Банчан? Где Джисон? Кто это существо вообще? Но он боится даже дёрнуться. И сидит так полчаса, даже не заметив, что этот ужасный демон покинул комнату, а потом вернулся с подносом в руках. — Ешь. Иначе крылья оторву. — и уходит. Феликс ест, иначе ему крылья оторвут. Он ест и засыпает…🖤🖤🖤
— И он начал плакать! – Хёнджин ведь действительно не понял, почему он начал плакать. — Хёнджин, он возможно слабый и тупой, но ты тоже глупый, ты его напугал! — Чанбин только закончил важные дела и шёл спать, как к нему пришёл Хван и с очень странной историей. — Хэй, хватит на меня наезжать сегодня! — Читай книги, что я тебе даю. По-другому ты никак не поймёшь сущность ангелов, демонов и людей. А пока отнеси ему еды, как закончишь с лечением… — НЕ СОБИРАЮСЬ Я НИКОГО ЛЕЧИТЬ! НАХУЯ МНЕ ЭТО НАДО? — ХОРОШО! Хорошо… просто отвези его в Рай, ладно? Как закончите… с едой. Оставь где-то неподалёку незаметно, и я говорю «оставь», заметь, а не кидай его на кусты с высоты в километр и… Больше не связывайся с этим мальчиком. Странная у него аура… — Тебя буду спрашивать с кем связаться, с кем нет. — Хёнджин срывает с Чанбина одно пурпурное перо — по привычке. Ставит его за ухо, как безумный писатель, и выходит из его комнаты. Крылья у Чанбина от рождения были красные, но он иногда менял их на фиолетовый, потому что так брату нравилось.🌸🌸🌸
Феликс открывает глаза и чувствует себя очень странно. Дышать тяжело, вокруг голоса, к горлу подкатывает тошнота и первый вопрос, который он задаёт в воздух это: — Банчан! — Феликс, дыши. — Джисон! Призраки! Кха, кха… — Дыши! — слышится голос сестры. Ему помогают присесть, дают попить и еле разлепив глаза Феликс осознаёт, что он видит мир подругому… Дальние предметы теперь не размытые, лица его сестёр чёткие, хотя странно бледные. Феликс дома, он с семьёй. Тот странный фиолетовый оказался ужасным сном. Мама заключает его в объятия и Оливия шепчет: — Только не пугайся, ладно? — Ч-что? — Аккуратно взгляни в зеркало. — Рейчел и Оливия выглядят взволнованными, а мама… счастливой, ведь отражение Феликса в зеркале означает, что он теперь ангел второго ранга. — О ДЭУС, ЧТО ЭТО? — Феликс по привычке прикладывает очень много усилий, чтобы двинуть своми слабыми крылышками, но теперь уже сильные крылья внезапно расставляются в стороны. Они уже широкими, острые и фиолетовые в кончиках. Он настолько резко их расправляет, что те опрокинули все лекарства и тарелки на тумбочке. — Феликс! — мама. — Осторож… — Оливия — Ой… ааай… — Ликс с испугу пытается собрать их обратно, но лишь шлёпает перьями сестру по лицу, а потом и взлетает в потолок, но ударяясь затылком и спиной, падает обратно на кровать. По комнате разлетаются перья. Сёстры весело хихикают, а Ликс, лёжа на животе, как котёнок, обещает себе притворяться бревном и больше не двигать этими новыми, ужасными драконьими крыльями. Никто не знает, где был Феликс всю неделю. Никто не знает, как он достиг второго ранга и почему он такой тёмно-фиолетовый? Ведь цветы его рождения, Георгины, хоть и цветные, но обычно бывают посветлее… Однако были вопросы поважнее оттенка его крыльев, а именно то, что Банчан и остальные таки не вернулись… Во всём поднебесном творился хаос: появились Призрачные города. Ангелы и демоны исчезали, и не важно, кто какого ранга, исчезали все подряд. Иногда их находили сошедшими с ума, превратившимися в призраков или мёртвыми… а некоторых всё ещё не смогли найти.