***
Настоящая Каракура тоже была безжизненной. Люди в ней были, но спали крепким сном, не ведая то, что «боги» решают их судьбу. Айзен медленным шагов брёл по улице в сопровождении своего последнего слуги — Ичимару Гина. Ему стоило бы поспешить, создать ключ к дворцу короля душ и осуществить задуманное, только вопреки логики он не спешил. — Не подходи, — Соуске предупредил человека, который в отличии от остальных не спал крепким сном и попытался заговорить с ним. Человек его не послушал, не обратил внимание на странность их одежд и внешнего вида. И когда невидимая граница была пересечена, тот рухнул замертво. Люди, не способны были ощутить нынешнюю силу Айзена, но при этом всё равно противопоставить ничего не могли. Одно его присутствие смертельно для слабых душ, даже несмотря на сдерживание реацу в пределах своего тела. — О, похоже, там кто-то проснулся, — Гин подметил, как группа подростков передвигалась по улице. Те, кто были в сознании, несли на руках пребывающих в беспамятстве. — Да, — посмотрел в том же направлении бог нового мира. — Это друзья Куросаки Ичиго. Их смерть может послужить неплохим толчком для его развития. — Возможно, — в голове Гина промелькнуло нескольких мыслей. — «Сейчас или никогда». Ичимару ненавидел Айзена, но понимая разницу между ними и своё бессилие… пошёл на отчаянный шаг. Втёрся к нему в доверие настолько, насколько возможно. Предал общество душ и единственного близкого для него человека. Всё ради этого момента. Ради мести. Если он ещё больше затянет, то даже его мечу не остановить безумца. Поэтому… — Хм, — вдруг ухмыльнулся Соуске, чем отрезвил голову Гина. — Он идёт. — Что? — переспросил Ичимару, но ответ не потребовался. Тёмный кометой перед ними приземлился Куросаки. Из-под маски пустого на них смотрели пылающие праведным гневом глаза. Его реацу было на пике, достойное самых высших номеров эспады, а от её плотности вокруг него само пространство подрагивало. — И это всё? Я разочарован, — легкомысленно протянул Айзен, не скрывая своего пренебрежения. — Неужели твой отец ничему тебя не научил, несмотря на удобные обстоятельства? Очевидно, он уничтожил котоцу намеренно, прекрасно осознавая разность во времени. Догадывался о «финальной гецуге теншоу». Тем не менее вместо достойного соперника перед ним предстал всё тот же мальчишка. — Отец нет, но кое-кто другой — да, — Куросаки осмотрелся, попутно окинув своим восприятием город. С некоторым облегчением он подметил, что жизнь близких людей находилась вне опасности. В относительной, пока заклятый враг не будет уничтожен. — Давай сменим место нашей битвы, Айзен. — Абсурд, — усмехнулся обладатель хогьёку. — С чего бы мне тебя слушать? — Мне с ним разобраться? — уточнил Гин, выйдя немного вперёд, зачем-то положив руку на лезвие его занпакто. — Ты… — Соуске понял, что он задумал, но не успел отреагировать. Из-под широких рукавов, в которых Ичимару держал меч, выстрелило лезвие. Моментально пробив грудь предателя, в место, чуть выше хогьёку. Сказать, что Ичиго был застигнут врасплох — ничего не сказать. — Единственный способ избежать абсолютного гипноза, это коснуться вашего занпакто перед тем, как техника будет приведена в действие, — с ядовитой ухмылкой протянул Гин. — Десятилетия ушли, чтобы выудить эту крупицу информации. Готей 13 думал, что может вас убить — уморительно. Ведь убить вас, могу только я. — Я знал о твоём предательстве с самого начала, но мне было интересно, каким образом ты намеревался отнять мою жизнь, — зажимая рану, из которой хлестала кровь, Соуске сохранял внешнее спокойствие. — Я разочарован, Гин. Думаешь, этого достаточно? — Вовсе нет, — покачал головой Ичимару, вдруг продемонстрировав лезвие своего занпакто. — Видите? Здесь не хватает кусочка. Я оставил его внутри вас. — Что? — шокированное выражение лица Айзена было весьма удовлетворяющей картиной для двойного предателя. — Я немного приврал о способностях своего банкая, — тем временем продолжил Гин. — Дело не в скорости или длине. Нет, просто на мгновение лезвие превращается в пыль. А внутри клинка — смертельный яд. Это был конец. Он оставил кусочек своего клинка внутри его тела. — Прощайте, капитан Айзен, — издевательским тоном проговорил Ичимару, протянув руку к груди Соуске. Короткая команда, и грудную клетку обладателя хогьёку разорвало. В ней образовалась сквозная дыра, а сам могущественный артефакт оказался в руках Гина. Умирающий Соуске падал. Он попытался вернуть своё, но ничего не вышло. Бывший подчинённый увернулся и отступил. Холод смерти подступал к нему. Нет, не так. Это всё должно было закончиться по-другому. Куросаки с подозрением наблюдал за случившейся драмой. Наверное, ничего такого он вообще не ожидал, когда сюда пришёл. И что он теперь должен был делать? Стоило только допустить мысль, что всё само собой закончилось, как от «мёртвого» Айзена поднялся шторм реацу. В свете энергии его тело снова изменилось. На лбу появилось подобие третьего глаза, а за спиной раскрылись белые крылья как у бабочки. — И много ты добился? — едва ли не сплюнул от раздражения Ичиго, когда перестал даже чувствовать реацу Айзена. — «А вот это точно не к добру». — Свершилось. Пусть ты и забрал хогьёку, он всё равно мой! — торжественно протянул Соуске. — Для развития необходим страх. Страх быть убитым. Теперь я стал существом, превосходящим синигами и пустых. — Чёрт… — Ичимару и сам понял, что последний шанс на победу потерян. — А теперь, я заберу свой хогьёку, — Айзен сделал к ним шаг, подавляя не реацу, но одним своим присутствием высшего существа. Мысли в рыжей голове хаотично забегали, но планы никогда у него не были в почёте. Тем не менее… ничего не изменилось, всё снова возлагалось на него. — Дай сюда! — Куросаки грубо перехватил артефакт у ошарашенного Гина. — Эй, Айзен, хочешь эту безделушку? Только на моих условиях, — и быстро сорвался прочь, стремясь покинуть пределы города. Гин даже перестал прищуриваться, открыв свои голубые глаза. Он бессильно стоял перед Айзеном, который не повёл и бровью. — Глупый мальчишка, — Соуске мог вернуть артефакт одним только желанием, ведь они практически единое целом, но решил сыграть в последнюю игру. Бывший синигами растворился в воздухе, преследуя рыжего парня. Гин остался один. — И как это понимать? — оставшись один он впал в прострацию. — Может ли быть хуже? — ГИН! — раздался злой крик знакомого голоса. Рангику… Та, из-за кого он и решил встать на путь мести Айзену. И вид этой подступающей к нему фурии не обещал ничего хорошего. — Язык мой — враг мой, — обречённый вздох вырвался из Гина.***
Куросаки удалился от города настолько, насколько вообще позволяло ощущение ледяного взгляда в спину. На горном плато он решил встретить свою судьбу. Его ладонь крепко держала меч, который посылал ему чувство поддержки. В этом сражении ему не на кого надеяться, никто уже не придёт на помощь. Молодой вайзард был готов столкнуться с существом, которое не было ни синигами, ни пустым. Айзен материализовался перед ним из воздуха. Это столь высокая скорость или телепортация? Он не знал. — Меня уже начинает утомлять эта игра в кошки-мышки, — произнёс Соуске, пока хогьёку, буквально растворившийся в руке Ичиго, не вернулся к Айзену, зловеще сияя в его груди. — Ты умрёшь, Куросаки Ичиго. Умрёт? Возможно. Ему было страшно? Каждому живому существу страшно умирать. Даже сам Айзен признался, что боялся этого. Ничего зазорного в этом не было. Это инстинкт выживания. Но был ещё один один инстинкт. Инстинкт, которому его научил белый Зангецу и Барраган. — Даже если и так. Я сделаю всё, что смогу, — его голос не дрожал, его реацу не поколебалась. Ичиго чувствовал жажду разрушения внутри. Знакомое чувство. Как тогда, когда он потерял над собой контроль в первый раз. Переключатель между человеком в пустого. Он сделал это. Позволил себе погрузиться в глубины своих эмоций. Его чёрная реацу нарастала, обволакивала его. Кожа побелела, её украсили замысловатые узоры, отросли тёмные когти. Короткие волосы сменились длинной шевелюрой, а маска стала массивнее, демонстрируя пару длинных рогов. Самое главное — это сквозная дыра в груди. Опустошение и разрушение, вот что он отныне чувствовал. Но он не испугался самого себя, принял её и продолжал помнить ради чего вообще пошёл на подобное. Ему захотелось это сделать. Он взревел, как настоящий монстр, которым и стал. Его духовная сила была аномальна в своём количестве, но что важнее — он теперь чувствовал Айзена. — Беру свои слова назад. Ты смог оправдать мои ожидания, — Соуске будто был восхищён. — Истинный вайзард. Все преимущества синигами и пустого одновременно. Жаль только, что я уже превзошёл подобное. Ичиго его не слушал. Он устал от его пустого трёпа и снобизма. Куросаки чуть склонился, на его рогах крайне быстро образовалось серо, устремившиеся к Айзену. Тот не стал уклоняться, принимая атаку, уверенный в своём превосходстве. Опрометчиво. Огромный разрушения накрыл его. Горное плато было попросту сметено, словно карточный домик. Не успел этот поток стихнуть, как Ичиго оказался возле него, взмахивая своим Тенса Зангецу. Соуске успел сориентироваться, несмотря на поверхностные повреждения. Два меча столкнулись, и ударная волна снесла очередной холм. — Серо, сонидо и, полагаю, — Айзен смог подловить Ичиго. Лезвие занпакто прошлось по коже, высекая искры и оставляя лёгкие шрамы, которые тут же зажили, — иерро с регенерацией. Великолепно! Покажи ещё… — не успел закончить, как кулак Куросаки прилетел ему в лицо. Предатель пропахал своим телом несколько сотен метров и два холма прежде, чем остановиться. Не то, чтобы прям больно, но это было неприятно. Неприятно знать, что даже на этой стадии эволюции Куросаки способен нанести ему какой-никакой вред. Виной тому несовершенство хогьёку или что-нибудь иное? — Завались! — грубым голосом проскрежетал Ичиго. — От твоих маразматичных речей уже тошнит! Схватив Зангецу двумя руками, тот сделал взмах. Массивная волна гецуги теншоу настигла Айзена. Через весь торс прошла глубокая рана, которая тут же начала регенерировать. Это была битва на выносливость. Соуске становился сильнее с каждым ударом, Ичиго пока тоже не отставал, раскрывая свой потенциал, но его силы были не бесконечны. Насколько его хватит? Какой удар гибрида способен положить конец безумцу? Ответа никто не знал. Монстр яростно ревел, его противник холодно смотрел на него. Будто два полубога из мифов они сражались, не ведая о ранах и усталости. И мир вокруг них разрушался, вселяя страх и ужас в сторонних наблюдателей. — Сочащееся знамя мути! Надменная чаша безумия! Кипи! Отрицай! Цепеней! Моргай! Нарушь свой сон! — Айзен вскинул свой палец вверх и начал читать заклинание. — Ползучая царица железа! Непрестанно рассыпающаяся кукла из грязи! Объединись! Сплотись! Наполнись землёй и осознай своё бессилие, — когда он закончил, вокруг сформировался куб из тёмной материи. — Курохицуги! Познай поражение, ведь это запрещённое кидо, созданное существом, стоящим выше синигами и пустых. Гравитация сотрёт тебя в порошок, даже несмотря на твою… Что?! Чёрная гецуга вырвалась из пространства куба, открывая вид на гибрида. Он был ранен, но раны исцелялись. Обагрив свой занпакто в собственной крови, тот направил его на Соуске. — ГРАН РЕЙ СЕРО! Алое серо будто молния хаотично направилась к ошарашенному Айзену. Он выставил барьер, но тот разбился в тот же миг, настигая цель. Вспышка боли была особенно неприятной. С некоторой заторможенностью тот смотрел на то, что в его теле красовалась сквозная дыра. Временно, тем не менее, это очередное неприятное напоминание об уязвимости. Куросаки хотел напасть в тот же миг, но… вдруг пошатнулся. Ранее незаметные трещины на маске усилились. Осколки начали опадать, открывая вид на его бледное, измождённое лицо. Силы стремительно падали. Вот он — предел нынешних возможностей. Его хаотичные силы, не нашедшие баланса, разрушали тело. Поначалу это было незаметно благодаря регенерации, но после столь затратных техник… проблема дала о себе знать. Чего-то ему не хватало для полноценного использования этой силы. — Дьявол… — скривился Ичиго, кое-как встав с колена и держась за меч. Силы оставались, но едва ли на один удар хватит. — Ха… — усмехнулся Айзен, вдруг вернувший свою уверенность. А уж когда рана затянулась, то и вовсе наполнил свой взгляд надменностью. — Что и следовало ожидать. Ты почти застал меня врасплох, но я лишь стал сильнее. Он торжественно начал подступать к Куросаки, чья маска почти полностью раскололась. — Прощай, Куросаки Ичиго, — Айзен поднял свой занпакто. — Благодаря тебе я многое понял. Сам Ичиго не намеревался сдаваться и приготовился сделать всё, на что ещё был способен. Айзен же преисполнился высокомерием. А затем их обоих накрыла тень во всех смыслах. Она закрыла их от лучшей солнца, а также обволокло своим холодным присутствием. — Так вот оно как… — вырвался из Соуске комментарий. А затем прогремел суровый голос. — Достаточно. Я твой противник.