***
Он родился более тысячи лет назад. Слабость была его сущностью. Неспособный ни двигаться, ни говорить. Пустой сосуд, к которому прильнули страждущие. Каждый кто его касался получал частицу души, которая заполняла их недостатки. Трус становился храбрецом, слабый сильным, глупый умным… Но такие люди жили недолго. А умирая они возвращали частицу души, наполненную прожитым опытом и силой. Так он исцелял себя, постепенно становясь полноценным. Когда к нему вернулся слух, он услышал своё имя. Яхве. Имя бога, которому те поклонялись, стало принадлежать ему. Он рос, путешествовал, создавал из последователей тех, кого нарекут «квинси». Яхве Бах был их прародителем, их императором, их богом. И что он должен был делать с этой властью? Очевидно, ему была дарована сила, чтобы изменить этот мир. Мир, который не мог существовать без страданий. Как Яхве, который не мог выжить без войны. Он ненавидел эту систему, поэтому её нужно было сломать. Для этого ему нужно было убить собственного отца, короля душ. Он хотел умереть, иначе зачем тот породил его своим актом непорочного зачатия? Зачем даровал ему жизнь, силу и слабость? К сожалению первая попытка провалилась. Подлые насекомые, в частности Ичибей, смог свести на нет его возможность видеть будущее. А затем первые капитаны сокрушили его вместе с армией. Бах едва не погиб, но у него был ещё шанс вернуться. Тысяча лет страданий, чтобы закончить начатое. Как назло судьба не могла не преподнести сюрприз. Король пустых смог дать отпор. Особый военный потенциал. Аномалия этого мира, что роднила его с Бахом, что создавало проблемы. Принести в жертву квинси пришлось раньше, чем планировалось. Враг стал сильнее, но Яхве смог задержать его и достиг своей цели. Что он почувствовал представ перед своим отцом не только по крови, но и по духу? Разочарование. Распятый бог, принявший грехи этого мира. Страдающий, чтобы жили другие. Сын не мог терпеть страдания родителя. Он убил его, заняв место нового короля душ. Тьма опустилась на мир. Скоро начнётся новый генезис. — Ха. Просто сон, — Бах пробудился от лёгкой дрёмы, восседая на своём троне. Тьма покрывала его, закрывая бесформенной массой даже лицо, на котором отныне было множество глаз с тремя зрачками. Не самая эстетическая форма, но эволюция не всегда красива. Ему нужно время, чтобы обуздать хаотичную силу своего отца и стать полноценным королём душ. Всемогущество. Яхве уже видел грядущее и был готов его определять. — Вам меня не оставить. Никому не остановить, — прошептал он, оскалившись.***
Ичиго многого достиг, это было видно сразу. В его глазах плескалась решимость. Два Зангецу будто вибрировали в такт духовному давлению владельца. И была эта реацу действительно огромной. Барраган не мог не уважать прогрессию парня, который отныне особо и не уступал ему. Конечно, не беря в учёт иные способности, помимо банальной грубой силы. — Выходит, ты сам и убил короля душ? — чуть-чуть склонил голову владыка черепов в вопросе. — Я не хотел. Но… кровь квинси заставила меня это сделать, — раздражённо поморщился Куросаки, устремив свой взгляд вверх. На духовной платформе они вдвоём поднимались во владения Яхве. Больше никто с ними не пошёл. Их двоих было достаточно, а самое главное — никто другой и не мог совладать с существом, которым стал прародитель всех квинси. Лишь напутственные слова и некоторые приготовления стали их поддержкой в битве, которая определит саму структуру мироздания. — Неудивительно. Если кем и является Яхве, то «человечностью» своего отца, который отрёкся от всего, чтобы стать столпом миров. Ненависть к своим палачам — самая ожидаемая эмоция, которую унаследовали даже непрямые потомки, — поразмышлял Барраган, так и не развеяв свой ресуррексион, ибо в этом уже не было смысла. — Но сейчас это на руку. Тебе и нужна такая эмоция, чтобы убить подделку под короля душ. — Может быть, — неопределённо пожал плечами гибрид. — Сегодня же всё закончиться, да? Последний босс, все дела. — Сохрани этот настрой, — степенно кивнул Барраган, когда духовная платформа доставила их на вершину. Сведённый из нескольких кусков дворец показал им свой коридор, в конце которого и ощущалась первородная сила. Переглянувшись, они направились вперёд. Куросаки настраивался на сражение, заранее достав свои парные клинки. Луизенбарн же был спокоен как смерть. В этой форме слабые эмоции отходили на второй план, что очень помогало делу. Как и в прошлый раз, но отныне наоборот. Теперь уже скучающий Яхве восседал на троне, а они вторгались в его вотчину. — Иронично, — прокомментировал ситуацию первый из квинси. — Правда что ли? — дерзко ухмыльнулся Ичиго. — Уверенность — это хорошо, но только когда на успех есть шансы, — ответил ему Бах, даже не поднявшись со своего места. — Уверенность — это глупость, когда ваше поражение предопределено. Кем? Спросите вы. Я же отвечу… Мной! — исходящая от него тьма обрела форму и плотность. Волна мрака устремились к ним. Ичиго отреагировал первым, разрубая её своим мечом. Но прилив не утихал, наступая снова и снова. В конце концов даже ему трудно было противостоять силе самого короля душ, так что его всё-таки снесло с ног, впечатав в стену. Далее поток уже намеревался достать Баррагана, но тот не пошевелился. Вместо этого позади него сформировалось множество багровых сфер серо. Кровавым дождём техника разрушения пустых накрыла тьму, разрывая её как и любой луч света, отгоняющий тени. — Эх, а сразу нельзя было? — прокряхтел Куросаки, которого эта атака проняла. — Хочешь сразу? Давай, — Барраган резко сжал лезвие его Зангецу. — Раскачивайся уже. Энергия квинси коснулась меча, на что занпакто отреагировал. Лезвие начало белеть от места соприкосновения, пока не окрасилось полностью. Куросаки удивился, но затем боевито хмыкнул, выставив два клинка перед собой. По неопытности ему нужно некоторое время, чтобы пробудить свою силу, поэтому планировалось использовать силу квинси как катализатор. Его золотая реацу вспыхнула, окружая его. Ударная волна заставила дрожать дворец, в котором стало находиться слишком много аномальных по уровню сил существ. Когда пыль осела, то Ичиго продемонстрировал свои изменения. Кожа побелела и на ней красовались чёрные татуировки. Левый глаз засиял золотом, а белок окрасился в чёрный. Также с левого виска тянулся белый рог. Рог спасения. В этой форме все его силы имели наибольшую стабильность. Хаотичная энергия поддалась ему, реализовав огромный гибридный потенциал. — Быстро к этому пришли. Настолько отчаялись? — продолжал насмехаться Яхве, ничуть не удивлённый случившемуся. — Меня просто бесит, что ты там такой важный сидишь, — Куросаки взмахнул мечом, оставляя перед собой линию реацу. — Гецуга джуджишоу! — и перерезал эту линию накрест вторым мечом, отправляя во врага свою новую технику. Залп энергии мгновенно настиг Яхве, уничтожая трон и часть дворца позади него. А ведь стоило учитывать, что это место имела куда большую прочность, чем любое другое место в трёх мирах. Тем не менее разрушения даже так были в самом деле впечатляющими. К сожалению, Баха успел уйти, появившись перед ними как ни в чём не бывало. — Твой прогресс впечатляет. Как жаль, что не было времени забрать тебя в империю и подобающим образом обучить, — разочарованно покачал головой император. — Ну, я хотя бы заберу твою силу в качестве утешения. — Подавишься, — не вздрогнул Куросаки, устремившись к противнику. Тьма приливной волной накатила на него, но Барраган вновь использовал серо, защищая парня. Путь был открыт, так что Ичиго нанёс по Баху удар, от чего новая часть дворца снова рухнула. Но снова не вышло. Противник использовал блют вене, заблокировав Зангецу голой рукой. — Думаешь, у тебя есть шансы? — протянул Яхве, как вдруг ноги Ичиго пронзили тёмные шипы, а следующий удар отправил его в очередной полёт. Это было больно, даже в этой форме его проняло. — Ублюдок! — прошипел Ичиго, поднявшись. Только он сделал шаг, как очередной шип тьмы пронзил его, словно эта ловушка была тут изначально. — Ч-что?! — в сонидо он переместился подальше, чтобы снова напороться на ловушку. — Кха! — Ты сейчас думаешь: «Как он это делает?», — посмеялся Яхве. — Опасаешься, что я вижу будущее? — очередной шип нанёс парню куда более серьёзное ранение, отчего даже со своей новой регенерацией тот свалился на колени, харкая кровью. — Какая разница? Видишь ты там или нет? Это тебе никак не поможет, — уверенно процедил Ичиго, чувствуя как энергия врага подавляла его силы. — Не ты первый больной ублюдок, возомнивший себя всемогущим. Ему не удастся погрузить его в отчаяние. Никогда. — Способность людей преодолевать отчаяние прекрасна. Стоит мне собраться, как я смогу победить. Думаешь ты утаишь свои мысли? Но своими попытками ты просто прыгаешь с одной песчинки вероятностей на другую. А я… — он демонстративно развёл руками, пока тьма вокруг него сгущалась всё сильнее. — Я же смотрю на все эти песчинки свысока, сам определяя, каким будет будущее! Теперь ты понимаешь? Сейчас ты покажешь мне всё своё отчаяние! Ичиго устал. Устал слышать очередной трёп психопата. Он вскочил на ноги, несмотря на раны, крепче сжимая свои клинки. — БАН-КАЙ! — проревел он, испуская ещё более концентрированное духовное давление. Два меча в его руке объединись, превратившись в чёрно-белый двуручный меч с цепью у рукояти. — ТЕНСА ЗАНГЕЦУ! Яхве сначала воодушевился, но затем прошла секунда, как он испытал яркое недоумение. Он видел будущее, видел опасность истинного высвобождения меча парня и заранее его сломал. Концептуальный контроль вероятностей это подтвердил. Тем не менее Зангецу остался целым, а Яхве впервые ощутил чувство опасности. — Не получается, да? Слышал со стариками такое бывает! — издевательские протянул рыжий, мгновенно оказавшись возле ошарашенного Баха. Он запоздало отреагировав, ощутив как лезвие едва не поделило его надвое. Повезло, но кровавая рана на груди кричала о уязвимости. Он хотел отступить, как кулак Куросаки влетел ему в лицо, отправляя в очередную стену, которая на него и рухнула. Тут же вдогонку полетела сокрушающая всё на своём пути гецуга теншоу. Император применил все свои силы, чтобы подавить тьмой вражескую технику и вернуть в свои руки инициативу. «Как это возможно? Как?!» — тут его глаза устремились на спокойно стоящего Баррагана, который лениво похлопал в ладоши. — ТЫ! — «Всемогущество» — опасное штука. Но стоит напустить немного пыли в глаза, как ты становишься слепым котёнком, — не скрывая превосходство протянул Барраган, направившись к врагу. — Такому как ты никогда не стать богом. Конечно, о силе прародителя было известно. Контроль вероятностей слишком серьёзная угроза, но даже к ней удалось подобрать контрмеру. Ей оказался Цукишима. Его полное подчинение позволяло буквально внедрять себя в прошлое живых и неживых существ. Это искажало перспективу наблюдателя, позволяя ослепить Яхве. Ведь нельзя увидеть то, чего никогда и не было. Требовалось лишь заранее позволить Цукишиме пронзить их своим мечом. — Я уже бог… — процедил император, гордо выпрямившись. — Моя сила растёт с каждой секундой. Вы же… слабеете. — Ичиго, — проигнорировав Баха, тот глянул на своего товарища, — отлично потянул время. Теперь тебе лучше отойти как можно дальше, иначе попадёшь под горячую руку. — М-м? — удивился просьбе рыжий гибрид, но спорить не стал. Всё-таки ему ещё было тяжеловато поддерживать пик своей силы. И в бою с Яхве он мог совершить смертельную ошибку. — Я подстрахую, — и отступил в сонидо. Император расслабился, чувствуя подступающую к нему уверенность. — Это была ошибка, — великодушно упрекнул он короля пустых. — Единственная ошибка — это ты, — возразил Луизенбарн, исторгнув из себя багровую ауру. — Поглотивший части короля душ хогьёку открыл мне кое-что. Потребовалось время на анализ, но твоё высокомерие сыграло мне на руку. Аура смерти окутала его, что обычно равносильно смерти, но не в этот раз. Плоть сгнила, оставив лишь скелет, на котором материализовался меховой плащ. На голове появилась корона с пятью шпилями и алым глазом в центре. С головы свисала пара цепей, свисающих по обе стороны черепа. Из основания шеи выглядывало четыре треснутых костяных клыка, увенчанные золотом и багровой реацу. Черный плащ откинулся, открывая вид на массу красной энергии с двенадцатью рёбрами, что заменяло ему тело. В этой массе плавал завершённый хогьёку. Нижняя часть туловища была укрыта свободными штанами из меха и золота. Он сжал чёрно-алый топор с двойным лезвием, брякнув массивными браслетами с драгоценными камнями. Это была форма, превосходящую любую-другую. Сила «за гранью воскрешения». — Что ты такое? — насторожился Бах, ощущающий от него ничуть не уступающую ему мощь. — Я — Смерть, Разрушитель Миров, — ответил Барраган, вокруг которого всё начала сгнивать, даже сами фундаментальные частицы. Отныне он превзошёл самого себя, сломал собственные границы. Это случилось бы гораздо позже и так, но с силами падших богов хогьёку смогло развить в нём божественность. Анализ Яхве же завершил этот процесс, позволяя окончательно отбросить смертность. В данный момент король перестал быть человеком или пустым. Он потерял схожесть с любой из нынешних духовной рас, став буквальным воплощением аспекта смерти. Из неё он состоял, ею и повелевал. Истинный бог смерти. — Сомневаюсь! — Яхве направил в него мощнейшие духовные стрелы и даже саму тьму. Первые мгновенно уничтожались, не успев достигнуть цели. Тьма же вступала в казалось бесконечное противостояние с его аурой. Две концепции пытались занять главенство. Именно тогда Бах убедился, что враг ему действительно равен. И он ошибался. Луизенбарн намеревался ему это показать. — Хм, — он поднял свой топор разрушения, который так и назывался: — Гран кайда! — и ударил. Весь дворец короля душ оказался разделён надвое. Яхве защитился, но не удержался на ногах, падая на нижние уровни своего царства. Он с шоком наблюдал, как построенный на заре времён дворец полностью обращался в ничто, сгнивая на глазах. Бах создал духовный меч, блокируя предвиденную атаку топора. Луизенбарн был тут как тут, пробивая блок противника. Меч взорвался энергией, Бах пулей устремился вниз. Кости в его руках затрещали от силы удара. Ему было страшно. Потому что он видел все варианты будущего, и все заканчивались одинаково. — Энтропию вселенной не остановить. В конец концов, абсолютно у всего есть один конец — гибель, — скелет вытянул ладонь в сторону падающего Баха. Сверкнула чёрная молния. — Гран рей серо, — спокойно произнёс он, накрывая врага хаотичным потоком энергии. Она прожигала блют, неся в себе концепцию разрушения. Вот теперь он испытал настоящую боль. Его падение стало бесконтрольным. Яхве падал с неба, пробивая своим телом десятки мощнейших барьеров, чтобы болезненно удариться об землю. Это был взрыв похлеще атомного. Ударная волна настигла десятки районов руконгая. Бах закричал от боли, используя все силы, чтобы подавить разрушение собственного тела. Но эти силы, чьим хозяином он ещё не являлся в полной мере, грозились разорвать его изнутри. — Я не умру! — взревел он, пытаясь подняться. — Как пал ты с неба, денница, сын зари… — произнёс король, зависнув в небе над Яхве. Он метнул свой топор, который закрутился в полёте. Бах попытался сбить его своими стрелами, но те лишь разбивались об оружие к его ужасу. Лезвие настигло плоть короля душ, вгрызаясь в туловище, разрывая рёбра, лёгкие, сердце и позвоночник. И владелец топора в мгновение ока уже стоял рядом с упавшим на колени квинси. — Нет! — Бах использовал все свои силы, всю тьму, накрывая ей короля. — Да! — звякнули череп, вжимая в его тело топор одной рукой, а второй схватив за лицо. — Твоё время вышло. Аура тьмы и смерти боролись, закручиваясь в безумном водовороте. Шторм, к которому никто не был способен приблизиться. Противостояние, где исход уже предрешён. Сила короля душ поглощалась новорождённым воплощением смерти. Мимихаги, правая рука, аспект «стагнации» пал первым, подчинившись Баррагану. Затем последовало уже тело самого Рей-О, которое… и не стало сопротивляться. Напоследок остался Яхве. Его душа растворился в сущности короля, а тело прошло через реконструкцию, став строительным материалом для нового сосуда владыки черепов. Его сила грозилась уничтожить всё вокруг, если её не ограничить. И лучше чем плоть полубога ничего представить нельзя. Постепенно тьма рассеялась, открыв вид на облачённого в полное подчинение Баррагана. В человеческой форме, внешне по крайней мере. Его алые глаза имели сразу четыре зрачка. Знак «всемогущества». Дар, способный перекроить реальность. И сейчас новый владелец пытался адаптироваться к ней, успев случайно заглянуть во все возможные вероятности. Если бы у него в принципе могла заболеть голова, то она бы уже заболела. К счастью временно отключить способность у него получилось. — Ты как, староста?! — первым к нему прибыл Ичиго, немного поморщившись от ощущения тяжёлого присутствия. — Неоднозначно. Но мир не рухнул, уже хорошо, — выпрямился бог-король. — Ичибей, — отчеканил он, обернувшись. Небольшой отток духовной силы, и вот из воздуха материализовался старый монах. Тот самый, которого по воспоминаниям Ичиго убили во дворце, как и остальную королевскую стражу. Но всё-таки тот был тем, кто дал имена всему сущему, и потому мог возродиться, пока в его теле присутствовали кости из рейши короля душ. — Насчёт не рухнул… Пока да. Но твоё присутствие в мире тревожит баланс, хотя при этом ты и являешься столпом этого мира, — пояснил член нулевого отряда, который внутреннее посчитал имеющуюся ситуацию «неоднозначной», так что ему нужно было привести наиболее убедительные аргументы. — Ты понимаешь, что от тебя требуется, верно? Конечно, иные варианты возможны, но тебе они не понравятся. Само собой. Мирам необходим король душ. Яхве умер, ему пришлось взять его силу, чтобы окончательно уничтожить и удержать баланс. Сейчас ему оставалось три варианта. Либо позволить всему умереть, чтобы прошедший через генезис мир перестал от него зависить, либо передать свою силу подходящему сосуду в лице Ичиго. Это не то, чего он хотел по понятным причинам. Оставался лишь третий путь. — Я не дам себя запечатать, как было с Рей-О, — наконец заговорил Барраган, отчего монах удручённо вздохнул, но тут же продолжил: — Но и мир хочу сохранить. Отныне я король душ и власть принадлежит мне. Взамен так и быть, все будут счастливы. — Компромисс, да? — задумчиво хмыкнул Ичибей. — У меня же нет выбора. Ты успел это посмотреть при помощи «всемогущества». Он кивнул, ведь так оно и было. Не будь тот согласен на диалог изначально, то был бы уже мёртв. Всё-таки изначальный король душ именно позволил себя запечатать. Луизенбарн на такую глупость не пойдёт. Путь жертвы не для него. Он правитель. В каком-то роде он выбрал путь, по которому намеревался пойти Айзен. Не разрушать всё до основания, а изменить правила игры. Хотя даже так придётся себя ограничить дворцом. Его сила сейчас была губительнее, чем сила Рей-О, так что требовалось быть осторожнее. — Мы уходим, — бросил тот взгляд на монаха. — Ичиго, передай остальным, что вернусь позже. — В смысле? — нахмурился парень, подозревая неладное. — Как долго? — Пока не знаю. Мне лучше быть во дворце, — хмыкнул король. — Но не думай лишнего. Это лишь временное неудобство. Он махнул рукой Куросаки перед тем, как переместиться в пространстве. Ступая во воздуху, тот использовал свою силу, возводя заново небесный дворец. В итоге он оказался в зале, где его ждал трон. У всего есть цена, и цену божественности он готов был уплатить. Так что спокойно занял своё место, пока ожившие члены нулевого отряда преклоняли колени. — Началась новая эпоха, — прошептал он, глубоко вдохнув и выдохнув.