☆ ☆ ☆
Мутно-голубые глаза зацепились за плавные черты директрисы, которая сейчас находилась в центре всеобщего внимания. Юная Дженна Ортега, что появилась в их учебном заведении относительно недавно, стала самым молодым директором этой школы за всё время её существования. Но, несмотря на это, справлялась со своими обязанностями просто блестяще. Она в мгновение ока стала уважаема коллегами и любима учениками за свою харизму и ответственность, поэтому очень скоро так хорошо обосновалась на новом месте, что сложно было вспомнить, каков был колледж до её прихода. Помимо должности директора, она также преподавала уроки английского языка в большинстве классов, под завязку забивая своё расписание. Именно из-за этого её преследуют бесконечные шутки от учителей и учащихся о том, что она, верно, живёт в этом колледже. Как не придёшь – она уже на месте, как не соберёшься уходить – она всё ещё работает, не покладая рук. «Как я и думала, моё присутствие тут и вовсе необязательно...» – грустно вздохнула Эмма, продолжая поедать взглядом фигуру темноволосого учителя английского, что всё ещё активно рассказывала планы на грядущий месяц. В груди томилось чувство досады и огорчения. Как всегда в самый последний момент всё идёт совсем не так, как задумывалось. Взгляд по прежнему был устремлён на Ортегу, но он был какой-то пустой. Словно она смотрела не «на«, а «сквозь» неё, ведь Майерс целиком и полностью ушла далеко в себя, лишь создавая вид активного слушателя, изредка кивая головой. Нет, не то, чтобы ей было вовсе не интересно, она всегда руками и ногами за какие-то интересные активности в их колледже, но в последнее время та стала совсем рассеянной. Хотелось бы ещё знать, что на неё так влияет. – Ладно, наверное, стоит подводить черту, – ровный голос словно прорезал воздух, выводя из царства собственных мыслей, – Мы обязательно обговорим это ещё на следующей неделе, а пока хороших выходных. Со всех сторон послышался скрип ножек стульев об пол и смесь голосов, без устали взаимно желавших хорошо провести выходные и попрощаться. Двери распахнулись: все спешили скорее покинуть помещение и вернуться к своим делам – наш учитель литературы не стала исключением. – А, мисс Майерс, вас бы я попросила остаться, – окликнул её знакомый голос, когда та была уже в дверях. Вдох. Выдох. «Пожалуйста, пусть это будет ненадолго». – Да, конечно, – проход в коридор был закрыт, и Эмма оказалась взаперти. Четыре стены, мисс Ортега и один диалог, разделяющий её от заветной чашки кофе в своей уютной квартире. С трудом удерживаясь на своих ватных ногах, преподавательница развернулась на каблуках, лицом к своей дорогой начальнице. В горле застрял ком, а сердцебиение так некстати ускорило свой темп, гоняя по жилам от волнения словно закипающую кровь. В последнее время она просто не выносила находиться наедине с Ортегой в закрытом помещении. Не подумайте, у них потрясающие взаимоотношения, просто... наверное, даже слишком. Раньше всё было в порядке, у них были теплые, рабочие отношения, но в последнее время девушки стали стремительно сближаться. До такой степени, что Эмма и глазом моргнуть не успела, как в их разговоры проник уже давно не завуалированный флирт и подобного рода шутки. Это было так забавно и приятно: получать такое внимание от своей, во истину привлекательной и чудесной, начальницы, но в то же время оставалось чем-то чуждым и неправильным. Взять даже ту ситуацию, когда Ортега находилась слишком близко во время их совместного заполнения документов. Становилось непривычно жарко и в ощущениях так странно, что хотелось ёрзать на месте и мысленно бесконечно ругать себя за мысль о том, что этот жар ей только нравился. А учитывая то, что происходило сейчас в её личной жизни параллельно всей этой дивной истории уже давно не рабочих отношений... Эмма просто медленно сходила с ума, не в силах совладать со своими чувствами. – Мисс Майерс, извините конечно, но я просто обязана была поговорить с вами сегодня с глазу на глаз, – немного виновато склонила голову брюнетка, присаживаясь на край стола, близ своей собеседницы, что сидела на стуле перед ней. Начать разговор оправданием – банальная схема. Шатенка сдержала себя от недовольного фырканья, настороженно расправляя плечи. Она даже не стала поднимать взгляда на собеседницу, упрямо уставившись в мыльные разводы стола, нервно заламывая свои тонкие пальцы. Чем скорее она с этим покончит, тем будет лучше. День и без того был просто сумасшедший: уйма тестов и практических занятий, этот сбор, да ещё и "особо одарённые" её дети сегодня разбили окно в спортзале. Было ещё той задачей отобрать у Хайнс-Уайта (местного учителя физкультуры) телефон, чтобы прервать поток его, хоть и сдержанных, но ругательств с родителями учеников. Усталость валила её с ног, и единственное, о чём она сейчас мечтала, была теплая постель и фильм, способные расслабить её после тяжелой рабочей недели. Ортега в её планы точно не входила. – Я хотела бы поговорить насчёт вашего состояния, – меж тем сразу перешла к делу Дженна. Она выждала громкую паузу, чтобы они обе прочувствовали эту фразу и настроились на грядущий разговор. Эмма, в свою очередь, наконец недоумённо посмотрела вверх на серьёзный и строгий, в то же время опекающий взгляд карих глаз. – А что не так с моим состоянием? – недоверчиво спросила Майерс, слегка сощурившись. Латиноамериканка неуютно повела плечами. – Мне кажется, вы в последнее время такая уставшая и... Более раздражительная, чем обычно. Может, я вас перенагружаю или у вас сейчас дома проблемы? – она чуть склонилась ближе к коллеге, заботливо заглядывая в скучающие голубые напротив. – Но просто, зная, как вы относитесь к работе... То, как вы можете работать, и то, что я вижу сейчас – вообще невозможно сравнивать. – Что? – неожиданно нахмурилась шатенка, а в голосе прозвучала даже некая нотка обиды. Но не на то, что её результаты работы на данный момент раскритиковали, а на саму тему диалога. – Вы мне сказали прийти сегодня на заседание только чтобы подловить и разузнать всё это? Вы знали, что у меня сегодня были планы, но вынудили отменить ради этого разговора? Мы могли поговорить в любой другой день, хоть на перемене. Ортега мрачно покачала головой. – Думаю, нам понадобится сегодня немного больше времени, чем одна перемена, – младшая умеренно придвинулась к собеседнице, уменьшая расстояние между ними до, ничего не значащих в таком положении, 20 сантиметров. Рука, увенчанная электронными часами, протянулась к замятому воротнику белой классической рубашки Майерс. – Эмма, я могу на «ты»? Та несколько раз удивленно моргнула, пристально следя за смуглыми руками на своей шее. – Ну... Ладно, если вам.. тебе сейчас так будет удобнее. – Ты не ответила на вопрос. – Что? – та ещё сильнее нахмурилась, сводя брови на переносице. – Я не понимаю о чём ты говоришь. Да, я немного устаю на работе, но всё будет нормально. Возможно, я просто простудилась, и поэтому сил на работу осталось меньше, тут не о чем беспокоиться. Она ворчливо убрала с себя руку коллеги и, скованно пожав плечами, сложила руки на груди, отводя взгляд. Дженна лишь поджала губы, попутно сжав только недавно касающуюся Майерс ладонь в кулак. Она задумчиво тряхнула ей в воздухе, через силу заставив себя после расслабиться и глубоко вдохнуть. – Не о чем беспокоиться, – с бледных губ Ортеги сорвалась мягкая насмешка, – Знаешь, я правда беспокоюсь о тебе. Шатенка в ответ на это заявление недоверчиво выгнула бровь. Это было довольно... прямолинейно. С неким осознанием учитель литературы лишь кратко кивнула головой. – Да, я понимаю. Я постараюсь с этим что-нибудь сделать. Она всё ещё сидела достаточно отрешённо, устремляя пустой взгляд на приоткрытое окно. – Ох, нет, ты не понимаешь, – хмуро заметила директриса. Лёгкая смуглая ладонь вновь поднялась, но на этот раз легла на разгорячённую щеку девушки напротив, поворачивая непослушную подчинённую лицом к себе. – И пожалуйста, смотри на меня во время разговора. Эмма больно прикусила губу, задержав дыхание. Тело само непроизвольно вжималось в стул всё сильнее, пока скулы горели под теплой рукой несдержанной собеседницы. – Не понимаю? Что я тогда должна понять? – вполголоса, угрюмо переспросила она. Невысокая брюнетка теперь установила зрительный контакт и просто выжидала, пока сердце предательски громко заполняло тишину, звенящую в голове. «Давай, ты же не глупая. Поймёшь – не поймёшь? Пожалуйста, пойми. Скажи уже что-то первая, я не хочу пока продолжать это всё, отреагируй хоть как-то.» Но во взгляде литератора читалось лишь глубокое непонимание. Видно было, что она действительно пыталась осознать суть происходящего. Очевидно, что выходило это у неё не особо успешно. Правда, все идеи, которые приходили ей в голову, для неё были слишком далёкие и бредовые, хотя на деле... оказались не столь уж далеки от правды. – Черт, серьезно? – раздосадованно фыркнула Ортега. «Надежда умирает последней», но в этот раз, возможно, ей не суждено дожить до финала. В этой ситуации последними умрут честь и достоинство Ортеги, но очень хотелось бы, чтобы до этого дело не дошло. – Ладно, Майерс, придётся тебе немного помочь. Темноволосая подалась немного вперёд и нежно коснулась алых губ своими, а сама была крайне удивлена тому, что коллега не отпрянула от её прикосновения в первую же секунду. Она едва отстранилась, снова целуя ту, но уже в самый краешек губ, задерживаясь на нем. Брюнетка обеими руками взяла лицо любимой, будто боялась, что та может сейчас взять и убежать от неё, хоть какая-то вероятность такого исхода всё ещё присутствовала. Потому что земля сейчас буквально была готова уйти из-под ног директрисы: Эмма молчала, не двигалась и не отвечала на поцелуй. Она не делала совершенно ничего... Дженна чувствовала как тяжело дышит Майерс, трепетно замерев на месте. Эмма прикрыла веки, а сама непроизвольно напряглась всем телом, рвано выдыхая воздух из легких. – Прошу, расслабься, – дрожащим голосом в губы проговорила Ортега, решаясь на свою последнюю попытку. «Нет, нет, нет, нет, Дженна, что ты сделала... Что ты делаешь?! Она не отвечает мне!..» Ортега припала к чужим губам снова, хоть и уже более уверенно, но с куда большим страхом, чем в прошлые разы. Она будто усиляет напор, чтобы буквально заставить Майерс как-либо наконец отреагировать на нее: либо оттолкнуть, либо... Но не молчать же... Сердце пропустило удар, когда Майерс неловко, опасливо ответила на поцелуй, сминая алые губы своими. – Черт, нет, – почти испуганно воскликнула Эмма, когда отпрянула от неё, панически забегав глазами по помещению. Одна рука всё ещё осталась на плече бежевого пиджака начальницы, пока пальцами второй она задумчиво провела по губам, лишь потупив взгляд в свои чёрные туфли на высоком каблуке. – Я... я... – мысли смешались в какой-то адский круговорот, всё больше и больше погружая в свою пучину, слова путались в голове, и сформулировать хоть одно предложение было чертовски сложно. – Эмма, ты потрясающий человек. Я наблюдаю за тобой, томно и с трепетом восхищаюсь, с первого моего дня работы здесь, – волнительно призналась Дженна, стараясь быстро объяснить свои действия (хотя вряд ли они уже нуждались в разъяснениях), хоть как-то заполняя эту звенящую тишину. – Я люблю тебя, Эмма. – Любишь? – шёпотом переспрашивает шатенка, и голос предательски ломается. Она не поднимает глаз. Не имеет для этого сил. А уже через мгновение их окутывает непроглядная пелена, когда на кристальные глаза накатили слезы. Где-то в глубине души она ждала этого признания и частичка её сердца сейчас правда пребывала в трепетном восторге, но... Как не вовремя всё это, Дженна, как не вовремя! – Да, Эмма, – тихо, но непоколебимо, повторяет брюнетка, – Ты, я уверена, заметила это уже давно. Моё поведение достаточно красноречиво, насколько я могу предположить. – Это уж точно, – звучит глухо, отрешённо. – Но я не могу сказать того же о тебе, – опасливо подметила Ортега. – В один момент ты отвечаешь мне взаимностью, в другой день старательно меня избегаешь... Эмма, я люблю тебя. Но я приму и пойму любой твой ответ. – Я не знаю, что тебе сейчас сказать. Мне нужно время подумать.. – большего Майерс из себя выдавить не могла. Она развернулась спиной к девушке, к которой теперь питала такие смешанные чувства, и направилась к выходу. – Увидимся в понедельник, – лишь и смогла закончить Эмма, на время замявшись в дверном проёме, прежде чем оставить своего учителя английского языка совершенно одну в пустом кабинете.☆ 🫀🍷 ☆
Если бы Дженна сейчас находилась наедине, в абсолютной тишине, она бы совершенно точно сошла с ума даже за эти полчаса, которые отделяли от дома. Благо, рядом за водительским сидением находился её коллега – мистер Дуэн, что вежливо предложил её подвезти, а молчание заглушало жужжание мотора и трение колёс об проезжую часть. «Что я наделала», – лишь и могла выдавить из своего сознания Ортега. Она определённо думала заранее о том, что должно было случиться и на самом деле случилось сегодня, но просто представить себе это было проще. Даже сделать оказалось проще, чем обдумывать сейчас все эти последствия. – Дженна, у тебя всё хорошо? – девушка старалась не смотреть на него весь путь, обращая темно-карие глаза на дорогу – разжать губы и сказать хоть пару слов было чертовски проблематично и, видимо, сейчас Хантер решил узнать причину такого странного поведения с её стороны. – А? Да, всё нормально.. Просто.. Голова немного болит, это разбитое окно в спортзале... Да ещё и документы.. Ты не обращай внимания, мне нужно просто отдохнуть. – Как скажешь, – мужчина звучал неуверенно, казалось, чувствовал, что сегодня дело заключалось не только в привычных рабочих неприятностях, но донимать коллегу, по-совместительству свою близкую подругу, не стал, за что та многократно мысленно его поблагодарила. Он всегда был таким ответственным и заботливым, прочной опорой для семьи. Его мужу и ребенку крупно повезло, что у них есть такой надёжный, любящий человек. Возможно и ей когда-то посчастливится иметь такую крепкую, дружную семью. Мысли без устали переходили от одного к другому, точно так же, как и пустые глаза, держащие путь от одного объекта за стеклом к следующему, иногда ради разнообразия поглядывая на комфортный салон их автомобиля. – Не хочешь заехать ко мне? – ненавязчиво предложил Дуэн, не отрываясь от дороги. – Ты выглядишь неважно. И это не из-за головной боли. Мне кажется, ты сейчас если поедешь домой и останешься наедине с собой, то съешь себя изнутри. Он одарил её беспокойным, но непреклонным взглядом. В груди у Дженны растеклось приятное тепло, и она осекла себя от желания посмеяться с этого. Она видела «отцовский» взгляд Хантера миллион раз, но чаще всего он относился к Натаниэлю – сыну Дуэна, но никак ни к ней. – Ты, как и всегда, на диво проницателен, родной, – краешком губ улыбнулась Дженна.- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
Приглушённый грохот эхом разнёсся по дому, из-за чего брюнетка чуть не выронила на пол кружку с кофе и получила такой же озадаченный взгляд со стороны супругов-Дуэнов, как и у неё. Шум где-то со стороны комнаты Натана. – Тётя Дженна! – раздался клич о помощи с той же стороны квартиры. Хантер и Филдер настороженно переглянулись, уже приподнимаясь за столом, готовые кинуться следом в комнату ребенка. – Сидите, папаши, я разберусь, – выдохнула Дженна, лёгким движением руки осаживая обоих на место. И, уже проходя по коридору, добавила более громко, – Нат, ты там со стула рухнулся что ли? – Я ничего не могу понять в этих чёртовых упражнениях, – ужасное настроение младшего заметно сказалось на его голосе: парень явно уверенными шагами пробирался к нарастающей истерике. На полу валяется раскрытый учебник английского. Понятно. Это поможет хотя бы ненадолго отвлечься от всего произошедшего.☆ ⛈️🎭 ☆
Кап. Кап. Кап... Капля воды медленно выплывает на краю крана, несколько секунд набирает весу для «финального прыжка» и молниеносно падает в водосток. На её месте образуется новая, точно такая же, и всё это превращается в бесконечный круг, словно одна и та же самая капля проживает день сурка. Бывает, что в твою жизнь приходит момент, когда единственное, что ты можешь делать – стоять в ванной и смотреть в зеркало на свои красные от слёз глаза. В то время как из всех звуков, которые ты могла бы услышать в своей квартире, с тобой остался лишь этот вечный звук капающей воды. Проблем много, переживаний ещё больше, но основным остаётся назойливая мысль: «Когда всё пошло не так?» Эмма тоже задалась этим вопросом. Не думала, что окажется в таком положении, но отражение в зеркале говорило обо всём вместо тысячи слов. Сначала неприятности с родителями, ссора с мужем, завал на работе... Работа. Нет, только не работа. Голова падает вниз так резко, что факт того, как девушка ещё не вывихнула себе шею, можно назвать лишь чистой случайностью. Пальцы прочно сжимают край белоснежной раковины, от чего костяшки на руках становятся чуть ли не точь-в-точь такого же цвета. «Зачем. Ну зачем. Почему ты решила это сделать именно сейчас. Почему ты вообще решила это сделать», – весь этот разнообразный сгусток эмоций сбивается в один ком и заседает где-то внутри, между горлом и лёгкими, сдерживая столь необходимый сейчас кислород. Ортега однозначно прекрасный начальник: принципиальная, моментами строгая, но директором она была хорошим. Да и человеком тоже она была замечательным, но... Дженна же знает, что Эмма обручена. Чёрт возьми, да они же, кажется, встречаются с Хайнс-Уайтом?! Тогда что она вообще творит? Господи, да уж лучше бы ей признался в любви хоть этот глупый прилипала Перси, его бы, по крайней мере, можно было просто и грубо отшить, но Дженна... И то, что сама Эмма чувствует к этому человеку... Эти размышления полностью выводили её из колеи. Вся эта невыносимая история. Это просто не укладывалось в голове. Может, ей показалось? Померещилось, она что-то не расслышала или неправильно поняла, может, у неё начались галлюцинации из-за переутомления, но не может же это всё быть правдой, может, действительно ничего и не было?.. Поцелуй. Нет. Всё правда было более чем реально. Кап. Кап. Кап... Бледная то ли от напряжения, то ли от холода рука с небольшим размахом приложилась к железной трубе, а та, в свою очередь, отправив в плавание по канализации последнего своего "солдата", наконец затихла. Господи, этот поцелуй. Она ведь даже ответила на него. Что на неё тогда нашло вообще? Почему она не покинула помещение сразу, как только почувствовала неладное. Она пообещала подумать. Что ж, думать тут явно придется много. Очень много. Всё бы ничего, если хотя бы не эта ссора с мужем, но ведь нет, Дженна как-будто специально выбрала момент. Будь Эмма сейчас рядом с Фармером... Да, если бы не эта глупая ссора, из-за которой он впервые за столько лет собрал вещи и ночевал вне дома – у неё не было бы ни грамма сомнения. Если бы он просто был рядом, отказать было бы так легко. Даже если считать, что она не могла точно понять, что чувствует к Ортеге, то всё равно она бы не ушла от мужа к ней... Все эти выводы постепенно перерастают из боли моральной в боль физическую, воплощаются в образе внезапно подступившей головной боли и вибрацией в висках. Видимо, лимит слёз на сегодня был уже превышен. «Я подумаю об этом. Не сейчас. Не сегодня... Завтра».