☆ ☆ ☆
– Рыжик, у меня кофе закончился, пойдём заварим ещё? – уныло протянула голубоглазая и потрясла в руке пустым бумажным стаканчиком. Дуэн поджал губы, с нежностью посмотрев на подругу. Он никогда ей в этом не признается напрямую, но парень обожал, когда она называла его «рыжиком». Хоть мужчина и был обладателем светло-каштановых волос, но нередко, под влиянием освещения, на фотографиях или в жизни они принимали некий блекло-рыжий оттенок, который так сильно нравился Майерс. Хантер ласково улыбнулся, поменявшись с ней стаканчиками. Та сначала не поняла, к чему это было, но после того, как он выкинул её допитый кофе и пояснительно кивнул «можешь взять мой», она расплылась в довольной улыбке, послав тому воздушный поцелуй. – Эмма, ты выглядишь совсем неважно, у вас массовая бессонница? – старался шуткой скрыть своё волнение Дуэн, но по тону оставалось понятно, насколько сильно он переживает за ухудшение её состояния. – Массовая? Шатенка подняла на него усталый взгляд, недоуменно моргнув заспанными глазами. Выходные у неё действительно выдались безумно эмоционально сложными. Она никак не могла выкинуть из головы произошедшее в пятницу, исполняя своё обещание «я подумаю», кажется, сверх меры. Ещё и Джорджи не отвечал на её звонки то ли потому, что был занят, то ли принципиально, но это полное отстранение ей совершенно не нравилось. Хоть он и съехал, но всё ещё оставался её мужем: так обращаться с ней было неподобающе и как минимум безрассудно. Она ведь действительно переживает за этого придурка: глаза всю субботу были красными от слёз, а в воскресенье опухшими по той же самой причине. А этого бесчувственного идиота будто ничего не волновало вовсе. Родители Фармера тоже не дали той никакой полезной информации, ссылаясь на то, что даже понятия не имели о всём происходящем, ведь сын им ничего подобного не рассказывал. У Эммы не было сильной веры в то, что они правда всё это время пребывали в неведении, но разговорить их всё равно не получилось бы. Если они намеренно выбрали тактику молчать, то она явно ничего не добьётся. – Ну... – снова заговорил Дуэн, отвечая на её вопрос, – Дженна тоже никакая сегодня. Вы будто не в школу собирались, а на съёмки «Ходячих Мертвецов». – Стой, она уже пришла? Разве ей не к третьему уроку?! Хантер подскочил на месте, нервно сглотнув. Эмма спросила это настолько встревоженно и резко, что испугала не только бедного шатена, который чуть не поседел, но и саму себя такой реакцией. – Д-да, она тут с раннего утра, – заикнулся кудрявый, но взял себя в руки, стараясь не заострять внимания на тоне подруги. – Я тоже удивился, но она мне сказала, что ей бы личные дела учеников перебрать, да поговорить с кое-кем. Вы разве не пересеклись ещё? Она носится по всей школе. Сердце литератора пропустило, кажется, даже не один, а пару ударов. В отличие от мужчины, она точно знала, кого так отчаянно ищет директриса. – Слушай, мне кажется пора идти. Единственным правильным и разумным решением сейчас для неё было запереться в своём кабинете и никого, кроме учеников, в него до конца дня не пускать. Хоть Эмма и готовилась к этому разговору на протяжении всех выходных, сейчас, услышав заветное имя, решительность испарилась так быстро, будто её и не было вовсе. Майерс знала, что морально не готова к этому разговору и не вынесет его. Она уже было помахала другу на прощание, поспешив ретироваться, но почувствовала, как сильная мужская рука требовательно её остановила, ухватив за запястье. – Ты чего? До уроков же ещё уйма времени. – У меня... – шестерёнки в голове мучительно заскрипели, она раздражённо прикрыла веки, – Дополнительные с одним учеником, а я совсем забыла, мне надо спешить. Она мило улыбнулась Дуэну, параноидально при том осмотрев школьный коридор. И, черт возьми, как кстати! «Да вы, блять, стебётесь надо мной...» – Эмма резко дёрнулась, вырываясь из хватки Хантера. – Мне правда пора идти, рыжик, встретимся потом! – кинула она ему, буквально убегая по коридору, сотню раз поблагодарив Наоми, которая сегодня с утра по телефону уговорила её надеть белые кросовки вместо туфель. Мужчина обеспокоенно глянул сначала вслед коллеге, а потом растерянно перевёл взгляд на противоположный конец коридора, куда смотрела младшая прежде, чем с ужасом в голубых глазах сбежать от него. Парень неспокойно закашлялся, заметив в той стороне новую персону, которую, между прочим, они как раз успели упомянуть в разговоре. – Ой, Эмма, постой! – взбудоражено прокричал знакомый женский голос, эхом отталкиваясь от голых стен школьного коридора. Из-за угла, очевидно аккурат перед тем, как Майерс засверкала пятками, выглянула мисс Ортега, что сейчас перешла на бег, устремившись в сторону своей подчинённой. – Стой, Дженна, стой! – вмешался Хантер, выскакивая на дорогу прямо перед брюнеткой. Та чуть не снесла его с ног, в последнюю секунду успев затормозить, инерционно отшатнулась назад. Учитель ухватил её за плечи, не дав той упасть после неудавшегося столкновения. Только успев прийти в себя, она тряхнула головой. – Хантер, отойди! – возмутилась Ортега, стараясь его обогнуть, но, к сожалению для неё (к счастью для беженки), этого сделать не вышло. Майерс быстро скрылась из виду, убежав от них вверх по лестнице. Тёмноволосая разочарованно цокнула, сердито топнув ногой. – Да, Хантер, что? – развела руками Дженна, всё ещё нервно посматривая туда, где мгновение назад была нужная ей девушка. – У неё сейчас дополнительные с каким-то учеником, она итак опаздывает, – изъяснился за подругу Дуэн, стараясь успокоить начальницу. Ортега лишь недоверчиво выгнула бровь, склонив голову набок. – Дополнительные? По литературе? Мужчина фыркнул недоброжелательному настрою собеседницы, сразу подсознательно принимая обороняющую позицию в разговоре. – А какая разница какой предмет? Будто по литературе учить нечего, может кто-то её сдавать собирается в этом году, – Он с облегчением заметил, что, хоть та все ещё недовольно хмурилась, но сама злость из карих глаз начала постепенно пропадать. Кудрявый заботливо положил ладонь на плечо девушки, слегка погладив его. – А что у тебя там такого важного? Может, я смогу помочь тебе вместо Эммы? – Ничего, – буркнула Дженна, недовольно поведя плечом, убирая руку Хантера с себя. Она порывисто пригладила волосы назад, зарываясь тонкими пальцами в угольно-черные пряди. После тяжело вздохнула и всё так же напряжённо сложила руки на груди. Хантер только бессильно закатил глаза, сунув кисти в карманы. – Вы с ней поссорились? – скучающе уточнил он, потому что уже предварительно знал ответ на данный вопрос. – С чего ты взял? – враждебно отрезала Дженна, не переводя взгляда на парня. Она задумчиво смотрела куда-то в окно, тревожно сжимая рукав своего чёрного свитшота. – Я вроде не слепой, тебе это хорошо известно, солнце, – шатен наклонился корпусом так, что нагнулся к подруге, заглядывая ей в лицо. – Как старая женатая парочка, ей-богу. – Почему только ты семейным психологом не стал, Дуэн, там бы тебе за тонкое чувство людей и поддержку хоть платили бы. – Да у нас и в школе страстей хватает с головой. Тем более, я не уйду как минимум из-за вас, девочки. – Мы тебя не держим, – снисходительно кинула Дженна, мягко надавив на грудь коллеги, отстраняя того от себя. – Держите. Не напрямую, но подсознательно, – он устремил взгляд на лестницу вдали и едва слышно усмехнулся. – Никакие сериалы с вами не нужны. Мне так этот цирк нравится, что не хочу, чтобы он заканчивался. Директриса одарила его строгим взглядом, а тот лишь невинно развёл руки, мол, «намёк понял» и поспешил удалиться к себе, чтобы подготовиться к уроку.☆ ☆ ☆
– Я не мешаю? – дверь кабинета тихо захлопнулась. Дженна вальяжно прошла мимо доски к подруге, но разочарованно заметила, что та отвела от неё взгляд почти сразу, как она зашла в помещение. Ортега, не заостряя на этом своего внимания, села за первую парту перед учительским столом и подпёрла ладонью острый подбородок. – Тетради проверяешь? – Как видишь, – монотонно прозвучала шатенка, не отрывая глаз от исписанных страниц. – Что проходите? – «Повелитель мух». Односложные ответы. Ноль эмоций. Ничего лишнего. Этого она и опасалась. Латиноамериканка утомленно потёрла шею ладонью, внимательно изучая лицо возлюбленной. Такого холода в любимом голосе она ещё не слышала ранее. Видимо, дело плохо. Эмма, хоть и старалась сегодня как можно меньше мелькать в коридорах, но несколько раз попадалась ей на глаза. Тем не менее, шатенка пропадала из виду так быстро, что подловить её и «прижать» было чем-то воистину невозможным. Это одновременно выводило её из себя и настораживало. Какого чёрта она творит? Дженна определённо могла понять её поведение, но нельзя же так трусливо бежать от проблем. Лично для себя директриса видела после всего только этого два выхода: во-первых, в силу своей неудачи и странной реакции Майерс, она могла больше не поднимать эту тему и вообще сделать вид, что ничего и не происходило. Ну, а второй вариант – она обязана была серьёзно поговорить с ней обо всём. Как можно скорее, не откладывая это в дальний ящик или оттягивая момент банальным «до подходящего момента». Как можно понять, выбор пал на второй вариант. Нет, ну неужели до конца жизни теперь избегать её? Наедине делать вид, что не знакомы, а в компании обмениваться лишь короткими, вынужденными фразами? Если даже и портить отношения, то до предсказуемого абсолютного конца. Непринуждённо начать разговор не вышло, значит придётся ненавязчиво подступать к делу. – Как провела вечер пятницы? – спокойно, смотря через окно на покидавших школу учеников, поинтересовалась Ортега, радуясь, что голос не дрогнул и прозвучал вполне ровно. – Как тебе сказать. Неспокойно, – завуалировано ответила темноволосая – прямого ответа Дженна получить и не надеялась. – Понятно, – последовала мимолётная пауза, а вот следующая фраза ударила по сердцу голубоглазой не слабее, чем она сама на днях сломанный кран. – Как муж? На какую-то долю секунды мисс Майерс выпала из этого мира, а по спине пробежал отвратительный холодок. – Замечательно, – нервная улыбка обременила её лицо. – Понятно, – неловко ответила брюнетка, а у Эммы уже складывалось такое впечатление, будто других утвердительных слов директриса и не знала. Учитель литературы закрыла очередную тетрадь, взяв следующую, и это было единственным звуком, что разбавлял их напряженное молчание. – Ты ведёшь себя очень странно сегодня, – прямолинейно констатировала факт Ортега, следя за движениями бледных изящных рук. – Неужели? С чего бы это интересно? – язвительно ответила она. И снова тишина. Знаете, бывает так, что тишина, как бы странно это ни было, но противоречит всем законам природы и буквально «давит на уши»? Вот именно это сейчас и произошло. Минуты тянулись чертовски долго, и в то время, как учитель английского томила веру в то, что собеседница нарушит этот обет молчания, сама Майерс свято полагалась, что первая ослабит свои позиции и просто выйдет из этого кабинета. Стало душно, атмосфера тяжко давила на грудную клетку. – Ты ждёшь что-то ещё? – впервые за время диалога пасмурные очи обратились к сидящей за первой партой. Взгляд был уставший и.. Какая-то ещё непонятная Дженне эмоция пряталась в их глубинах. Разочарованность? Неприязнь? Злость? От этого по спине пробежали мурашки. Голубые глаза пронизывали её насквозь, будто покалывая своим ледяным взором тело на физическом уровне. Все вопросы, что были у неё в голове до этого момента, либо добровольно покинули голову, либо под влиянием сильного стресса застряли в бронхах. – Ты ведь знаешь, чего я хочу, – глухо ответила Дженна, не собираясь сдавать позиции, хоть эти океанические глаза и влияли на неё самым неприятным образом. «"Знаешь, чего я хочу", да что я могу тебе вообще сказать?» – Эмма невольно поморщилась, подавив в себе злость, возникшую от этих слов. Подобное заявление со стороны начальницы больно кольнуло сознание. «Хорошо, ответь спокойно. Не переходи на раздражительный тон или любое другое проявление эмоций. Это будет совсем не в тему, тебе нужно быть сильной,» – успокаиваясь, выдохнула завуч, закрывая рабочую тетрадь какого-то ученика, отложив её на край стола к остальным. – На самом деле, я не знаю чего ты хочешь, – честно призналась шатенка, встретившись с вопросительным взглядом начальницы. – Я вообще смутно себе представляю, каких отношений ты жаждешь. У тебя есть Перси, у меня..у меня есть муж (теоретически). Мы обе учителя, мы не можем мешать личную жизнь с работой, это неприемлемо, – нервы начали медленно трещать по швам, голос искажаться и становиться всё громче. – Я просто не понимаю, чего ты вообще можешь от меня ожидать! К тому же, мы обе девушки, это... Девушка неожиданно, даже для самой себя, осеклась, импульсивно схватившись за край своего стола. Да так сильно, что пальцы заныли, а костяшки побледнели. Дженна пристально смотрела на неё, рефлекторно облизав сухие губы. – Это?.. – карие глаза опасно сузились. – Неправильно? Это ты хотела сказать? Уста Майерс непроизвольно дрогнули. Она отвела взгляд, не в силах больше удерживать зрительный контакт. – Я сама не знаю, как это охарактеризовать, – полушёпотом выдохнула Эмма. В горле пересохло. – Почему ты считаешь, что это неправильно? В нашей стране тысячи зарегистрированных однополых браков, сотни тысяч людей нетрадиционной ориентации. Все они живут, как и все, и прекрасно себя чувствуют. Шатенка вдумчиво обвела круг указательным пальцем по своему столу, немного даже виновато склонив голову. – В любом случае, для меня это всё... – она закусила губу, подбирая самое удачное в этой ситуации слово, – ...слишком ново. Дженна, мы не можем. – Почему не можем? Эмма строго посмотрела на неё исподлобья, шумно выдыхая. – То, что я замужем, тебя совершенно не останавливает? – Остановило бы, если бы ты не отвечала мне взаимностью, мисс Майерс. Если бы Дженна не прогнала в голове как минимум полсотни раз все «за» и «против», их возможности и возможные проблемы в будущем – она бы никогда не подняла эту тему и убила бы внутри себя эти глупые, почти что подростковые, чувства, чего бы ей это ни стоило. – Я... – голубые глаза беспомощно забегали по столу, она пыталась быстро найти какое-то правдоподобное оправдание своему поведению, но всё это было совершенно безуспешно. Кроме того, брюнетка сама избавила её от этой надобности, продолжив говорить: – Я не знаю твоего мужа, не знаю, какие у вас с ним отношения, но... Не учитывая того, что все мои действия по «покорению твоего сердца» не были отторгнуты, я вижу, что не всё у тебя с ним ладно. Дженна поднялась из-за парты, подходя к учительскому столу почти вплотную. – Я не могу не замечать твоего отвратительного настроения, от которого мне становится безумно больно, и я сразу спешу хоть немного тебя приободрить. Темноволосая нависла над столом, наклонившись к Майерс, так предельно сокращая расстояние, что та не удержалась, чтобы не взглянуть на самоуверенное смуглое лицо. Её смерил опекающий, заботливый взгляд, внимательно изучающий мягкие черты лица. – Не так близко, – умоляюще, сипло попросила шатенка, едва шевеля губами, и смущённо отвернулась. Ортега понимающе кивнула, отстраняясь. Она облокотилась локтями на стол и осторожно, следя за реакцией любимой, взяла её кисть в свои руки, приободряюще сжимая. – Эмма, я просто хочу понять, что ты чувствуешь ко мне, чтобы понять, что нам делать дальше, – ласково пояснила директриса, оставляя короткий поцелуй на её ладони. – Я не могу точно сказать, что ничего не испытываю, – вполголоса ответила та, в конечном счёте расслабляясь под её напором. – Особенно после.. Того поцелуя. Но это всё слишком ново и непонятно, поэтому конкретного ответа я дать точно не могу. Дженна медленно моргнула, покачав головой. Неплохо. Ответ, конечно, слишком неопределённый, но явно не перечил тому, что можно было продолжать начатое в пятницу вечером. Это был уже хороший знак. – Эмма, ты не случайный человек в моей жизни. Я люблю и дорожу тобой, мне важно знать, что ты в порядке, я хочу видеть, что ты счастлива. И если я могу хоть как-то на это повлиять, значит я живу не зря. Я до беспамятства люблю твою улыбку, я хочу быть рядом с тобой и делать всё, чтобы она никогда не покидала твоё прекрасное личико. Майерс подняла глаза к потолку, часто моргая, отгоняя подступающие слезы, и тяжело дыша. А девушка, меж тем, продолжала, всё так же бережно поглаживая её кисть: – Позволь мне сейчас просто быть рядом. В таком случае, давай вместе разберёмся в твоих чувствах, но не отталкивай меня так бездумно. – Что-то вроде любовниц? – грустно усмехнулась Эмма, свободной рукой смахивая слёзы с уголков глаз. «Ужасное слово», – мелькнуло в голове Майерс, но более подходящего под ситуацию определения она придумать не смогла. – Что-то вроде. Казалось, что основная проблема более-менее обрела решение, но разговор двух учителей в закрытом на ключ кабинете и не собирался заканчиваться, а сами женщины покинули учебное заведение лишь ближе к вечеру, когда в холле на первом этаже остался лишь сонный охранник.☆ Двое суток спустя. ☆
— Тебе бы курить поменьше. – Тебе бы учить меня поменьше, мисс Майерс, – передразнила младшая, втаптывая край сигареты в дно пепельницы. Дженна прикрыла за собой просторную лоджию и теперь находилась в одной комнате с шатенкой, которая медленно направлялась с подносом к низкому кофейному столику. Две чашки с темными содержимым, сахарница, сливки, ванильные вафли – всё как положено. – Тебя муж нигде искать не будет? – поинтересовалась темноволосая и упала на мягкий бежевый диван. Экран телефона учителя литературы зажёгся одним нажатием – бледные цифры складывали «14:16». – Я сегодня ушла слишком рано, в отличие от того, сколько обычно сижу в школе. У нас есть пара часов до того, как он начнёт обзванивать больницы и морги, не застав меня на привычных местах, – отчиталась Эмма и сделала глоток кофе, возвращая чашку на место. Очевидная ложь, но сейчас точно не время и не место, чтобы говорить обо всех этих проблемах. Дженна, в свою очередь, с сомнением кинула пару взглядов на девушку: явно боролась сама с собой, определяя существующие на данный момент между ними границы, но в итоге бросила это дело и решила узнать ответ на практике. Брюнетка провернулась на диване, сразу приковав внимание Майерс, и когда она повернулась посмотреть, что затеяла коллега, на её коленях уже лежала решительная начальница. Ортега не сводит глаз с меняющегося каждую новую секунду выражения лица напротив: удивление – непонятная ей эмоция – смирение и, в конце концов, учитель литературы позволяет себе расслабиться, перенимая со стола подостывшую кружку. – Как ты собираешься кофе пить? – бесстрастно спрашивает шатенка, отпивая при том свой латте. – Выпью позже, мне пока и так хорошо, – прикрывает глаза директриса. «Если получится разгружать рабочую неделю и договориться встречаться так хотя бы по несколько раз на буднях – будет замечательно», – подмечает кареглазая, дав себе слово подумать над этим позже. Пока что сил, да и желания, на подобные размышления она в себе не нашла – гораздо лучше просто насладиться моментом. Происходящее всё ещё казалось чем-то запредельным и маловероятным, будто стоит протянуть руку к шатенке и перед глазами всё начнёт плыть, а Дженна проснётся в своей тёплой постели, потресённая увиденными недавно образами. И, хотя такая ситуация и предельная близость опьяняли, всё было более, чем реально. – Как у тебя на этой неделе с работой? Есть планы на выходные? – возвращаясь в этот мир, поинтересовалась кареглазая. – Хочу закончить проверку тетрадей, надо бы собрать их у всех моих классов. Помимо этого, кажется, срочных дел нет. – Может, сходим куда-нибудь? – предложила Ортега и удивилась тому, насколько по-детски это прозвучало вслух, – мы же в такой неформальной обстановке почти и не общаемся. Удели мне буквально несколько часов своего внимания, я тебя задерживать не буду и в долгу не останусь. До этого момента выходные Майерс представляла себе дома, в спальне, в компании книг и фильмов, из-за чего неожиданное предложение поставило её в тупик. С одной стороны это было слишком резко, хотя и вполне предсказуемо, но реальных причин отказываться она не нашла. Раз Дженна уже начала вливаться в её жизнь, то пора бы постепенно пускать её и идти навстречу. Может, это помогло бы ей отпустить и без того преобладающие в её жизни тревоги и хотя бы в компании с этим человеком не чувствовать, что она кому-то что-то должна. – Хорошо. У тебя есть какие-нибудь предложения? – уточнила она, но как только девушка у неё на коленях собралась открыть рот, сразу предупредила, – только не кино, пожалуйста. Учитель английского сразу закрыла его и скептически подняла бровь. – Да ладно, это чересчур банально, я об этом и не думала, – в голове крутились пару идей: она могла бы предложить пойти просто в кафе или же... – Может в театр? Там вроде ставят пару Шекспировских пьес, выберешь какая тебе больше нравится. Ты ведь у нас ценитель хорошей литературы и подобных видов искусства, мне-то вообще не принципиально какой спектакль. – Сто лет в театре не была, – ошеломлённо ответила Эмма, задумываясь над этим необычным предложением. – На самом деле.. Звучит заманчиво. – Как насчёт пятницы? Мисс Майерс лишь закатила глаза и тяжело выдохнула. – У меня литературный клуб, я и без того с девочками около месяца не виделась. – Ну да, ты же занята была организацией школьных мероприятий, – понимающе кивнула директриса. – А когда мы наконец решили устроить заседание после огромного перерыва, мне пришлось его отменить. Кому-то уж очень приспичило позвать завуча на собрание классных руководителей. Даже не всех завучей, а именно меня. – Какой ценный сотрудник, прямо ничего без тебя сделать не могут, – лениво улыбнулась Ортега, будто работают они в разных учебных заведениях. – Сейчас на кого-то случайно прольётся кофе, – таким же невинным голосом вошла в игру голубоглазая. – О, смотри. А ты спрашивала как я кофе пить собираюсь. Дженна почувствовала небольшой толчок коленкой на затылке, и от этого её улыбка стала лишь шире. Нет, такие моменты разгрузки однозначно были им необходимы. Девушка внезапно привстала на локтях, но делала это нерезко, чтобы не напугать или не врезаться ненароком в Эмму. Она взяла Майерс за подбородок, при этом не сводя глаз с тонких губ, спрашивая тем самым разрешения. Майерс невольно улыбнулась краешком губ такой покорности и в ответ наградила девушку мягким, долгим поцелуем, притягивая её к себе и гладя по шелковистым волосам. В отличие от прошлого раза, сейчас главенство взяла на себя Эмма, чередуя нижнюю и верхнюю губу, не переходя к более грубым и решительным действиям: сейчас это было не нужно. Подобных проявлений страсти и нужды в ком-то она не чувствовала уже давно. Даже когда муж жил ещё дома, холодные отношения между ними стали понемногу проявляться ещё до того момента, как произошла судьбоносная ссора. Дженна бесстыдно впивается в алые губы подчинённой, оттягивая нижнюю губу, чуть покусывая. Она чувствовала знакомый запах этих приторно сладких духов, который сводил её с ума, она подушечками пальцев водила по нежной шее девушки, полностью отдавая той всю себя. Мыслей было настолько много, что все они наложились в единый шум, по итогу полностью расчистив рассудок. I'm only yours. And you only mine. Это был их момент, их отношения, их маленький мир. И никто не способен был вмешаться сейчас в их идиллию.