Фантастическая ферма

После дневного сна Лу Цинцзю почувствовал, что его усталость полностью прошла. Увидев, что становится поздно, только тогда он заставил себя встать с постели, чтобы приготовить ужин. Инь Сюнь вернулся очень поздно. Выражение его лица, когда он вернулся, содержало огорченным. Лу Цинцзю подумал, что это из-за того, что ему нужно было сделать укол, и не слишком задумывался об этом. Он понятия не имел, какие смертельные угрозы получил его жалкий маленький сын. После отъезда Цзян Бухуаня они вернулись к своей прежней мирной жизни. В их доме не было конца работе на ферме, и два маленьких розовых поросенка в их доме выросли. Эти два маленьких розовых поросенка были куплены вместе с Сяо Хэем и Сяо Хуа, но Сяо Хэй и Сяо Хуа все еще выглядели как маленькие поросята, в то время как маленькие розовые поросята уже превратились во взрослых поросят. Чтобы помочь им пережить зиму, Лу Цинцзю не забыл попросить Инь Сюня каждый день жечь им таз с древесным углем и даже разогревал для них еду. По словам Инь Сюня, он вырастил этих двух свиней, следуя за ними с полотенцем, чтобы вытирать им задницы каждый раз, когда они какали или мочились. - Итак, не хочешь ли ты сказать им что-нибудь прямо сейчас? - Спросил Лу Цинцзю у Инь Сюня. После года выращивания этих больших розовых поросят они стали почти взрослыми. Если бы они держали их еще немного, их мясо стало бы старым, поэтому они планировали найти благоприятное время, чтобы убить их ради мяса. - Я хотел бы сказать, - Инь Сюнь, торжественно произнес - я надеюсь, что их мясо будет вкусным. Лу Цинцзю: “...” Он снова подумал о Сяо Хуа, из детства Инь Сюня, которая трагически скончалась в юном возрасте. Поскольку они решили, что собираются съесть свиней, задача их убийства легла на них. Эта деревня была маленькой, и в ней не было ничего похожего на скотобойню. Все свиньи, выращенные жителями деревни, были убиты самими жителями деревни. Несмотря на то, что Лу Цинцзю и раньше резал курицу, он никогда не делал ничего подобного с таким большим существом, как свинья. Сознательно подходя к делу, после того, как он нашел соседа и спросил о процессе, он слишком испугался, чтобы это сделать. - Я думаю, тебе нужно привязать свинью к табуретке, а затем заколоть ее. - Рядом с ним Инь Сюнь танцевал с ножом, который они позаимствовали. - После небольшого количества брызг крови ты просто снимаешь ее… Лу Цинцзю показывая на свинью: - …Ты хочешь зарезать? Я помогу тебе удержать свинью? Инь Сюнь сказал тихим голосом: - Но я никогда раньше никого не убивал, а свиньи тяжелее меня. Лу Цинцзю, “...” Эти двое мгновение смотрели друг на друга, затем их взгляды переместились в одно и то же место - на Бай Юэху, сидящего во внутреннем дворе. Лу Цинцзю, держа нож, медленно подошел к Бай Юэху: - Ху-эр а. Бай Юэху открыл глаза: - Убить свинью, - он только что услышал разговор двух мужчин. Лу Цинцзю: "Угу". Бай Юэху согласился: - Хорошо. Он встал со стула, протянул руку и взял нож из руки Лу Цинцзю, и пошел в направлении свинарника. Свиная кровь была вкусной и годилась для приготовления кровяных сосисок. Бай Юэху с холодным выражением лица подошел к свинарнику. Он сунул руку внутрь и вытащил свинью. Когда другие убивали свиней, им приходилось привлекать нескольких здоровенных мужчин, чтобы удерживать свинью. Ему ничего этого не было нужно. В его руках большая, жирная свинья весом в несколько сотен цзинь была так же бессильна, как маленькое животное. Вслед за этим вошел чистый нож и вынулся красный. Это холодное, решительное выражение на его лице заставило Инь Сюня, наблюдавшего за происходящим со стороны, почувствовать необъяснимый холодок на шее. Он не смог удержаться и отступил на несколько шагов назад. Бай Юэху был очень опытным мясником. После того, как он закончил, он даже не забыл разделить мясо. В его руках свинина была быстро разделена на несколько больших кусков. Лу Цинцзю подарил свиную ножку семье Ли Сяоюй по соседству. Для остальных он планировал приготовить огромное блюдо из свинины. В отличие от свинины, купленной в городе, домашняя свинина была особенно высокого качества и была чрезвычайно вкусной. Лу Цинцзю вырезал свиную грудинку и обжарил немного дважды прожаренной свинины. Затем он приготовил горшочек супа из свиных ножек и даже замариновал все четыре свиные ножки и свиные ушки. Мясо со свиной головы подавалось в сочетании с холодным салатом. Подводя итог, каждая часть тела свиньи была использована наилучшим образом. В мясе свиней, которых кормили комбикормом, а не зерном, было намного меньше жира, но оно было вкуснее. Остатки жира, оставшиеся после приготовления, можно использовать в качестве другого гарнира, просто посыпав немного сахаром. После убийства свиньи в их доме стало так весело, как будто они праздновали новый год. Даже Сяо Хэй и Сяо Хуа получили свою собственную большую приготовленную свиную кость, которую они с удовольствием обглодали. Вечером Лу Цинцзю вынес во двор маринованные днем свиные уши и ножки и принес несколько бутылок холодного пива, чтобы они втроем могли поесть и поболтать. Они втроем болтали, пока ели во внутреннем дворике. После маринования в рассоле свиные ножки и уши стали мягкими и аппетитными. Те, кто любит специи, могли даже обмакнуть их в молотый перец чили, смешанный с кунжутом и другими специями. Погода в тот день была очень хорошей, луна круглой, и атмосфера во дворе была очень приятной. Бай Юэху на самом деле не любил пить, но все равно был очень заинтересован маринованным мясом. Сидевший рядом с ним Инь Сюнь рассказал о некоторых интересных вещах, с которыми он столкнулся после того, как стал богом горы, например, о том, что некоторые родители больше не хотели своего ребенка, намеренно вели своего ребенка в гору и бросали его, и о том, как он помог ребенку найти тропинку и благополучно отправил его вниз с горы. Услышав это, Лу Цинцзю нахмурился. Как раз в тот момент, когда он собирался спросить, как могут существовать такие безответственные родители, с неба внезапно донесся громкий звук. Звук был такой, словно рушилась гора, отчего у Лу Цинцзю загудело в ушах. Бай Юэху, который изначально сидел в кресле-качалке с безразличным выражением лица, внезапно изменился в лице. Он вскочил: - Оставайся дома и не двигайся. - Что случилось? - Поспешно спросил Лу Цинцзю. Бай Юэху покачал головой и сказал: - Я пока не знаю. Я подойду и посмотрю. Когда он встал, вокруг него образовалось облако черного тумана. Затем он исчез на глазах у Лу Цинцзю. Лу Цинцзю никогда раньше не видел такого тяжелого выражения на лице Бай Юэху. Он встревожился: - Что, черт возьми, произошло? Инь Сюнь ошеломленно сказал: - Кажется, небо раскололось... Лу Цинцзю удивленно посмотрел на небо: - Небо раскололось? Он посмотрел в ту сторону, куда смотрел Инь Сюнь, и обнаружил, что небо действительно казалось расколотым. В изначально темном небе появилось чрезвычайно длинное красное зарево. Этот свет пронзил небо, оставив в воздухе ослепительный след. Однако внутри свечения, казалось, собирались темные облака, как будто что-то вот-вот должно было вырваться из них. Глядя на это, они чувствовали себя неуютно. Лу Цинцзю и Инь Сюнь оба были ошеломлены тем, что увидели. Хотя они и не знали, что означает это свечение, ясно, что ничего хорошего в этом не было. Темные тучи безостановочно заслоняли свет, как будто в небе произошла утечка. Когда беспокойство в сердце Инь Сюня становилось все сильнее и сильнее, он сказал: - Саке, давай вернемся в дом. Лу Цинцзю кивнул: - Хорошо. Эти двое покинули двор и вернулись в дом, закрыв все двери и окна. Красное свечение постепенно разрасталось. Лу Цинцзю наблюдал за ним в щелочку, ожидая новых изменений. Инь Сюнь был немного более чувствительным, чем Лу Цинцзю. К этому времени он уже больше не осмеливался выглянуть наружу, свернувшись калачиком в углу дома, поскольку его тело неудержимо дрожало. Увидев, как он выглядит, Лу Цинцзю обеспокоенно спросил: - Ты в порядке, Инь Сюнь? - Я… Я в порядке, - сказал Инь Сюнь дрожащим голосом. - Саке, ты... ты знаешь... в тот год, когда умерли твои родители, в небе тоже появилось такое свечение. Лу Цинцзю застыл, потрясенный. - После этого шел непрерывный дождь. - Инь Сюнь опустил голову. - Я ничего не чувствовал. Он был горным богом, для каждой травинки, для каждого дерева в горах он был способен ощутить даже малейшее изменение, но в тот момент, когда появилось это свечение, его связь с горой, казалось, была заблокирована какой-то странной силой. Он ничего не мог видеть своими духовными чувствами. Лу Цинцзю вспомнил смерть своих родителей. Все это время он думал, что смерть его родителей была несчастным случаем. Несмотря на то, что он засомневался в словах Старого Дерева и вернулся в деревню Шуйфу, он не нашел ничего особенного. Только когда наступил его день рождения, и он открыл деревянную шкатулку, которую оставила ему бабушка, он узнал, что смерть его родителей на самом деле не была несчастным случаем. За Шуйфу были другие земли. К чему относились эти другие земли? Относились ли они к тому миру, в который привел его Бай Юэху? Или они относились к какому-то другому месту. Небо должно было быть темным, но пронзительное сияние осветило половину неба. При виде такой странной сцены вся деревня Шуйфу погрузилась в абсолютную тишину. Казалось, что ни один человек из деревни не заинтересовался странной сценой в небе. Двери всех домов были плотно закрыты, стояла мертвая тишина, как в могиле. Несмотря на то, что он не знал, что произошло, из-за своих инстинктов Инь Сюнь был охвачен неописуемым чувством ужаса. Он боялся этого свечения, или, если быть более точным, он боялся того, что вот-вот должно было выплеснуться из этого свечения. Лу Цинцзю было немного лучше, чем Инь Сюню. он сидел у окна, постоянно вглядываясь в зарево. По мере того, как свечение становилось все больше и больше, из него начало выплескиваться все больше и больше темных облаков. Затем показалось, что что-то приблизилось к свечению, закрыв своим телом отверстие. Из-за подсветки Лу Цинцзю не мог толком разглядеть, что это было, но, судя по очертаниям, это было существо, похожее на дракона. Лу Цинцзю уставился в небо. У него было предположение относительно того, что это за драконоподобное существо. Очевидно, это был ленивый жилец его дома, Бай Юэху. Но что он делал, и что означало это свечение? Беспокойство поднялось в сердце Лу Цинцзю. Он знал, что раны Бай Юэху не полностью зажили. Если бы ему пришлось ввязаться в еще одну драку, выдержало бы тело Бай Юэху? Лу Цинцзю очень волновался, но он был всего лишь смертным. Вещей, которые он мог сделать, было слишком мало. Все, что он мог это хорошо кормить Бай Юэху. Он не знал, что сделал Бай Юэху, но свечение в небе начало тускнеть. Постепенно небо вернулось в свое обычное состояние. Как и предсказывал Инь Сюнь, начали падать огромные капли дождя, которые образовали огромный занавес и накрыли весь мир. Дождь был слишком сильным, настолько сильным, что Лу Цинцзю не мог даже услышать тихое бормотание Инь Сюня или увидеть, что случилось с красным свечением за дождевыми тучами. Инь Сюнь, который до этого свернулся калачиком в углу, внезапно встал: - Бай Юэху вернулся. На лице Лу Цинцзю появилось удивление. Он не думал, что Бай Юэху вернется так быстро. Когда он снова выглянул наружу, то, конечно же, за завесой дождя увидел фигуру Бай Юэху. Бай Юэху стоял за дверью и мягко махал в сторону Лу Цинцзю, как бы давая ему знак выйти. - Ты собираешься выходить? - Инь Сюню было немного не по себе. - Снаружи… кажется, очень опасно. - Все в порядке, - улыбнулся Лу Цинцзю, - там Бай Юэху. Инь Сюнь начал говорить, затем остановился. В конце концов, он ничего не сказал, позволив Лу Цинцзю толкнуть дверь и выйти наружу. То, что сказал Лу Цинцзю, на самом деле было довольно разумно. В конце концов, если бы действительно был кто-то, кто хотел причинить вред Лу Цинцзю, только Бай Юэху смог бы защитить его. Что касается его самого, то он был не более чем слабым горным богом. Когда он смотрел, как Лу Цинцзю выходит за дверь, на лице Инь Сюня появился намек на горькую улыбку. Лу Цинцзю вошел во внутренний двор. Сверху все еще шел дождь, но когда дождь упал на тело Лу Цинцзю, его отбросила невидимая сила. Бай Юэху стоял у входа во внутренний двор. Его темные глаза тонули в ночи, из-за чего людям было немного трудно разглядеть их отчетливо. Он наблюдал, как Лу Цинцзю остановился перед ним, затем протянул руку Лу Цинцзю. - Пойдем со мной. Лу Цинцзю кивнул, беря Бай Юэху за руку. Затем вокруг них закружился вихрь. Лу Цинцзю почувствовал, что его тело начало летать вместе с Бай Юэху. Когда Бай Юэху снова остановился, перед его глазами предстало знакомое зрелище - гигантская яма. К этой яме Бай Юэху тоже приводил Лу Цинцзю и Инь Сюня, когда они обменивались страшными историями. Однако, по сравнению с тем временем, яма перед ним сильно изменилась. На краю ямы была проделана огромная дыра. Гигантский дракон, который был пойман в ловушку внутри, также исчез, оставив после себя только лужу вонючей грязи. - Он сбежал, - сказал Бай Юэху, - Он может прийти и найти тебя. - Найти меня? - Лу Цинцзю был немного шокирован. - Зачем ему понадобилось меня искать? Он тоже хочет меня съесть? Хотя Бай Юэху сказал, что этот дракон не съедал его родителей, в конце концов, это были всего лишь слова Бай Юэху. Кроме того, если он этого не делал, то почему он понес такое жестокое наказание, не попытавшись объясниться? Вокруг них все еще шел дождь. Звук падающих капель заглушал голос Бай Юэху. Лу Цинцзю не знал, было ли это просто его заблуждением, но в тоне Бай Юэху он действительно услышал нотку жалости. - Это только мое предположение… В конце концов... Лу Цинцзю с удивлением посмотрел на Бай Юэху: - В конце концов, что? Бай Юэху покачал головой: - Ничего. Лу Цинцзю почувствовал, что Бай Юэху явно что-то скрывает от него: - Юэху, ты чего-то не договариваешь мне? Бай Юэху оглянулся на Лу Цинцзю. Он неожиданно откровенно признался: - Да. - Он на мгновение замолчал, затем прошептал: - Я не знаю, как тебе сказать. Лу Цинцзю вздохнул. - Этот дракон очень силен? Он был пойман в ловушку в таком месте, и ему даже выкололи глаза, но даже в этом случае он все равно смог выбраться из ямы. - Конечно. - Бай Юэху печально сказал: - Он был заперт здесь только потому, что не хотел выходить. Лу Цинцзю удивленно посмотрел: - Он не хотел? Бай Юэху печально кивнул: - Он чувствовал, что сделал что-то не так. Лу Цинцзю: - Сделал что-то не так? Его посадили в тюрьму за то, что он съел моих родителей… - Дойдя до этого момента, он немного погрустнел. - Зачем ему нужно было это делать. Он подумал о том, как ему тогда пришлось организовывать похороны своих родителей. В то время он все еще учился в университете, был всего лишь подростком. Смерть его родителей заставила его быстро повзрослеть. Однако если бы он мог выбирать, он бы не хотел проходить через такую боль потери. Бай Юэху начал говорить, затем остановился. В конце концов, он ничего не сказал, просто протянул руку и легонько положил ее на плечо Лу Цинцзю. Лу Цинцзю вздохнул: - Он хочет съесть меня сейчас? Бай Юэху, печально покачал головой: - Я не знаю. Лу Цинцзю горько улыбнулся. - Свет в небе только что… Бай Юэху сказал: - Свет был просто для того, чтобы отвлечь мое внимание, дать ему шанс сбежать. - Он снова вздохнул. - Если бы он захотел уйти, у него всегда был бы способ сделать это. Глаза Лу Цинцзю были опущены: - Что я могу сделать? Бай Юэху: - Не бойся, я защищу тебя. Лу Цинцзю почувствовал разочарование: - Но это я должен был охранять тебя, не так ли? Что это значит? Я всего лишь обычный человек, я даже не могу помочь тебе, наблюдая, как тебе причиняют боль. - Нет. - Голос Бай Юэху смягчился. - У тебя есть сила, о которой ты не знаешь. Лу Цинцзю удивился: - Сила, о которой я не знаю? Бай Юэху сказал: - Да. – «Но я надеюсь, что тебе никогда не придется этого знать.» - Глядя в печальные глаза Лу Цинцзю, он мысленно добавил эту строчку. Лу Цинцзю просто воспринял слова Бай Юэху как формальное утешение. Он выдавил улыбку, затем замолчал. Бай Юэху редко разговаривал с людьми. В этот момент, наблюдая, как Лу Цинцзю заставил себя улыбнуться, хотя на душе у него было немного неуютно, он не знал, как утешить его. В конце концов, он смог только повернуть голову и успокаивающе поцеловать Лу Цинцзю в макушку. Уставившись на яму перед собой, Лу Цинцзю замолчал. Бай Юэху предложил: - Давай вернемся. Лу Цинцзю кивнул. Итак, Бай Юэху снова привел Лу Цинцзю домой. Мысли Лу Цинцзю были в полном беспорядке. Вернувшись домой, он не поздоровался с Инь Сюнем, просто направился в одиночестве в свою комнату отдохнуть. Увидев удрученный вид Лу Цинцзю, Инь Сюнь собрался с духом и спросил Бай Юэху, что случилось. - Заключенный дракон сбежал, - спокойно сказал Бай Юэху, - Он может прийти и найти Лу Цинцзю. - Что? - На лице Инь Сюня появилось неверие. - Он сбежал? Как он мог сбежать! - При мысли о том, что жизни его лучшего друга потенциально угрожает представитель могущественной расы драконов, он мгновенно запаниковал. - Цинцзю, Цинцзю ведь не в опасности, не так ли? Бай Юэху, спокойно: - Я здесь, я защищу. Инь Сюнь в панике: - Я знаю… Но... - Никаких ”но“, - резко оборвал Инь Сюня Бай Юэху, - Пока я еще жив, я буду защищать Лу Цинцзю. Инь Сюнь стиснул зубы. - Но можешь ли ты гарантировать, что сможешь оставаться рядом с Лу Цинцзю вечно? Бай Юэху холодно сказал: - Почему я не могу? Инь Сюнь пораженно замолчал. Он, естественно, мог сказать, что Бай Юэху был серьезен. - Уже поздно, тебе следует вернуться и обновить благовония. - Бай Юэху положил конец их разговору. На улице все еще лил сильный дождь. Инь Сюнь решил уйти. У него не было зонтика, и он не знал, как защититься от дождя, поэтому он поплелся домой, шаг за шагом, вымокнув до самой последней нитки. В деревне было тихо, как в могиле. Инь Сюнь толкнул дверь своего дома и увидел благовония, которые вот-вот должны были погаснуть, а также бесчисленные таблички. Когда Инь Сюнь уставился на таблички, на его лице появилась улыбка, но эта улыбка выглядела еще уродливее, чем плач. Всю ночь лил сильный дождь, как будто небеса хотели смыть краски всего мира. Лу Цинцзю сидел в своей спальне, уставившись на черную, покрытую шрамами чешуйку. Вероятно, это было от того гигантского дракона, который был заключен в яму, так какие эмоции испытывала его бабушка, когда решила сохранить эту чешую? Мог ли тот дедушка, которого никогда не воспитывали, на самом деле быть тем драконом? Но если это было так, то зачем ему понадобилось пожирать своего собственного ребенка и создавать эту непоправимую трагедию? Лу Цинцзю ничего не мог понять, и не было никого, кто мог бы дать ему ответ. Он поднял голову и выглянул в окно, но его встретила только темнота, скрытая завесой дождя. Проливной дождь казался бесконечным, совсем как в день смерти его родителей - огромная гора рухнула. На ней люди были такими маленькими, что даже найти их трупы стало абстрактной надеждой. Грудь Лу Цинцзю пронзила сильная боль. Он положил чешею между страницами дневника и убрал их в ящик прикроватного столика. Деревянная шкатулка с текстовым замком снова оказалась запертой. Вероятно, ее можно было открыть только в его день рождения. К счастью, он уже достал вещи из шкатулки. Только когда перевалило за три часа ночи, сонный Лу Цинцзю, наконец, заставил себя заснуть. Однако качество его сна было абсолютно ужасным. Ему даже снился этот заключенный в тюрьму даракон. Рог дракона был отломан, но его глаза все еще были на месте, пара прекрасных темных глаз. В его темных глазах было печальное выражение, когда он смотрел на Лу Цинцзю, как будто тот смотрел на кого-то другого сквозь него. - Кто ты? - Во сне Лу Цинцзю не мог не спросить. Черный дракон открыл пасть, показав, что у него не хватает половины языка. Лу Цинцзю спросил: - Ты… ты не можешь говорить? Черный дракон кивнул. - Почему ты мне снишься? Ты хочешь мне что-то сказать? - Граница между сном и реальностью начала размываться до такой степени, что Лу Цинцзю даже не мог точно сказать, проснулся он или все еще спит. Черный дракон промолчал, и печаль в его глазах усилилась. Он использовал свой сломанный рог, чтобы мягко подтолкнуть Лу Цинцзю под локоть, его действия были невероятно легкими, как будто он боялся напугать Лу Цинцзю. У Лу Цинцзю защемило сердце. Он не знал почему, но внезапно подумал о Бай Юэху. Если он не ошибся в своих предположениях, первоначальная форма Бай Юэху также должна была быть черным драконом, как тот, что перед ним. Если бы Бай Юэху стал таким, ему было бы невыносимо даже думать об этом. В тот момент, когда он почернел бы, Лу Циннцзю почувствовал невероятную боль в груди. Драконы, такие гордые создания, как кто-либо мог допустить, чтобы они достигли такого сильно поврежденного состояния, как тот, что был перед ним? Они должны быть легендарными существами, гордо парящими в небе. Даже после смерти они должны быть великолепны. - Я не понимаю, что ты хочешь сказать, - сказал Лу Цинцзю. - Я… Он все еще хотел что-то сказать, когда все перед ним внезапно исчезло. Он очнулся от своего сна и был встречен встревоженным выражением лица Бай Юэху. - Тебе приснился кошмар? - спросил Бай Юэху. Лу Цинцзю моргнул. Только тогда он понял, что ему невероятно холодно, а лоб покрылся холодным потом. Он тихо сказал: - Мне снился черный дракон. Бай Юэху спокойно наблюдал за Лу Цинцзю. Он не перебивал его. - У него был сломан рог и отсутствовал язык, - сказал Лу Цинцзю, - Он выглядел совершенно ужасно. Он попытался улыбнуться, чтобы сказать Бай Юэху, что с ним все в порядке. Но Бай Юэху неожиданно сказал: - Не улыбайся. Лу Цинцзю был ошеломлен. - Если ты не хочешь улыбаться, не делай этого. - Бай Юэху протянул руку и заключил Лу Цинцзю в объятия, его теплое тело придало и без того напряженному Лу Цинцзю ощущение тепла. - Делай любое выражение лица, какое захочешь, все в порядке. Лу Цинцзю наконец выдохнул. Он закрыл глаза. - Я немного устал. Бай Юэху успокаивающе погладил Лу Цинцзю: - Если ты устал, тогда спи. Я здесь. Они спали на одной кровати. Человек рядом с ним крепко обнимал его, ему казалось, что он снова превратился в младенца, свернувшегося калачиком в тепле околоплодных вод. Лу Цинцзю снова закрыл глаза и быстро провалился в сон. На этот раз ему больше ничего не снилось, и он не видел того черного дракона с печальными глазами. Когда он проснулся на следующее утро, дождь на улице уже прекратился. Солнце висело высоко в голубом небе, еще одно теплое проявление весны. Бай Юэху, который был рядом с ним, исчез. Возможно, он уже ушел в поле на ферму. Казалось, это было такое обычное утро, что более обычного, и быть не могло. Сильный дождь и странные сцены вчерашнего дня были такими, как будто все это было фантастическим сном. Если бы только все это действительно было просто сном. Лу Цинцзю сел и увидел, что Инь Сюнь просунул голову в двери. Инь Сюнь ухмыльнулся ему, обнажив восхитительный тигровый зуб в уголке рта, его улыбка была яркой, как подсолнух, обращенный к солнцу. - Саке, доброе утро. - Доброе утро. - Лу Цинцзю тоже начал улыбаться, зараженный весельем Инь Сюня. Справившись со своими эмоциями, он быстро встал. - Что ты хочешь съесть? Инь Сюнь мечтательно: - Все прекрасно, но мне немного хочется лапши с говядиной. - Тогда давай поедим лапши, - сказал Лу Цинцзю. - Пойдем в поле и соберем свежих овощей. - Хорошо, - улыбнулся Инь Сюнь и согласился. С обычного утра начался обычный день. ------------------------------- Автору есть что сказать: Бай Юэху: Не грусти, пойдем, съешь что-нибудь вкусненькое. Лу Цинцзю: Ты вообще умеешь готовить? Бай Юэху: Как насчет холодного салата с гарниром из Инь Сюня? Лу Цинцзю: Я могу попробовать? Инь Сюнь: Я умоляю вас двоих, пожалуйста, ведите себя как обычные люди.