Ошибка планирования, или закон Мёрфи: «Если что-нибудь может пойти не так, оно обязательно пойдёт не так.»
Я никогда не думала о том, как умру. Хотя бы потому, что не уверена, что могу. Я никогда не пыталась умереть, подходя к вопросу со всем тщанием, а простые методы не работали. Порезы затягивались за секунды, не оставляя даже шрамов, а таблетки просто дарили забвение на пару дней, заставляя проснуться нездорово голодной. В итоге я решила, что смерть стоит того не больше, чем жизнь, и не пыталась изобрести способ покреативнее. Моя жизнь началась со смерти, пусть и не моей, поэтому я считаю себя должной её прожить. Сколько она будет длиться, эта моя жизнь? Этого я не знала и старалась поменьше гадать. Со временем я установила для себя весьма удобный и размеренный график переездов. И чёрт меня дёрнул сменить привычную сетку мегаполисов на захолустный городишко на отшибе столичного штата. Тишины захотелось, видите ли. Забыла, какими внимательными и осторожными бывают провинциалы. Я раздражённо захлопнула чемодан. — Мисс Картер, Джонсы купили вам билет на рейсовый автобус до Форкса. Вы собрались? Автобус отправляется с вокзала через три часа, — в мою комнату в детском доме Сиэтла заглянула соцработница. — Да, я готова. Мисс Лесли подвезла меня до вокзала и проводила до автобуса. Мы положили мой чемодан в багажный отсек, а гитару я занесла в салон. До отправления оставался ещё час — мисс Лесли относилась к тому тревожному типу людей, что везде приезжают заблаговременно. Мы взяли чай и маффины в привокзальной забегаловке. — Джонсы — замечательные люди. Городок маленький, но поступать после школы можно и в Сиэтл. В школе Форкса есть некоторые программы сотрудничества, можно будет получить стипендию… — Мисс Лесли… — я раздражённо прервала женщину, но затем вздохнула — она искренне волновалась, хотя знала меня всего какой-то месяц. В мои планы не входило проторчать в детском доме Сиэтла целый месяц, но, как я уже говорила, провинциалы очень осторожны. Документы об опеке Джонсы подписали далеко не сразу. — Мисс Лесли, спасибо за заботу. Я ещё не знаю, куда буду поступать. Пока что я просто хотела бы закончить школу. В третий раз. Я и в самом деле не знала, хочу ли я сразу поступать в институт в третий раз. В мыслях было путешествие по Европе. За свою сравнительно долгую жизнь я ни разу не покидала континент, и сменить обстановку было бы приятно. Впрочем, и эта глушь тоже была мне в новинку. — Будь умницей, Дафни, и слушайся старших, — протараторила мисс Лесли закрывающимся дверям автобуса. Я ухмыльнулась ей, занимая своё место у окна. «Обязательно, — подумала я. — Если в Форксе найдётся кто-то старше меня, я их послушаюсь.»***
Дорога от Сиэтла до Форкса заняла пять часов, и всё это время по окну барабанил дождь. Я уже привыкла к такой погоде, но ещё раз мысленно пнула себя за то, что не поехала в любимую Калифорнию. «Форд Краун» Джонсов ждал меня на автобусной остановке. Из машины вышла пара, обоим между сорока и пятьюдесятью… Я не удосужилась запомнить. Джек начинал лысеть, его умные глаза всё время слегка прищуривались за стёклами очков. Карен была когда-то красивой женщиной, но разочарования прошедших лет закрепили на её усталом лице маску недовольства. Волосы, крашеные в рыжий, доходили до плеч, а глаза болотного цвета беспокойно осматривали меня. Пахли они так же — устало, совсем не раздражая мой голодный желудок. Мы виделись один раз, когда они приезжали в приют на знакомство, и вот — я буду жить у них следующие два года. Джонсы взяли меня под опеку, чтобы после, пользуясь хорошей репутацией, поскорее усыновить малыша, о котором так мечтала Карен. Может, это изгладит недовольство на её лице. — Мисс Картер… Дафни, здравствуй, — Джеку Джонсу было весьма неловко. — Давай чемодан. Городок был такой маленький, что за десять минут езды по центральной дороге к дому Джонсов я успела увидеть все главные здания. — Это здание мэрии, а вот за тем поворотом твоя школа… — рассказывал мистер Джонс, неспешно ведя машину к моему очередному пристанищу. Мы проехали ещё полицейский участок и то, что здесь считали рестораном. Дом у Джонсов был уютный. Правда. Обычный такой домик, два этажа, три спальни и две ванных, без претензий на дизайнерские решения, опрятный и светлый. — Твоя комната наверху, рядом вторая ванная, она тоже твоя. Правда, там только душ, — Карен Джонс даже разговаривала как-то разочарованно, хотя я точно знала, что дело не во мне. Я нравлюсь людям, абсолютно всем. Кроме, быть может, моей бабушки — у неё была феноменальная устойчивость. Наверное, из-за мамы. Карен я тоже нравилась настолько, насколько ей вообще могла понравиться девочка-подросток, навязанная им в качестве испытательного срока. — Обожаю душ. Спасибо, миссис Джонс, мистер Джонс. — Право, Дафни, можешь звать нас Джек и Карен. Всё-таки мы будем жить под одной крышей, и пусть ты уже взрослая, надеюсь, что мы сможем помочь тебе спокойно закончить школу и войти во взрослую жизнь. Мистер Джонс, то есть Джек, говорил искренне. Я даже не пыталась его обаять, он просто относился к дружелюбному типу людей, не склонных обременять окружающих драмой. — Спасибо. В моей комнате были пыльно-голубые обои, лиловые занавески и покрывало. Вполне мило. Я с содроганием вспомнила леопардовые покрывала в доме Куперов в Джорджии и истерично хихикнула. На столе из светлого дуба стоял не самый древний компьютер. Окно выходило на почти изумрудно-зелёный лес, а на подоконнике стоически боролся со смертью во мраке чахлый кактус. Я снова хихикнула. — А что, очень даже. Ты и я, маленький кактус, против тоски этого городка. Зато здесь и правда тихо. Может, это была не самая плохая идея. Ты, кстати, будешь Бобом. Так, продолжая весело болтать с кактусом, я стала разбирать чемодан. Шкаф был сделан из той же древесины, что и стол; он не был большим, но и вещей у меня один чемодан. Мода меняется каждые десять лет, не вижу смысла накупать большое количество одежды. Вещи заняли своё место в шкафу, я воспользовалась душем в своей новой ванной, дождь перестал, и, когда Джонсы позвали меня вниз на ужин, мою комнату осветил несмелый одинокий луч закатного солнца. Всё правда не так уж и плохо.***
Октябрь. Маленький город. В любое время новички привлекают внимание, а уж если к началу учебного года ты опоздал на целый месяц, то мирись с пристальным вниманием ближайшие несколько недель. В задержке с документами моей вины не было, но и винить других было бесполезно, поэтому я твёрдо решила слиться с толпой как можно быстрее. Найти пару подружек, чтобы вместе сидеть в столовой, подружиться с соседом по парте на какой-нибудь биологии. Триста пятьдесят семь учеников, вместе со мной — триста пятьдесят восемь. Да уж, слиться с толпой не будет простой задачей. В мой первый день в школе меня подвозила Карен. — Наша контора работает в Порт-Анджелесе и здесь. В Порт-Анджелес чаще ездит Джек, поэтому я могу подвозить тебя до школы, пока мы не найдём тебе машину, — Карен скосила на меня взгляд, ожидая ответа. — О, не стоит, мисс… Карен. Город и правда небольшой, а я люблю ходить пешком. Пятнадцать минут прогулки с утра — это отличная зарядка. — Когда зимой ты передумаешь, мисс Флорида, не стесняйся сообщить, — впервые я увидела на лице Карен тень улыбки. — Вы бывали во Флориде? — На самом деле, я из Алабамы. Джек из Сиэтла. В Форксе не было адвокатской конторы, поэтому мы переехали — здесь намного лучше идут дела, — мы поворачивали к школе, и Карен нахмурилась. — Здесь нечасто появляется кто-то новый, поэтому не обращай внимание на ребят. Скорее всего, все будут очень к тебе внимательны. Новенькая игрушка и тема для сплетен. Я хорошо изучила подростков. Меняются только мода и сленг, как обёртки одной и той же конфеты меняют свой узор, а рецепт начинки остаётся неизменным. — Ещё раз спасибо, Карен. Я справлюсь. Школа Форкса мало походила на школы больших городов, представляя собой цепочку одноэтажных строений. Выйдя из машины, я слегка поёжилась, натягивая сползший с плеч кардиган. Моросил дождь, слишком мелкий, чтобы мгновенно промокнуть, но я всё равно пожалела, что не надела плащ. Я почти никогда не мёрзну, но запах сырой шерсти отвратителен. До начала уроков оставалось ещё минут двадцать, и школьная парковка заполнилась едва ли наполовину. Я нашарила взглядом здание администрации и быстрым шагом направилась внутрь. Помещение оказалось небольшим, тёплым и в меру захламлённым досками объявлений, комнатными растениями и коробками с документацией. За одним из столов позади делящей пространство пополам стойки сидела крупная рыжеволосая женщина в очках. Интересно, это такая мода в Форксе — красить волосы в рыжий? Женщина подняла голову. Я обежала глазами бумаги на столе и увидела бейджик пропуска, подписанный «Шелли Коуп». — Чем могу помочь? — Мисс Коуп, я Дафни Картер, — сообщила я. Женщина недоуменно нахмурилась. — Новенькая. Я теперь живу у Джонсов, — пришлось добавить мне. Глаза мисс Коуп мгновенно осветились узнаванием. Кто бы сомневался, что почти взрослая сиротка будет предметом для сплетен в городке, где никогда ничего не происходит? — А, вот оно что, — отозвалась секретарь, порылась в опасно накренившейся кипе бумаг на столе и наконец выудила предназначавшиеся мне. — Здесь твоё расписание и карта школы, — она выложила бумаги на стойку. Мисс Коуп, конечно же, прониклась мной и подробно перечислила все предметы, отмечая классы точками на карте и рисуя линии маршрутов. Право, школа не такая большая, я не боялась заблудиться, но внимательно смотрела на карту, запоминая подробности. Напоследок мисс Коуп вручила мне карточку, в которой должен был расписаться каждый учитель, и попросила принести её обратно после уроков. Я вежливо улыбнулась ей и вышла обратно в промозглую морось. Стоянка пополнилась машинами. Большинство из них было почтеннее Джонсовских «Фордов», выделялся только пижонский «Вольво». Я выбросила запечатлённую в голове карту в мусорку и поплелась к первому классу. Мои блондинистые выгоревшие волосы и остатки южного загара предательски выделялись из толпы, и зеваки провожали меня любопытными взглядами. Решив разыграть карту стеснительности, я потупила взор и целенаправленно зашагала дальше. Класс литературы, которая значилась в расписании первой, был совсем небольшим. Я отдала карточку учителю — рослому лысеющему мужчине, сидевшему за столом с табличкой «мистер Мейсон». Увидев меня, он вытаращился, но к счастью, отправил на заднюю парту без дальнейших комментариев. Одноклассников, впрочем, это не смутило, и они откровенно оборачивались, рассматривая мой подмокший-таки кардиган и отсыревшую светлую чёлку. Список литературы не порадовал ничем новым. Впрочем, перечитать Шекспира или сестёр Бронте всегда приятно. Урок пролетел неожиданно быстро, и настала пора социализации. В коридоре меня нагнал черноволосый парень в прыщах, но с открытой дружелюбной улыбкой. — Ты Дафни Джонс, верно? — Э-э… Картер, вообще-то. Джонсы меня не удочеряли, а взяли под опеку. Парень смутился лишь на долю секунды. — Я Эрик, глаза и уши этой школы. Если захочешь что узнать или просто поплакаться в жилетку, знаешь, кого спросить. Какой у тебя следующий урок? — Спасибо, — я не удержалась от ироничного тона. Ты либо признавайся, что коллекционируешь сплетни, либо предлагай моральную поддержку. Нельзя делать и то, и то сразу. — Политология у Джефферсона, шестой корпус. Очень услужливый Эрик тотчас откликнулся: — Я иду в четвёртый, но могу тебя проводить. Мы подошли к выходу, и я заметила, что дождь припустил сильнее. Почему Карен не подсказала мне всегда носить с собой дождевик? И почему я не додумалась сама? Тут услужливость Эрика пришлась кстати: он по-джентельменски предложил мне свой. — Ты ведь из Сиэтла, разве там не дождливо? — посмеиваясь, спросил он. — Вообще-то, я из Майами. Долгая история. — Вот это тебя занесло, Картер. Да уж, надо продумать детальнее мою историю о переводе из детдома в детдом на другом конце страны. — Я сама попросила. Я люблю лес и мне хотелось в маленький город, — сказала я правду, да не всю — тёплый океан я люблю больше. Но сейчас было не время для откровений — повсюду были глаза и уши любопытных старшеклассников. Эрик проводил меня до самой двери, хотя номер корпуса был виден издалека. — Ну, удачи, может, ещё на других уроках встретимся. Я улыбнулась, вернула парню дождевик и пошла в класс. Остаток утра прошёл в том же духе. Единственной неожиданностью было наличие тригонометрии в моём расписании — Джонсы что-то перепутали, я в основном отдавала предпочтение гуманитарным наукам. На каждом уроке находились смельчаки, подходившие перекинуться парой слов, и я приветливо отвечала каждому — завести приятелей, слиться с толпой. План казался не таким уж и безнадёжным. Быть может, это повышенное внимание быстро сойдёт на нет, благодаря карте стеснительности и готовности ответить на вопросы самым скучным образом. Тригонометрия познакомила меня с Джессикой — очень полезным персонажем, ведь её общительность и манера говорить так, что некогда вставить слово, избавляли меня от обязанности слишком много говорить о себе. С ней я и отправилась на обед. Я взяла побольше еды — не стоит оставаться голодной в такой толпе юнцов, и направилась с Джесс за стол. Она познакомила меня с компанией за столиком, в которую входили Эрик, стеснительная брюнетка в очках Анджела, немного капризная Лорен, темнокожий Тайлер и оживлённый, весёлый, чем-то похожий на игривого щенка Майк Ньютон. Вот там-то, в кафетерии, отбивая очереди вопросов, которыми меня забрасывали Джесс, Майк и Эрик, я и увидела их. Точнее, сначала я их услышала. Ещё точнее — услышала островок тишины в дальнем углу столовой. А повернув голову, увидела. Их было пятеро. Они не разговаривали и даже не притронулись к еде на подносах. А ещё они не глазели на меня, зато теперь я глазела на них. Что-то с ними было не так. Пытаясь рационализировать свои смущение и страх, я внимательно изучила обитателей дальнего столика. Странность первая: они совсем непохожи друг на друга, и всё же у них много общего. Странность вторая: они невероятно красивы, с идеальной кожей и правильными чертами лиц. Странность третья: у них одинаково тёмные глаза с тёмными кругами недосыпа, одинаково бледные лица — впрочем, последнее не сильно выделялось на общем фоне. Темнее меня были только темнокожие ребята, а ведь я блондинка. Но уставилась я на них не поэтому. Они были похожи на статуи — молчаливые, прекрасные, и… я с шумом втянула воздух, от чего испугалась ещё сильнее. Во-первых, сколько я не прислушивалась, я не могла расслышать их сердец. Во-вторых, они очень странно пахли. Не вкусно, как другие, а приятно-сладко… и опасно. Джессика заметила моё пристальное внимание, и я воспользовалась случаем. — Кто они? Джесс закатила глаза, и ответила заговорщическим шёпотом: — Это Каллены, — один из них, парень с медными волосами, метнул в нас равнодушный, словно на автомате, взгляд. Я напряглась. Разве мог он услышать нас через весь кафетерий? Я бы могла, но… никогда, за всю свою жизнь я не встречала никого с моими… странностями. Парень, впрочем, сразу отвернулся. — Они все живут у доктора Каллена и его жены. Доктор Каллен, вообще-то, ещё молодой, а они все, как… — Джесс чуть смутилась. — Как я? — поняла я. — Приёмные? — Ну да. Они переехали сюда с год назад. Светловолосые — Джаспер и Розали Хейл, близнецы, племянники миссис Каллен, мускулистый — Эмметт, мелкая — Элис, а тот красавчик — Эдвард Каллен. Я решилась бросить на них ещё один взгляд сквозь чёлку, и снова чуть не столкнулась взглядами с медноволосым… с Эдвардом. Он отвернулся и начал что-то говорить своим братьям и сёстрам так тихо и быстро, что даже я не разобрала. — Они… необычные, — выдавила я. — Ну да, — хихикнула Джесс, — а ещё они вместе… В смысле, вместе-вместе. Эмметт и Розали, Джаспер и Элис. Это так странно, ведь они живут в одном доме. Эдвард ни с кем не встречается, сводной сестры ему не досталось. Уголок губ у Эдварда Каллена дёрнулся в усмешку, и я укрепилась в подозрении, что он каким-то образом слышит наш разговор. — Он тебе нравится, — утвердительно произнесла я. Джессика в ответ раздражённо фыркнула, только подтвердив мою догадку. Интересно, давно ли он её отшил. Мои губы против воли загнулись в усмешку, подражая Эдварду. — Да нет, и тебе не советую тратить время, он, видно, считает, что никто из симпатичных девчонок здесь ему не пара. Каллены поднялись из-за стола, и, бросив на парня последний взгляд, я увидела на его лице недоумение — он что-то рассказывал своему огромному брату. Тот удивлённо хмыкнул в ответ. Следующим уроком была биология, которая по счастливой случайности совпадала у меня с Анджелой — мне понравилась эта девушка, она неболтлива и с расспросами наседать не будет. Я ненавязчиво продолжила знакомство по пути к классу, и, к собственному сожалению, выяснила, что соседка по парте у Анджелы есть. Заняты были все места, кроме места рядом с Эдвардом Калленом. Когда я прошла мимо, чтобы отдать учителю карточку, он вдруг окаменел, а потом посмотрел на меня, как на инопланетянина. Затем в его взгляде появились враждебность и опасение, потом снова удивление, замешательство. Потом он взял себя в руки, и на его лице застыла невыразительная маска. С недоумением и опаской я примостилась на самый краешек парты. Я определённо не ошиблась, заметив странный запах. И про неслышное сердце тоже. С Калленами что-то было не так. Я одёрнула эту мысль. Как будто со мной всё в порядке. Но я никогда не встречала… фриков, вроде меня. Неужели, бабушка была права? Она называла меня «дьявольским отродьем» и гадала, сколько мне подобных отравляет землю. Последние годы я старалась об этом не думать, но я всегда была уверена, что мои аномалии уникальны, хотя бы потому, что не встречала доказательств обратного. Может, мать попробовала экспериментальный наркотик, пока была беременна, или участвовала в разработке секретного оружия… Да, я читала комиксы. В научных работах про таких, как я, не пишут. Я брала в расчёт и инопланетян, и радиацию… возможно ли, что моя аномалия не совсем уникальна? И тогда… эти ребята могут быть моими ровесниками. Меня пугало неслышное сердцебиение Эдварда Каллена. Моё сердце билось как попало, но я всегда слышала его громогласное неровное постукивание. Возможно, есть какие-то вариации… Стоит ли заговорить с ними об этом? Рациональная часть сознания сразу отмела эту мысль. Твои инстинкты, Дафни, говорят тебе, что они опасны, и ты будешь это игнорировать? Их много, они общаются, как единое целое, как закрытое общество. А вдруг они и есть инопланетяне? Или они — члены культа, с которым по-дурости связалась твоя маман? «Ктулху Р’льех вгах’нагл фхтагн…» — всякое может быть на этом странном свете. Я поёжилась. Эдвард снова замер, будто контролировал каждое моё движение. Я постаралась замереть на месте, чтобы не провоцировать его. Я не удержалась и скосила глаза за белой прядью. Чёрные глаза Эдварда Каллена встретили меня напряжённым сосредоточением. Убийственный взгляд. Звонок грянул спасительным гонгом. Эдвард вымелся из класса со скоростью пули, успев бросить ещё один оценивающий взгляд. Это взгляд больше не был ленивым и скучающим — Каллен будто оценивал силы противника перед поединком. «Она переехала в Форкс за тишиной и умиротворением,» — досадливо поддразнила я себя.