Ожерелье из осколков черепа

Холодный и мрачный мартовский день. Настолько холодный, что окна не откроешь, чтобы проветрить. С этим телом нужно что-то делать. — Ну и вонь! — Дэд не ведёт и глазом. Вот прямо и есть мертвец — диву даёшься, насколько точен псевдоним, — Когда ты в последний раз мылся? — когда он в последний раз вообще куда-то выходил? Депрессивное тело с потухшим взглядом, спутанными сальными пшеничными волосами — он лежит неподвижно на грязной простыне, на вонючем матрасе и смотрит в потолок. — Пелле, твою мать! Поднимай свою тощую задницу и тащи в ванную! Слышишь ты или нет!? Почти ярость Эйстейна отдаётся белым шумом в сознании мертвеца, он едва заметно двигает рукой, его взгляд мгновение перемещается по комнате, не задерживаясь на Евронимусе. Из приоткрытых бледных губ раздаётся еле заметный вздох, Дэд морщится, как от укола, после чего совершенно безразлично спрашивает: — Сегодня суббота, да? — Среда, — сухо отвечает Евронимус, — Пелле, вставай, сколько можно валяться? Так и до пролежней долежишь, — голос становится до неприличия озабоченным, чуть ласковым. Пелле снова неподвижен, только грудная клетка слегка вздымается, свидетельствуя о том, что это тело всё ещё живо. Кровь циркулирует по венам и артериям, лёгкие пока что напитываются воздухом. Но жив ли обитатель поблёкшей оболочки? Или же он не обитатель, а пленник? Пленник материального мира, мира трёх измерений и одной оси времени, вдоль которой всё движется к смерти. Весь вопрос в скорости движения. — Я серьёзно тебе говорю, ты так себя угробишь. Я не уйду, пока ты не встанешь. Никакой реакции, вообще. Евронимус хватается за края простыни, на которой лежит Дэд, и силой стаскивает тело на пол. Тело шевелится и извивается подобно червю, что-то бормочет, перебирает ногами в вялой попытке сопротивляться. В последнюю неделю Пелле почти ничего не ел и заметно похудел, поэтому тащить его по полу не составляет особого труда. Грязная футболка задирается, обнажая бледную кожу с выпирающими рёбрами. — Отстань от меня, урод! Я убью тебя! — хнычет Пелле, но это лишь вызывает слабую улыбку у Евронимуса. — Вот так и поедешь в ванную! Дэд отчаянно цепляется за дверной косяк, съезжая с простыни, но Эйстейн сначала лупит его по рукам, затем хватает за нос, будто играется с ним. Пелле в ответ машет руками и злобно хрипит, однако ослабевшее депрессивное тело едва ли способно противостоять даже ребёнку. Да что там — он сам будто ребёнок, которому двадцать лет как два года. — Мертвецов обмывают, не знал? — издевательски спрашивает Евронимус. Пелле вскакивает на ноги после того, как его задница отсчитала три ступени лестницы. Он пытается схватить Эйстейна, но вместо этого оступается и падает прямо в руки гитаристу Mayhem, и последний каким-то чудом умудряется не свалится в самый низ. — Осторожнее, Дэд! — Да пошёл ты! Пошёл на хрен! Ты такой!.. Ты!.. Пелле захныкал и уткнулся головой в свитер Евронимуса. — Ты как девка! — захихикал Эйстейн, приглаживая растрепавшиеся волосы своего визави, — Ну идём же, осталось чуть-чуть. И Пелле послушно идёт следом, поддерживаемый чужими руками, просто потому что сил бунтовать дальше у него нет. По большому счёту ему плевать, что с ним будут делать, он же мертвец. В ванной комнате грязно и сыро – заплесневелые стены, лужа возле унитаза, ржавая ванная и раковина, кран течёт. Йорн обещал починить. Ян обещал купить кран. Сам Евронимус мечтал нанять сантехника. В итоге победило разгильдяйство и безответственность. Из крана льётся ржавая вода, и приходится ждать, пока она пройдёт. — Залезай! — Пошёл ты! Эйстейн хватает Пелле за волосы и силком затаскивает в ванную, чуть не вырывая патлы с корнем. — Снимай с себя шмотки, дурилка! Их надо стирать, — Дэд в ответ угрюмо глядит, сидя в ванной прямо в футболке и штанах, — А, насрать, постираешься вместе с ними. Евронимус стаскивает с себя все тряпки, оставаясь в одних лишь трусах, после чего набирает воду из-под крана в ладони и горстями выливает на Дэда. Дэд тихонько скулит, делая вялые попытки заслониться руками. Далее в ход идёт шампунь и мыло. В какой-то момент метрвец просто сдаётся и, закрыв глаза, принимает позу эмбриона, пока Эйстейн кропотливо возится с его волосами. — Ай! Не дёргай так! — Да не ссы, всё отлично. Если будешь себя хорошо вести, я тебя чмокну в лобик. Пелле в ответ что-то бормочет и отворачивает лицо. Евронимус вылезает из ванной и берёт в руки пластиковое ведёрко, в которое набирает воду. — Уже почти всё, обмывание окончено, труп готов к погребению, — смеётся Эйстейн, окатывая Дэда водой. — Я прикончу тебя, обещаю, — хрипит он в ответ. Евронимус хватает Пелле за волосы, поднимая вверх его лицо, их глаза встречаются. — Как и обещал, — игривый смешок, после чего губы Эйстейна кратко касаются лба.