Икар сжигает крылья

      Первый день «патрулирования» — прогулки от вокзала до участка — по незнакомому городу встретил Шульгу солнечной погодой и надоедливыми кадрами, которых людьми-то назвать лишний раз стыдно было. Вот надо же было этим «хиппи» ошиваться именно на этой улице, так еще и целой толпой.       Шульга, раздраженно окинув взглядом сборище приближающихся патлатых чудиков, сунул руку в карман и только крепче сжал ручку чемодана. Времена, конечно, шальные и опасные. Но это же не повод бросаться во все тяжкие и вести этот разгульный, звереподобный образ жизни. Радовало только то, что эти лохматые позиционировали себя как мирные люди, в отличие от обосновавшихся неподалеку скинов, с которыми подполковник, к своей радости, еще не встретился.       Говорливая толпа обступила Шульгу, и человек в форме сразу же затерялся в этом цветастом базаре. В нос ударили чужие, для его расписанной по полочкам жизни, запахи: какие-то ядовитые духи, пот, спиртное, табачный дым, сладковатый запах чего-то запрещенного, поношенных тряпок. Шелест женских юбок, бренчание многочисленных цацок, смех и гогот, пьяные вскрики и песни без морального наполнения. Первобытное племя. Такое же необузданное и дикое.       Впереди показалась пустая улица. Заметив скорое высвобождение из этого дурного потока, Шульга прибавил шаг. Вот он уже одной ногой на свободном от ряженных голодранцев пространстве…       Чьи-то незнакомые руки нагло обхватили его плечо. От удивления и, даже возмущения, Шульга резко остановился и обернулся на бесцеремонного незнакомца.       — Не подскажете, как пройти к Восточному саду?       Кареглазый хиппи с цветастой повязкой на темных волосах задорно улыбался, дымил и с интересом рассматривал удивленное лицо. Так и не дождавшись ответа, мужчина вопросительно кивнул.       — Я… Не знаю, как туда пройти, — неловко хмыкнул Шульга и попытался убрать от себя навязчивые руки.       — От городской библиотеки налево, до цветочного магазина. Справа вывеска будет, там и Восточный сад, — отпрянув, рассмеялся незнакомец и, затянувшись и пробежав глазами по форме, заметил: — Новенький. Я всех местных знаю. И все знают, где находится сад.       — Бог Огня, ты где потерялся?       — Сад очень живописный. Там чувствуется дыхание Вселенной, — хиппи выпустил изо рта клуб дыма, и Шульга скривился. — Прогуляйтесь туда, товарищ подполковник. Не пожалеете.       И незнакомец, с громкой погремухой «Бог Огня», подмигнул работнику органов и побрел туда, где вдалеке его ждала стая расписанных и шумных людей. Обескураженный Шульга смотрел ему в спину ровно до того момента, как хиппи обернулся. Встретившись с хитрыми глазами, подполковник живо сплюнул под ноги и продолжил путь до участка.       Шульгу разместили в общежитии.       Выключив надоедливый телевизор с вечной рябью, Константин залез на подоконник. Из раскрытого окна веяло ночной прохладой лета, снаружи доносились звуки гуляющих компаний и проезжающих машин. Сунув руку в карман, он достал пачку сигарет и закурил. Уставшие глаза лениво перемещались по незнакомому пейзажу незнакомого города, где ему предстояло начинать жить и работать. Снова начинать жить, и снова начинать работать.       Внизу раздались голоса. Шульга осторожно выглянул на площадку перед подъездом: у козырька стояла пара. Держа руки в руках и склоня друг к другу лица, они торопливо переговаривались, до последнего оттягивая момент прощания. Наконец, девушка быстро чмокнула кавалера в щеку и, звонко смеясь, скрылась за дверью подъезда. Шульга раздраженно прикрыл глаза и отвернулся.       С этой работой и постоянными переездами можно забыть о личной жизни. А если добавить подозрительность и нелегкий характер…       Он вздохнул. Потер лицо ладонью, докурил, свесил ноги с подоконника и, упершись в него руками, взглянул в по-холостяцки пустую комнату. Казалось, из нее веяло еще большим холодом, чем из окна. Одна койка, одна тумба, один стул, один стол. Взглянув на часы, Шульга поплелся спать.       — Как на новом месте спалось, товарищ подполковник?       Шульга угостился предложенным кипятком и растворимым кофе.       — Как убитый проспал. Как ваша облава?       — Да как, — разговорчивый майор откинулся в кресле. — Только шорох навели. Нескольких особо буйных на пару суток закрыли. Интереснее вот что…       Он сунулся в ящик и извлек бумагу. Шульга, одним махом влив в себя пол кружки кофе, с интересом принял документ, оказавшийся заявлением.       — Времена нынче чудесатые. Пирамидам мало кто удивляется и ждет только приказа сверху ликвидировать лавочку. Крышевание — тоже классика, а вот…       — … синтетическая наркота, — догадался подполковник.       — Именно. Ладно бы, эти спидозники кололись. Не жалко, мусор сам себя выносит, — майор достал вторую бумагу. — А вот то, что они этой синтетикой людей колют, а потом имущество переписывают… И, зараза, зацепок почти нет.       — Они наркоту сами варят? И только в этих целях? А продажа?       — Насколько известно, продажей они занимаются. Однако такую мощную штуку не продают. «Улыбка» — состав плюс-минус похожий, однако качество намного хуже.       — Чтобы догнаться хватает, это главное.       — Правильно. Эх, нам бы только на распространителя выйти. Там бы все разузнали.       Закончившему с бумажной волокитой Шульге перед самым выходом еще раз напомнили о том, что ему следует проставиться «за знакомство», на что он согласительно кивнул.       Вчера день был больше занят переездом, и поэтому он решил сегодня рассмотреть в подробностях свое рабочее предприятие, присмотреться к сотрудникам, прогуляться до «обезьянников» и подивиться на местных хулиганов.       — Решили на наших жуликов поглядеть?       — Ага. Надо же знать масштаб работы.       — Это правильно. Вон, наши новенькие. Ночью привезли. И постоянные «клиентки».       Шульга взглянул на унылую картину задержанных. «Постоянные клиентки», которые оказались проститутками, сразу же рассыпались в хищных улыбках и многообещающими предложениями взамен на свободу. Новенькие же — две молодые девчонки — сидели тихо, только загнанно озирались на расшумевшихся путан и внимательных наблюдателей. Тише всех вел себя патлатый хиппи, который мирно устроился в углу и прикорнул. Лицо его показалось подполковнику знакомым, и точно: тот самый наглец с улицы. А ведь хиппи могут быть связаны с тем, кого надо найти…       — Мне надо с этим поговорить.       Приблизившись к решетке, Шульга убедился в правильности догадки — тот самый хиппи, которого он первым встретил в этом городе. Недовольных обделением внимания путан пришлось заткнуть красноречивым взглядом.       — Нет, вы только посмотрите! Ей Богу, хуже мента-импотента — только педер…       — А ну заткнулись! — гаркнул надзиратель. Но повышенный тон подействовал только на и до этого испуганных девушек в мешковатой одежде.       Спящий до этого момента хиппи зевнул, потер глаза кулаком и с любопытством оглядел окружение.       — Доброе утро, Бог Огня. Хорошо спалось?       — Подполковник, — заулыбался хиппи, поднимаясь с места. — Ну что, до сада-то дошел?       — Дело есть. Разумеется, вопрос договорной.       Бог Огня заинтересованно приблизился к решетке. Повиснув на прутьях, он склонил голову на бок и вновь улыбнулся.       — И что же ты хочешь предложить человеку, у которого все есть?       — «Все»? — усмехнулся Шульга. — И синее небо над головой со свободой?       — Свобода — она внутри, Подполковник.       И хиппи горделиво похлопал себя по груди.       — Зубы не заговаривай, — приблизился к прутьям Шульга. — А лучше скажи мне, где вы, патлатые черти, наркоту скупаете? И есть ли в вашем списке «Улыбка»?       Напор опера и щепетильная тема заставил Бога Огня нахмуриться. Перебрав пальцами по решетке и продолжив сверлить чересчур любопытного подполковника взглядом, он тихо заметил:       — Даже такой дурак, как говнарь, знает, что «Улыбка» — дрянь-дело…       — Хочешь сказать, что вы подобное не употребляете?       — Я — точно нет.       — А кто употребляет? — продолжил Шульга, грозно сложив руки на груди. — Говоришь честно, кто связан с этим делом, и я тебя освобождаю. За содействие следствию, так сказать.       — Только меня? — уточнил хиппи, скося глаза на двух девчонок в соседней камере.       — Только тебя.       Бог Огня задумчиво надул губы. Шульга поймал себя на мысли, что мужики так делают достаточно редко — в основном, это была фишка девушек-кокеток. С которыми он лично, к слову, знаком никогда не был. А с и без того выразительными губами этого голодранца подобный жест и вовсе имел вульгарный тон.       — Слушай, Подполковник, — Бог Огня прищурил глаза. — Давай так: ты освобождаешь меня и наших девушек, а я тебя к распространителю выведу. По рукам?       — Обнаглел, нарик?       Хиппи довольно заулыбался. Шульга снова обратил внимание на его губы.       — Ты веришь в судьбу, Подполковник?       — Для тебя — товарищ подполковник. И на «вы».       — Судьба — вещь интересная, — пропустив мимо ушей замечание, продолжил Бог Огня. — Когда я тебя встретил здесь, то сразу догадался, что Вселенная послала мне испытание в уплату за удачу. Поэтому никакого блефа, Подполковник. Перед Вселенной я честен.       — И укурен до мозга костей, — недовольно цыкнул Шульга и отвернулся.       А делать-то нечего. Зацепок — раз, два и кончились. А люди имущество теряют. И ничего хорошего, что только один летальный исход — не подумали злодеи, что у бабульки сердце их отраву не выдержит, и она Господу душу прямо у нотариуса отдаст. Это сейчас он один. Надолго ли?       — Ладно, по рукам. Но смотри мне: кинешь — из-под земли, заразу, достану.