Дорога приключений

Мышка поняла, что Рыжая не просто какая-то магичка с несколькими хитрыми заклинаниями в арсенале. Она неплохой знаток в теории магии. А ещё, она умеет очень быстро придумывать выход из казалось бы безвыходных ситуаций. Вот и теперь, чтобы сохранить жизнь практически незнакомой мыши, хищница придумала довольно сложный вариант с подобием жертвоприношения. И мышка, вместе с одной из членов команды, должна будет пройти через неприятную и болезненную процедуру. Вторая нужна для страховки. На случай, если сама мышка не сможет поддерживать нужные эмоции в процессе. Или если растущий в её теле монстр помешает. У крылатой Мыши есть нужный опыт. Мышке всё равно страшно. Ведь лиса то и дело ругается, проводя расчёты вариантов этой магии. По всему выходит, что для мышки всё пройдёт либо плохо, либо слишком болезненно и страшно. То есть, даже если мышка и вернётся к жизни, испытание её сломает внутренне. Особенно страшно мышке становится, когда лиса на полном серьёзе размышляет вслух о том, чтобы этот урон разуму девушки принять на себя в виде ночных кошмаров. Даже не так. Она собирается буквально пленить чужого в своём разуме, чтобы тот мучил её каждую ночь. — Почему? Зачем вы так пытаетесь спасти меня? — Это правило этого мира. За жизни своих тут борются до самого конца. Не важно, с какими последствиями. Либо мы не отдадим никого из своих, либо сгинем все. Все, кто тут пытался действовать иначе — не выстояли. Даже если не все так могут, пока есть способные принять на себя всё — этот мир не падёт. Как правило Карвонны — съели и забыли. — Если бы такое было возможно там, дома… — А представь, что это происходит там? Что для спасения от этих чудовищ необходимо кормить своих хищников. Сможешь ты отдать свою жизнь, чтобы другие такие как ты могли жить в безопасности. Без этих двуличных правил охоты, жребиев, без гнилых законов для добычи. Просто жертва, без лжи или внушения. Кое кто смог найти своих хищников, с которыми это работает в обе стороны. Несколько жертв, чтобы остальные были под защитой своего хищника. И хищник, который всеми силами старается заслужить свою жертву. Слова крылатой звучат очень странно. Но в них есть какая то притягательность. Словно это какой-то лучший вариант родного ужасного мира. — Я знаю, как это быть добычей. Сама родом с Карвонны. Из одной безопасной зоны. И меня предала моя подруга хищница. Но я её простила. Не смогла её забыть. Не смогла и позволить ей самой стать добычей на охоте. А потом я уже по своей воле отдалась ей на съедение. Та же боль, тот же ужас. Но внутри легче. Не добыча, а жертва. Без обид и сожалений. С каким-то смыслом. — Я постараюсь сделать также, для Рыжей. Она… По моему… Заслуживает того, чтобы я отдалась ради неё на съедение. — Вот и хорошо. Только потерпи, пока всё подготовят для нас. — А разве, твоё возвращение не потребует больше сил? -Раньше бы потребовало. А теперь я достаточно натренирована, и от меня она получит больше сил, чем потратит на возвращение. По идее, и на тебя тоже моих сил должно хватить. Мышка увидела, как Рыжая проглотила трёх фей. А за ними и снявшего броню Солдата. Момент наложения защитных чар мышка просмотрела. — Не беспокойся. Она наложила на всех защиту, так что они в безопасности. Так ей намного легче подпитывать магию за счёт запасов товарищей. Мы все уже привыкли к такому, и научились в себе накапливать больше магии, хотя сами не маги. Прям как батарейки, многоразовые. Крылатая стала помогать Болтику готовить всё для жертвоприношения. Спасаемая мышка стала смотреть, как в задней части броневика разбирают койки и пол, чтобы оголить странно выглядящие механизмы. И Мышь попробовала объяснить новенькой, что происходит. — Это не просто машина. Это ещё и живое существо. Его зовут Батрак. Сейчас мы соединим Рыжую с ним, чтобы оба желудка Батрака были как бы и её. Так она сможет взять у нас с тобой магическую энергию, при этом не рискуя собой из-за твоего непрошенного пассажира. Ну, или, так она сможет воспользоваться свойствами желудка живой машины. Для нас это будет не больнее, чем в брюхе обычного хищника. Просто, дольше и страшнее. И неприятнее. — Мышь, тебе тоже надо приготовиться. Придётся тебе на Карвонну свой дух отправить и с Лиской встретиться. Рановато, но что поделать. Нужны твои эмоции при отправлении. Подготовка заняла много времени. Пришлось буквально опутать Лису трубками и проводами, разместив в открывшемся под полом отсеке. Она будет совсем рядом с тем место, где придётся вариться двум мышам. Батрак отъехал в небольшую и безопасную пещерку, где мышку вывели на улицу и подвели к борту машины. Там часть брони сдвинулась, обнажая подобие пасти, с множеством угрожающе блестящих и напоминающих пальцы с когтями манипуляторов вокруг. За этими челюстями насекомого виднеется уходящая в темноту труба, из которой доносится неприятный кислый запах, смешанный с озоном и запахом резины. Мышь поддерживает новенькую, предупреждая что она будет в соседнем желудке. А буквально за стенкой, между ними, будет лежать рыжая. Пасть живой машины пугает не меньше, чем зубастая пасть какого-нибудь дракона. А мышке нужно в эту пасть забраться самой. Но она делает это, ползком входя в жаркую масляную тесноту. Девушка чувствует при этом не только полную безнадёжность добычи, но и какое то другое чувство. Более благородное, чем страх. Она отдаёт свою жизнь ради спасения друга. Пусть даже и хищника. Если не считать запаха, то путь до желудка оказался почти таким же, как и путь до желудка той лисы, что проглотила мышь в той, первой жизни. Такие же гладкие стены упругой трубы, ритмично сжимающиеся и проталкивающие девушку глубже. А вот желудок оказался совсем не таким, как у той лисы. Он не такой ужасающе тесный, стягивающий тело эластичной плотью. Это оказалась вытянутая и изогнутая камера с толстыми резиновыми стенами. С внутренней стороны этого изгиба чья то рука попыталась нащупать и успокоить мышку. Голос рыжей только едва пробился сквозь толстый материал. Но хуже всего оказалось содержимое этой ёмкости. Чёрная густая жидкость, напоминающая смолу или битум. Липкая и дёргающая за шерсть, неприятно горячая. Мышка не сразу в эту жидкость погрузилась. Сначала она проскользнула по её покрытой маслом поверхности. А затем она стала медленно проваливаться и прилипать. Мышка в панике стала пытаться ухватиться за складчатые стенки вокруг. Но эластичный материал покрыт маслом, и это по ощущениям очень похоже на то, как мышка пыталась хвататься за стенки желудка проглотившей её лисы когда-то. Снаружи Рыжая спрашивает о том, что происходит, почему соседка так паникует. Но та полностью поддаётся панике и лишь крепче вязнет в горячей смоле. В темноте видны крошечные огоньки. Они не освещают ничего, лишь светят маленькими звёздочками и полосками. Но такие же загораются и на поверхности смолы. Они выстраиваются в прямые и ломанные линии, приближаются к бьющейся мыши. А вскоре она видит, как тонкие серебристые усики прикрепляются к её телу под прикрытием чёрной субстанции. Тело обжигает болью, словно эти усики прорастают сквозь кожу. Боль похожа на обжигающую кислоту желудка, но намного сильнее. К счастью, и мест, где эта боль появляется очень мало. Незнакомый, чуждый голос начинает объяснять происходящее. Не только для мышки, но и для Рыжей и Мыши в соседней камере. — Мне пришлось объединить живой металл с похожей на него по способности поглощать пищу органической материей. Не совсем плотью, а такой же управляемой массой. Она похожа на смолу, очень густая и липкая. И то, как она втягивает в себя предназначенное для поглощения — очень пугает. Эта масса должна будет скоро зафиксировать обоих, чтобы живой металл проник в их тела для анализа структурных особенностей пищи. Чтобы определить, что можно использовать в целом виде, а что годится только для переработки в смазку и топливо. Голосу отвечает Рыжая. — Значит, если ты захочешь, то сможешь буквально сделать эту мышку своим запасным мозгом? — Не совсем. Мне не хватает знаний и опыта. Я пока потренируюсь на ней. Чтобы сделать медицинский аналог этой установки. Но чтобы научиться ремонтировать живых, мне придётся научиться их разбирать и собирать. — Потом помогу тебе, магией. Всё же это не так просто, как кажется. — Да. Живой металл ядовит. Он в обычном своём виде действует слишком грубо и разрушительно. И болезненно. Мышка стала вскрикивать, потому что боль начала усиливаться резкими вспышками. Её тело перестало подчиняться разуму, начало дёргаться. Каждый раз по разному. Но в какой то момент очередной вспышки боли не случилось. Осталось лишь странное покалывание и неприятное жжение. — Похоже, мне удалось подобрать параметры импульсов для отключения основной болевой чувствительности. Грубовато, но пока сойдёт. Не хочу мучить своих друзей. В голосе не слышно эмоций, вообще. Нет интонаций. Это голос машины. Но слова говорят сами за себя. Особенно когда Рыжая извиняется за ту боль, что они когда то причинили. Пусть и спасая жизнь. Отсутствие боли мышке не сильно помогло. Так как она погрузилась в смолу почти по шею. Стало очень жарко и тяжело дышать. А ещё, по телу словно крошечные насекомые с колючими лапками разгуливают. Временами, в разных местах, обжигает боль от проникающих в кожу усиков. Но эта боль быстро сменяется грубым обезболиванием. Хуже всего то, что внутри что-то начинает шевелиться. А потом живот обжигает нестерпимой жгучей болью. — Чужеродный организм. К нему не могу подключиться. Внутренние среды крайне коррозионные для металла и живой плоти. Анализ невозможен. — Сможешь уничтожить? — Да. Но это убьет носителя. И навредит мне. Сдержать смогу. — Сдерживай, наблюдай. После смерти носителя, при угрозе освобождения — уничтожай. — Анализ носителя. Пригодных частей мало. Вещество годится для переработки в смазку. И для извлечения топливных компонентов. — Сможешь начать, не прерывая жизнь и не причиняя слишком сильной боли? — Могу. Мышка с трудом смогла вспомнить, что её сейчас не просто переваривает чуждое существо. Она жертвует собой ради новых друзей. Но всё равно, разум захлёстывает паника, хочется плакать и биться об упругие скользкие стены. Желание жить переполняет, переплавляясь и перевариваясь в отчаяние. Ведь жить будет не мышка, а этот хищник. Лишь усилием воли часть этого отчаяния можно превратить в более благородное самопожертвование. Но всё равно, самой жить хочется очень сильно. Смола вокруг нагревается ещё сильнее, она крепче стягивает и сдавливает руки и ноги мышки. Ужаса добавляет осознание того, что девушку переваривать будут буквально по частям, поддерживая в ней жизнь и заставляя ощутить всё до конца. Ещё больше пугают знакомые ощущения сдавливающих со всех сторон гладких скользких стен. По сути, сейчас вокруг тела мышки образуется самый настоящий желудок. И она об этом догадывается. Но, ради Рыжей она пошла на это сама. Небольшое утешение для девушки, съеденной во второй раз в её жизни. Через пару часов искр и огоньков вокруг стало больше. Некоторые появились и на руках мышки. И она с трудом сдержала крик, когда увидела состояние своей руки. Кожа с пропитанным смолой мехом просто отделилась и повисла, словно рукав свитера. А под ней, сквозь дыры в живом мясе, видна покрытая светящимся узором кость. Кость, частично покрытая живым металлом. Хотя нет, уже сделанная из этого металла. Такого кошмара не было даже в брюхе лисы. Там мышка уже едва соображала, когда её тело начало распадаться. А тут буквально на глазах густая серебристая капля проползла по оголённой мышце вверх, слизав очередной слой плоти. Мышка поняла, что точно такие же капли сейчас ползают по всему её телу, забираются под кожу через проделанные дыры, растворяются в костях. Они пожирают её словно плотоядные насекомые. — Внимание. Активность чужого нарастает. Он готовится к вылуплению. Принимаю необходимые меры… Мышка закричала от боли, когда внутри её тела зашевелилась тварь. Тонкие нити металла, пронзившие плоть и забравшие боль, начали рваться. Смола хлынула в раны, перекрывая открывающиеся кровотечения и выстраивая внутри своей толщи новые пути для крови. А тварь стала буквально разрывать тело девушки изнутри, ломая рёбра, сминая лёгкие и раздирая внутренности своими когтистыми лапами и шипастым хвостом. Но вместо свободы тварь утонула в твердеющей вокруг неё смоле. Рядом, за резиновой стеной, точно также начала кричать и биться Рыжая. При этом она ещё умудряется читать какой то ритуальный текст. — Одна кровь. Одна боль. Одна жизнь на двоих. Тварь полностью вырвалась из тела девушки и оказалась скована живым металлом. Но на этот раз девушка носитель выжила. Лиса своей кровью заменила вытекшую из страшных ран кровь мышки. А живая машина, в чьём желудке та оказалась, помогла этой крови попасть куда нужно. Вот только беспристрастный голос машины сообщает, что девушку невозможно спасти. Сама машина нанесла ей слишком большие повреждения, изучая и приспосабливаясь к телу живого существа. — Чужеродные ткани активно разрастаются и подавляют жизнедеятельность носителя. У меня не хватит живого металла, чтобы заменить им поражённое вещество. Замещение надо было начать раньше. Второй механический голос вмешался в монолог Батрака. — Это не вариант. Замещение живым металлом это путь превращения в техноса. В твоём случае — грубого превращения. Ты не сможешь поддерживать функционирование мозга в полной мере. А его замещение позволит тебе сохранить лишь простейшие алгоритмы поведения. Сталтех зомби нам не нужен. Рыжая, как ритуал? — Всё хорошо. Сил на перерождение двоих хватит. Тварь почти запечатана, но барьеры установить невозможно. Придётся привыкать к ночным кошмарам. Батрак… Можешь начинать переваривать мышей. На всякий случай, живыми. Пусть энергия будет с запасом. Мышка начала биться в своих оковах. Она совсем не хочет умирать. Но тело её почти не слушается, повреждения слишком сильные. Знакомое ощущение жгучей слизи стало захлёстывать девушку. Вот теперь её точно превращают в питательный суп. И это больно, как и при первой смерти. А следующие слова Рыжей ещё больше ранили мышку. Ведь Батрак спросил, как поступить с получившимся питательным раствором. — Такое сможет есть только Болтик. Но, если мышка разрешит, можешь перелить эту массу в мой желудок. Получится, что новое тело мышки будет воссоздано из её старого. А не из моей собственной массы. Мышка не согласилась с тем, что её останки после переработки наполнят живот хищницы. Или станут пищей для другого приключенца из команды. И Батрак сказал, что вместо этого превратит вещество пары мышей в смазку и другие свои компоненты. А затем мышка наконец потеряла сознание… Проснулась она от качки и шума двигающегося броневика. Точнее, от приглушённого металлом грохота выстрелов. Рядом спит лиса тавр с повязками на всех четырёх лапах. Мышку укрывает меховое одеяло, в котором она с дрожью узнаёт и собственный мех. Одеяло поправляет крыс по прозвищу хвост. — Всё хорошо. Этот кошмар для тебя закончился. Мы едем в город. Там больше никаких чужих. Там тебя больше никто не будет есть живьём. Девушка осмотрела тесное пространство машины. Солдат с тремя феями играет в карты на щелбаны. Вместе с Химерой и Чешуйчатым. Техножрец стоит перед пультом управления, соединившись с ней несколькими проводами. — А где? — Наша Мышь пока не вернулась с Карвонны. У неё там кое кто очень ей дорогой. Броневик остановился, и все стали выходить. Рыжая тоже проснулась. Вскрикнув и схватившись за грудь после кошмара. Она чуть не сбросила прижимавшуюся к её боку мышку на пол. Но та сама соскочила, словно почувствовав движение лисы заранее. Та извинилась, отдышавшись и назвав девушку сестрёнкой. Она посадила мышь себе на спину и также вышла наружу. Там знакомые гномы в броне как раз заперли массивные ворота. Место, в котором оказалась девушка, очень странное. С одной стороны это крытый дворик крепости. Закрытые решётками балконы ощетинились арбалетами и даже пушками, направленными на ворота. Напротив ворот и вовсе стоит огромная баллиста с чудовищных размеров стрелой. Но дальше, в этом же зале, расставлены столы и скамьи. И это больше всего напоминает большую таверну. Выходы находятся на втором этаже, и к ним ведёт красивая лестница. Там тоже зал со столами. А ещё, там какие-то административные стойки и столы, доски с объявлениями, лестницы на балконы и более высокие уровни. И даже не слишком знающая фортификацию мышка понимает, что всё это место может стать настоящей ловушкой для тех, кто пробьётся через ворота. Батрак откатился к стене, встав на отведённое для него место. Несколько явно новеньких стали расспрашивать живую машину о приключениях. И Батрак оказался отличным рассказчиком. Хотя, голос у него совершенно не выражает эмоций. Рыжая подошла к стойке на втором ярусе и помогла мышке оформить документы. Каждый входящий в город должен регистрироваться. И мышка как-то поняла, что без магии Защитника тут не обходится. Словно толстенные журналы это часть памяти могущественного создания. Небольшой тест выявил у мышки зачатки магического дара. И ей предложили начать учиться в академии. Даже самые слабые маги высоко ценятся. Но Рыжая попросила мышку сначала познакомится с мышиным кланом. Потому что учёба в академии стоит дорого, и мышке полжизни придётся расплачиваться за обучение, если она будет одна. И девушка согласилась с этим. Город мышке очень понравился. Никто никого не боится, все приветливы друг с другом. Даже вооружённые и закованные в металл стражники не пугают, а создают ощущение безопасности и защиты. А в клане, поселившемся на ферме в черте города новенькую встретили так, словно они — одна семья. Ферма, точнее, многоэтажная теплица, тоже очень понравилась девушке. Ей всегда нравилось выращивать растения. Так что она практически моментально нашла своё призвание и место в новом мире. В этот же день вернулась и Мышь, вместе с ещё двумя новенькими. На этот раз — кроликом и кошкой. И когда она рассказала, как прошла её встреча с подругой, все присутствующие начали смеяться. Где это видано, чтобы добыча уговаривала хищника себя съесть. Новенькие только после этого поняла, что все члены клана родом из одного мира. И все они прошли через съедение хищником и возрождение через знак на теле Рыжей. Даже состоящие в клане хищники и хищницы. Другая лиса тавр, наг, пара людей кошек. Одна большая дружная семья. Почти как и команда искателей приключений. А вот кролик в клане не смог прижиться, он слишком напуган случившимся с ним. Да и соседство с несколькими другими хищниками ему невыносимо. Его пришлось проводить в зал при входе в город для регистрации и дальнейшего устройства.

***

В этот раз Мыши пришлось попадать в город днём. Вместе с потоком возвращающихся с работ на полях людей. И она застала забавную и страшную картину. Толпа мышей окружила дракона, поймавшего себе на обед одну из них. И судя по удивлённому выражению морды Защитника города — подобной реакции он не ожидал. Мыши просят летающего змея не спешить с обедом. Они предлагают подготовить пойманную добычу и просят возможности побыть рядом с уходящей. И ящер соглашается, посмеиваясь над глупыми мышами. Он никуда не спешит, и может не только подождать, но и насладиться пойманным юношей. И пусть это не мышь, а кролик, для клана это не имеет значения. Это один из своих. Мышь не стала смотреть. Она присоединилась к тем, кто побежал в дом клана за всем необходимым. Змей не станет своим для клана. А мечты уходящего примут мыши, которые с ним работали на поле. Клан процветает, благодаря покровительству уже двух богатых семей хищников. Хотя, вторая семья не стала своими для мышей. Лиска встретила подругу с радостью и грустью. Тавра больше не хочет есть крылатую. — Мышка, я так больше не могу. Каждый раз видеть ужас в твоих глазах и знать, как ты там мучаешься и страдаешь… Я больше не хочу подвергать тебя этому. Когда ты, моя лучшая подруга, превращаешься в кучку голых костей и слипшихся перьев, я чувствую себя чудовищем. Вот как представлю, что после всех мучений твоя плоть течёт по моим кишкам и превращается в… Я сама чувствую себя тем же самым. — Лиска… Не смей даже думать о том, чтобы самой отдаться кому нибудь. Знаю я вас таких. Ты нужна мне. Очень нужна. И ты не чудовище. Ты моя любимая хищница. — Мышка, что-то случилось? Ты выглядишь усталой. — Да ничего. У нас там настоящие чудовища завелись. Жуууткие, злобные. Очень опасные. Мои то все целы. Команда у нас не слабая. Но мы едва Рыжую не потеряли. Чудом отбили. И она чудом уцелела. Другим не так везёт… — Не поверю, что есть что-то страшнее глотающего тебя живьём хищника. — Поверь. Если на тебя охотится такое, лучше уж самой в тёплое пушистое брюшко запрыгнуть. — Не. Ты меня просто разыгрываешь. Разве может что-то напугать настоящего ангела? Тем более, такого как ты. Мышь прижалась к груди лисицы, зарывшись носом в мягкую шерсть и с трудом сдерживая рыдания. — Среди нас тут я самое худшее чудовище. У нас там такое зло появилось… И чтобы с ним бороться мы сами стали монстрами. И чем больше я об этом задумываюсь, тем страшнее… Враг… Они не хищники. Они — паразиты. Подчиняющие себе других и вынуждающие нас проливать кровь… Кровь невинных. — Расскажи. Всё расскажи. Тебе станет полегче. — Не станет. А у тебя кошмары начнутся. Прости… Ты очень мне нужна… Помоги мне смыть с себя всю эту кровь… И живи, чтобы мне было ради кого сражаться. Чтобы у меня были силы… Не пропустить эту заразу даже в этот проклятый мир. Лиска обняла Мышь покрепче. И попросила подошедшую кошечку принести всё нужное для прощальной церемонии. — И не переживай так. Ну да, я после твоего животика становлюсь густым мышиным супчиком. А потом весь этот супчик становится частью тебя. Твоей кровью. Я где-то слышала, что если это ощутить, то это наслаждение которое перевешивает всю боль от растворения в желудочном соке раз в сто. Минимум. Да и просто оказаться внутри одной пушистой жопки тоже не так уж и плохо. В некоторых аспектах. Я почти уверена, там тепло, мягко и хорошо. Или после животика я у тебя стремлюсь побыстрее покинуть тебя? — Прекрати эти грязные намёки. Мне неловко об этом говорить. Но, чтоб ты знала… Всё хорошо. — Кстати, а кого из наших на полях поймали? В разговор вмешалась кошка, держащая в руках баночку с ароматным маслом и венок. — Не совсем нашего. Одного из других работников один из братьев поймал. Кролика. А наши решили его проводить как своего. Как бы они двое не повадились нас ловить ради такого обслуживания. — Не. Если эти двое повадятся ловить мышей на одном конкретном поле, то клан будет очень недоволен. А когда клан недоволен — страдает городская казна. Как никак, после охоты работники работают плохо на любом поле. Не важно, они провожают товарища, или трясутся после пережитого ужаса. — Слышь, Мурчесса, а ты точно из нашего клана? Временами говоришь как совсем чужая хищница. — Ха-ха, Лиска. К тебе тот же вопрос. Ты из наших мышей никого не ешь. А выглядишь как самая успешная из охотниц. Колись, какая у тебя диета. Или у тебя секретный клан, который только тебя кормит? Тавра стала гоняться за кошкой, со смехом обещая ей открутить уши приделать их на место откушенного хвоста. И судя по безнадёжным просьбам выяснять отношения на улице и не громить дом — такие гонки они устраивают часто. Мышь только улыбнулась при виде счастливой подруги. Ради этого лучика рыжего счастья Мышь готова сколько угодно раз отдать свою жизнь подруге. И не важно, насколько страшно или больно это будет. Даже наоборот. Чем страшнее и больнее, тем лучше сработает эта жертва. Наконец Лиска вернулась к Мыши и надела ей на голову венок. Но когда они отошли в комнату Лиски, чтобы никого не беспокоить, к ним зашла и Мурчесса. С таким же венком на голове. — Ты чего удумала, пушистая? — Разве не поняла? Я тоже хочу к тебе. Не спорь, рыжая. Я тебя выбрала… Всё равно мне не так уж и много осталось. — Что с тобой, Мурчесса? — Думаю, скрывать уже бесполезно. Болею я. Потому я уже полгода никого не ела. Мою жизнь это не продлит. Мышь, можешь не стараться меня отговорить. Даже иномирянам эта болезнь не подвластна, хотя у них медицина чудеса творит. Я сегодня с тобой буду в одном пушистом лисьем животике. — Вот блииин! Лиска, ты сама то что думаешь? — Мурчесса… Хорошо. Я сделаю это для тебя, подруга. Мышь задумалась. — Ладно… Так и быть. Но придётся постараться, чтобы твоя жертва не была бессмысленной. Очень постараться. — Не, а чего сложного то. Лежи и переваривайся, ласкай животик подруги и старайся не орать от боли, пока она тебя переваривает заживо. Мышь сняла свою накидку и раскрыла четыре крыла, практически заполнив ими небольшую комнату. У кошки отвисла челюсть от вида настоящего ангела. Да ещё и такого, с чёрными крыльями. Мышь повзрослела, её тело окрепло и стало практически эталоном совершенства для мышей. Да и на более человеческий взгляд она прекрасна. Как и положено ангелам. — Вот и секрет Лискиной диеты. Её каждые десять лет ангел подкармливает. И другая добыча ей из-за этого не подходит. И тебе придётся постараться, чтобы твоя жертва не была бессмысленной. Как ты и сказала, ничего сложного. Нужно храбро встретить это испытание. Но при этом нужно ещё и думать о том, ради чего стоит вот так пожертвовать собой. Думать очень громко, и направлять эти мысли в молитве. Не важно к кому. Если не адресовать молитву конкретно, её услышат те, кто может помочь. — И ты? … — Я молюсь за благополучие моей рыжей подруги каждый раз, когда моё тело тает в её животе. Хватает вот, на ещё всю мою огромную семью тут. Кошка с почтением потрогала крыло Мыши. А та сосредоточилась и слегка уменьшила размеры крыльев. Чтобы они помещались у неё за спиной. А затем, убедившись в том, что Мурчесса не передумала, Мышь стала вместе с Лиской готовить ту к съедению. Они раздели девушку и стали вместе смазывать её мех ароматическим маслом. Вкусным и полезным для хищницы, и слегка уменьшающим боль для добычи. Кошка при этом стала делиться с подругой своими мечтами и несбывшимися надеждами. Затем обе хищницы начали точно также готовить к съедению и крылатую мышь, слушая её вполне человеческие планы на жизнь, которой не будет. — А как там, у ангелов всё? — Не знаю. На самом деле я смертная жрица. Просто я оказалась достойной крыльев. Так что живу как смертная. С такими же друзьями из плоти и крови. Ну, и местами, из металла. Есть пара странных. Один — ожившая машина. Второй — превратившийся в машину человек. Странная у меня компания. Не хватает разве что демона, или кого-нибудь из камня. — И за них ты тут не молишься? — Я их там лечу, если нужно. И мы вместе, бывает, сражаемся. Не сидим в безопасной зоне, ходим в приключения. Если бы ещё время не такое плохое было — вообще мечта. Ладно, не стоит вас проблемами другого мира грузить. Всё равно ведь барьер почти непреодолим. По хорошему, только в виде одной лишь души и можно переходить между этими двумя мирами. — А по плохому? — Не спрашивай. Нужна либо сила нескольких Защитников и поддержка сильнейших магов, и то с риском что отправленного размажет по месту и времени прибытия, или вплавит в землю. В лес тем более не стоит прибывать. — Либо? — Кровь. Очень много крови и жертв. Жесть в общем… Кстати, Мурчесса, а кто первым пойдёт? — Как кто, я. А ты будешь вкусным десертом. Ладно, увидимся уже внутри.