Взывая к мёртвым

Не думать. Не думать. Не думать. Мерлин! Люциус притянул Гарри к себе, или Гарри Люциуса… Разобрать было сложно. Малфой вжал его поясницей в стол, а сам опёрся ладонями по бокам, пытаясь отдышаться. У обоих кружилась голова от такой близости и плескавшегося в крови адреналина. Болью по вискам ударило осознание — Волан-де-Морт мёртв. По-настоящему. Можно было даже проверить это с помощью Воскрешающего камня, но… И камня теперь не было. Малфой так и стоял, тяжело дыша, и тоже о чём-то размышлял, уткнувшись в его плечо. Теперь навалилась тоска. Конечно, то, что Люциус забрал у него Воскрешающий камень было правильно, но неужели… Нельзя было сделать это немного позже? Уже после последней-последней битвы с Лордом, хотелось надеяться и вообще последней битвы в жизни Гарри. Как же сильно он хотел снова увидеть родных, сказать, что выжил, поблагодарить за поддержку, посмотреть в глаза Сириусу и Ремусу и уверить, что больше никто не умрёт. Но камня теперь не было. Был лишь Люциус. Люциус, который пообещал, что Гарри сегодня не умрёт. Он прильнул к Малфою, мысленно благодаря. Глаза предательски защипало. Ведомый не озвученными желаниями, Гарри поднёс побитые костяшки Люциуса к губам. Он осторожно лизнул ссадину, чувствуя на языке привкус запекшейся крови. — Что ты делаешь? — Малфой одновременно смутился и попытался отвести ладонь, и возбудился, прижимая Гарри к себе. — Не знаю, — на самом деле он знал, в эту самую секунду он подкидывал поленья в камин под названием «желание». — Благодарю? Их взгляды встретились. — Спа-спасибо… Представить не могу, что бы было, не возьми ты всё в свои руки, — неожиданно для себя произнёс Гарри и спина Малфой затвердела от этих слов. Иллюзий не было — Люциус совершил также много дурных поступков, сколь и хороших, и теперь, кажется, как никогда близок был к тому, чтобы выйти в ноль. И этого Гарри было достаточно, чтобы наконец-то без чувства стыда и вины признать: «Я хочу его поцеловать». Малфой отпрянул и недоверчиво взглянул на него. Он приоткрыл рот, чтобы возмутиться, переспросить, удивиться? Не важно. Гарри притянул его за плечи, понял, что больше не продержится ни секунды, и поцеловал. Мерлин! Тысяча искорок рассыпались перед глазами, страх ещё не позволял совсем отключить голову, но большая часть тревог погасла в этом слиянии губ. Пришло время гореть лишь его желанию. После долгого, бесконечного в этом море сомнений, промедления Малфой наконец ответил на поцелуй. Его ладони обхватили лицо Гарри, а губы приоткрылись, впуская требовательный язык. И не было больше ничего, что могло заставить остановиться. Почти ничего. Гарри вспомнил, когда впервые подумал об этом. Подумал о том, что поцелуй с Люциусом может быть приятным. А руки, что проводят сейчас по талии, не пугающими, а дарующими удовольствие. Это верно был один из его первых дней здесь. День, когда так же, как сейчас, Гарри неожиданно осознал, что война — почти закончена. Только сейчас это мгновение не омрачало глупое «почти». В ту ночь он проснулся от кошмара, а Малфой вошёл в его комнату почти голый. Его силуэт лишь на минуту показался в проходе, а Гарри уже представил, как будет проводить языком по его телу, как будет просить и отдавать. Целовать и… От этих фантазий и тёплых пальцев Малфоя, что уже пробрались под рубашку, он издал короткий стон. А ведь сначала Гарри хотел, чтобы Люциус сделал ему больно, может ударил в приступе гнева или перестал пожирать глазами и набросился среди ночи. Чтобы игнорировал сопротивления и отчаянные «нет», после чего у Гарри отпадут любые сомнения — он живёт с убийцей и психопатом. Но Малфой с каждым днём ломал эти надежды — своей искренней заботой. Чёрт. Люциус приподнял его и усадил на стол, а ноги Гарри как-то сами по себе обвились вокруг него. Эпицентр землетрясения был прямо в сердце, и дрожь, казалось, распространялась и на Малфоя и на стол, стены, потолок, вся Вселенная дрожала и готова была развалиться. — Мерлин, как я на самом деле испугался… за тебя, — Люциус неожиданно прервал поцелуй и прижал Гарри в крепких объятиях. Чмокнул в затылок. И это было почти также крышесносно, как поцелуй в губы. — Я бы на твоём месте аппарировал, как только Марк стянул с тебя мантию. Гарри на миг замер, подбирая слова. Он и сам не знал, почему не сделал этого, наверное… — Ты ведь просил довериться. Так я и сделал, — и его голос почти не дрожал. — Мне, но не Марку. Откуда ты знал, что он не предал нас на самом деле? — А ты? Ты поверил ему, и мне пришлось, — Гарри пытался не удивляться тому, что говорил. Неужели когда-нибудь он привыкнет к этому? Будет ли у него такая возможность? А необходимость? — Ну, — Малфой вновь нервно обнял его, а потом коротко рассмеялся, — наше доверие с Марком основано на безжалостном убийстве родных и близких в случае предательства. А с тобой… надеюсь не на этом. Гарри опешил и пронзил его недоверчивым взглядом: — Звучит так по… Лордовски. Малфой хмыкнул: — Ну теперь мы хотя бы будем на одной стороне, — и прижал к себе сильнее. Его глаза опасно сверкнули. — Эй… — он попытался отстраниться, но было некуда. — Гарри, — Малфой недовольно прыснул и вновь притянул его к себе, преодолевая сопротивления. — Мы с Марком очень старые друзья. И что уж скрывать, месть наша была бы горяча, хотя мы и вряд ли дойдём до этого… Гарри скривился. Нет, сомнений не было — Малфой способен на убийство, но на счёт остального — явно шутил. Он шутил, но лишь сегодня. И у них был только этот день. День, когда Малфой сделал доброе дело, заслужил его доверие и поцелуй, и в этот день Гарри мог ему поверить. А в остальные? Посмотрим. И даже если Малфой уже завтра начнет вынашивать новый злобный план, Гарри будет к этому готов. Несмотря на то, что они были в такой компрометирующей позе — Гарри на столе, бедра обхватывают Люциуса и притягивают к себе, смотрит снизу вверх, — он всё же почувствовал разгорающуюся злость, а потому прокашлялся и произнес: — Просто хочу, чтобы ты знал. Несмотря ни на что, — Гарри обвёл его красивые руки взглядом, — если ты вдруг навредишь моим близких или другим беззащитным людям, — ладони Малфоя на его бедрах сжались, — я потрачу каждый день, каждый час, секунду своей жизни, чтобы… мхпф… Малфой требовательно поцеловал его, властно сминая губы. Поначалу Гарри пытался сопротивляться, но спустя пару десятков секунд и столько же возбуждающих поглаживаний, он поплыл и уже почти забыл свою мысль, как неожиданно Люциус укусил его. — Ай! — Вам эти речи что, раздают где-то? — его серые глаза были совсем близко, и излучали возбуждающую злость. Гарри вспомнил, как Малфой ещё этим утром держал его за волосы и единственное, чего хотелось сейчас — это снова вывести его на эмоции. — Я не договорил, Малфой, — оскал, который возник на лице Люциуса после этих слов, сказал, что он согласен на игру. — Все разговоры после того, как я исполню своё обещание. Помнишь какое? — Малфой подтянул его к себе за ягодицы. — Я обещал вытрахать из тебя это геройство, когда всё закончится. Посмотрим что ты скажешь потом. Гарри медленно сглотнул, стараясь не показать своей реакции. Но внутри всё поджималось от предвкушения и одновременно страха. — И кстати, если ты хочешь узнать, что я решил стать новым Лордом, то придется тщательно следить за мной. Злость снова вспыхнула ярким пламенем, Гарри прищурился и повысил тон в ответ: — А если ты надеешься, что из-за секса я забуду свои геройские речи, и не захочу убивать тебя, даже если ты станешь новым Лордом, то… — Гарри покраснел и не знал, как закончить фразу. Малфой нагло хмыкнул. — Возможно одного раза будет недостаточно, но… Не могу не попытаться. В Мэноре было как обычно тихо, лишь их громкие вдохи-выдохи, но Гарри не мог поверить, что больше причин быть здесь — не было. Их глаза были так близко, изучали, вызывали на дуэль. Гарри не знал готов ли Люциус, но он точно был не готов. Не знал боится ли Люциус, но он точно боялся. И всё равно обхватил плечи Малфоя, толкнул на себя и поцеловал. Горячо и… О Мерлин, уже так знакомо. Теперь Гарри сам больно укусил и подставился под прикосновения. Жарко, жарко, жарко. Малфой приподнял его, поставил на пол, и вот Гарри уже прижат к спинке дивана. Поцелуй возобновился. Отчаянный, злой, смелый. Все кончики нервов сгорели, предохранители тоже, было больно, страшно, но возбуждение требовало выхода. — Подожди секунду, — отрываясь, произнес Люциус и махнул несколько раз палочкой в воздухе. Мэнор снова был закрыт. Гарри обогнул диван, утягивая Малфоя за собой и расстегивая на нем рубашку: — Не могу, — или попросту боялся передумать. Был только сегодняшний день. — Чёрт, мальчишка, — успел только произнести Люциус, как Гарри повалил его на себя. И вот они уже целуются на узком диване, выгибаясь навстречу. Малфой прикусил тонкую кожу его шеи, заставляя коротко застонать, и тут же их закружило в водовороте трансгрессии. Когда темнота отступила, Малфой уже требовательно целовал его в ворохе подушек и одеял. Снова комната Гарри, комната, где всё началось. — Я буду осторожен, — Малфой стремительно принялся расстегивать на нём ширинку. — Я… — он проглотил комочек страха, — знаю. Малфой принялся выцеловывать шею Гарри, он изводил до звона в ушах. Стояк Люциуса уже упирался в его бедро, словно оружие, это немного пугало, но он вспомнил свои слова — откуда-то он и правда знал, что Люциус будет осторожен. Гарри стянул с Малфоя рубашку, коснулся наконец такой манящей кожи, прощупал каждую мышцу, почувствовал жар, расползающийся от паха. — Нравлюсь? — хрипло спросил Малфой. — О, Мерлин, — Гарри испуганно выгнулся, когда чужие пальцы подобрались к его ягодицам. — И ты мне, — Малфой вновь подобрался к губам, легко коснулся. — Очень. Гарри покраснел и сам подался вперед, чтобы поцеловать. Кажется пока этого было достаточно для них — просто нравится. Страстно, жарко, как давно хотели. Малфой стащил с него брюки и обхватил руками бёдра, устроился между. Кожа тут же покрылась мурашками, Гарри попытался спрятать покрасневшее лицо в ладонях. — Убери руки, — строго. — Это… это странно, да? То, что происходит? Я… Простыни под Гарри уже сбились, солнце настойчиво пробивалось через шторы, а в сознании билась диким ритмом тревога. — Ох, ещё как. Очень-очень странно, — Малфой, казалось, со смущением был не знаком. — Я… Буду жалеть? — и снова ладони потянулись к покрасневшим щекам. — Только попробуй, — немного зло. Эти слова удивительным образом расслабили Гарри. Перед ним был всё тот же Малфой. Малфой, к которому он привык. Малфой, которого он хотел. Люциус снова принялся гладить и целовать, в попытке расслабить. Он был буквально повсюду, заставлял против воли стонать, и не давал Гарри ни секунды подумать или хотя бы прикоснуться в ответ. Ладони снова потянулись ко рту, чтобы хоть как-то заглушить стоны. — Руки! — и Малфой снова укусил его, теперь куда-то за грудь. Новая волна жара пробежала по всему телу, что не прошло мимо внимания Люциуса. Он уселся между бедер Гарри, склонился и провёл языком по груди, а ладонью по вставшему члену. — Люциус… — Что? Мне… прекратить? — тягуче, сладко, словно патока. — Н-нет… Пожалуйста. Люциус снова провёл пальцами по его щеке, как перед началом битвы, подобрался к губам, надавил. У Гарри снова вырвался стон, и он почувствовал, как член Малфоя упирается ему в бедро, а кончики пальцев в зубы. — Вот так, смочи их как следует. Глаза Гарри заблестели, и он провёл языком по пальцам Люциуса, обильно их смачивая и посасывая. Глаза Малфоя ответно заблестели, он закусил губу. — Ну-ну, полегче, иначе мы так и начать не успеем. В подтверждение своих слов Малфой опустил руку на свой же стоящий член, потом снова на живот Гарри. Его пальцы оставили влажный след на коже, их взгляды в этом полумраке встретились и уверенности прибавилось. Тепло растекалось по всему телу, будто внутрь залили горячий джем. Гарри потянул Люциуса на себя и снова поцеловал. Губы, языки, чувства соединились, даря одновременно безопасность и возбуждение. «Он будет осторожен». Малфой, не прерывая поцелуя, подобрался к анусу и аккуратно ввёл один палец. Гарри заёрзал в его руках, пытаясь избавиться от неприятных ощущений и думать лишь о том, как могло быть приятно. Несмотря на грусть, что у него раньше вызывали воспоминания о сексе с Седриком, он рад, что сейчас был его не первый раз. Да и давно было пора переписать воспоминания. — Потерпи, немного. — Д-да, я знаю. Знаю. — Мм, — Малфой снова укусил, теперь за мочку уха, и задвигал пальцем внутри. — Знаешь, значит. Хотя Гарри и понимал сейчас — когда чужой палец ритмично входил и выходил, проходясь по простате, выбивая стоны, больше похожие на мольбы, что это далеко не просто переписывание воспоминаний или удовлетворение желаний. Он снова подобрался к губам Люциуса, прикусывая их и постанывая в чужой рот, наслаждаясь блестящими от возбуждения глазами напротив. — Д-да, Люциус, чёрт, ещё раз, прошу тебя. — Что ещё раз? Укусить или… — Люциус отвёл в сторону волосы Гарри. — Ар-р-р… — Гарри покрылся красными пятнами и вцепился в плечи Малфоя, теперь сам насаживаясь. — Пожалуйста, хватит болтать. Люциус тепло рассмеялся и ввёл второй палец. — Я хочу, пожалуйста… — Гарри просто не мог оставаться здесь, хотелось перешагнуть через черту, улететь. Улететь вместе с Люциусом. Соединиться в танце, в оргазме, в поцелуе, в стонах… — Не торопись, иначе… Иначе я не сдержусь. Гарри сжал его бёдрами и вцепился взглядом. Малфой пробормотал что-то невразумительное. Он ввёл третий палец и быстрее ими задвигал, срываясь с ритма. — Люциус… Люциус… — в голову Гарри снова ударил жар, на миг вырывая из реальности. Он выгнулся навстречу, уже не сдерживаясь в поцелуях и криках. — Чёрт, мальчишка, — Малфой прижал его запястья к матрасу, но Гарри продолжил метаться, в поисках… поддержки. Пытаясь насадиться на… поддержку, да. — Поумерь пыл, иначе будет больно. — Нет. Люциус отпустил его запястья, закинул ноги Гарри на свои плечи, заставляя теперь осторожно замереть, и подвёл головку ко входу. Он дал секунду, чтобы подготовиться. Гарри задрожал и против воли вцепился в его руки. Малфой снова тепло улыбнулся. Потом он осторожно вошёл, добиваясь от Гарри неуверенного вздоха-стона, ещё глубже. — Ох, как давно я этого хотел… Волосы Малфоя были откинуты назад, красиво опадали на его обнажённые плечи и спину. Влага на коже красиво подчеркивала мышцы. — Надеюсь всё же… — Гарри осторожно выгнулся, боясь сделать ещё больнее. — Не слишком давно. — Я похож на извращенца? Гарри усмехнулся и скривился от боли. — Честно ответить? Люциус в ответ на это вошёл глубже, опустил его бёдра и навалился сверху, давая время привыкнуть. — Если я извращенец, то и ты тоже. — Тут… — Гарри немного повернулся и снова почувствовал разряд, — не поспоришь. Малфой смотрел на него так… Что Гарри смутился от восхищения в его взгляде. Он представил, как выглядел со стороны, и ему понравилось это. Они подвисли ненадолго, рассматривая друг друга, пытаясь запомнить это ощущение, пока, наконец, болезненная морщинка меж бровей не разгладилась, и Гарри не толкнулся навстречу. Малфой снова принялся гладить и целовать, он задвигался, сначала медленно, потом быстрее. Запах, взгляды, громкие шлепки и стоны наполнили комнату. Гарри сам не заметил, как вцепился ногтями в его спину, обхватил бёдрами торс, выгнулся и почти потерял сознание, когда его собственный член принялся тереться о твёрдый живот Малфоя, вызывая судороги возбуждения. — Я, кажется, сейчас… — он сжал член Малфоя внутри себя, снова выгнулся и с громким стоном излился на живот. — Молодец, — неожиданно произнёс Люциус и остановился, но не вышел. Он удивлённо посмотрел на Гарри, пытаясь понять его реакцию, но тот откинулся назад, тяжело дыша, а осознав сказанное, почувствовал, как будто его ударили обухом по голове. Он ещё горячее притянул Люциуса в поцелуе и заерзал, чувствуя теперь своими расслабленными мышцами, как твёрд ещё член внутри него. Малфой всё-таки вышел, невзирая на стенания Гарри, но только чтобы спуститься ниже, оставить по всему телу укусы, и одним махов подхватив, опустить на член, в позе наездника. Гарри обмяк от сладостных ощущений, и не удержался бы, если бы не руки Люциуса. — Что ты… Язык Малфой снова появился меж зубов и тут же скрылся за хитрой улыбкой. Он провёл ладонями по бёдрам Гарри, подталкивая вверх. — Ты хочешь чтобы я?.. — Гарри смутился и вновь потянулся ладонями к лицу. — Руки! — Мерлин, — теперь он кажется был готов заплакать. Нега от оргазма еще не прошла, и он был особенно чувствителен и мягок. — Почему это так возбуждает? — Тоже задаюсь этим вопросом, — Малфой усмехнулся и толкнулся бёдрами, заставляя Гарри застонать. Он тут же сам задвигался вверх-вниз. — Молодец… Гарри опёрся о грудь Малфоя ладонями, волосы спадали на лицо. Сознание вновь пронзила стрела возбуждения. Его собственный член снова начал твердеть, он всхлипнул, изнывая по прикосновениям. И Малфой словно прочитал его мысли, он опустил ладони на талию и помог Гарри двигаться. — Вот так… О, да, — Люциус запрокинул голову и ускорился, Гарри оставалось только пытаться поспеть за его ритмом и не забывать дышать между стонами. — Солнце, хорошо… Гарри выгнулся, задрожал и с громким криком вновь излился, тут же обмякая. Малфой подхватил его и уложил на спину, сам устроился сверху. Из глаз Гарри вновь потекли слёзы разомления. — До чего хорош… — Малфой провёл языком по его щеке. — Если ты будешь хвалить меня каждый раз, когда я кончаю, то… — То? — Люциус вновь задвигался внутри Гарри, прикусывая теперь разгорячённую кожу на ключице. Вырвалась новая череда стонов. — То? — повторил он. — То мы так никогда не закончим. — Возбуждает? — удивлённо. — Д-да… Люциус вновь усмехнулся. Он прижал его запястья к кровати и мощными толчками входил и выходил, быстро доводя себя до разрядки. Спустя несколько десятков фрикций, Малфой издал глубокий рык и излился внутрь. Они тяжело дышали, сплетаясь в единое целое. И когда искры перед глазами наконец отступили, Гарри попытался вылезти из-под Малфоя. Тот обхватил его и уложил рядом, укрыл одеялом, чмокнул в затылок. Гарри не удержался и потёрся об него, не решаясь хоть что-нибудь сказать. Они молчали. Через несколько минут нега от оргазма спала и вновь в дверь постучало беспокойство. Гарри приоткрыл рот, чтобы что-то сказать, но Малфой приложил палец к его губам, останавливая: — Если хочешь сказать глупость, то давай лучше я. Гарри приподнялся, кривясь от боли, и серьёзно посмотрел ему в глаза. — Теперь тебя ничего здесь не держит, — тихо произнёс Малфой. — Ты можешь уйти, как и хотел. — Кажется… теперь я не хочу, — вдруг осознал Гарри и чмокнул Малфоя в уголок губ.