Распределение по факультетам произошло поспешно: дневник Северуса Снейпа

      Ясность       — существительное.       Определённость, точность, осознанность; свобода от неясности или двусмысленности.       Состояние или качество быть ясным или прозрачным для глаза; бледность: прозрачность чистой воды.       У меня были… друзья, но это всегда казалось странным. Будто я всю жизнь носил очки, а сейчас забыл их надеть. Жизнь была как будто размытой, приглушённой и лишённой смысла или цели, за исключением бодрствования и сна. Но всё изменилось, когда я увидел её.       Её.       Она сидела на качелях в компании другой девочки. Внезапно она изящно спрыгнула с них прямо во время движения. В воздухе она как будто замерла на мгновение, а после грациозно приземлилась на ноги. Рыжие волосы ярко блеснули в лучах заходящего солнца, создавая впечатление что она испускает свет, а лицо светилось от удовольствия. Казалось, она совершенно не задумывается над своими движениями, но всё же испытывает удовольствие от своей выразительности.       Я всякий раз, когда мог, наблюдал за ней несколько недель, пытаясь набраться смелости заговорить с ней. Она завораживала даже на расстоянии. И вот наконец я решился, подошёл к ним и раскрыл тайну, которую она и так знала всё это время: она особенная. У неё есть дар. Она была волшебной во всех смыслах этого слова. Когда она с благоговением взглянула на меня, я увидел её глаза — они были яркого, пылающего зелёного цвета.       Когда наши взгляды встретились, я будто впервые проснулся. Цвета и запахи вокруг нас расцвели, словно атакуя мои проснувшиеся чувства. Лили Эванс была, одним словом, ошеломляющей. Хотя наша встреча прошла не так, как я планировал, я не был обескуражен. Наоборот, я увидел жизнь новыми глазами, и со временем это стало всё яснее и понятнее.       Когда мы добрались до Хогвартса, я сжимался от ужаса в ожидании распределения по факультетам. Я сказал ей, что хочу, чтобы она попала в Слизерин, куда мне было суждено попасть с момента моего рождения.       Естественно, эта дурацкая шляпа определила её в Гриффиндор.       Я этого ожидал и знал, что должен сделать. Я понимал, что мой путь в этом жестоком мире был мною заранее намечен. Люциус Малфой ждал меня за столом Слизерина — он был нынешним префектом и защищал меня так же, как всю жизнь защищали мои родители. Хотя они испытывали ко мне глубокую ненависть, они никогда не лишали меня еды, не издевались надо мной и не бросали на произвол судьбы. Нет, они постоянно оберегали меня. Я был рождён, чтобы следовать определённому пути, и я начал строить жизнь по заданному плану, не отклоняясь от него ни на шаг.       Подойдя к распределяющей шляпе, я ощутил на себе взгляды «друзей», с которыми мне было уготовано быть с самого рождения. На меня словно наваливался груз судьбы. Мне казалось, что распределение — это Рубикон, перейдя который, я смогу неумолимо двигаться к выбранной мною судьбе.       На голову надели шляпу, и мне было ясно, что она скажет. Точно также я знал, что мне нужно будет ответить. «Знаешь, дорогая Шляпа, — отчётливо подумал я. — Если ты не отправишь меня в Гриффиндор, я украду тебя и брошу в котёл с кипящей кислотой. Я буду смеяться, когда ты растворишься».       — Гриффиндор! — резко крикнула Шляпа. Стол Слизерина хранил молчание, но меня это не волновало. Все за гриффиндорским столом радостно закричали, когда я целенаправленно направился в их сторону, на сидящих гриффиндорцев мне было плевать. Я занял место рядом с Лили и встретил взгляд Люциуса Малфоя с другого конца большого зала. Он, похоже, считал, что я считал планы своих родителей на мою жизнь гораздо менее важными пленительной юной ведьмы, сидящей рядом. В тот день я выбрал свой собственный путь. Я бросил вызов своим родителям и своей судьбе. Я бы бросил вызов самому Богу, если бы Он попытался забрать у меня Лили Эванс.       В этом единственном акте неповиновения я наконец-то нашёл ответ на бессознательный и невысказанный вопрос, который постоянно задавал себе с момента обретения самосознания. И этот ответ стал для меня источником одного откровения за другим, и они взрывались в моей подростковой голове, как маггловские фейерверки на ночном небе.       Это было великолепно и пугающе в равной степени.       Я осознал, что мне не нужна защита Люциуса Малфоя. Я понял, что не хочу быть в безопасности. Я понял, что мне больше не интересно находиться рядом с Эйвери и Мальсибером. Мне всё равно, что планировали родители на мою жизнь. Я понял, что меня не волнует чистота крови. Я осознал, что не могу и не хочу жить в мире, который не может принять Лили Эванс.       В тот день я нашёл свою суть в самом неожиданном месте. Не в гордой зелёной эмблеме факультета Слизерин, не в бледно-зелёных оттенках убивающего заклятия, а в глубине пронзительных зелёных глаз Лили Эванс.