***
На кухне пахнет кофе, играет радио, чьи песни смешиваются с обиженным шипением сковородки. Она будто недовольна тем, что в ней что-то жарят. Но кто её будет спрашивать? Уж точно не Паша, готовящий завтрак для любимой жены. Она сейчас нежится в кровати, лениво потягивается и оттягивает момент окончательного пробуждения. Но её никто не торопит, Паша даже рад тому, что ему дают врем закончит с завтраком. Ловкие руки взбивают яйца в миске, превращая их в однородную массу. Из неё выйдет прекрасный и сытный омлет, так любимой Олей. Она готовит завтраки редко, потому что в целом не очень любит подобным заниматься. А вот у Паши имеется страсть к готовке. Он всегда с удовольствием смотрит короткие видео в «YouTube Shorts», где рассказывают о простых рецептах. Некоторые из них даже сохраняются. Содержимое миски выливают на шипящую сковородку, закрывают её крышкой и делают огонь немного тише. Паша устало вытирает руки о фартук и глядит в коридор, ожидая увидеть проснувшуюся супругу. Однако её там нет, это немного расстраивает, но удаётся быстро взять себя в руки и вернуться к омлету. Его хочется сделать идеальным и по вкусу, и по внешнему виду, и по запаху. Хотя… Всё это обычно не очень-то и важно Ольге, она любит любую еду, приготовленную супругом, но тот постоянно рвётся её удивить, очаровать и лишний раз побаловать. Это, так скажем, своеобразный язык любви. Вскоре яичница оказывается готовой. Её осторожно нарезают на две части, перекладывают их по тарелкам, а саму сковородку моют. Руки ловко управляются с губкой, и Паша ловит себя на мысли — ему больше не противно есть, не стыдно тратить на еду деньги. Раньше даже за простую яичницу совесть могла сгрызть живьём. Теперь же ничего подобного нет, и всё благодаря Ольге, её поддержке и любви. Эта девушка — как настоящая героиня — смогла вытянуть Пашу из омута саморазрушения и принципа «Секс, наркотики рок-н-ролл, до сорока мы не доживём». Паша не только дожил, но и пережил. Ему пятьдесят лет, и он искренне счастлив просто жить, наслаждаться едой и дарить нежность любимой супруге. Она постоянно отмахивается, говорит, будто ничего толком и не сделала. Но Паша знает — она сильно-сильно прибедняется и скромничает, а ещё не понимает, какое огромное воздействие имела её поддержка. С годами она никуда не улетучилась и не растворилась в пучине времени и не перестала пронизывать насквозь брак Сажиновых. Напротив, с возрастом они смогли полюбить друг друга в несколько раз сильнее. Наверное, потому что улеглись «американские горки» от жизни, и настало спокойствие. Вскоре на столе располагаются две тарелки, две кружки и две вилки. На кухню сонно заходит Ольга, одетая в пижамные шорты и футболку супруга. Она немного растянута, испачкана тем, что так и не удалось отстирать, несмотря на многочисленные попытки. Именно это и стало поводом, чтобы Оля забрала себе футболку и носила её в качестве пижамной рубашки. А Паша просто не был против. Его несколько умилял, если так можно выразиться, вид любимой жены в этой одежде. — Спасибо, — тихо-тихо бурчит Оля, зевает и берёт вилку в руку и отламывает ей небольшой кусок от омлета. Паша не без удовольствия наблюдает за тем, как Оля отправляет омлет в рот, довольно жмурится и чуть улыбается. Тонкая паутинка морщин разглаживается, на лицо падают солнечные лучи. Это заставляет Пашу провести параллель между женой и солнцем. Подобное не может не заставить улыбнуться. — А ты чего не ешь? — Оля осторожно откладывает вилку в сторону и гладит супруга по седым волосам. Они мягкие, пахнут мятой и ощущаются как шерсти ласкового кота, такого большого-большого и домашнего. — Я просто на тебя засмотрелся, — честно мурлычет «кот», берёт жену за руку и целует в костяшки пальцев. — Спасибо, что ты у меня есть. Оля наигранно закатывает глаза и влюблённо хихикает. Ей кажется, будто она снова молода и рядом с ней парень мечты. А почему «будто»? Паша же, действительно, является мужчиной, сошедшим со страниц романов о любви. — Я люблю тебя, — говорит Оля и целует мужа в нос. Паша довольно жмурится и издаёт мурлыкающий звук, ласкающий слух.***