Прямо по коридору

Оглушающий вздох разрезал тишину, знаменуя о долгожданном пробуждении после кошмарного сна. Всплески воды чередовались с рваным хриплым дыханием, создавая мрачную мелодию. Горло саднило то ли от сухости вызванной продолжительным молчанием, то ли щипало от воды, которая попадала в рот. Легкие жадно глотали воздух, словно вечность были под титановым замком и только сейчас оковы сгнили и окончательно освободили грудную клетку. Тело скользило по белоснежному эмалированному дну. Руки ощупывали каждый сантиметр, силясь найти крепкую опору, пока не зацепились за бортики ванной. Вода выплескивалась за края, затапливая сереющий кафель и растекаясь во все стороны. Грубый кашель разрывал глотку изнутри. Заставлял скорчиться в муках, задыхаясь от попавшей воды в легкие. Ощущения почти как после мимолетного, но метко брошенного Круциатуса. Однако чем-то иным вызвано такое состояние. Короткие волосы завились в кольца и прилипли к лицу, касаясь век и густых бровей. Вода склеивала черные как смоль ресницы и капала с носа. Регулус медленно приходил в себя. Голова болела так, словно под черепной коробкой хранился целый склад чугунных котелков, и кто-то нарочно ронял их все сразу, вызывая сильнейший грохот. И правда, ментальные стены — все в трещинах и пыли — были давно разрушены. Будто кто-то беспардонно рылся в его мыслях, швыряя информацию и воспоминания в разные стороны без разбора. Могло ли такое произойти? Ах, да кому это нужно! Блэк нашел в себе силы осмотреться, стараясь слишком резко не крутить головой. Место определенно ему знакомо. Он позволил себе еще немного отдышаться и успокоить разум. Попытки восстановить ментальные стены не увенчались успехом. Голова разболелась в несколько раз сильнее. Видимо, Регулусу предстоит долгое восстановление. В воздухе витал запах сырости, но даже этому можно порадоваться. Легкие постепенно привыкали и боль понемногу стихала. Регулус ощупал себя на наличие ран и возможных повреждений. К счастью, крови нигде не было и переломов тоже. Он разрешил себе прикрыть глаза и еще немного отдышаться. Насладиться тем, чего, казалась, был лишен так долго — неторопливого спокойствия и вибраций мягкого воздуха. И хотя, вроде как, недавно уснул Регулус мог поклясться, что по ощущением это не так. Что происходит? Почему он находится именно здесь? Лампочка на стене мигала, издавая потрескивающее жужжание. Регулус, судя по всему, долго находился без сознания, потому что потребовалось еще несколько долгих минут, чтобы восстановиться. Одно заметил почти сразу — воздух теплый. Не такой, каким он помнил. Блэк кое-как перелез через бортик ванны, тяжелым грузом переваливаясь на старинный кафель и с грохотом падая на него. Одежда неприятно липла к телу, и доставляла неудобства при малейших движениях, однако сейчас это волновало меньше всего. Регулус попытался подняться на ноги. Выходило слабо, надо сказать, но он не торопил себя. Давал ногам и желудку время, чтобы привыкнуть к забытым ощущениям, поскольку второй так и норовил опустошиться, но по итогу выходила лишь одна вода. И все же почему? Еще недавно ведь все было нормально. Откуда такое ужасное состояние? Регулус задумался и опустил голову, опираясь на дверной косяк. Что вообще случилось? Он не помнил, как оказался в ванной и что этому предшествовало. Вдруг неестественно громкий звук на секунду оглушил волшебника, заставляя того зажмуриться до боли под веками. — Х-хозяин? Хозяин Регулус! — на него таращилась пара больших глаз. Блэк узнал это маленькое скрюченное тельце, несмотря на приумноженное количество морщин на рыльце. Кричер. — Хозяин Регулус очнулся! Хозяин Регулус жив! Кричер так счастлив! Кричер не терял надежды! — домовик завопил еще громче и заплакал навзрыд, обнимая ногу дражайшего хозяина, и попутно вытирая слезы туникой-наволочкой. «Жив? Что тут, Салазар побери, происходит?» — изумился Блэк, а домовик то прыгал, то плакал и пищал от радости. — Хозяйка еще не вернулась, но Кричер быстро сообщит и приведет Леди Блэк! А пока присядьте, хозяин, присядьте! — эльф схватился тоненькой ручкой за хозяина и потянул из ванной комнаты в спальню, усаживая ничего не понимающего Регулуса на кресло. Кричер поспешил к шторам, распахивая тяжелую ткань размашистыми движениями рук-веточек. Дневной свет тут же безжалостно ослепил на мгновение молодого волшебника, а под закрытыми веками плясали темные размазанные кляксы. — Кричер мигом! — после этих слов, тельце домовика растворилось в воздухе как по щелчку. Блэк все же нашел силы приоткрыть глаза и осмотреться. Да, он именно там, где и предполагал. Регулус решительно ничего не понимал. Не понял, о чем только что тараторил Кричер. Все верно, он жив. Разве может быть иначе? Были какие-то предпосылки? Он не мог понять, как и не понимал то, почему ноги несут его в соседнюю спальню. Шторы в комнате по соседству были плотно задвинуты и не пропускали дневного света. Мерзкий холодок от знакомого ощущения липкого страха прошелся по позвоночнику. Регулус нахмурился, задумавшись на секунду, и все же осмелился пройти дальше. Он больше не даст слабины. Из приоткрытой двери на пол падала полоска теплого света. Приглашение? Навряд ли. Блэк тихо подошел к двери и осторожно толкнул ее, невесомо касаясь пальцами. Он заглянул в помещение и первое что заметили глаза — стены у ванной, окрашенные алыми брызгами. В воде лежала девушка. Ее веки были прикрыты, и Регулус мысленно молился, что она просто спит. Раньше он не стал бы этого делать, но что-то управляло им и он позволил себе подойти ближе, хотя обычно приличия таких порывов не одобряли. Хромая и корчась от боли в теле, Блэк достиг края ванной. Регулус зажмурился, едва рассмотрев незнакомку. Что-то больно прострелило в области груди, а следом голову. Врезающиеся острыми стрелами воспоминания о жизни, о друзьях, о крестраже и искалеченном домовике, об инферналах и ледяной соленой воде причиняли адскую боль. В висках пульсировало. Ее образ возрождался в сознании. Он упал на колени, громко стукаясь о кафельную плитку, но девушка не издала ни малейшего шороха. Боль в миг стихла, будто и не было ничего. Блэк, позабыв о слабости в теле, приблизился к незнакомке, рассматривая ее на наличие знакомых примет. Миловидная девушка с бледной кожей и тонкими выразительными бровями. Ресницы длинные и темные, небольшие розовые губы… Регулуса снова прострелило воспоминание. Улыбка, цветочный запах, мягкий приятный голос… Она ли это? Блэк повернул голову, чтобы получше рассмотреть. Не может быть! Мерлин, это в самом деле она. Кроткая и немногословная незнакомка из его снов. Регулус откровенно таращился на нее, не веря собственным глазам. Девушка лежала в наполненной ванной, одетая в фиолетовое шелковое платье с затянутым корсетом. Кажется, он был ей слегка велик, потому что Блэк невольно заметил выглядывающую жемчужину под небольшим куполом скорлупки корсета. Блэк мгновенно отвел глаза, немного краснея. Неправильно это. Он уверен, что не должен был этого видеть, как бы сильно не желал ее. Регулус присел на пол, оказываясь на уровне с ее головой, прижимая к себе колени. Холодная стена соприкасалась с мокрой от одежды спиной и Блэк уронил голову на свои руки, противясь даже единой мысли о ее смерти. Однако проверить и опровергнуть домыслы он не решался. Боялся не нащупать пульс. Боялся ее смерти. Боялся коснуться ее, потому что действительно считает себя недостойным. Она была свыше всего мира, который Регулус себе построил и который сам же разрушил. — Кричер! — что есть силы позвал Блэк, после чего на него обрушился сильный кашель. — На помощь, кто-нибудь… — прохрипел он в страхе, что упустил драгоценное время для ее спасения. Он жалкий грешник со своими скелетами в шкафу и не существует на свете силы, способная избавить его от груза прошлого. А она его ангел. Тот самый ангел, который приходил каждый раз, когда он нуждался в ней. Невинное существо с доброй душой, которое побеждало тьму в его кошмарах и вытаскивало из мрачного плена. Ангел, целомудренно целующий в линию роста волос. А ему ни разу не довелось спасти ее. В этот момент девушка неожиданно распахнула глаза и громко задышала. Она жмурилась, задыхаясь от сокрушающего все внутри кашля. Регулус от неожиданности едва не отскочил. Она в изумлении осматривалась по сторонам, и ее взгляд задержался на стене возле головы. Прилипшие к светлым плитам мокрые кудри и кровь. Однако вода, в которой она лежала, была кристально чистая. Регулус приблизился и стал внимательно следить за ней, за ее взглядом, за каждым движением, превозмогая дрожь в теле. Он чувствовал, что она на грани истерики и необходимо было что-то предпринять. — Ге… — обрывки воспоминаний проскальзывали в голове. «— Вам следует быть осторожней, мисс…? — улыбнулся брюнет, возвращая взгляд к яблоне и сокращая расстояние между собой и девушкой. — Просто Гермиона. — опомнилась девушка. — Спасибо, что спасли.» А может и доводилось… — Гермиона? — хриплый шепот привлек ее внимание, но все равно создавалось чувство, будто девушка его не слышит. Гермиона обратила на него свой карий взгляд и внутри у Регулуса что-то больно, но очень правильно щелкнуло. Мерлин! В самом деле она! Живая… Казалось, время тянулось бесконечно, и Регулус заметил как неестественно медленно меняется выражение ее лица. Девушка заплакала навзрыд, завывая и осматривая пространство вокруг. Душераздирающий плач. Блэк испугался, не зная, как быть. Может, она ранена? — Гермиона, тебе больно? Позволь осмотреть твою голову. — Мягко и медленно проговаривал он, не сводя взгляд с потерянных карих омутов. — Просто хочу убедиться, что это не твоя кровь. — Регулус медленно поднял дрожащие ладони в мирном жесте, указав кивком на окрашенные красным настенные плиты. Кое-как успокоившись, она молча повернулась, не выказывая возражений, чтобы Блэку самому было легче. Поднявшись на ноги, он осторожно осмотрел ее голову, невесомо касаясь пальцами мокрых волнистых волос. Никаких ран Регулус не обнаружил. — Слава Мерлину, это не твоя кровь, не твоя…. — выдохнул Регулус и, прикрывая глаза, прислонился губами к белой полоске пробора, слушая редкие всхлипы. «Что с тобой случилось?» прикусывал изнутри щеку, не решаясь задать горький вопрос. Рыдания обрушились с новой силой. Нужно что-то сказать, попытаться утешить, вот только Блэк не обладал таким даром. Регулус никогда не умел утешать людей, искренне нуждающихся в добром слове. Всякий раз, когда он видел девичьи слезы, хватало легкой шутки или простых прикосновений к руке, чтобы успокоить или отвлечь от переживаний. Но барышни в кругу Регулуса всегда плакали из-за напускной ерунды: потерялся учебник, получила позорного «тролля» или «у меня слишком широкие бедра!». Поэтому успокоить их было проще, чем приказать Кричеру принести стакан тыквенного сока. А вот Сириус мог утешить кого угодно. Когда Эванс плакала из-за Снейпа или Поттера, или когда Медоуз расстраивалась из-за очередного пустяка. Сириусу всего-то нужно было прикинуться дурачком и всем становилось лучше. А может брат ни разу и не прикидывался. Просто по жизни был идиотом и не знал проблем сердечных. Однако сейчас все не так просто. В глазах Гермионы отражалась неподдельная трагедия и Блэк чувствовал ее подлинность. В этом и кроется проблема. Незнакомка рыдала, и причина ее страданий была Регулусу отчасти известна. Он и сам чувствовал то же самое. Не успокоить так, как мог он или его старший брат. Шутки, увы, сейчас не помогут. Не унять страх и пережитую боль. Что говорят в подобных случаях и можно ли вообще что-то сказать? Время лечит? А так ли это? И сколько времени потребуется на это лечение? Уж проще сразу в Мунго в отделение для душевно больных. Регулус молча смотрел на Гермиону, не зная, как помочь Знает ли она о нем? Снился ли ей холодными ночами, как и она ему? Помнит ли его? Потому что Регулус вспомнил, и ему хотелось спросить об этом. Мысли кружились в голове вихрем осеннего листопада, и Блэк уже было открыл рот, намереваясь задать интересующий его вопрос, однако с губ сорвалось совершенно другое: — Бедная девочка… — прошептал Регулус, невесомо касаясь ее щеки, чтобы убрать прилипшую прядь. — Это я виноват. — глаза его покраснели, а по щеке покатилась горькая слеза. Однако она его словно не слышала. Даже не замечала. Слезы омрачали ее дивные карие глаза, которые уже некоторое время оставались красными. Недолго думая, Блэк привстал и аккуратно просунул левую руку под ее острыми коленками, а вторую за спину. Он не колебался в правильности своего решения, а Гермиона не сопротивлялась. Слишком измотана. А может ей уже все равно. Регулус осторожно поднялся на ноги, стараясь удержать равновесие, игнорируя слабость в ногах. Он вдыхал знакомый сладковатый аромат и чувствовал тепло и хрупкость девичьего тела, унося в комнату плачущую девушку. Он тихо и неспешно прошел к кровати, укладывая Гермиону. Она была неестественно легкой. Хорошо бы снова позвать Кричера, чтобы он позаботился о ней и заодно принес сухую одежду. Однако не успел брюнет и рта открыть, как в комнату без стука кто-то ворвался, цокая каблуками по пыльному кафелю. Гермиона испуганно вздрогнула, а Блэк обернулся интуитивно закрывая собой девушку. В дверном проеме показалось знакомое лицо, измученное усталостью и сеточками тонких морщин. Тетя Друэлла. Ее ноги словно прилипли к полу, не разрешая двигаться навстречу племяннику. Блэк видел, как слезы скапливались в уголках глаз дражайшей тетушки и сам потерял дар речи. В голову ударило внезапное мимолетное осознание, что он отсутствовал гораздо больше времени, чем ему казалось. Что же произошло? Как долго его не было? Женщина быстро приблизилась к племяннику и в следующее мгновение Регулус тонул в объятиях тонких рук, ощущая шлейф знакомого парфюма, но с незнакомыми нотками. — Мой мальчик… — всхлипнула миссис Блэк, почувствовав родные руки, несмело опускающиеся на ее спину в ответ. Поток мыслей сокрушал сознание, вызывая новую волну звенящей головной боли. Регулус отступил на шаг. Все еще пребывая в полном непонимании, он взглянул на Гермиону. Она смотрела немигающим взглядом в одну точку. — Регулус… Регулус, милый… как ты себя чувствуешь? — слезно прошептала Друэлла, всматриваясь в родное лицо. — Может, ты чего-нибудь хочешь прямо сейчас? Ты только скажи, и я сд… — Я хочу, чтобы с ней все было хорошо. — обратился он к тете, не отводя взгляд от задумчивой дрожащей Гермионы. — Чтобы она была в безопасности. — Конечно. — в волнении улыбнулась миссис Блэк. — Я распоряжусь, чтобы мисс Грейнджер было комфортно у нас. Друэлла щелкнула пальцами, раздавая домовым эльфам указания. Уже через минуту на прикроватном столике у Гермионы лежали целительные зелья и отвары, еда, а также сухая одежда. — А пока оставим бедняжку в покое. Идем, нам нужно о многом поговорить. — Кричер, для тебя у меня самое важное задание. — Блэк обратился к домовику, опускаясь перед ним. Прямо как в тот день перед страшной миссией. Волнение домовика от воспоминаний о страшной пещере и всех ужасах, спрятанных в ней, отозвалось и в душе Регулуса. Разумеется, он не мог забыть испуганные глаза покорного слуги рода Блэк. Затравленный взгляд его друга. Молодой волшебник смотрел на эльфа с сожалением за все, что бедному существу пришлось пережить. Блэк и сейчас видел страх в больших глазах и мысленно поклялся, что Кричер больше не пострадает от его глупости. — Останься с мисс Грейнджер и проследи, чтобы с ней все было в порядке. Немедленно доложи мне о ее самочувствии, если последуют какие-то изменения. — Регулус ласково улыбнулся, прежде чем дать последнее указание домовику.