Исскуство сильных

Бесспорно, приятно все же было видеть плоды тяжкого труда, стоящего за тем чтобы наконец оттанцевать этот спектакль. Не сказать, конечно, что Селестой было так желанно исполнить именно эту конкретную роль или в целом "Баядерку", но несомненно она гордилась тем что скоро представиться шанс выступить. Уже совсем скоро. Впредверьи начала спектакля (пускай и не такого скорого, за три с половиной часа), Люденберг представляетсяшанс поработать у станка в полупустом главном зрительном зале, где сегодня вечером и будет исполнена премьера. Премтерный спектакль - всегда волнительное событие для любого артиста. Совершенно новые костюмы, декорации, а иногда ведь и хореография поддается изменениям в руках опытных балетмейстеров. Но, кстати, не в этом случае - сейчас сама постановка практически не изменилась. И Таэко это хорошо помнит - ведь она уже танцевала в "Баядерке", еще отбывая свой испытательный срок. Тогда ей довелось раюотать в кордебалете, танцуя чуть ли не первой с конца. Но теперь ведь все совсем иначе. Волнение даже за работой не покидало девушку, но испытываемые ею чувства совсем не были похоже на обыкновенную излишнюю раздражительность перед выступлением, которую ей можно было бы приписать в любом другом случае. Не оправдывало это странное чувство даже то, что Таэко дебютирует в этой партии. Складывалось ощущение, будто со стороны за девушкой кто-то наблюдает. Нет, не так - наблюдает кто-то хорошо знакомый. И даже при условии что сейчас это попросту невозможно - каждый артист рядом с Ясухиро занят своим делом, как и прочие служащие театра, то вполне возможно, что происходить это будет непосредственно во время спектакля. Признаться честно, изредка бывало так что на поклоне после представления Таэко могла позволить себе, улыбаясь, вглядываться в зрительный зал в поисках знакомых лиц. Не суть, кого именно она хотела там увидеть (точнее, никого конкретного), но было несколько случаев, когда на спектакль действительно приходили знакомые ей люди - но вот они сами вряд ли об этом догадаються. Как никак, практически для любого, кто удосужился чести оказаться в кругу общения Селестии Люденберг, знал ее именно под этим именем. Так что, как водиться, порой даже одни из самых когда-то близких друзей не узнавали Селесту на сцене, пускай яркий сценический макияж и напоминал когда-то ее повседневный. Один из таких случаев Таэко хорошо помнит. В тот день в театр пожаловали ее бывшие одноклассники в паре - Наеги Макото и Кёко Киригири. Даже можно сказать, что встречались они дважды. Впервые еще когда Селестия ненарочно столкнулась с гостями театра, направляясь в репетиционный зал с двумя сразу костюмами в руках. И гостями, выходит, как раз оказались ее одноклассники. Хоть на спор, но они бы наверняка в жизни не подумали, что такая как Люденберг будет работать артисткой балета. Вне театра Селеста совсем небылапохожа на балерину. Догадаться об этом можно было разве что при детальном рассмотрени всех особенностей ее тела - начиная от выгнутых в обратную сторону ног и заканчивая далеко не самого эстетичного вида ступнями. За пределами рабочего места этих черт Таэко всегда стеснялась - чего уж говорить, еще во время учебы в академии на уроках физкультуры на нее могли покоситься и про себя выразить некоторое отвращение. Но в любом случае - будучи не просто, скажем, офисной сотрудницей, а служительницей театра и балериной, эти особенности здорово помогали Ясухиро на работе. Все таки, для артиста его тело это полноправный рабочий инструмент, который всегда должен быть исправен. Часы до спектакля пролетели в одну секунду. И вот, находясь уже "в полном обмундировании" нового костюма, Таэко готовиться к своему первому выходу на сцену и настраиваеться на непростую вариацию. Непростую исключительно с психологической точки зрения - в белесо-голубом нежном одеянии, ей предстояло изобразить и печаль, и служение. Ей действительно идет примерять на себя трагичные образы - как и сегодня вечером. Скорбящая жрица, всецело отдающаясяя ритуальному действу - Никия, в исполнении Таэко Ясухиро.