Золотая клетка

      Когда Пеллийские поняли, что их подруга не будет рассказывать им, кому же она позвонила, они опустились обратно на скамейку. Голова гудела у каждого, но, кажется, только Эвтида не чувствовала той усталости, которую следовало ожидать. Она была опустошена морально. Слишком часто она стала влипать в странного рода неприятности и, до этой поры, получалось выходить сухой из воды, не привлекая внимания отца. Но так же везти не могло ей всегда? Рано или поздно удача должна отвернуться от неё. Только тот ли это случай?..               Аш и Ливий положили свои головы на её плечи, чтобы хоть немного успокоиться. Каждому было страшно, но для всех было спасением и успокоением то, что они были друг у друга.              Поглаживая парней по волосам, Эва смотрела в одну точку. Звуки и мысли, будто перестали существовать. Голова ужасно болела, но при этом ни одной навязчивой мысли в ней не было. Сейчас Эвтида просто сидела в компании лучших друзей и ждала спасения.              Спустя ещё примерно час, девушка всё также сидела, а братья — мирно посапывали на её плечах. Разобрав знакомые голоса, эхом отражающиеся от стен, Эва оживилась. Поддавшись импульсу, она выпрямилась, напрочь забывая о парнях, ведь и сейчас появилась возможность выйти сухой из воды. Только бы всё получилось…              Головы парней качнулись. Ливий тут же проснулся, сильно жмуря глаза и потирая их ладонями. В то время Аш, которого алкоголь окончательно усыпил, переместил свою голову на колени Эвтиды, перехватывая ту поперек талии, бормоча под нос, что ему нужно ещё пятнадцать минут и он встанет.              Его младший брат поднялся со скамейки потягиваясь. Встав напротив подруги и брата, Ливий недовольно скривил губы, пока Эва пыталась растолкать его старшего брата.              — Вставай, придурок! — отвесив красноволосому звонкую пощечину, сказал Ливий.              Аш резко подскочил, готовый, судя по всему, сразу к бою, потому что сжатые кулаки поднесенные к лицу объяснить по-другому нельзя. Он ещё несколько секунд недовольно смотрел на брата, сжимая край скамьи.              — Ты конченный мудила, — только и прошипел он, потирая краснеющую щеку.              Дальнейшую праведную тираду Аша прервали подошедшие мужчины. Сквозь прутья решетки на них смотрели капитан Лайтвуд и… Амен? Парни удивленно метали взгляды с Эвы на Хантера.              — Твои? — спросил капитан.              — Мои, — устало ответил Амен, зажимая переносицу пальцами.              Несмотря на радость и облегчение, что испытала девушка при виде своего нового… знакомого? Друга? А неважно — разберется с этим потом. Эва испытала стыд и смущение перед ним. Зачем только ему позвонила, да ещё и разбудила? Могла же позвонить брату или Кейлу, они бы тоже ей помогли. А с ней всегда так: сначала делает, а уже только потом думает!              Но в голубых глазах, что неотрывно смотрели на неё, девушка не видела ни грамма осуждения. Она прижала плечи к ушам, пытаясь хоть как-то спастись от пронизывающего взора.              Отвлеклась и Эва, и все остальные, когда вальяжно потягиваясь из камеры выпорхнул Аш.              — Не «мои», а «моя»! — сказал он с привычной, наглой ухмылкой, протискиваясь между мужчин.              Сигналом для младшего Пеллийского и Эвтиды, послужил нервный кивок и многозначительный взгляд капитана.              — Особого приглашения ждете? — насмешливо спросил он.              Дважды повторять не пришлось: спохватившись они вышли следом за старшим Пеллийским, благодаря капитана и Амена, что смотрели на них, как на глупых детей.              — Спасибо, Киллиан, — пожав руку Лайтвуду, сказал Амен.              — Херня вопрос, — он махнул рукой. — Если бы знал, что с тобой знакома, то отпустил бы сразу, — он подбородком указал в сторону девушки.              Амен хмыкнул.              — Так заметно? — вопросительно подняв бровь спросил он, упираясь руками в бока.              — Не припомню, чтобы ты хоть раз из-за девушки срывался среди ночи, — Киллиан усмехнулся. — Охренеть! Но я рад.              — Всё сложно, — Хантер нахмурился. — Ладно, спасибо ещё раз. Спокойной ночи.              — И тебе.              Пока ребятам выдавали их вещи, Аш не упустил возможности пошутить о том, что договориться им всё же удалось. За что и получил подзатыльник от Эвтиды, а Ливий добавил лишь то, что если тот не закроет свой рот, то попросят капитана запереть его обратно без права выйти под залог.              Забрав свои вещи, они вышли на улицу из участка. Первые лучи рассветного солнца начинали показываться из-за горизонта, отражаясь бликами от величественных многоэтажек.              Звук снятой сигнализации с машины, привлек внимание девушки и парней. Возле главного входа стоял черный Lamborghini Urus. Парни присвистнули. Мимо компании прошёл Хантер, кивком головы указывая, чтобы те шли за ним. Открыв переднюю дверь машины, Амен сказал:              — Садись, хомячок.              На заднем сиденье послышалась возня, а затем, в передней части салона, показалась голова Аша.              — «Хомячок»?! Принцесса, я начинаю ревновать!              — Да уймись ты уже! — крикнул на него Ливий, грубо схвативший брата за плечо.              Машина резво тронулась с парковочного места. Все понимали, что нужно поговорить, но никто не нарушал мирную тишину, разбавленную тихой музыкой, играющей по радио. Эва украдкой поглядывала на Амена.              Спокойный, статный, даже сейчас, ведя машину расслабленно, немного небрежно, чувствовалась исходящая от него сила. Огни, не погасших уличных фонарей, подсвечивали его профиль. В светлых волосах путались блики, переливаясь всевозможными оттенками, что дарил ещё ночной город.              Уловив пристальное внимание Эвы, Амен повернул голову, любуясь ей в ответ. Его взгляд заставил сглотнуть вязкую слюну, скопившуюся в горле. Безмолвно он говорил ей, что ждет подробностей, но та не решалась.              Вновь устремив свой взгляд на дорогу, он посмотрел в зеркало заднего вида, где, навалившись друг на друга, сидели Пеллийские.              — Рассказывайте, — низкий басовитый голос разрезал умиротворение царящее в машине.              Парни дернулись. Поймав взгляд блондина, Пеллийские поняли, что Амен обращается к ним. Переглянувшись, выдали одновременно:              — Это всё Эва!              — В смысле Эва?! Вы охренели?! — она повернулась к ним быстро, встав коленями на сидушку, начала долбить парней по плечам, голове, пока те пытались прикрыться руками.              Эва так была поглощена тем, чтобы задать парням хорошую трепку, что и думать забыла о том, что платье было коротким, а широко расставленные ноги задирали его ещё выше.              — Эва, — прошипел Амен, чуть было не схватившись за ткань. — Сядь, пожалуйста.              Она посмотрела на Хантера, что кивком головы указал на её позу, и только сейчас она спохватилась. Села обратно, оттягивая платье ниже.              — Прости…              Мужчина лишь покачал головой.              — Рассказывайте давайте, — перевел он тему в правильное русло.              Пересказ начал Ливий. Время от времени, какие-то детали добавляли Эвтида и Аш. Амен слушал, не перебивая, иногда усмехался, слушая, как они, например, начали пить текилу. Но дойдя до момента, где Эвтида начала рассказывать о том, что в баре к ней начали приставать, заметила, что и так светлая кожа, стала белее от того, что Хантер сжал руль обеими руками.              — Так что да, за решетку мы попали по твоей милости, принцесса, — поддразнивал её Аш.              — Хорошо то, что хорошо заканчивается. А вы парни молодцы, что за подругу заступились, — похвалил их Амен. — Этот же жилой комплекс? — спросил он, припарковавшись.              — Ага, спасибо, что довез, ну и за то, что вытащил, — усмехнулся Ливий.              — Не за что, — он перевел взгляд на Эву, что уже начала открывать свою дверь. — Думаю, что, для общей безопасности, будет лучше отвезти тебя домой.              — Он прав, принцесса. Хоть всё, о чем я сейчас мечтаю — это завалиться в постель, тебе, лучше и безопаснее, как и сказал Амен, будет вернуться с ним, — потянувшись сказал Аш. — Малыши, сильно не шалите.              — А мы ещё можем закинуть его обратно в участок? — взвыла Эва.              — Как приедешь, маякни, — проговорил Ливий, чмокнув подругу в висок.              Когда двери за Пеллийскими захлопнулись, Эва приоткрыла окно, наблюдая за их удаляющимся фигурами              — Иди сюда, мелкий засранец, — донесся до неё голос Аша, что схватил младшего брата за шею, грубо потрепав по макушке.              Когда же они скрылись внутри здания, Амен вывернул руль.              Окно закрывается. В прозрачном отражении Эвтида замечает, как потускнел её взгляд, от понимания того, что ей нужно вернуться в особняк. Даже в мыслях ей сложно назвать это место домом. Её дом, где Исман и его крепкие, всегда теплые объятья. Дом, где Аш и Ливий с их глупыми шутками и дом там, где… Амен…              Она грустно усмехнулась под нос от последней мысли. Забавно, как за один месяц, что они знакомы друг с другом, Хантер стал для неё не просто знакомым или партнёром отца, но и чем-то большим — лично для неё. Она обещала подумать об этом позже и подумала. Приняла тот факт, что Амен стал ей по особенному дорог. Его вечная безмолвная поддержка и забота то, в чем она по настоящему нуждалась всё это время. Сама не заметила, что, когда он рядом, её вечное нервное состояние рядом с отцом отходит на задний план. Сон налаживается и, в принципе, чувствует себя Эва лучше.              Но взаимно ли это? Чувствует ли он к ней хотя бы крупицу того, что испытывает юное сердце девушки? Об этом она тоже подумает позже, для начала она хочет свыкнуться с мыслью, что смогла принять свои чувства.               — Ты в порядке? — она фокусирует взгляд на блондине, что обеспокоенно смотрит на неё.              — И да, и нет, — снова грустный смешок срывается с губ. — Не хочу возвращаться в особняк. Хочу ещё немного насладиться свободой… — честно признается, не видя смысла скрывать.              Смотрит прямо в глаза, вкладывая в этот жест всю искренность и всю боль, что съедает её. Голова непроизвольно вжимается в плечи. Всё ещё боится быть отвергнутой…              Амен задумался на минуту буквально. Девушка ловила каждое движение его мимики. Хмурится: решает, верным ли будет его план; задумчиво приподнимает бровь, прикидывает её ответы; хитро ухмыляется, осмелившись предложить свой план.              — Не подумай только ничего лишнего, ладно? — только получив неуверенный кивок, Амен продолжает. — Мы можем поехать ко мне. Тебе нужно отдохнуть и морально отойти от всех, — на последнем слове его голос стал твёрже, — потрясений. Твой отец приедет только вечером, ты можешь спокойно выспаться, потом я тебя отвезу домой, что думаешь?              — Предупрежу Иса, чтобы не волновался, — на губах расцветает благодарная улыбка, а пальцы уже печатают СМС-ку брату. Она не позволила себе подумать о том, правильно ли она поступает, соглашаясь на предложение Хантера. Она хочет этого.              — Ты близка с ними, — подмечает Амен, — с Ливием и Ашем.              — А? — подняв взгляд от смартфона, растерянно спрашивает Эва. — Ну да, мы с детства знакомы. Они мне как братья.              — Дружба между парнем и девушкой, — он усмехнулся, качнув головой. — Никогда не верил в это. Всегда кто-то влюбляется.              — Ну, мы с Ашем пробовали встречаться. Подростковые отношения и всё такое, но потом поняли, что нашу дружбу будет жалко потерять, если зайдет всё слишком далеко и мы потом расстанемся. Его подколы не больше, чем просто шутки, которые не нужно воспринимать всерьез, — Эва посчитала важным уточнить этот момент.       

***

             Пальцы покалывало от волнения, когда Амен открыл перед ней дверь квартиры, пропуская вперед. Чисто, просторно, светло и минималистично, как и сам хозяин. Потрясающий вид панорамных окон, в которых виднеются оранжево-розовые облака. Город просыпается.              — Ванна по коридору, первая дверь справа. Поройся в ящиках, должно быть всё необходимое. Если что — зови, — Амен слегка надавил ей на поясницу рукой, выводя девушку из оцепенения.              Угукнув, Эва направилась по направлению, которое указал ей мужчина. Увидев своё отражение, девушка в ужасе уставилась на себя.              — Ёпа мать!              Холодная вода стекает по лицу: Эва лихорадочно трет его мылом для рук. Ей плевать в данный момент, как стянет его позже, что скорее всего потом покроется ещё и прыщами. Единственное, чего сейчас ей хотелось — это смыть маску Джокера со своего лица. Раздается стук в дверь. Вытерев лицо полотенцем, Эва довольно выдыхает — она снова похожа на человека. Девушка приоткрывает дверь, с немым вопросом смотрит на Амена.              — Держи, — он протянул ей темно-синюю ткань.              — Спасибо.              Наскоро смыв с себя события прошлого вечера и ночи, Эва наконец разворачивает одежду, что принес ей Амен — это была футболка, край которой заканчивался на середине её бедра. От неё приятно пахло стиральным порошком и парфюмом Хантера. Девушка не отказала себе в удовольствии потереться об неё носом, чтобы вдохнуть поглубже.              Амена она застала на кухне. Он что-то размешивал в стакане. Эвтида неловко прокашлялась, привлекая его внимание. Его цепкий взгляд прошелся по ней. Без макияжа, с влажными волосами, в его футболке, чьи края она сжимала, не то нервничая, не то пытаясь оттянуть ниже. Эва показалась ему милой, маленькой девочкой, что хотелось спрятать в своих руках и никогда не отпускать. Защитить, подарить свободу…              Да, Амен давно для себя понял, что девушка ему нравится. Ещё в первую встречу, а узнав её ближе, убедился окончательно. Но было одно «но» — Реммао. Хантер понимал, что тот не позволит им сблизиться. И Амен бы держал дистанцию, не вмешивался в дела семьи Шезму, дела Эвы. Но не мог. Он не мог отказать ей, когда та просила его, например, о такой глупости, как забрать его пиджак или быть единственным, кому она позвонила, когда попала в участок. Она тянулась к нему, а он — к ней.              Отступать было не в его правилах.              — Выпей, — голос прозвучал строже, чем хотелось.              — Что это? — Эва скептически принюхалась к содержимому.              — Ничего особенного: аспирин, минералка и немного лимона. От похмелья, — он усмехнулся, наблюдая за тем, как Эвтида в четыре жадных глотка осушила стакан. — Умничка. Спальня там, — он указал рукой в сторону одной из дверей.              — А ты? — вытирая губы тыльной стороной руки, спросила Эва. Проследив за направлением подбородка Хантера, Эвтида нахмурилась: — Ну уж нет! Я не смогу спокойно спать, зная, что выселила тебя на диван в гостинной. Тем более ты и так для меня сделал слишком много. Не хочу больше напрягать тебя.              От робкой Эвтиды не осталось ни следа, голос был строг и полон решимости, а взглядом она была готова испепелить мужчину, если тот решиться с ней спорить.              — Грозный хомячок, — Амен сморщил нос, передразнивая девушку. — Хорошо, спи там, где тебе удобно. Но запомни, — он подошёл ближе, — я не сделаю ничего того, чего бы сам не хотел.              По спине пробежали мурашки от того, как он это произнес. Эва сглотнула. Но врожденное упрямство взяло верх. Показав мужчине язык, она гордо вздернула подбородок и прошла к месту, где сегодня ей предстоит спать. В спину ей раздался смешок и тихое: «Спи спокойно, хомячок».              Только когда тело коснулось мягких подушек, она вспомнила о том, что забыла написать Пеллийским.       

      НЕ НАМ СУДИТЬ, НО МЫ ОСУДИМ

             Красноволосая бестия 😈       Я надеюсь, что твой громила уже закопал тебя где-нибудь в лесу, потому что, если нет — это сделаю я!       Красноволосая бестия😈       ТЫ ГДЕ, БЛЯТЬ?!!!!!!!              Пидружка💅🏼       Одобряю! Поддерживаю и ПРИСОЕДИНЯЮСЬ!       

      Eva_shzm

      Живая! Я у Амена. Только давайте без ваших тупых шуток, ладно?

             Пидружка💅🏼       Ладно       Пидружка💅🏼       НО       Красноволосая бестия 😈       ТЕБЕ ПИЗДЕЦ!              Пидружка💅🏼       ДА! Добрых снов)              Красноволосая бестия😈       Спокойной ночи, принцесса;)

***

             Маленькие кудрявые волосы неприятно прилипали к лицу. От дождя не спасал даже её любимый оранжевый дождевик. Всё, что было способно согреть её в этот момент — теплая рука брата. Она вздрагивает, когда слышит злобный крик отца:              — Кто это сделал? — он резко обернулся, недобро сверкнув глазами в сторону собственных детей. От его взгляда перепуганной Эве стало совсем страшно, что та невольно спряталась за спину брата. — А вы чего встали? Уберите их. Немедленно!              — Нет, папочка, пожалуйста! — кричит малышка.       

***

             Она подрывается на постели. Кругом кромешная тьма, что она не до конца понимает где находится. Лишь постепенно Эва вспоминает о событиях ночи. Она зажимает ладонями рот, не позволяя вырваться всхлипу. Будить Хантера и впутывать его и в эту часть её жизни ей совсем не хочется. Она тихо плачет, согнувшись пополам. Она злится на себя за свою слабость. Почему же она, как и Исман, не может это спокойно пережить, не вспоминая об этом?              — Эва?              Она пугается, отпрыгивает в сторону, прижимаясь спиной к мягким подушкам. Её взгляд мечется, пытаясь привыкнуть к тьме и увидеть обладателя голоса. Щелкает выключатель торшера и комнату слабо окутывает теплым светом. Она замечает Хантера, что облокотившись плечом о стену, внимательно наблюдает за ней.              Иногда, чтобы успокоиться, отойти от дурных снов, воспаленной фантазии, что посылает нам пугающие образы, нужно всего лишь понять, что всё это в нашей голове. Реальный мир хоть и кажется страшным и пугающим, на самом деле представляет меньше опасности, чем мы сами.              Эва старается незаметно стереть слезы с горящих щек, изображая, что просто трет их руками. Спешно поправляет волосы, и только потом поворачивается к нему, сонно потягиваясь.              — Почему не спишь? — она улыбается, но на мужчину это не действует. Амен подходит ближе, садясь на корточки рядом с диваном.              Казалось бы, отчего бы ему не сесть с краю, но Эва обозначает для себя это тем, что он просто не хочет давить на неё, давая пространство.              — Я и не ложился. Работал в кабинете. Услышал, как ты кричишь.              «Только не это!» — подумала Эва.              Ей ужасно хотелось завыть от бессилия. Не нужно было соглашаться. Лучше бы вместо этого вернулась домой, и даже, если бы кошмар и там ей приснился — этого никто не увидел.              — Кричала? — она изображает полное непонимание. — Странно, со мной всё в порядке.              Она видит, как Амен сжимает челюсть, как хмурятся его брови. Эва пугается. Ещё никогда ей не приходилось видеть Хантера таким злым. Злым? Да, именно злым. Если и замечала, подглядывая за ним и отцом, когда те работали, что он недоволен, но эту эмоцию видела впервые. Мысленно она прокручивала все возможные диалоги между ними, где в конце Хантер на неё кричал и говорил, что жалеет вообще о том, что познакомился с ней.              На секунду он прикрывает глаза, делая глубокий вдох. Когда же голубые льдинки вновь встречаюсь с янтарно-зелеными глазами напротив, Эвтида больше не видит в них бури. Лицо Амена тоже смягчается.              — Я не люблю, когда мне врут, глядя прямо в глаза, Эва. Если не хочешь говорить о том, что тебя беспокоит — не говори, лезть не буду, но не обманывай. Договорились? — Амен накрыл её маленькие ручки своими, не сильно сжимая.              — Я даже не знаю, что сказать… это всё очень сложно…              — Постой, — Амен подцепил пальцем её подбородок. — Посмотри на меня… Я не требую от тебя выкладывать все свои секреты, тем более, если ты не готова ими делиться, — он приободряюще улыбнулся.              — Знаю, — прошептала она, — но ты так много мне помогаешь, что имеешь право знать. Может… я и не готова ещё рассказать всю свою историю… но хотя бы попытаюсь объяснить, что сейчас произошло.              Эвтида, опуская большую часть своего кошмара, рассказывает то, что на протяжении многих лет её мучает один и тот же сон. Пока девушка говорила Хантер не перебивал, давая возможность выговориться, лишь поглаживал по костяшкам пальцев, выказывая немую поддержку.              — И как часто подобное тебе снится? — это был единственный вопрос, который он ей задал.              — Последнее время всё чаще. Врачи объясняют это тем, что как только я начинаю испытывать негативные эмоции, мой мозг таким образом посылает «условные» сигналы, — в воздухе показав кавычки, проговорила Эва с грустной усмешкой. — А с моим отцом, думаю, ты и сам можешь догадаться, как часто это происходит.              — Поэтому ты тогда не спала, когда мы встретились на заднем дворе, — он не спрашивал, а скорее утверждал, размышляя в слух. Слабое, совсем тихое «угу» послужило доказательством тому, что он прав. — Я могу как-то помочь тебе?              — Зачем тебе это? Зачем возишься со мной?              — Потому что могу помочь? Не думала об этом? — ответил он вопросом на вопрос.              — Но зачем? — не унималась Эва. — Какая выгода с этого?              — Здесь нет никакой выгоды, хомячок. Искреннее желание помочь красивой девушке, не более, — ухмылка на его бледном лице говорила о том, что он просто хочет отвлечь её от плохих мыслей.              — Считаешь меня красивой? — кажется план Хантера начал работать, а хитрая улыбка девушки служила тому подтверждением.              — Считаю. А теперь ещё раз: как я могу тебе сейчас помочь?              Она задумалась на минуту, закусив нижнюю губу.              — Ты можешь побыть со мной, пока я не усну? — спросила Эва, затем быстро добавила. — Если тебе это не доставит никакого дискомфорта.              — Хорошо, — он выпрямился, присаживаясь на край дивана.              Отодвинувшись, Эва похлопала рядом с собой, приглашая Хантера лечь. Тот только кивнул, лег на спину, закинув одну руку под голову, пока Эвтида замерла, лежа на боку, наблюдая за ним.              Она жмурилась, стараясь снова заснуть, но непонятное напряжение не отступало. Амен не выдержал, повернув голову вбок, произнёс:              — Что не так?              — Уснуть не могу.              — Мешаю? Или, может, тебе воды принести?              — Нет, не нужно. Не знаю, как лечь, чтобы тебя не смущать, — кого обмануть Эва в этот момент пыталась? Сама прекрасно понимала, что смущается тут только она.              Не выдержав, мужчина тихо рассмеялся, поворачиваясь к ней лицом. Его светлые пряди были растрепаны, прикрывая глаза. Эве захотелось к ним прикоснуться, убрать, чтобы не загораживали вид на два бездонных океана, что в тусклом освещении комнаты приобретали особый, глубокий оттенок.              — Смущать? — иронично спросил Амен. — Ты помнишь, как мы с тобой познакомились?              — У меня дома, — уверенно ответила та.              — Нет, как мы на самом деле познакомились, — с нажимом уточнил он. Амен не скрывая, забавлялся её непониманием. — В клубе, когда вместе танцевали.              Даже в темноте Амен видел, как щеки Эвы заалели, а она чувствовала жар, исходящий от них. Шумно выдохнув, девушка придвинулась ближе так, что их носы, практически, соприкоснулись. Робко прошептала:              — Тогда можно тебя обнять?              Амен перевернулся обратно на спину, широко раскинув в сторону руки.              — Иди сюда, хомячок.              Оказавшись в капкане сильных рук, Эва потерлась носом о его шею, устраиваясь удобнее. Продолжая испытывать стеснение, она положила свою ладошку на его спокойно вздымающуюся грудь.              Чтобы унять бушующее сердце, что так стремилось выпрыгнуть из грудной клетки, отбивая звонкие удары о ребра, Эва стала дышать в такт дыханию Хантера. Легкие, практически невесомые поглаживания вдоль позвоночника отзывались в теле приятными мурашками.              Хантер лежал, наблюдая за тем, как девушка медленно проваливается в сон. Погруженный в свои мысли, он путался длинными пальцами в шелковистых волосах, пропуская их сквозь пальцы.              Окончательно потерявшись в царстве Морфея, Эва совсем расслабилась. Рука её переместилась на его шею, а правую ногу закинула на него. Наблюдая за этим Амен улыбнулся, чувствуя неописуемый трепет к девушке, что подобно котенку мирно сопела лежа на его груди. Повернув голову, он оставил на её лбу нежный поцелуй и сам не заметил, как уснул.       

***

             Новый день наступил неожиданно для Эвтиды. Запах чего-то вкусного дразнил её рецепторы, вырывая из сладкой дремы. Вытянувшись словно струна, она открыла глаза. Хантера рядом не было.              — Жаворонок недоделанный, — усмехнувшись проговорила Эва.              Приятная прохлада паркета, заставила её поежиться. Удивительно, но голова не болела, да и похмелья не было. Видимо, чудо напиток Хантера сработал. Сейчас Эва напоминала себе героя старых мультсериалов, что почуяв вкусный запах, плыли по воздуху. Так и она впорхнула на кухню, ища то, что её разбудило. А была это простая яичница с беконом и апельсиновый сок. Пар от блюда ещё исходил, значит, приготовили его не так давно. Она стащила кусочек бекона и прошла дальше, для начала ей хотелось увидеть Амена, а уже потом она может подумать и о завтраке.              Нашла его в кабинете. Если вся квартира была в светлых, белых тонах, то кабинет же был его полной противоположностью. Минимализм сохранился и здесь: тёмные стены, широкий стол и шкаф вдоль стены, заставленный книгами, папками и какими-то наградами. Да и атмосфера царила другая. Строгая, мрачная, словно тёмный уголок души его хозяина, но и туда Эвтиде хотелось заглянуть, узнать и понять, что же творится в голове и сердце Амена.              Сам же он заметно выделялся. Он что-то сосредоточенно просматривал в ноутбуке, не замечая Эву. Белая футболка, светло-серые домашние брюки выделяли его на фоне всего этого мрака. Как и в её жизни — лучик света.              Он отвлекся. Посмотрел на неё, положа руку на крышку ноутбука, будто что-то пряча, скрывая то, чего ей видеть не положено. Амен улыбнулся ей, так тепло и ласково. Эва не раз замечала, как он быстро умел переключаться с одной эмоции на другую, и те, что были направлены на неё ей чертовски нравились. Она уверенно вошла.              — Доброе утро, хомячок. Поела? — спросил он, наблюдая за тем, как Эвтида медленной летящей походкой направлялась к нему.              — Доброе, я не завтракаю, — тут она не врала, но плевать на то, что сейчас она была готова проглотить слона целиком. Только бы урчащий живот не выдал её.              Хмыкнув, Амен откинулся на спинку кожаного кресла, опершись локтями в подлокотники. Метнув быстрый взгляд на наручные часы, он приложил пальцы к губам.              — Первый час уже, так что считай обед. Тебе нужно поесть, чтобы были силы.              — Поем, но позже.              Эва обошла стол, оказавшись за спиной мужчины. Приблизившись ближе, она положила подбородок на спинку мягкого стула. От её дыхания, что касалось его светлых волос, они слегка трепетали. Эва подалась ближе.              — Куда тянешься? — вздернув голову в бок, поинтересовался Амен.              — Рассматриваю, — проговорила она, — как у тебя тут всё устроено.              Её взгляд скользнул по рабочему столу. На первый взгляд на нём царил рабочий беспорядок, но Эва заметила определенную систему: ручки повернуты так, что их удобно брать в руки, рядом лежат стикеры для быстрых заметок, с левой стороны лежало два телефона — рабочий и личный, ноутбук, что все ещё не перешел в спящий режим. Взгляд переместился ниже, на широко расставленные ноги, складки футболки, у которых не получалось скрыть подтянутый торс. Скользнул влево, задержавшись на длинных пальцах, что отстукивали незатейливый такт, пока, оперевшись на другую щекой, Амен наблюдал за девушкой.              — Над чем работаешь, покажешь? — она отклонилась вбок, чтобы лучше видеть его глаза.              Амен прищурился, что-то во взгляде его изменилось, но столь стремительно исчезло, что Эвтида не смогла разглядеть. Он качнул головой.              — Нет. Скоро сама всё узнаешь.       

***

             Хэллоуин приближался стремительно. До дня Всех Святых оставалась неделя, а вечеринка, на которую Эва уговаривала пойти брата, ожидается через пару дней.              Как можно догадаться — в доме семейства Шезму его не отмечали, единственные украшения, которые хоть как-то напоминали о главном празднике осени — тыквы, что аккуратной горкой стояли у главного входа.              Но брату с сестрой не запрещалось украшать свои комнаты. Раньше, в детстве, они смотрели какой праздник в конкретный день и придумывали, как его отметить. Например, во всемирный день улыбки, они целый день ходили с безумными, чеширскими улыбками, чем пугали прислугу. Но Хэллоуин был особенным праздником для этих двоих, даже особеннее, чем Рождество.              Выделенный им этаж отдувался за весь дом. Перила были украшены паутиной, через которые были перекинуты разные жуткие куклы, которые увидев прислуга спросонья, испугается и выронит какой-нибудь поднос со свежим кофе, старая гирлянда летучих мышей, что сделали в детстве Исман и Эва, тянулась от его комнаты — к её. Исман специально купил дым-машину, чтобы, погасив свет на всем этаже, лучи от неоновой подсветки рассеивались в клубах дыма. И обязательными пунктами было совместное украшение их «бункера» и киномарафон любимых фильмов.              Исман, сидя в домашнем кинотеатре, приобнял сестру за плечо. В страшные или резкие моменты он всегда рефлекторно зажимал ей глаза и обнимал крепче, чтобы Эве было спокойнее.              — А помнишь, как мы впервые посмотрели «Коралину в Стране Кошмаров»? — усмехнулся брат, глянув на сестру.              — Когда нам было по пять? — она улыбнулась, погружаясь в воспоминания, Исман угукнул. — Конечно, образ мамы-паучихи нас так сильно напугал, что мы потом прибежали к родителям, потому что не могли уснуть.              — Ага, а папа ворчал на нас потом, что маме пришлось пойти с нами и сидеть возле нас, пока мы не уснули.              — А когда он не ворчал? — она фыркнула, погрустнев. — Как думаешь, он нас вообще любит и умеет ли вообще?              — Любит… я так думаю, по крайней мере. Просто по-своему, — лица Исмана тоже коснулась грустная тень. — Что там с вечеринкой, кстати? Придумала в чем пойти?              Эвтида приподнялась, подозрительно сощурив глаза.              — А зачем тебе? Согласен? — в её голосе звучал скрытый восторг и надежда.              — Да, думал, надеть совместные костюмы.              — Какие?              — Ну, помнишь, бабушка подарила нам те дурацкие кигуруми, думал их, — он начал толкать сестру плечом, вызывая улыбку.              — Ой, не, без меня. Мой костюм давно готов.              — Вредина!              — Сам такой!       

***

      День вечеринки…              Эвтида в хорошем настроении спускалась вниз. На ней были любимые пижамные штаны в клетку и свитер с тыквами. Глупо? Определенно! Нравится ли ей? Ещё бы! Ей хотелось спрятаться в мастерской на несколько часов, выплескивая своё состояние на холст, но остановилась, когда увидела, как Реммао надевал пальто.              — Доброе утро, а ты куда?              — Доброе, на работу, — безэмоционально ответил отец. — Бога ради, переоденься! Буду поздно, на ужин не ждите.              Эву переполняли эмоции. Ей было даже плевать на комментарии отца по поводу её внешнего вида, хотелось прыгнуть к нему на шею и завизжать от восторга, но Эва сдержалась.              На вечеринку попадет ещё легче, чем предполагала.              — Поняла, хорошего дня! — произнесла она спокойно.              — Ага, вам тоже.              Дверь за ним закрылась.       

***

      — Готова? — привычно показавшаяся голова брата в дверном проеме.              — Да, практически, — пропыхтела Эва, фиксируя веревку на своей груди.              — Дай угадаю… сегодня ты Клеопатра?              — Типа того, — она обернулась на брата, закатывая глаза, — Пикачу с Aliexpress? Ты серьёзно его надел? Скажи, что пошутил, прошу-у-у!              — Серьёзно, — Исман сделал обиженное лицо, — у меня не было времени придумывать.              — Уже вижу заголовки: «Будущий наследник многомиллионного бизнеса был замечен в детской пижаме. Крах семейства Шезму?» — Эвтида в воздухе провела рукой в сторону.              Средний палец послужил ответом сестре.              — А это что? Увлеклась БДСМ?              — Ты про веревки? Листала Shorts, решила добавить или перебор?              Девушка начала крутиться перед братом. Легкая струящаяся ткань развевалась от каждого движения Эвы. Исман с видом великого гения моды прошелся взглядом по сестре.              — Да нет, тебе идет. Поехали, Пеллийские нас уже заждались, наверное.