* * *
Атмосфера на экстренном сборе Совета пятерых царила напряжённая. Впервые за долгое время они встретились лично, и присутствие рядом тех, кого они привыкли видеть голограммами либо буквами на мониторе, настораживало само по себе. Пейдж опаздывал, и сидевший во главе стола Де Бирс не выдержал: — Кто объяснит случившееся? — Только Боб знает все детали, — сказал Эверетт, протиравший очки вязаным жилетом. — Он с наставником ничем не делится? — Делился в самых общих чертах. Говорил, что удерживал ситуацию под контролем. — Почему во главе одного из главных наших рупоров встала девчонка?! — Боб считает её перспективной. — Он сам ребёнок, как ты мог утвердить его план! Куда делся Хисакава младший? — Ищем. — Агента Гамму тоже, — прибавил Дауд. — Испарились после взрыва. Было бы жаль её потерять, она мне нравится. — Найти, допросить, выбить из них всё, что они знают! — В процессе. — Прошу прощения, миллион извинений, — проскользнул в комнату Пейдж в обнимку с портфелем. — Навигатор в европейских улицах теперь путается. — Детские оправдания, — как бы в доказательство предыдущих своих слов произнёс Де Бирс. — Что произошло, почему одна рыжая девчонка сумела свернуть Землю в шар? — Во-первых, она была не одна. — Пейдж вытащил из портфеля папки и раздал их всем сидевшим за столом. — Все подробности в отчёте. Во-вторых, что конкретно произошло, мы выясняем. Но есть и хорошая новость! И девчонка, и Хольт погибли, общественность вот-вот обвинит соплячку, она прибежит ко мне за защитой. Больше нам никого из них не нужно опасаться. — О чём ты думал, когда поставил её во главе «Хольт интернешнл»? — Я понял, в чём была проблема с её братом: мы слишком поздно взялись за его воспитание, мы позволили ему самому постигать азы ремесла и философии, он научился совсем не тому, чему должен был. Из младшей мы выкуем совершенный меч, разящий по мановению нашей руки, а не прихоти рукоятки. — У тебя был Хисакава, у тебя столько достойных кандидатов… — Хисакава младший исчерпал свою полезность, его старик давно выжил из ума. Моя включённая в отчёт рекомендация — избавиться от обоих. — Подожди, а это как сюда попало? — ДюКлер подняла лист из папки двумя пальцами за самый кончик. — Что за свидетельства о владении землями? Остальные зашуршали листами в папках и нашли целую стопку документов. Пейдж опёрся на спинку стула Эверетта. Стоя над ним с улыбкой в тридцать два зуба, он сказал: — Я рад, что мы не откладываем в дальний ящик самый срочный вопрос. Как вы помните, последний раз земли и ресурсы покупались и продавались исходя из плоской формы Земли. Тогда же было принято решение об использовании новой системы координат, как вы тоже помните. Первым делом я сверился с ней и обнаружил, что многие из прежних сделок недействительны. А мой сотрудник ранее допустил ошибки при закупке земель, отсчитывая координаты от Северного полюса, но исходя из шарообразности Земли. Таким вот прискорбным образом… — Ты забрал себе Нью-Йорк?! — возмутился Дауд. — Исключительно подземную часть. Я разберусь наконец-то с колониями людей-кротов. — Они платят за аренду! — Пускай платят за неё в Амстердаме, у меня планы на заброшенное метро. — Я не допущу такой наглости, — ударил кулаком по столу Де Бирс. — Но я действовал по вашим же правилам. — По нашим правилам, — заговорил вполоборота Эверетт, — нельзя действовать в своих интересах в ущерб интересам общества. — А разве пересмотр соглашений не в наших интересах? Многие используют свои земли неэффективно. К тому же, я же не знал… — Не знал он, — скривилась ДюКлер. — И девчонку случайно раз за разом упускал. — Я не понимаю: вы что, обвиняете меня в предательстве?! — Вопрос повис как риторический. — Да я спешил напомнить вам о необходимом переделе! Между прочим, кто-то уже отхватил амазонские леса и российские территории! — Кто посмел?! — Выясняем, но кто бы они ни были, они соблюли все процедуры. Поэтому предлагаю как можно быстрее заняться делом. А не разбрасываться беспочвенными обвинениями. — Мы поглядим, насколько они беспочвенные, — метнула в него пламенный взгляд ДюКлер. — Вы всё увидите, — с приторной улыбкой ответил Пейдж. — К большому моему сожалению, — склонил голову Де Бирс, — мы должны сместить тему обсуждения на земельные торги. Пейдж с чувством выполненного долга плюхнулся на стул рядом с Эвереттом. И погрузился в чтение сообщений смартфона, пока старики кряхтели на языке старческих разборок.* * *
Разумовский помешал Андрею вызвать такси до гостиницы, пообещав, что Волков довезёт всех гостей на своей машине. Какую он вёл игру, непонятно. Отказался пересказывать, о чём они с Джонни говорили, почему он сбежал. Потом сама услужливость. Андрей опять чувствовал себя самым тупым человеком в комнате, как будто все за столом, кроме него, были посвящены в общую тайну и насмехались всякий раз, когда он на них не смотрел. Как же его достало это ощущение. Он сказал, что пойдёт покурит, предложил Игорю выйти вместе, и тот манёвр понял. Сигарет ни у кого из них не было. Они сели на крыльце, совсем как в детстве на даче дедушки. — Слушай, Игорь. Я подумал. Надо бы и мне быть мужиком. Возьмёте меня в команду? — Раньше ты не хотел. — И ты зря меня на эту тему не прессовал. Я ж был за рулём. Если бы мы не попали в аварию, дед бы не поднял связи, на тебя бы не вышли дохлые кагэбэшники… — Если бы, да кабы, да во рту росли грибы, — перебил его Игорь. — У каждого свой крест. — Не нужен мне этот крест. — Давай по-честному, борьба с чертями — это не твоё, да и мы со многими из них дружим теперь, ведём агитработы, организовываем профсоюзы, прощупываем почву на предмет восстания против Сатаны. Почти память Ники, делая свою работу. Ксюша сказала, тебя восстановят в должности. — Угу, без ключевого обвинителя дела рассыпались. Но мне эта работа больше не нужна. Я хочу пользу приносить! А я, как дурак, бегаю туда-сюда, бумажки гоняю кругами, жру лапшу в кладовке, нихрена не меняется же. До этого Игорь смотрел на него с бесящим сочувствием. На последних словах он нахмурился. — Хочешь, значит, пользу обществу приносить. — Да! Я чего добился-то за свою жизнь? Просрал брата, выставил себя психом-террористом, и что, помогло это кому-нибудь? Ника иллюминатов переиграла, вернула Земле форму, одной поездкой в Аду порядок начала наводить. И умерла, потому что у неё в союзниках был я. Осенние листья кувыркнулись на ветру. — Андрей. Если ты настроен серьёзно, у нас есть вариант. В «Хольт интернешнл» сейчас откроется множество вакансий, среди них — начальник службы безопасности. Нам нужен свой человек на этой должности. — Да ты прикалываешься, они меня на пушечный выстрел не подпустят. — Ты спас жизнь наследницы, она тебе доверится. — Она меня запомнила как террориста. — Скажешь, это был твой брат-близнец. — Хочешь, чтобы я врал девочке? — Кто сказал, что приносить пользу легко. Да о чём это он, чего тут размышлять? Вернуться на работу он не мог, он всех подвёл, и Ксюшу тоже. А сделать что-то должен был. — Попробую. — Ты справишься. Андрей хмыкнул. — И меня с собой возьми! Вздрогнув, они с Игорем обернулись. Ксюша стояла над ними, излучая решительность, которой невозможно противостоять. — А как же Интерпол? — спросил Андрей. — Данила поможет обустроить. Мы вдвоём уволимся, на нас всех собак повесят. Ну и мы типа обиженные на Систему. Куда идут обиженные на Систему? — Она ударила кулаком о ладонь. — К частникам! Идеальное прикрытие, мы накроем «Хольт интернешнл» изнутри, они у нас всплывут кверху пузом. Андрей переглянулся с Игорем. — Бери её с собой, без вариантов.* * *
Совмещать масонство с учёбой и без того было сложно, так они ещё и впендюрили очередное заседание на полночь среды. Лера планировала отоспаться на плече соратника — благо, предстояло не стоять, а сидеть на галерке Мариинского театра. План провалился: всех новеньких было велено усадить в партер, Лера вовсе угодила на первый ряд. Масоны постарше ворчали о неуважении к старикам, но скорее их считали более надёжными: они не будут ни спать, ни читать сообщения в телефонах, их можно усадить и подальше. На сцене свет исходил от расставленных вокруг кафедры подсвечников — новый председатель уважал тупые традиции. Лера до сих пор содрогалась от воспоминаний о том, как ей приходилось пододвигать листки со своим свидетельством всё ближе и ближе к пламени, пока в конце концов она не психанула, не поднесла размывавшиеся буквы к свече, и вся стопка не полыхнула у неё в руке. По толпе пошли приветственные речитативы на латыни. Лера открывала рот им в такт, успевая зевать в промежутках между словами. Едва зрители замолкли, на сцену выплыла фигура в мешковатом фиолетовом плаще, закрывавшая лицо капюшоном. То, что это мужчина, стало понятно, лишь когда он наклонился к микрофону кафедры: — Я приветствую братьев и сестёр по ложе. Мы собрались в большой спешке, потому что у меня на ложу великие планы, и мы начнём их воплощать безотлагательно. А для этого сперва мы должны познакомиться. Итак! Эффектным театральным жестом он сбросил с себя плащ (ухитрившись не поджечь его), и сразу три луча проектора устремились к кафедре. Ложа ахнула, узнав говорившего, Лера тоже наклонилась вперёд: нет, правда, на сцене стоял Сергей Разумовский, создатель «Вместе», в серой футболке и джинсах, выглядевший весёлым и расслабленным — разительный контраст с предыдущим председателем, державшим на видной из-под капюшона нижней части лица постную мину. — Я не собираюсь скрывать своё лицо или свой голос. Теперь, когда вы знаете, кто я, вы знаете, что я способен воплотить любую идею, даже самую… — Но как! — вскочил кто-то на балконе. — Ты не из дворянского рода! — Сядьте, пожалуйста, и больше не перебивайте председателя — спасибо. Долгое время я тоже считал себя недостойным. Не так давно я узнал о том, что в моих жилах течёт кровь нет, не Разумовских, но Бориса Годунова, а затем о том, что Демидовы завещали потомкам Годунова место в масонской ложе. — Дети Бориса Годунова не оставили потомков! — крикнули из зала. — Так принято считать, я на литературном вечере изложу трагичную — и озарённую чудом — историю Ксении Годуновой. Годами я искал ту самую духовную, и вот наконец мне повстречались люди, которые сумели её найти. Разумеется, прошлый председатель ознакомился со всеми документами, и подтвердил их подлинность. Мои рыжие волосы также не стали проблемой — к счастью, наша ложа более толерантна в этом вопросе, чем наши западные собратья. Будьте покойны, я здесь на своём месте. Хотя первое время вы всё равно будете считать меня самозванцем, бунтарём, обманщиком. Потому что отныне наша жизнь будет протекать иначе, ибо необходимость перемен назрела давно. Как так вышло, что масоны перестали быть самой престижной тайной организацией? Почему наше название используют в основном воинствующие антисемиты, а всех по-настоящему уважаемых знаменитостей записывают в иллюминаты? Я верну вам гордость за организацию! Вместе мы заставим весь теневой мир вздрогнуть, а верхний мир поведём в светлое будущее каменной рукой, карая всех, кто попытается сбить людей с пути ко всеобщему благу! Но, конечно, прежде чем бежать марафон, следует встать на ноги. Мы обескровлены, у нас нет ресурсов на полноценное противостояние. Агрессивные действия против иллюминатов придётся временно свернуть, уйти в ещё более глубокое подполье, что-то даже им уступить. Но не волнуйтесь! — Разумовский поднял руки, как бы защищаясь от поднявшегося ропота. — Потом мы ударим так, что им мало не покажется. Все до единого должны будут или согласиться с нашим планом, или умереть. Объясню, что конкретно я собираюсь сделать, и что мне потребуется от вас, в первую очередь — от многообещающей молодёжи… Разумовский посмотрел на Леру, и она обомлела. Он продолжил излагать свои планы по захвату мира, глядя то на одного зрителя, то на другого, а она не могла сосредоточиться ни на едином слове, она могла только всматриваться в его лицо. Потому что она готова была поклясться, что когда Разумовский на неё посмотрел, его зрачки сощурились до вертикальных щёлочек.* * *
Артур заметил неладное с порога: на замочной скважине появились новые царапины. Придерживая рукоятку в кобуре ладонью, он приоткрыл дверь. — Это мы! — донёсся крик, от которого Артур расслабился. — Рыбу и картошку не принесли, будем давиться чаем! — Узнаю очаровательные манеры, — улыбнулся в усы Артур. Собирались они всегда в беседке на заднем дворике. От ветра, мешавшего наслаждаться заваренным чаем, ограждали спущенные занавески. Ян уплетал печенья за обе щеки, Джессика демонстративно заливала в свою чашку коньяк, её действия молча осуждал… Кирк, тщательно изучивший краник самовара, прежде чем залить чашку кипятком. — Мистер О’Райли! Вы снова в строю? — подошёл пожать ему руку Артур. — Как всегда вынужденно, — пожал ему руку Кирк. — Мёрдок приедет дня через два, на его дом покупатель нашёлся быстрее, чем он думал. — Вы настроены решительно. — Задрали, они никогда жить спокойно не дадут. — А кто тебе говорил это, а, а? — злорадствовала Джессика. — Кто тебе сразу сказал, что ты обратно прикатишься? — Не знаю кто, тебя я никогда не слушаю. — Оно и видно, лузер. — Кого ещё ждём? — поинтересовался Артур у Яна. — Начальство, конечно. Обещал новеньких привести. А, идёт. В беседку поднялся Джек. Они давно не виделись лично, и Артур с печалью отметил каждую новую морщину на не старом ещё лице. За сдержанной улыбкой Джек прятал горе. — Привет, команда. Как настрой? — Боевой! — ответила за всех Джессика. — Рад слышать. Кирк, рад твоему возвращению и многообещающим материалам, которые ты нам предоставил. Мы подождём наших новых союзников, прежде чем говорить предметно. Пока я готов сказать одно: мы наконец-то продвинулись в нашей борьбе. Иллюминаты в панике из-за смены формы Земли, им следующую пару месяцев будет не до комбинаций. Набеги казаков заставили тамплиеров всерьёз заняться укреплением безопасности. — Со стороны охрану берут? — спросил Кирк. — В том числе. Мы на собрании решим, кого к ним отправить. У российской ветви масонов новый лидер, Сергей Разумовский. Он рвётся договориться со всеми, даже с нами, хотя прекрасно знает, что мы враги всех теневых организаций, масонов в том числе. — Разумовский — это плохо, — сказал Ян. — Больше не получится ходить в масонские базы как за пивом. — Самое время нарастить наше число. К сожалению, Ника Чайкина покинула нас до того, как я успел завершить вербовку. Джонни… тоже. — Погиб? — спросил Артур. — Отрёкся от семьи ради службы у иллюминатов. — Помолчав, Джек продолжил: — Есть кандидатуры? — Ага, Джошуа, — отозвалась Джессика. — Он тебя ненавидит, — напомнил Кирк. — И что теперь, придёт как миленький. Не может он передо мной устоять. — Как насчёт Лотты? — предложил Артур. — Она не раз нам помогала. — И не раз отказывалась присоединяться, — заметил Ян. — Потому что у нас не было конкретных планов, — задумчиво сказал Джек. — Теперь, когда мы знаем, куда бить, мы можем ей предложить цель и направление. А пока приветствуем новых союзников. Хриплое «добрый день» из уст вошедшего мужчины в плаще прозвучало издёвкой: никаких добрых пожеланий это хмурое острое лицо не выражало, глаза прятались за оранжевыми зеркальными очками, серая оправа которых была вживлена по внешним краям глаз. — Адам Дженсен, бывший капитан полицейского спецназа, на себе испытавший все прелести взаимодействия с иллюминатами. — Подружка есть? — спросила Джессика. — Вопросы по делу есть? — Понятно, — ухмыльнулась Джессика. — Брошенка. — Я куда попал, на ток-шоу? — повернулся к Джеку Адам. — Мисс Родригез, прекратить домогательства. — Джессика скорчила рожу. — И второй наш новый союзник. Нам очень повезло, что он решил выйти на связь. Его познания обширны, его опыт — огромен. — И это его самовар? — предположил Артур. Он догадывался, кто сейчас войдёт. — Да. Андрей Андреевич, прошу вас. Радов старший сделал вид, что не узнал Артура, которого не так давно отрядил спасти своего внука и заодно выкурить иллюминатов из Зоны 51. Артур, в свою очередь, бровью не повёл при его появлении. Потом узнает, с какой целью старик скрывал, от кого именно узнал про Международное агентство контроля. — Значит так, молодёжь. Шутки кончились. Настоящая борьба с тайными обществами начинается сегодня.* * *
Ника нервничала. Одно дело, когда тебя камера поймала не по плану или противник застукал не в том месте, другое — когда ты сам стоишь на месте, бесконечно поправляя заметный из космоса костюм и зная, что на тебя вот-вот уставятся сотни пар глаз. — Зал битком, — сказал выглянувший из-за занавеса Август. — Говорил я вам, билеты надо было продавать, а не раздавать. — Партийные взносы в конце соберём, — в который раз ответил Мир, устанавливавший камеру на штатив. — Так а что мешало и билеты продать, и взносы собрать? Всему учить надо. — Мир, прости, он необучаем. — Ничего, и не таких перевоспитывали. — Кто кого перевоспитает, мы ещё посмотрим. Мир, твой выход. — Ты точно не хочешь выйти вместе со мной? — спросила Ника. — Всё будет хорошо, — улыбнулся он. — Меня столько раз представляли, видишь, жив-здоров. — Но ты супергерой, а я… — А ты героиня. — Живей, живей, выступай на разогреве. Мир послушно вышел на сцену перед занавесом, собрав аплодисменты. — Товарищи. Я рад видеть всех вас на совершенно особенной встрече в честь нашего необычного новобранца. Когда-то я должен был стать символом для всей страны, повести за собой трудящихся, возводить для них самые грандиозные строения и самое обыкновенное жильё. К сожалению, этим планам было не суждено сбыться, поскольку нас вынудили уйти в подполье, а труд перестал восприниматься как героизм. Я ни о чём не жалею, товарищи, и буду продолжать трудиться на благо общества с неугасаемым рвением. Но порой грустно было, что мы оставили мировой пролетариат без человека-символа, который бы делал их жизнь лучше и вдохновлял их примкнуть к нашему движению. И вот наконец-то, спустя столько лет, в наших рядах появится новый, современный символ и очень хороший человек. Мне не даются представления, этим займётся ещё один наш новобранец-доброволец, неожиданный союзник в буржуазном мире: Август ван дер Хольт. Прошу его выйти на сцену. Услышав скромные аплодисменты, Август прочистил горло кашлем, одёрнул свой костюм, подбежал к Нике, одёрнул на груди её костюм, убрал ей прядь со лба и проскользнул за занавес. — Добрый вечер, товарищи! Я пришёл вам представить не какой-то там символ, но настоящее оружие, которое переломит ход коммунистической борьбы. В долгом представлении это оружие не нуждается, да и вы пришли сюда не глазеть на него, а задать вопросы. Ещё бы! После сегодняшнего вечера жизнь ваших классовых врагов не будет прежней. — Ника сделала глубокий вдох. Август, не перегибай, не надо перебарщивать с обещаниями, она, по сути, продолжала быть воровкой. — Вы достаточно времени отсиживались в подвалах, пора выпускать фейерверки из красных искр на поверхность и начать пожар! Мы должны напомнить зажравшейся буржуазии, этим возомнившим себя атлантами эксплуататорам, что такое страх! Они закричат, они будут биться в корчах, они возродят охоту на ведьм — это им не поможет! Ни один патент больше не в безопасности, все они до единого будут подарены народу! Больше не выйдет спрятать прогресс в сейфе толстосума, который хочет продолжать сбывать свою устаревшую продукцию, — все новейшие технологии, разработки, прототипы станут всеобщим достоянием! Дорогие подписки на важные для работы сервисы? Забудьте о них, мы обеспечим всех открытым кодом! Каждое произведение искусства и каждый обучающий материал, когда-либо созданный, будут доступны каждому пользователю интернета! Интернет будет централизован и предоставляться бесплатно каждому желающему! Да возобновится настоящая классовая борьба! Да расстелятся по земле красные полотна! Да здравствует Красная фурия! Занавес разъехался, открывая зрителям Нику в красном костюме и красной маске. Подавив порыв сбежать, Ника вышла в круг света от прожектора. Заполонившие бесчисленные ряды стульев зрители молча таращились на неё. Август, повернувшись к Нике, захлопал в ладоши: — Ура, товарисчи! В ответ грянуло оглушительное «ураааа». Толпа встала в едином порыве, закричала, засвистела, затопала — новая семья приняла её, готова была вместе с ней переломить ход игры, изменить систему навсегда. Август хлопал Нике, улыбаясь, смотря на неё с гордостью. Их наследие никому будет не под силу стереть. Ника улыбнулась сквозь слёзы.