(Не)близкие люди

Каково это — не помнить ничего? Оглядываться на свою жизнь и видеть всё словно в треснутом экране телевизора, изображения на котором видны сквозь шумящие помехи. Скуало пришлось узнать. Ничего не значащая плёвая миссия, переросшая в катастрофу. Всё, что он помнил в последние минуты — глухой удар и режущая боль в области затылка. Ни лиц, ни имён, ничего. А проснувшись в больничной палате и видя перед собой встревоженное лицо какого-то азиата, он даже не сразу понял, что знал того довольно давно. Мечник, скучающе осмотрев зал для совещаний, в котором вынужден был сейчас тратить время, переменил позу на более удобную: откинуться на спинку кресла, ногу на ногу… И слушать внимательно — наверняка отправят на миссию, и плевать, что у него сейчас одна каша из обрывочных воспоминаний в мозгах. «Полнейший отстой», — зло думал Скуало, послушно стараясь не особо напрягать голову, не давить на себя. Он смотрел на людей, сидящих напротив и по бокам. Людей, часть из которых он знал больше десяти лет, сейчас выглядевших будто смазанные снимки на старой киноплёнке. О себе, к счастью, он помнил многое, не было тошнотворного ужаса полной амнезии и вопросов в стиле «кто я и откуда». Но вот социальные связи подкачали, заставляя думать, что варийский мечник в прошлой жизни был тем ещё социопатом. Нет, своих придурков из Варии он осознавал вполне сносно — босс заявил, что явится за Скуало и на тот свет, выбьет всю дурь и заставит вспомнить всё до последней детали. Сработало плоховато, но лицо с вечно нахмуренными бровями и полыхающим огнём ненависти и ярости в глазах раздражало до одури, словно как раньше. И Скуало это полностью устраивало. Что до остальных… Он вслушивался в высокий и будто бы сломленный голос растрёпанного пацана напротив, к которому прислушивался даже их босс, и недоумевал. Вот это Дон Вонголы? Савада Тсунаеши? О нём нынешний Скуало знал мало, смотрел, но не видел картины целиком. Впитывал в себя по крупицам информацию о конфликте колец, проигрыше, путешествиях во времени и пространстве, бесконечных сражениях… И всё равно не понимал. Сбрендили они там, в верхушке, все что ли? Зачем им этот миролюбивый пацан, когда есть Занзас. Тот, слушая пространные размышления Скуало на эту тему, только странно и злобно усмехался, но тяжёлые предметы в руки старался не брать, опасаясь сделать мечнику хуже. Вот вспомнит всё, тогда и поговорят. Единственное слепое пятно бередило нутро капитана Варии, тянуло чем-то непонятным и неосознанным. Среди прочего мусора он забыл нечто донельзя важное. Что-то настолько выбивающееся из его привычной жизни, о чем ни в коем случае нельзя было забывать. Но вот эту одну единственную деталь Скуало и не мог поймать. Она ускользала в темноту сознания, заставляя бессильно стискивать зубы и сломать карандаш в пальцах. Громкий хруст, недовольный окрик шумного белобрысого идиота, как же прервали речь босса Вонголы. И тёплый, полный тревоги и затаённой боли взгляд нынешнего хранителя дождя Вонголы. В это-то лицо и хотелось вмазать больше всего. Если они в прошлом и проводили время за тренировками, это ещё не повод смотреть на него ТАК. Скуало нахмурился, виски прострелило тупой болью. Или же… с этим как раз и связан пробел в его памяти? Полупустой зал для совещаний с огромным столом посередине наводил тоску. Хотелось оказаться где-нибудь далеко, желательно в пустынном додзё, в горах, и позволить своему телу стать с мечом единым целым. Тренироваться до седьмого пота и дрожащих рук. Или ещё лучше в море. Суперби с радостью бы взял миссию на каком-нибудь лайнере в Атлантическом океане, чтобы вокруг только бескрайние водные просторы и шторма. Только в последнее время с миссиями ему не везло. Может, хоть сейчас решат отправить в нормальное место, всё же навыки владения мечом он не растерял. — Задолбал ворон считать. Сосредоточься, — Занзас чувствительно задел его плечом, наклонившись. Глаза босса потемнели от гнева, его страшно злило подобное состояние мечника, с которым он не мог не считаться. — Завались, — в ответ огрызнулся Скуало. Он слушал. Правда, слушал. Только с недавних пор на его лице постоянно появлялось отсутствующее выражение, связанное с тем, что мечник то и дело пытался что-нибудь да вспомнить. Но даже несмотря на это, новую информацию об испанской наркоте он впитал в себя досконально. — Я тебе завалюсь… — угрожающе начал Занзас, но, заметив болезненно надломленные брови Скуало, только махнул рукой. — Хрен с тобой, болезный. И переключил всё своё внимание на Дона Вонголы, отчего тот моментально стушевался и заёрзал в своём кресле. Мечника это развеселило. Они сидели здесь уже третий час, и часть варийских офицеров настолько активно перешёптывалась, бурно обсуждая недавние события из их «размеренной» жизни, что возможность срыва собрания, к которому так кропотливо готовился Тсунаеши, всё больше возрастала. На обсуждение выносили, казалось бы, довольно важные вопросы, что требовали вдумчивости и хороших предложений от всей семьи Вонгола. Но, как оказалось, потеря памяти капитана волновала их гораздо, гораздо больше. «Частичная амнезия». Таков был весьма неутешительный диагноз для мечника. Бельфегор, когда узнал, казалось, сойдёт с ума. Принц забился в припадке свистящего хохота, и его ломало, едва ли не выворачивая наизнанку. Потом затих, прибился где-то сбоку, прямо на больничной кровати, и сделался невидимым и неслышимым. Шутка ли, потерял память тот, кто его вырастил… Луссурия перепробовал тогда все возможные комбинации коробочек и пламени, гонял своего Кю, ссорился с врачами, да только без толку. Они даже совместно с хранителем солнца Вонголы сделать не смогли ровным счетом ничего. А босс просто молчал, когда увидел своего капитана, опутанного проводами, перевёдшего на него пустой и бессмысленный взгляд, в котором явственно читалось: «Ты ещё кто такой?». Занзас справедливо полагал, что на месте сердца у него давно зияет выжженная дыра, но тогда, что бы там ни было в груди — до боли сжалось. Больше десяти лет перечёркнуло разом. И когда слушал он заключение врачей, паскудная приставка «частичная» показалась даром небес, а от облегчения захотелось напиться. Хрен с ним. Значит, ещё не всё потеряно с его акулой. Самому Скуало в тот момент малодушно хотелось заснуть и не проснуться. Пусть тело сразу же вспомнило, что вообще-то он не из дерьма сделан, но мозг больше походил на перемолотое картофельное пюре. Или лимонный десерт из детства, которым, казалось, так любила пичкать его мать. И пусть он вылезал и не из таких передряг — тогда будущее виделось весьма мрачно и туманно. Гул в зале переговоров усиливался. Слова наслаивались друг на друга, сталкивались между собой, взрывались какофонией звуков — от всего этого начинала неимоверно болеть голова. — Заткнулись все! — рявкнул Скуало, долбанув по полированному дереву протезом, и нервно откинулся на спинку кожаного кресла. — Кроме тебя, Савада, ты, в отличие от остальных, хотя бы о деле говоришь. — Эй, ты ничего не перепутал? — Гокудера злобно прожигал его взглядом, комкая в пальцах злосчастный лист бумаги. На длинные пальцы, унизанные кольцами, легла рука хранителя дождя, успокаивающе похлопала. Сам пацан улыбался примиряюще, даже когда его в ответ шлёпнули по руке и отодвинулись. Внутри Скуало все будто бы заледенело в бессильной ярости. Капитан сам с опаской прислушивался к себе. Какого чёрта? Отчего такая реакция? — Хочешь проверить, кто и что здесь перепутал, говнюк? — кулаки сжимались против воли. — Скуало! — голос из прошлого, слишком знакомый, наравне с варийскими голосами. А значит — много часов, проведённых вместе. Почему? Зачем? Ямамото Такеши покачал головой, мол, не надо, не начинай, все ведь в порядке, нет повода заводиться. Бог знает каким шестым чувством Скуало всё это прочитал в чужом взгляде за доли секунды. — Я могу продолжить? — Тсунаеши пришлось повысить голос, чтобы привлечь к себе внимание всех остальных. — Обещаю, дольше получаса я вас здесь не задержу. Скуало хмыкнул и уставился на манжеты рубашки своего босса, из-под которых на запястьях выглядывали чёткие контуры потемневших шрамов. Да на что угодно смотреть в этой комнате, лишь бы не прямо перед собой. Его безумно бесило всё: офицерский состав Варии, Тсунаеши, его хранители, свой чертов босс и этот глупый круглый стол для собраний. Скуало вздохнул. На него смотрели кто украдкой, кто в открытую. Смотрели внимательно, будто пожирали взглядом — где ты ещё оступишься, идеальный со всех сторон второй император мечей? А особенно сильно его бесил Ямамото Такеши. Этот парень первый примчался в больницу, расталкивая всех остальных, как ему позже сообщили. И первый, кого мечник увидел, придя в сознание, был именно он. Неспроста, ведь так? Раздражало, что даже по прошествии нескольких недель после инцидента Скуало так и не смог ничего понять в отношении Ямамото.

***

Каково это — опоздать? Не суметь сделать ровным счётом ничего и теперь бессильно смотреть, как в одночасье рухнуло всё то, что ты долгое время выстраивал по кирпичику, путём проб и ошибок. «Я тебя… » Слова в тот вечер так и остались невысказанными, и ох, сколько же раз Ямамото корил себя за это. Не успел, опоздал. Узнав, что Скуало оказался в реанимации, бросился вон из дома, разбив чашку с кофе, вдавливая педаль газа до упора и мчась в здание госпиталя. Только для того, чтобы выдохнуть, увидев вполне сносные показатели на мерно пищащих приборах. И для того, чтобы разучиться дышать на несколько мгновений, услышав хриплое: «А ты ещё кто такой?» И теперь вглядывался в знакомое до каждой чёрточки лицо напротив, но в серых глазах находил для себя лишь смутное узнавание. Скуало не помнил. Вернее, он знал Такеши. Знал, что тот был хранителем дождя Вонголы, что они вроде как много времени проводили вместе, сталкивались на миссиях и собраниях. Но самое важное он забыл. Забыл их бесконечные тренировки, долгие перелёты, когда на соседних креслах и плечом к плечу. Не счесть, сколько их было — совместных походов в ресторанчики, стоило Ямамото приехать на Сицилию, переписок, в которых Скуало перекидывался с ним односложными фразами, а потом, не выдержав, звонил. Их отношения развивались постепенно и осторожно, не было — с разбегу и в омут с головой, хотя Такеши с удовольствием нырнул бы без раздумий. И первый поцелуй до сих пор отдавал привкусом горечи — в тот раз он едва не погиб на миссии и, сидя на кровати, пил травяную настойку, обещающую скорое исцеление. В тот вечер Скуало был особенно злым и громким. И целовался настолько напористо, что нежная кожа на едва затянувшемся шраме на подбородке лопнула, и рана пачкала их обоих алой кровью. Много чего было между ними, но самого главного Такеши так и не сказал. А самой последней черты они не переступили. И теперь Ямамото не знал, как поступить — вломиться в комнату к некогда близкому человеку и наброситься с поцелуями в надежде, что тот всё вспомнит? Но скорее уж спата вспорет ему живот, чем Скуало позволит этому случиться. Вздохнув, Такеши поправил наручные часы, переведя взгляд с выцветшего тусклого неба за окном на циферблат — до обещанного конца собрания оставалось минут двадцать. Гул голосов, смешки, ругань, стук веток в окно особняка- на улице разгулялся ветер — всё сливалось для Ямамото в одно целое. Серое небо и такие же серые льдистые глаза на помрачневшем лице наставника. Скуало, заметив, что на него откровенно пялятся, надменно вздёрнул голову, глянул раздражённо и вопросительно. Ямамото примиряюще улыбнулся. И, стараясь сделать это как можно незаметнее, отправил короткое сообщение: «Занят после совещания?» Скуало небрежно вынул телефон из форменных штанов, окинул взглядом экран, перечитал, поднял глаза на Такеши и быстро набрал ответ. «Нет. Какие-то проблемы?» Он так и знал, что сегодня произойдет что-то подобное. Пацан слишком уж откровенно избегал его, смотрел, думая, что его не замечают, и явно на что-то решался. Видимо, решился наконец. «По личному делу». И идиотский смайлик в конце, точь-в-точь копия улыбки самого Ямамото. Скуало размял плечи, склонил голову на бок, потирая затёкшую шею. «Какие у тебя могут быть дела со мной?» Улыбка на чужом лице моментально завяла. Такеши хотел было что-то напечатать, но положил телефон на стол экраном вниз. Внимательно следивший за его действиями мечник тихо усмехнулся. Значит, он был прав. Что ж, он уделит придурку немного времени, тем более босс наверняка захочет задержаться в особняке чуть дольше — не столь давно приобретённая привычка. Собрание подходило к концу. В целом оно больше напоминало цирк, в котором все переругиваются между собой, попутно успевая решать проблемы с оборотом наркотиков и нелегальными казино на территории Италии. Тсуна то и дело пытался показать характер, что конкретно Скуало смешило, Занзаса забавляло, но на остальных вроде бы действовало. Его босс откровенно развлекался, вместо того, чтобы попытаться предложить что-то дельное, спихивая такие незначительные проблемы на плечи своих офицеров. Под самый конец были объявлены ближайшие задачи, большая часть из которых была «зачистками», и этот фарс наконец-то закончился.

***

«Ямамото, Скуало, Испания на вас. Не подведите». Очередная чистка доставалась ему. Да что за бред. С трудом подавив в себе желание закатить глаза, Такеши нашёл силы улыбнуться Тсуне. «Как скажешь, босс. В последнее время ты почему-то стал забывать, насколько я не люблю марать руки в крови». Но его хотя бы с наставником отправляли, что уже хорошо. Наверное. Ямамото не мог бы с уверенностью сказать, что чувствует по этому поводу, особенно после пары отстранённых сообщений. Скуало сейчас напоминал ершистого ежа: то, как он громко встал, и как толкнул Хаято плечом, когда выходил. И так же равнодушно отреагировал на взрыв последнего. Вария, закончив с вынужденным совещанием и лицезрением десятого поколения, ни минуты не хотела оставаться в особняке. Один бог ведает, зачем Тсуне понадобился Занзас, иначе бы со Скуало поговорить возможности не было. Мигом бы уехал со своим боссом, а сейчас он был вынужден ждать. Наставник нашёлся у окна в конце коридора, стоявший прямо и разглядывающий фонтан во дворе. Собрав всю свою волю в кулак и натянув на лицо улыбку, Ямамото подошёл, остановившись в паре шагов. Скуало даже не пошевелился, только кинул мимолётный взгляд. Свой и чужой одновременно, похожий на равнодушную каменную глыбу. И голос звучал отстранённо, льдисто. Не так, как в последние их встречи… — Так какие у нас с тобой могут быть личные дела? Обычный вопрос резанул тупым лезвием по сердцу. Действительно… Знал бы ты. — Много каких на самом деле, — Ямамото натянуто улыбнулся. — Только сейчас всё равно нет смысла о них говорить. — Тогда какого чёрта тебе от меня нужно? — Скуало смотрел с подозрением, и Такеши понял: сейчас или никогда. — Не хочешь прогуляться по городу? Кофе выпьем, как в старые добрые времена? — Это с тобой-то? Мечник выглядел удивлённым и даже не скрывал этого. Наконец, соизволив развернуться, окинул оценивающим взглядом. От него пахло смесью бергамота и розмарина, терпко и резко, так что Ямамото с трудом подавлял желание вжаться лицом в его шею, вдохнуть так сильно, чтобы закружилась голова. — Со мной, — Такеши улыбнулся. — Можешь не верить, но мы довольно часто практиковали подобные поездки. Скуало, задумавшись, оперся ладонями о подоконник и чуть прогнулся в спине. В форме он смотрелся потрясающе, но Ямамото куда больше любил его в обычной спортивной куртке либо же в майке на голое тело, подчёркивающей мышцы. И чтобы волосы обязательно стянуты в высокий хвост. — Мне сказали, что я тебе когда-то очень позорно проиграл, — он поправил китель, расстегнул верхнюю пуговицу, чтобы легче было дышать. И хотя осень уже вовсю вступила в свои владения, на Сицилии временами стояла невыносимая духота. Форма намокала, неприятно липла к телу. Такеши молча кивнул в ответ. Скуало же, вновь переменив положение, облокотился на пилястру, что обрамляла проём в стене, и потупил взор. Нервничал. — Но мы в хороших отношениях, правда. Даже несмотря на проигрыш. — Я в курсе. Кое-какие уточнения по этому поводу я получил. Да и ты не стал бы лезть к своему врагу. Но вот смотрю на тебя, а в голове только одно слово — «разъебай». Я таких, как ты, терпеть не могу, поэтому вряд ли бы стал подолгу общаться. Или у тебя есть вторая личность? — Ты задаёшь слишком сложные вопросы. — А ты попробуй включить мозги. Или в Вонголу теперь вступают тупые отбросы, которые не в состоянии даже дать ответ на поставленный вопрос? Ямамото грустно усмехнулся. И вот этот человек целовал его, вдавливая всем весом в капот своей машины, пока сверху на них не обрушился ливень, вымочив до последней тряпки. Непонятно что Скуало прочитал в его взгляде, но вдруг пожал плечами и резко бросил: — Ладно. Чёрт с ним. Может, общение с тобой поможет чуть больше вспомнить о том, что мой воспалённый мозг запамятовал. Ты меня слишком сильно раздражаешь, чтобы игнорировать твоё присутствие. Тугая пружина внутри разжалась. Впервые за несколько недель Ямамото почувствовал, что может свободно вдохнуть. — Совсем не меняешься, — рассмеявшись, он хотел было хлопнуть по плечу, но вовремя отдёрнул руку. (Не)близкие люди. Не сейчас. — Что ты хотел сейчас сделать, пацан? — Скуало зло и недоверчиво сощурился. — Да так… Привычка, — тут же стушевался Ямамото. — Привычка? — брови иронично изогнулись. — Вопросов к самому себе становится всё больше. Кому попало я не позволяю себя трогать, а руки у тебя почему-то ещё целые. — Не совсем, однажды ты мне всё-таки сломал левую. Закатав рубашку, Такеши продемонстрировал тонкий, но глубокий шрам, пересекающий кожу чуть пониже локтя. — Ты тогда был не в духе, а я ещё не знал, что в таком состоянии трогать тебя может быть чревато. — Всё равно легко отделался, потому что в таком случае людей обычно уносят и утилизируют, — коротко хохотнув, Скуало направился к лестнице, ведущей во двор. — Но меня всё ещё удивляет тот факт, что мы с тобой были настолько близки. Ямамото смотрел, как длинные волосы колышутся в такт шагам, и не знал, плакать ему или смеяться. «Ты даже не представляешь насколько», — рассеянно думал он, когда они бок о бок выходили из особняка. Обычно после таких совместных совещаний всегда выдавалась парочка свободных часов. Время для проветривания мозгов, как говорил Тсуна, хотя Такеши знал, что почти всегда это время они проводили с Занзасом вместе. На гостевой стоянке ждали своего часа несколько дорогих машин офицерского состава Варии. Подойдя к крайней справа, черной Alfa Romeo, Скуало распахнул дверь. Но, не дав Такеши сесть внутрь, внезапно дёрнул его за плечо, оказываясь близко. — Раз уж мы были с тобой чуть ли не друзьями, почему избегал меня столько времени? Давно бы уже пришёл и всё обсудили. На языке горчило ощущение подставы, и ответ Ямамото только укрепил подозрение. — Давай сначала пройдемся, а там ты уже сам поймешь. Или я тебе скажу. Но, скорее всего, сам справишься, всегда был догадливым. — Сочту за комплимент, — презрительно выплюнул мечник слова, будто бы совсем не те, что следовало. Он не понимал, оттого раздражаясь с каждой минутой всё сильнее. Вздохнув, Такеши полез в салон следом. Никто и не говорил, что будет легко, но ходить вокруг да около да заливать свои мысли и тоску итальянским вином, ему и самому порядком надоело. В нос ударил запах дорогой кожи обивки кресел, парфюма и почему-то сигарет. Ямамото нахмурился — кто уже накурил? Но его сомнения тут же были развеяны, наставник скинул начатую пачку в бардачок и в ответ на изумлённый взгляд пожал плечами. — Закурил на нервах. Думал, что делал это часто, но хрен там. Редкостная дрянь. — Попробуй провести лишний час в тренировочном зале, — улыбнулся Такеши, привычно устраиваясь на переднем сидении. — Поможет. По крайней мере, раньше точно помогало. — А ты, я смотрю, большой знаток по части моей психологии. — Совсем немного. Хмыкнув, Скуало неопределённо махнул рукой, что выражало то ли согласие, то или просьбу заткнуться. Не разберёшь. — Двигаем к берегу. Погода так себе, поэтому людей у моря будет немного. Но кофе, как минимум, найти там сможем.

***

Повернув ключ зажигания, Скуало плавно тронулся с места, попутно врубая навигатор. Руки привычно обхватили руль своей «ласточки», как любовно, про себя, мечник называл машину. Тихо играло радио, в приоткрытые окна порывами залетал ветер, насыщенный запахом йода и соли. В воздухе чувствовалось приближение дождя, и всё вместе это действовало на Скуало умиротворяюще. Идиллию не нарушал даже пацан, развалившийся на соседнем сидении, как у себя дома. Хотелось пнуть по острому колену, что находилось в неподобающей близости. Ямамото молчал, делая вид, что поглощён пейзажами, будто бы не видел их уже сотню раз. — Ну и? — Скуало лихачил редко, но метко, потому резкий поворот чуть не вжал Такеши в дверь автомобиля. Хотелось увидеть реакцию. — Что ещё поведаешь? Ямамото, охнув, вжался в сидение и облегчённо рассмеялся, когда они вырулили на трассу. Смешной. И реакции у него ничего, любого другого от такого виража вмазало бы в окно. — Наставничество, путь меча — это всё про нас. Мы часто тренировались вместе, было много совместных миссий… — Такая же срань, как та, на которую нас сейчас отправляют? Жаловаться вообще не в моём стиле, но от круговерти заданий уже башка трещит, особенно когда постоянно пытаешься вспоминать и соотносить информацию между собой. — Почти. Только мы ещё не бывали в Испании, — улыбнулся Такеши. И улыбка вышла настолько странной и нежной, что Скуало снова вывернул руль, а после резко сбавил скорость. Капитан Варии заметно нервничал, сам не понимая, откуда взялись эмоции. Словно у его ученика сейчас было гораздо больше своеобразного влияния, чем мечник даже мог вообразить. Странные ощущения, которые обуревали его тело, мешали сосредоточиться, потому его и мотало из стороны в сторону. Ямамото, видя состояние Скуало, задумчиво кусал губы, а потом выдал: — Слушай, я многое могу рассказать, но разве врачи не рекомендовали выдавать информацию порционно? Наставник усмехнулся, всем своим видом давая понять, как и в каких позах он имел мнение врачей. — Голова будет болеть, — не сдавался Такеши. — Кружиться. Тошнить начнёт. Блеванёшь ещё, не дай бог, салон жалко. — Размечтался, пацан, — огрызнулся Скуало, потянувшись было к сигаретам, но на полпути передумал. — И что ты предлагаешь? Будем молча пялиться друг на друга в надежде передать информацию телепатически? Судя по всему, именно этим ты и занимался последние пару недель, только результат в итоге нулевой. — Давай пока просто немного проведём время вместе. Может, память тела сработает. — То есть я всё же захочу тебя убить? — уточнил наставник, паркуясь на пустой площадке у начала пляжа. — Надеюсь, нет. Хотя у тебя часто проскальзывало такое желание. — Почему-то я совсем не удивлён. Море шумело совсем близко. Ветер гонял мелкий мусор по плиткам, хлопали зонты, над водой летали чайки. Неторопливый и улыбчивый продавец сделал им две порции эспрессо, причём Ямамото не преминул взять пластиковый треугольник молока в ближайшей лавке, чем вызвал ироничную улыбку наставника. Всё было как всегда. Так как могло быть. Но напряжение, исходившее от Скуало сейчас, можно было резать ножом. Море волновалось, катило свои волны на берег. Те рассыпались белой пеной и мелкими ракушками, норовили лизнуть ноги в кожаных ботинках. Ямамото обожал воздух перед близким штормом, он не мог им надышаться. А ещё на самом деле не сильно понимал, что нужно делать. Рассказывать обо всём, начинать долгий путь с самого сначала? Уповать на возможность, что Скуало вновь решит ответить взаимностью? А вдруг в этот раз не сработает? В любом случае убегать ему надоело. И если он правильно понимал, то одно лишь его близкое присутствие уже действовало на Скуало, заставляя его память медленно, но верно проясняться. А капитана Варии сжирали сомнения. С одной стороны, их ничто не могло связывать с пацаном, но с другой… Каждое движение и слово отдавались смутным узнаванием, и одному дьяволу известно, какое место в его жизни на самом деле занимал Ямамото Такеши. После продолжительной тишины и мерного шуршания гальки под подошвами, Скуало всё же решил озвучить одолевающие его мысли. — Это будет звучать по-идиотски, но мне знаком твой запах. — А? — Такеши поперхнулся, расплескав остатки горячего кофе. — Ты чего вдруг? — Запах, говорю, мне твой знаком. Очень отличительный. Я могу не помнить, но обоняние не обмануть. Такеши рассмеялся, попутно отряхивая капли кофе, что попали на плащ. Вот уж действительно, его наставник умеет удивлять. А вместе с удивлением пришло воспоминание о том, как Скуало прикусывал кожу у основания шеи, вёл носом и вдыхал глубоко, жадно, перед как оставить очередной след от зубов. Мечник ощутил лёгкий озноб от того, насколько же был привычен этот смех. Будто бы такое случалось постоянно. Будто бы смех Такеши занимал большую часть его времени, кроме миссий и сражений, конечно же. — Порционная память. Звучит по-идиотски, знаю, — Скуало усмехнулся, наблюдая за реакцией своего ученика. — Но меня будто с ложки какой-то дрянью кормят. Медленно и мерзко. Может, скажешь уже прямо? — Но так будет лучше для твоего самочувствия, — сердце предательски забилось быстрее, когда Такеши уловил железные нотки в голосе мечника. — Знаю, ты нетерпеливый и срать хотел на предписания врачей. Я знаю лучше многих, какой ты. А у самого вспотели ладони, несмотря на свежий и холодный ветер. Ямамото лихорадочно соображал, взвешивая все за и против. Сколько он может сейчас сказать? И что ему прилетит за правду? Скуало недовольно цокнул языком, искренне не понимая причину метаний пацана. — Ты мой собутыльник? — он решил пойти ва-банк, закинув руку на плечо Такеши. — Или что-то вроде другана? — Ну, как тебе сказать. Почти. — Что значит почти? — То и значит, — Такеши потупил взор и шумно втянул ноздрями соленый воздух. Снова повисла тишина. Скуало убрал руку, отошёл на пару шагов. «Не собутыльник, не друган, не ученик. Что за хрень здесь вообще происходит?» Наконец в голове промелькнул ещё один, совсем уж безумный вариант. Не сказать, чтобы подобного совсем уж не могло быть, но… не с ним. Точно не с ним. — Давай так, — голос звучал приглушенно, но твёрдо, — ты мне озвучиваешь, я это принимаю, а дальше думаем, что делать. Не хочу быть идиотом, честно. Представь, если бы ты оказался на моём месте. Стряхнуть пролитый кофе до конца не удалось, и теперь на светлом плаще темнели мелкие тёмные пятна. Как вкрапления воспоминаний на чисто-белом листе памяти Скуало. Грязно, раздражающе. Ямамото глубоко вдохнул. Его наставник — гордый, прямолинейный, резкий во всем, вряд ли бы стал долго тянуть время. Это раньше у них ничего не получалось, потому что оба кружили вокруг да около, сходясь и отдаляясь, сомневаясь, не решаясь, долго идя к определённой точке их взаимоотношений… Нынешний Скуало, видимо, решил устранить проблему одним махом. На его месте оказаться не хотелось. Слишком страшно и сложно. Даже привычный ко всему мечник сейчас болезненно и ломко хмурил брови, силясь хоть что-нибудь вспомнить. Запах. Он вспомнил его запах, да что ж ты будешь делать. Волны лизнули ботинки и попытались безуспешно утянуть их в морскую пучину. — Мы были типа вместе. Вроде того… Знаешь, на самом деле это очень сложно, всё слишком долго тянулось… Ямамото в страшной неловкости ерошил волосы, пока чужая рука не хватанула за ворот плаща, притянув к себе. Скуало смотрел зло. — Шутить надо мной вздумал? Холодная ярость ослепила, и мечник едва успел затормозить — тяжелая рука замерла в сантиметре от лица Такеши. — В каком смысле мы были вместе? — Скуало держал крепко, смотрел тяжелым взглядом, даже красивые белые ресницы не помогали смягчить бешеную злость. Сердце упало куда-то в живот и теперь трепыхалось там. Не получилось. Такеши старался смотреть в сторону, пока капитан грубо хватал его, едва не залепив пощечину со всей дури. Неужели он ему сейчас настолько противен? Время, натянутое между ними тонкой ниточкой, которая едва не разорвалась, будто бы позволяло постепенно принимать реальность. Скуало молча сверлил его взглядом, стискивая зубы, на острых скулах ходили желваки. Через пару минут, наконец, отпустил. Бросил презрительное: — Трахались, что ли? — Эй, ну зачем ты так прямо? — взъерошив волосы, Ямамото отвёл взгляд. От грубого вопроса продрало дрожью. Хотя, быть может, виноват был сильный порыв ветра. Вот только что ответить на этот вопрос Такеши не знал. — Не совсем… Не успели, — он не смог сдержать нервный смешок. — Могли бы, но ты как раз потерял память, и нам пришлось стать чужими людьми друг для друга. Скуало смотрел недоверчиво. Пристально. Изучал, ища подвох. Но в светлых ореховых глазах подвоха не находилось, и это вдвойне бесило. Неужели и правда вот с таким? Ещё и не просто переспали, а тянули… На него это совершенно не похоже. Попахивает большим пиздецом. Любовью. — Что я вообще в тебе нашёл? — рыкнул мечник. Брови сошлись на переносице, а голос стал хриплым и низким. — Вообще, такой вопрос лучше самому себе задать… Вперившись взглядом, Скуало внимательно изучал Такеши. Высокий, крепкий, чуть смуглый, на лицо — типичный азиат. Ну ладно, не типичный, довольно симпатичный, но разве когда-то эти критерии были для Скуало основополагающими? Нет. Было что-то ещё, что-то большее. Пусть он и оказался внешне вполне в его вкусе, но это не повод запомнить запах, даже когда память отшибло. «Если мы даже не спали, в чём, блять, прикол тогда? Я отказываюсь верить, что запал на этого сопляка». Он хотел было высказать всё, что думает о таких поворотах судьбы, но у той были свои планы. В лучших традициях законов подлости их отвлекли телефоны. Завибрировали одновременно, заставив вздрогнуть и отшатнуться друг от друга. Момент был упущен. Ямамото думал было даже обнять, прижаться тёплой щекой, наплевав на возможные последствия, но сейчас был вынужден наблюдать, как хмурится Скуало, да читать своё сообщение. Им сдвинули время. На зачистку требовалось отправляться срочно, да ещё и на машине. Добираться до Испании было по меньшей мере около десяти часов. Вот только ни один, ни другой не успели отойти ещё от предыдущей миссии, которая закончилась только вчера. Потом был остаток ночи, чтобы хоть немного поспать и прийти в себя, наспех позавтракать, пережить совещание и снова в самое пекло. «Выдвигайтесь немедленно». Что это — подлянка или такой подгон судьбы? Пока будут ехать в машине, будет время собраться с мыслями. Вести придётся по очереди и спать урывками. Со вздохом Такеши убрал телефон в карман. — Давай я поведу. У тебя круги под глазами цвета моря уже. — Совсем сбрендил, пацан? — недоверчиво ухмыльнулся Скуало. — Чтобы я свою тачку доверил кому-то вроде тебя? — Ну, как видишь, она всё ещё цела. Даже после того, как я водил её …дцать раз. — Ты опять прикалываешься, я не пойму? Да что б его! Каждая фраза Ямамото — как удар под дых. С каждой минутой Скуало убеждался, что в прошлом влип по полной, и азиатский пацан с тёплым взглядом и дурацкой широкой улыбкой занимал в его жизни прочное, заслуженное место. Что ж, у них будет время решить вопросы. Отель Скуало решил забронировать первым делом, пусть уж лучше они окажутся в одном номере. Фыркнув, он кинул Такеши ключи от машины и направился к дороге, оставляя чёткие отпечатки форменных ботинок за собой. — Попробуй, раз такой умелец. Разбудишь через три часа. Но если что окажется не так — можешь попрощаться со своей глупой головой. Шкуру спущу.

***

Водил паршивец и правда отлично. Автомобиль мчался по шоссе плавно и мягко, аккуратно сбавляя скорость на поворотах или разгоняясь и летя по прямой. Скуало в перерывах между сном и вязким состоянием полудрёмы отрешённо думал — случалось ли что-нибудь между ними в этой машине? Уж чтобы он доверил кому-то свою ласточку… Это не спину позволить прикрыть, но уже что-то близкое по важности. Очередной поворот вырвал его из лап сна, шея затекла от неудобной позы, хотелось потянуться, выпрямить ноги, в конце концов. Мимо проплывали южные до безобразия уютные городки с густой средиземноморской растительностью, редкие люди, автомобили, фонарные столбы и деревья по обочинам. Такеши, вцепившись в руль, выглядел серьёзным и собранным. Натянутый, словно струна. Скуало поймал себя на мысли, что ему хочется размять эти напряженные плечи. Видно было, что пацан завис глубоко в мыслях, даром хоть за дорогой следил. Вопрос сорвался с языка, прежде чем мечник успел обдумать его смысл. — А мы делали это в машине? И выругался, когда машину дёрнуло, а Ямамото, кое-как выровняв руль, смотрел на него взглядом кролика перед пастью удава. Дорога плавно исчезала под колёсами автомобиля, с каждым километром приближая их к Испании. Скуало рядом дремал, выглядя так привычно и в то же время… беззащитно что ли. Обманчивое впечатление, но Ямамото до одури хотелось протянуть руку, отвести белую прядь с лица, провести пальцем по губам… «Ага, размечтался. Потом вправлять вывихнутый палец. Хорошо, если запястье не выкрутит». Они ехали в тишине, и спустя пару часов Такеши понял, что начинает откровенно засыпать. Он сбавил скорость, надеясь без происшествий протянуть оставшийся час, но раздавшийся вдруг голос заставил подпрыгнуть прямо на сидении. Вернее, сама суть вопроса. — А мы делали это в машине? Ямамото затравленно обернулся. Неужели он случайно озвучил вслух что-то из вереницы своих мыслей? Но Скуало смотрел пристально, без намёка на подъёб. Ему и в самом деле интересно? Внизу живота скрутило от напряжения. — Смотря что ты имеешь в виду, — усмешка вышла довольно нервной. — Ну не махались на мечах уж точно. Не тупи. До тебя всегда так туго доходит? — Да я же шучу… Сглотнув, Ямамото судорожно пытался собрать мысли в кучу. Ему пришлось максимально сбавить скорость, руки ощутимо подрагивали, сжимая многострадальный руль. Вспомнилось… многое. И скрип сидения под обнажёнными бёдрами, и тяжесть чужого члена в руке, и сумасшедшая опьяняющая близость. Один раз в этой самой машине, но зато какой. — Можешь не отвечать, по глазам вижу, что было, — Скуало выглядел обалдевше, но усмехался привычно широко. — Что, прямо вот на этих сиденьях? Такеши кивнул. — Прямо здесь. Я тебе дрочил, но дальше дело не пошло. Это всё было по обоюдному согласию, — быстро уточнил он. Скуало расхохотался. — Да уж, предполагаю, что насиловать меня силенок бы не хватило… Да и желания, — добавил он, заметив, как вмиг потемнел взгляд Такеши. — Расслабься, теперь уже я шучу. Потянувшись, Скуало достал телефон и продолжил. — Часов через семь будем на месте, если ты перестанешь плестись как черепаха. А лучше вообще пусти меня за руль, ты уже похож на запойного алкаша. Вали спать. Ямамото сглотнул, отвел взгляд. — И тебе сейчас не противно? — Да с какой стати? Я не делаю того, чего не хотел бы сам, за исключением, пожалуй, парочки вещей. Значит, так нужно было в тот момент, только и всего. Однако Скуало старался не смотреть на Такеши. Нет, он не стыдился, не стеснялся, тем более не испытывал отвращения. Даже, положа руку на сердце, был совершенно не против случившегося. Просто мечник ни черта не помнил. Оттого и нужно было время, чтобы собраться и принять один простой факт: «Я с ним практически переспал. Мне это, судя по всему, понравилось». — Знаешь, я предпочитаю решать проблемы по мере их поступления, чего и тебе советую. Сейчас у нас проблема добраться до границы с Испанией и поспать. Так что не беси меня. Давай меняться местами, пацан. Ямамото много чего хотел бы сказать, а ещё больше — сделать. Но перед глазами плыло от усталости, дорога то и дело норовила раздвоиться, поэтому он без нареканий уступил место водителя наставнику, а сам устроился поудобнее на сидении рядом. Через минуту он уже спал.