(Не)близкие люди

Небольшое обветшалое здание отеля встретило их уже в сгустившихся сумерках. Машину припарковали на маленькой асфальтированной парковке, сквозь трещины которой уже пробивалась трава. От цели это место находилось примерно в часе езды. Удобно. И можно будет легко скрыться в случае непредвиденных обстоятельств. Скуало проверил сигнализацию, вышел и заблокировал дверцы. — Приехали. Наш замок на ближайшую ночь, — он в шутку отвесил Ямамото поклон. Долгие часы дороги не помогли. Мечник всё так же находился в смятении по поводу случившегося, но старался не подавать виду. Впрочем, Такеши всё ощущал даже без слов. В отель шли молча. На ресепшене сидел пожилой испанец, доброжелательный, но совершенно безразличный к тому, кем являлись его гости. Он лениво отдал ключи, забрал деньги и продолжил смотреть футбольный матч. — Испанцы лидируют? — поинтересовался Скуало на чистом испанском, без лишнего акцента. Такеши настолько удивило столь беглое владение языком, что он замешкался в дверях. — Ой, сынок, в этот раз черти играют, что курам на смех! Одно разочарование. — Всё может измениться в любой момент, старик, — мечник, махнув рукой, потащил растерянного Такеши в номер. — Налаживаю контакт, а в документах указано, что я Адриан, испанец. Лишняя осторожность не помешает, — шепнул он в самое ухо Ямамото, щекоча своим дыханием. Скуало не переставал удивлять, хотя Такеши прекрасно знал, что вступление в Варию требует от претендента немалых навыков и умений. Владение несколькими языками, в том числе. Последние часы пролетели для Ямамото как по щелчку пальцев. Хотя бы удалось немного поспать, и теперь он не напоминал труп. Только под глазами глубоко синело, будто пламенем тумана мазнули. Отель оказался небольшой и довольно неприметный, скрытый среди густого зелёного двора. Самое то для их миссии, чтобы не светиться лишний раз. На второй этаж поднимались быстро, спеша в дальний угол по коридору к их номеру. Жёсткая хватка на запястье сбивала сердечный ритм, заставляя сердце то затихать, то бешено ускоряться. Зайдя внутрь, Ямамото замер на пороге: две раздельные кровати обрадовали и разочаровали одновременно. Он даже не знал, чего хочет и может ли вообще вот с таким своим-чужим Скуало. Они далеко не заходили, даже зная друг друга несколько лет, что уж говорить о сложившейся ситуации… Хотя, если бы сам Такеши решился сделать первый шаг чуть раньше, кто знает — может быть — всё бы произошло быстрее. — Чего застыл? — его бесцеремонно пнули коленом под зад, вынуждая посторониться в дверях. Скуало зашёл, по-хозяйски кинул сумку возле кровати, снял лёгкую куртку, оставаясь в одной футболке и джинсах. Скользнул взглядом по Ямамото, будто бы равнодушно, но в то же время с намёком на интерес. — Дверь закрой. Или ты хочешь кого-то ещё пригласить? — Думаю, нам и вдвоём неплохо будет. Звук поворачивающегося ключа в двери напомнил о захлопывающейся клетке. — Кстати, в отелях мы тоже часто останавливались. Гораздо чаще, чем дрочили друг другу в машине. — Ты упоминал что-то про один раз, — сев на кровать, Скуало опёрся на вытянутые руки. — Да, — Такеши весело улыбнулся, — о том и речь. А совместные ночёвки в номерах я даже считать перестал. — Ну просто сказка, — хмыкнув, мечник вмиг посерьёзнел. Он остро и оценивающе оглядывал Ямамото, замершего у стены. — Одного я не понимаю тогда. Столько времени проводили вместе, и сражались, и обжимались по машинам и отелям. Чего в таком случае тупили так долго? Такеши только плечами пожал. Сразу стало как-то неуютно. — Может, просто, — он неловко прочистил горло, — нужно было больше времени… — А может, просто идиоты. Зная себя, я бы вряд ли так поступил. Предпочитаю по жизни брать то, что нравится. Хотя сейчас я тоже не сразу внимание на тебя обратил, пока не присмотрелся повнимательнее. — Вот ты и ответил на свой вопрос. Ничего не получалось у нас легко, постоянно что-то стояло между: разные организации, разные континенты, часовые пояса, мой бейсбол, возраст, убеждения… Да что угодно. Голова начинала ощутимо болеть — боль тупой иглой ввинчивалась под кожу, кровь стучала в висках. Какие-то мимолётные образы, наполненные то смехом, то кровью. Что-то неясное и ускользающее, но совершенно точно связанное с Ямамото. Прибить бы паршивца за то, что не пришёл к нему сразу. Скуало, даже охренев, всё равно бы понял и принял. Мозги потом встанут на место, а вот из-за потери памяти потерять ещё и своего человека не хотелось. Пацан говорит, что они слишком долго шли к тому, чтобы быть вместе… Поэтому несколько недель или месяцев погоды точно не сделают. Он обязательно все вспомнит. А заново узнавать Ямамото, который волновал, заставляя кровь вскипать, злил и будоражил одновременно, могло оказаться довольно приятным занятием. — Задолбал уже в дверях стоять, — Скуало, испытывая непривычное чувство неловкости хотел решить всё быстро, разрушить случайно возведённую между ними стену. — Что ты сам думаешь обо всём этом? — Если бы мы оказались здесь месяца три назад, я бы уже целовал тебя на кровати, — Ямамото вымученно улыбнулся. — А сейчас… Передо мной одновременно Скуало, которого я знал, и кто-то другой, кому я чужд и безразличен. — Не перегибай палку. Ты мне не безразличен, просто… Хотелось снова почувствовать запах. Оказаться ближе, познакомиться, вспомнить. Такеши неловко переминался с ноги на ногу, тянулся и сам же себя одергивал. Раздражал и привлекал. Скуало инстинктивно чувствовал, что за парнем с глупой улыбкой прячется другая, тёмная и волнующая часть, и именно она когда-то особенно привлекла мечника. Выцепить её, поддеть и вытащить наружу будет истинным наслаждением. — Давай попробуем? — прожигая парня взглядом, Скуало поманил его к себе. — Не факт, что мне не захочется тебе врезать после первого же касания, но это лучше, чем сидеть и совместно тупить. — Как всегда, рубишь с плеча. Но что он теряет? Ничего. А вот что может получить, если согласится… Такеши неловко потянул за края одежды, но передумал вот так сразу снимать. Ему до одури шла белая обтягивающая майка, что хорошо контрастировала со смуглой кожей. Подойдя ближе, Ямамото остановился, склонился над Скуало, опираясь коленом в угол кровати. У того в сознании что-то щёлкнуло — вот так же раньше, он замирал, смотря снизу вверх, перед тем, как… Что? Картинка всё равно оставалась смазанной, нечёткой. Скуало поднёс пальцы к сонной артерии, надавил аккуратно, смотря, как расширяются глаза Такеши. Повёл чуть ниже, к ключицам, очерчивая тонкие шрамы на шее. Недовольство росло с каждой секундой — кто ж так неосторожно подставляется. Наверняка пацан тогда был на грани между жизнью и смертью. Ямамото мелко задрожал от прикосновений. — Ты что делаешь? — сглотнуть получилось с трудом, кадык дёрнулся под подушечками пальцев, и Скуало замер. — Что-то не так? Получилось зло и ядовито. Если паршивец и в прошлом так себя вёл, отрицая очевидное, неудивительно, что у них ничего не произошло. И сейчас стоял окаменевший и напряжённый, только в глазах огонь полыхал. Его не спрячешь. — Не совсем… Всё так, — он тряхнул головой, словно отпуская себя, и наклонился ещё ближе. — Просто не до конца осознаю привалившее счастье. Чёрная футболка и белая майка. Они будто поменялись местами и в то же время отлично дополняли друг друга. «Будто Инь-ян, святая Мадонна, чтоб черти взяли этого тупицу…» Скуало больше не шевелился, только пальцы бездумно гладили горло — вспоминая, ощущая, открывая по новой. Ямамото то и дело жмурился от нехитрой ласки, прикусывал щёку изнутри — до крови ли? И по ощущениям яростно боролся сам с собой. Потом всё же потянулся, неловко провёл ладонью по щеке, по шее, а дальше по волосам, перебирая приятно. Первый порыв — заломить наглую руку — был кое-как подавлен, гнев удалось усмирить. Ведь делал Ямамото так и раньше, правда же? — Ты и волосы мои?.. — Расчёсывал даже, было дело. — Твою ж мать… — серые глаза расширились от изумления. — Не врешь? Чтобы мечник, да кому-то позволил дотронуться до святая святых — собственных волос? Такеши отрицательно покачал головой, улыбаясь. — Чёрт, и почему я тебя умудрился тогда забыть? Скуало решительно не мог вспомнить, сложить мозаику прошлого, но тело приятно плавилось от простых ласк. И вот что делать? Завалить пацана, уповая на то, что в голове хоть что-то перемкнёт? Но Ямамото всё решил за обоих. Навалился сверху, горячий и сильный, и полез целоваться, да с таким напором, что Скуало аж в пояснице назад прогнулся. Вкус непонятный, незнакомый и знакомый одновременно. Кофе пахнет, паршивец, а ещё соусом от сандвичей, что они ели в дороге, только почему-то совсем не неприятно. Скуало, решив врезать всё же позже, приоткрыл губы, отвечая на поцелуй, и бесцеремонно засунул язык в чужой рот. Целовался Такеши умело, так, как и любил мечник: прикусывая губы, вылизывая изнутри, щекотно проходясь по нёбу, посасывая и царапая острыми зубами язык. Отголоски лёгкой боли возбуждали, заставляя рычать и голодно впиваться в чужой рот. Скуало, сжав живой рукой ягодицу, повёл по бедру, куда смог дотянуться, затем вернулся к позвоночнику. Выругался, дёрнул на себя майку, заставляя снять. И вернулся к прерванному занятию. Вверх и вниз. Пальцы скользили по позвонкам, лаская и пересчитывая. Узнавая заново. И в то же время мечник дразнил наглого пацана, который вполне себе освоился и уже не собирался отставать, просунув ладонь под его футболку. Между ними без малого проскакивали искры. Тело всё помнит. И будет помнить, даже если пройдёт много, очень много времени. Осталось только восстановить всю картинку в голове. Долго церемониться не хотелось. От Такеши так сильно пахло желанием, и в каждом движении, каждой ласке сквозила такая любовь, что у Скуало напрочь срывало крышу. Все сомнения — а стоило ли — рассыпались в пыль. Ещё как стоило. — Презервативы есть? — насмешливо поинтересовался он, подставляя шею для поцелуя. Чужие губы коснулись щекотно, а от движения мокрым и настойчивым языком уже Скуало пришлось вздрагивать. — Есть, лежат в кармане сумки. — А ты всегда веришь в лучшее, я погляжу. Такеши, взъерошенный и раскрасневшийся, жадно шарил взглядом по лицу наставника, любуясь каждой чёрточкой. Хотелось целовать его везде, однако Скуало не любил нежностей и долгих прелюдий. Даже тогда, в машине, всё случилось быстро и хаотично, хватило короткого «давай». Они слишком долго ждали, ходя вокруг да около, и теперь по ощущениям стремились наверстать всё упущенное время. — Иначе я бы никогда не оказался в отношениях с тобой. И потерял бы тебя ещё после боя за кольцо дождя. — Ну, теперь уж вряд ли потеряешь, будь уверен, — Скуало не понравилась тень грусти, промелькнувшая в чужих глазах. Он приподнялся на локтях и потянулся к шее, вдохнул запах кожи и парфюма. Первый нравился гораздо больше. — Слишком хорошо пахнешь. — Ты тоже… — тихо прошептал Такеши, пряча лицо у шеи между разметавшихся прядей. Придавил одну из них и ойкнул, получив чувствительный укус в плечо. Скуало не выдержал, рассмеялся. Ямамото возбуждал и, прости господи, умилял одинаково сильно. Но тот вдруг замер, выпрямился на вытянутых руках. А в глазах плясали такие черти, что Скуало невольно поёжился. — У меня есть идея! — Какая ещё идея? — мечник недовольно пихнул его коленом в бедро. — Не советую тебе останавливаться на полпути. — Да нет же, — Такеши хитро улыбался. — Память твоя… Всё ещё не может вернуться до конца, поэтому тебе может быть неловко со мной. Но что насчёт тела? — А что тело? У меня уже встал, если ты не заметил. — Чёрт, я не об этом, — он тихо рассмеялся краснея. — Это уж я заметил. И паршивец чувствительно прижался бедром между расставленных ног Скуало, потёрся и вздохнул отстраняясь. Мечник едва смог подавить разочарованный вздох. — Давай завяжу тебе глаза? — Какого хрена, Такеши? Мысль поразила как молния. Внезапная, разрывающая сознание и до того сладкая и возбуждающая, что Ямамото едва не застонал. В самом деле, как он раньше не подумал… Глаза в данном случае не имеют значения, нужно положиться на силу прикосновений. Слепые люди познают мир в первую очередь с помощью осязания. Возможно, это и могло им помочь. — Давай попробуем? — парень шептал сбивчиво, боясь, что его пошлют далеко и навсегда. — Мы ведь уже сражались так однажды, ты завязывал мне глаза. И надо сказать, это была одна из самых действенных тренировок… — Ну, хоть что-то ты запомнил из них, паршивец, — проворчал Скуало, внутренне замирая. Остаться без зрения, пусть и ненадолго, беззащитным… Хотя это не про него. Он даже с закрытыми глазами сможет убить человека, если того потребует задание. — Ладно, — он чувствительно сжал зубы на предплечье Такеши, любуясь тем, как на коже темнеют отпечатки зубов. Хорошо смотрелось. Рядом он оставил такой же след от засоса и удовлетворённо выдохнул, вслушиваясь в учащённое дыхание Ямамото. Стянув футболку, он сел удобнее, поглядывая с ироничным любопытством. — Чем завязывать будешь, герой? Такеши засуетился, кинулся к сумке, доставая из неё чёрные ленты, а заодно и голубую упаковку презервативов. — Мы ведь взяли костюмы… Нам же возвращаться потом «из деловой поездки» и надо выглядеть соответствующе. А в комплектах с ними всегда идут галстуки. Так что, Скуало, давай попробуем. — Хорошо, — голос дрогнул против воли, — только с завязанными глазами мы будем оба. Не хочу давать преимущество над собой. Такеши, вмиг посерьёзнев, принялся за дело. Скуало молчал. И тогда, когда ловкие пальцы касались его лица, а на глаза ложилась гладкая ткань. И от того как туго стягивало сзади, прижимая длинные волосы. А потом свои же пальцы путались в коротких волосах, оттягивали их, завязывая второй галстук плотнее и крепче. Скуало казалось — несусветная глупость. А у самого из-за осторожных задевающих касаний яйца поджимались от возбуждения. Не видеть Ямамото, но осязать его. Тепло и текстура кожи, запахи и тихие вздохи… Это сводило с ума напрочь. Член стоял, выпирая и натягивая ткань штанов. Удостоверившись, что они оба действительно ничего не видят, мечник потянул Такеши на себя, вынуждая опуститься на кровать. — Идиотская затея, — выдохнул он сдавленно, — как и все твои затеи, я полагаю… — Иногда они тебе даже нравились, — Ямамото шептал невнятно, тычась губами в шею, целуя солоноватую кожу и не веря в то, что всё происходит на самом деле. Скуало медленно водил ладонью по груди, где сумасшедше билось сердце, по крепкому прессу и ниже, там, где косые мышцы сводились к паху. Потянув пряжку от ремня джинс, он кое-как убрал его в сторону, на ощупь стягивая штанины с чужих ног. Предвкушение достигло своего пика, медлить больше не хотелось. — Ты будешь снизу, — хрипло обозначил Скуало. — Как скажешь, — удивлённо согласился Такеши. — Наверное… — Ты ещё спорить со мной собрался? — Скуало насмешливо выгнул бровь, шлёпнув парня по заднице. — О чём ты там уже грезил себе? — Да так, о самом разном, — Ямамото улыбался, а у самого щёки горели. — И о том, что происходит сейчас, в том числе. Так что я даже рад буду. — Подставить свою задницу? Очаровательно. Брюки Скуало постигла та же участь. Они путались, стараясь избавиться от мешающих штанин, сталкивались руками и ногами, но это не отвлекало, совсем нет. Наоборот, распаляло ещё больше. Скуало усмехнулся. Они как ударами обменивались, повторяя действия друг друга. Поцелуй за поцелуй, укус в ответ на укус. Такеши, замешкавшись в какой-то момент, замер, словно сомневался, можно ли дальше. Но мечник уверенно провёл по выпуклости на его боксерах, сжав в горсть тяжёлые яйца. «У него ещё и член нихрена на маленький. И этот придурок решил сверху побыть?» Во рту моментально пересохло, а пальцы ног судорожно поджались, стоило представить такое развитие событий во всей красе. — Что-то не так? — пацан напряжённо замер, словно пытался мысли прочитать. — Нет. Заткнись. Застигнутый врасплох, Скуало разозлился. Мстительно укусил в плечо, ведя губами от него по груди, обхватил твёрдый сосок. Очертил языком, медленно посасывая, чувствуя, как тот твердеет во рту ещё больше. Ямамото так сладко, сбивчиво дышал, что хотелось его завалить сию же секунду, не сдерживаясь. В голове творился совершенный хаос, каждое прикосновение ощущалось раз в десять ярче. Скуало ухватился за короткие непослушные волосы, оттянул, запрокидывая голову назад. Такеши только подавался навстречу каждому движению, уступчивый, как вода, а сам мечтал повторить то же самое с наставником. Намотать волосы на кулак или сжать их у затылка, потянуть… Чёртовы пряди щекотали живот до дрожи, пока язык Скуало вычерчивал влажные дорожки на его коже. Ямамото еле сдержал неуместный смешок. В последний раз они вот так же спорили, кто из них окажется сверху, и если бы не звонок, заставивший Скуало срочно выехать на встречу, всё бы случилось ещё тогда. Но они потратили драгоценное время на пустые споры, пусть и перемежающиеся поцелуями. В этот раз ошибку повторять не хотелось. Да разговаривать вообще не хотелось — язык слушался плохо, а губы пересохли, и приходилось их то и дело облизывать. Ему до дрожи хотелось видеть. Следить за изменяющимся выражением лица, изгибом бровей, нахальной улыбкой-оскалом. Но горячие прикосновения оказались даже лучше. Бархатная чернота и ни одного пятна света. Только кожа, влажная от испарины, только мягкие волосы и жар, будто Скуало не носитель пламени дождя, а действующий вулкан, не меньше. Мышцы пресса судорожно сокращались, подрагивали, язык оставлял мокрые дорожки, и Такеши уже начало трясти от ощущений. Он, закусив губу, всё же поддался соблазну — вплёл пальцы в волосы, дёрнул несильно, получив жёсткий укус и предупреждающее рычание. Но не перестал, испытывая судьбу на удачу, и теперь наслаждался длинными волосами, оттягивая и играясь. Быть может, Скуало решил, что в прошлом уже позволял ему подобное, но нет. И сейчас Ямамото вдвойне сходил с ума. Член давно стоял, и прикосновения широкой ладони нихрена не делали лучше. Хотелось скулить и толкаться в руку, стремясь получить желанную развязку. — Совсем неймётся? Хотелось пошутить, но охрипший голос выдал с головой. Пацан так соблазнительно двигал бёдрами, что на чём-то другом сосредоточиться было совершенно невозможно. Скуало одним толчком переменил им позу, заставив Такеши оказаться на спине. Покрывало сбилось в разные стороны, подушка улетела на пол к одежде, так что со смехом, на ощупь пришлось доставать. С ней удобнее. Сев рядом, мечник продолжил изучать пацана перед ним этим своеобразным способом. Твёрдые мышцы под ладонью, дорожка жёстких волос внизу живота, острые выступающие косточки таза… Всё хотелось трогать, хотя Скуало никогда не был тем, кто особенно сильно любил прикосновения. Разместившись посреди разведённых ног, он оттянул зубами резинку трусов и взял в ладонь тёплый тяжёлый член. Двинул на пробу по стволу, ощупал яйца, нежно сминая пальцами, оставил след зубов на внутренней стороне бедра. Ямамото метался под ним, явно не зная, куда себя деть. Стянув боксеры, мечник склонился ниже, уткнувшись лицом в пах. Горячо и терпко. Во рту от одного запаха пацана скопилась слюна. Скуало не мог ничего рассмотреть, только вдыхать и трогать, а потому в порыве он просто провёл языком от основания члена к уздечке. Этот интересный опыт будоражил его не меньше информации о том, что они дрочили друг другу в машине. Эх, Ямамото Такеши, свалился же ты на голову несколько лет назад… Зажмурившись так сильно, что перед глазами заплясали цветные круги, Ямамото жадно хватал ртом воздух. Всё воспринималось иначе. Они едва не свалились с кровати, вцепившись друг в друга и глуша смех в неловком поцелуе. Ими тоже мазали как попало, пока не приноровились: в нос, в скулы, подбородок, куда угодно, прежде чем коснуться губ друг друга. Без зрения всё ощущалось полнее и ярче, словно в каждое движение они вкладывали себя целиком. Но наставнику, казалось, завязанные глаза ничуть не мешали. Скуало без стеснения, хотя периодически и затаив дыхание, трогал будто бы незнакомое тело, от чего Такеши буквально плавился. Он дышал часто и загнанно, а стоило мечнику лизнуть его член, так и вовсе сорвался на стон. — Этим мы тоже занимались? — прозвучало снизу, обдав бёдра горячим дыханием. — Нет… — щёки ощутимо горели. — Нет, до такого дело не дошло. Хватало и рук. — Оно и чувствуется, как хватало. Ты же сейчас растаешь к чертям, — усмехнувшись, Скуало плотно обхватил чужой член губами, широко и медленно обводя вокруг головки. Ямамото выгибало, он беспорядочно хватал длинные пряди, метался по кровати, наверняка кусал губы, пытаясь сдержать стоны. Цеплялся за плечи, то пытаясь притянуть ближе, то отталкивая. А у Скуало самого стояло так, что больно. Хотелось вставить. Плавно, одним медленным и тягучим движением, так, чтобы член оказался внутри полностью, а яйца с влажным звуком коснулись чужой задницы. Даже если не вспомнит. Плевать. Кажется, они вполне всё могут начать сначала. Скуало дунул на твердую от прилившей крови головку, осторожно взял её в рот. Провёл языком по выступающим венам, начиная сосать, постепенно вбирая всё глубже. Чужой член подрагивал во рту от наслаждения. Пряный и солоноватый вкус смазки, которую мечник размазал языком, доводил его до исступления. «Глубже. Ещё немного…» Скуало ритмично двигал головой, то стараясь вобрать член полностью, то выпускал изо рта и ласкал языком поджимающиеся яйца. Пацан потрясающе выгибался в его руках, ища новых прикосновений, тихо стонал, и этот звук отдавался внутри эхом узнавания. Всего лишь эксперимент, который ломал все барьеры между ними и перерос в нечто куда большее. — Скуало, пожалуйста… Всё тело приятно сводило, отдаваясь онемением в кончиках пальцев. Наставник сосал слишком умело, по крайней мере, желания доставить удовольствие ему было не занимать. Такеши толкался в чужой рот, вскидывая бёдра, комкал постельное бельё. Повязка норовила сбиться с глаз, но он жмурился так крепко, словно боялся увидеть того, кто перед ним. Оргазм подступил неожиданно, скрутил в мучительном удовольствии и оставил Ямамото задыхаться и сорвано шептать просьбы не останавливаться. Он опомнился только тогда, когда Скуало внизу предупреждающе зарычал — оказалось, он впился тому в плечо, вдавливая ногти глубоко в кожу. — П-прости, забылся… — Извинения свои прибереги на потом, — голос звучал глухо и недовольно, но почему-то сейчас Ямамото кожей чувствовал внутреннюю улыбку. Мечник был похож на хищника, который нагнал свою добычу и теперь сыто облизывается. Он навалился сверху между разведённых ног Такеши. Чужой твёрдый член проехался по животу, и ещё раз. — Что думаешь об этом, а, пацан? Или предпочтешь мне отсосать? Пальцы Скуало, перепачканные в сперме, чувствительно надавили между ягодиц и, скользкие, вошли по фалангу. Ямамото, вскрикнув, уткнул лоб в чужое влажное плечо и сразу же запрокинул лицо вверх, словно мог видеть. Но он только ощущал тёплое дыхание Скуало на своём лице. — В другой раз, — он прикусил губу, собираясь с духом, и выпалил: — Сейчас лучше вставь мне. Скуало, усмехнувшись довольно, поцеловал его. Пацан звучал так, словно готов был исполнить любую просьбу и пожелание. Опусти его сейчас на колени и заставь сосать, исполнил бы всё в лучшем виде, но… Мечнику самому хотелось большего. Скуало кое-как нащупал в ворохе ткани упаковку от презерватива, зубами открыл и раскатал прохладный латекс по члену. Такеши завозился под ним, раздвигая ноги, готовый и податливый. Не сдержавшись, мечник потянулся следом, оставляя россыпь засосов на бёдрах, так что упавший член снова начал понемногу твердеть. На губы попадали остатки чужой спермы, и Скуало нехотя слизнул их. Ткнулся лицом во влажную дырку, обвёл языком. Под губами ритмично пульсировало и сокращалось; Ямамото, едва не заорав от неожиданности, теперь смешно упирался ему ладонью в лоб, пытаясь отодвинуть от себя. — Лежи смирно! Скуало, шлёпнув по бедру, коснулся языком ануса, вталкивая его внутрь, вылизывая гладкие стенки. Такеши всхлипывал, цепляясь пальцами в волосы, но оттолкнуть больше не пытался, наоборот, двигал задницей навстречу. По подбородку стекала слюна, внутри влажно хлюпало, но Скуало вылизывал задницу пацана, пока не решил, что тот полностью готов. Навалившись сверху, Скуало тесно прижался бёдрами между широко расставленных ног и приставил член к пульсирующей дырке. Надавил, вслушиваясь в короткий болезненный вскрик Ямамото. «Чёрт возьми…» Такеши был узким — нелегко придётся. — Расслабься, придурок, — Скуало шепнул ему на ухо, лизнув и прикусив мочку. — Расслабься, кому говорю. Так ведь больнее будет. А у самого будто горло перетянули. В голове заполошно мелькнули картины, как они, сцепившись в какой-то нелепой перепалке, лежали на полу в додзё. А после у Такеши встал член, потому что Скуало слишком тесно с ним соприкасался, и пацан нелепо пытался это скрыть. Память подкинула ещё одно воспоминание, как сам дрочил в душе, потому что случайно застал Ямамото комнате особняка, передергивающего на какую-то унылую порнушку. Взгляды, желание, автомобиль поздно ночью. Глаза, за которыми чёрт разберёшь, кто прячется. Двойная истина, случайные касания… Один раз — случайность, два — совпадение, три — закономерность. — Ох, дьявол, — Скуало прижался влажным лбом ко лбу Такеши, плавно двигаясь, входя мелкими толчками, но до упора. — Дьявол тебя побери, пацан… Новые воспоминания оказались слишком сильными и теперь скручивали внутренности в тугой узел. Тело под ним, дрожащее и, как оказалось, до одури желанное, лишало последних тормозов. Ямамото, паршивец, обхватил за плечи, прошептал, сбиваясь на каждом слове: — Надеюсь, ты что-то вспомнил, — сорвалось с языка необдуманное, перешедшее в стон. — А если нет, мы можем повторить столько раз, сколько потребуется. И, договорив, утянул Скуало в мокрый и совершенно безумный поцелуй, влажно проходясь языком по губам и морщась, когда этот самый язык недовольно прикусили. — А ты уже распланировал следующий раз? — Скуало дышал загнанно, от наслаждения вело, хотелось сорвать повязку к чёртовой матери и видеть всю гамму чужих эмоций, а также показать свою. — Если ты позволишь. Уже думаю о том, как буду отсасывать тебе, стоя на коленях. В этот раз ведь не получилось… Скуало кожей чувствовал улыбку Такеши. Слова пацана ядом проникали внутрь, заставляя сдавленно зарычать и, вскинув чужие ноги вверх, задвигаться быстрее. Сумасшествие какое-то… Хотя он сам и есть тот ещё сумасшедший и фатально одержимый мальчишкой под собой. Голова раскалывалась от туманных — общих — образов, которые распаляли сильнее. — Скуало, не сдерживайся… Такеши, обхватывая руками, притискивал к себе ближе, заставляя уткнуться носом в свои влажные волосы. Силился поддаться, раскрыться, принять в себя всего. И член Скуало погружался всё глубже в тесную задницу, скользил в ней, раздвигая всё шире. Больно, но чёрт, как же хорошо! В отличие от наставника, собственная память не подводила, и сейчас Такеши трахали за все десятки бессонных ночей и пустых мечтаний, ставших явью. Ямамото, совсем недавно испытавший оргазм, благодарил всех богов за это. Так бы точно не дотянул до конца, позорно кончив в самом начале. Тело Скуало, в фантазиях заласканное во всех местах, сейчас прижималось к нему, мокрое от пота. Наставник трахал резко и безжалостно, вбивая в отельный матрас. И наверняка они уже выдали себя другим постояльцам, но как же было плевать. Как же было хорошо. — Пожалуйста… — Такеши задыхался. — Скуало, вставь мне сильнее, прошу, — тот только усмехнулся, судя по звуку, и дальше Ямамото уже не смог говорить. Кровать ходила ходуном, поскрипывая под двумя мечниками. Скуало трахал так, что головка почти выскальзывала из растянутого ануса, и одним движением загонял член обратно. Ямамото сжимал его бока коленями до боли. И стонал, стонал, стонал… Да так чувственно, что у Скуало кончилось терпение. Он стянул повязку. Хотел видеть. Пошлое выражение лица, приоткрытый рот, чтобы хоть как-то хватать воздух, мокрые испарины на лбу и шее, красивое рельефное тело — это было настолько слишком, что Скуало моментально кончил, вжавшись до упора. Замер, выплёскиваясь внутрь чужой задницы, втайне сожалея, что из-за презерватива в этот раз не увидит белые потёки на влажных бёдрах. Дрожащей рукой стянул повязку Ямамото в тот момент, когда парня выгнуло в оргазме. Кончая в чужую ладонь и повторно пачкая пальцы наставника, Такеши вдруг ослепил внезапный свет. И дальше он, как в замедленной съёмке видел лицо Скуало, искажённое оргазмом, и сам, кажется, что-то кричал, пока ему не зажали ладонью рот. Они уставились друг другу в глаза, тяжело дыша. — Какого чёрта ты такой громкий? Скуало потряхивало, и смотрел он как-то иначе. Медленно подняв руку, Ямамото погладил его по щеке, счастливо улыбаясь. — Ты меня уже ругал однажды за это, а потом признался, что тебя мои стоны возбуждают. Поэтому не могу отказать нам обоим в удовольствии. — Придурок, — усмехнувшись, Скуало завалился на бок и притиснул Такеши к себе. Тот замер, напрягся в ожидании непонятно чего. — Скуало, а ты… — Не могу утверждать, что абсолютно всё, но я вспомнил. И улыбнулся сам, чувствуя, как тело в его руках мгновенно расслабилось. Ямамото вскинул голову и смотрел так счастливо и сияюще, что в груди что-то сдавило с непривычки. — На твоём месте я бы так не радовался, пацан. Отношения со мной — такой себе выбор, проблем не оберёшься. Потом не жалуйся. — Даже не подумаю, — Такеши коротко поцеловал в скулу, там, где белел тонкий росчерк шрама. — Я уже давно всё для себя решил. И мой выбор — быть с тобой.