Какая хмурая столица в октябре

      За годы, проведённые в больнице, Игорь Константинович Гром видел столько странных, нелепых и смешных случаев, что уже даже не смеялся над анекдотами в кроссвордах.       Иногда случаи было грустными, кончались смертями, выматывая из Игоря всю душу. О таких он старался не вспоминать, отдавая предпочтения тем самым, веселым и глупым.       В общем Игорь Константинович был самым обычным врачом. Людей лечил на раз плюнуть, исполняя врачебный долг на максимум. Пациенты всех возрастов любили его, не взирая на хмурый взгляд, грозных голос и тяжёлый характер. Практикант Дубин например очень удивился, когда от кучи бабулек в очереди больницы наслушался хвалебных од Игорю Грому.       Сам же Гром лечиться терпеть не мог. Любую болячку или лечил сам или просто игнорировал, отговариваясь, что если ему суждено что-то жуткое, то и бороться с судьбой не нужно, а если нет, то ничего и не случится, если к врачу не идти. Ругался он от этого со всей семьёй, обычно закрывая разговор тем, что он взрослый мужик и сам разберется, хотя вся семья знала, что этот взрослый мужик настоящий дурень, и разобраться не сможет даже со стиральной машиной. Но Гром в своём безумии продолжал упрямствовать, убеждая себя в том, что он прав, и лечиться ему ни к чему, он здоров как бык.       Однако спустя трое суток дикой боли в зубе пришлось пересмотреть некоторые аспекты своего жизненного кредо.       Клинику он выбирал долго, еще больше смирялся с тем фактом, что он все еще боится зубных врачей. Да, он взрослый лоб, да ему уже за тридцать, и да, он ссыт как ребенок, думая о том, что кто-то будет ковыряться у него во рту.       В итоге клинику он нашел, нашел врача с кучей замечательных отзывов. Фото на сайте не было, поэтому Гром был уверен, что перед ним сейчас окажется пожилой мужик, перед которым и трястись от страха будет стыдно.       Молодой стоматолог, которым оказался обещанный Петр Юрьевич Хазин, смотрел на него своими чернючими глазами, как на идиота. Впрочем Гром им и был. Здоровый, до усрачки боящийся идиот.       –Расслабьтесь, я ничего ужасного с вами не сделаю. Запустили зубы свои, ну вот теперь расплата, так сказать. Но уверяю, лишнее не выдерну, челюсть не сломаю.       Насмешливый голос врача как-то совсем не успокоил, а даже будто наоборот. О сломанной челюсти он не думал, хотя после слов врача вспомнились некоторые моменты из Булгакова. Вырывать ему конечно вроде ничего не надо, но мало ли. В любом случае страх внутри это все только подпитало. Однако Гром в ответ лишь хмыкнул.       –Да я сам врач. Все знаю, не распинайтесь так.       –Ну. Вот видите. А чего тогда здоровье так запустили, если сам врач, а? Не понимаете что ли? Ну ничего, зубы к сорока годам все выпадут, тогда и узнаете.       –Да ладно вам уже.       –Рот открывайте, товарищ доктор. Будем ваш ужас исправлять.       Пётр Юрьевич, действительно оказался хорошим специалистом. Работал аккуратно, умело забалтывал, отгоняя любые страхи, следил за его состоянием, хотя Грома хоть арматурой бей, ничего с ним не станет. В общем о приёме Игорь не пожалел, пожалел только о том, сколько денег ему пришлось вывалить за этот сеанс. Хазину же только этого и надо было, судя по его довольному лицу, когда он озвучивал сумму. Игорь знал, насколько стоматологи алчные создания, так что Пётр его совсем не удивил.       –Подойдете пятого числа, на второй приём. У меня тут оконце в два часа, подойдет?       –Подойдет, давайте, – уже даже и страха как-то не было. И никакой пожилой врач Игорю был не нужен. Молоденький доктор его полностью устроил.       На второй приём Гром шёл с приподнятым настроением, причиной чему отчасти был и сам доктор. С ориентацией Гром разобрался давно, за тягу к молодым и красивым себя не корил, принимая то, что не только девушки его завлекают. Хазин же, по скромному мнению Грома, не привлечь не мог никак, слишком он для этого красив. Тут определенно клиентура если не качеством обслуживания привлеклась, то точно мордашкой врача.       Однако все знаки внимания Пётр игнорировал, на комплименты лишь хитро улыбался, а на попытку попить кофе, ответил, что не советует вообще, для зубов не полезно, а зубам Грома вообще памятник надо, что они еще по местам стоят. Хазин не испугался. Просто отшил, явно балуясь с Громом, ожидая, что тот не сдастся без боя.       Игорь и планировал не сдасться, планировал, пока весь план не пошел коту под хвост, когда у себя на приёме он увидел своего зубного собственной персоной.       –Пётр Юрич? И что с вами случилось, дорогой мой?       –Да вот знаете, Игорь Константинович, ногу вывихнул специально, чтобы прийти к вам и сказать, что я не против кофе.       –А как же ваши зубы? – Гром улыбнулся, аккуратно приподнимая ногу Петра, тот зашипел от боли, дергаясь, но ответил все с тем же смешком.       –От одной чашки не отвалятся. А вот нога моя вполне, ай блять! Простите...       Гром и ухом не повёл, делая вид, что не услышал. Он за годы работы чего только не слышал в этом кабинете, так что простым «блять» его точно не удивишь. И все же Хазин об этом не знал, неловко прыгая взглядом по кабинету, так что лучшим решением было бы просто проигнорировать, что Игорь и сделал.       –На рентген допрыгайте, перевяжем и свободны будете. Пока ногу в порядок не приведете никакого вам кофе.       –Круто, допрыгайте. Я сюда еле допрыгал. Может лучше сразу отрежете, чтоб я не мучился?       –Это вам к хирургу, он у нас закачаетесь какой, отрежет, что захотите. Могу сопроводить. Только кофе тогда тоже с ним.       –Это типа ваша плата за приём?       –Ну не всем же как вам деньги драть.       –И со всеми вы так распиваете?       –Только с красивыми. Идите на рентген, Пётр Юрич, а то как будто и не вы тут от боли морщились.       Перелома у Петра не оказалось, хотя приятного все равно мало. И с кофе ждать пришлось долгие три недели, то разбираясь с Петиной ногой, то пытаясь совладать с работой, которой никогда не бывает мало, особенно у врачей, тем более у хороших.       В итоге Игорь приходит к Петру в третий раз на приём, пломбировать последний из больных зубов, всеми силами намекая на свидание. Пётр весь приём вел себя как юная кокетка, улыбаясь под маской и бросая глазами искорки, но под конец сдался, рассмеялся и согласился на по чашечке кофе.       В кофейне оба ведут себя как настоящие врачи, рассказывая друг другу самые смешные случаи из практики. У Пети, работающего всего два года, их оказалось намного больше, а может Игорь просто не умел рассказывать. Потому что Петя рассказывал так, что Игорь чуть не умер смеясь над его историями. Хазин и жестикулировал умело, и тон голоса менял, подражая пациентам. Кровавые подробности вырванных зубов Игоря никак не смущали, лишь подстегивали на дальнейшее общение, потому что, как сказал Петя, рассказал он это Игорю ни как пациенту, а как потенциальному партнеру, потому что пациентам он на других пациентов не жалуется. Совесть не позволяет.       –Какая у тебя совесть, ты стоматолог.       –А ну цыц! Ты не спорь с человеком, который может вырвать тебе все зубы без наркоза, дядь.       –Звучит страшно.       –А ты представь.       Представлять Грому не хотелось и от этой радости он решил отказаться, позволяя Пете продолжить свой рассказ.       Домой он провожал его уже под свои рассказы, не такие увлекательные, но тоже вполне себе. Петя в любом случае слушал внимательно, вникая в каждое слово и иногда что-то переспрашивая.       –А ты питерский?       –Чего?       –Ну ты из Питера? Тут родился?       –А. Ну да, коренной. А ты нет что ли?              Петька ухмыляется.       –Нет. Я москвич. Сюда переехал от предков, чтоб не грузили. Потом расскажу как-нибудь.       Перед парадной, упорно названной подъездом, Петя тянется целоваться, хотя да этого всем видом изображал, будто до свадьбы ни-ни. Игорь впрочем совсем не против, на рефлексии у него ни времени, ни желания, хочется здесь и сейчас. Слишком уж врач ему попался хороший.