Сосок, ухо... немного крови

Сегодня чудесный день, просто лучший. Для пиратов хорошая погода — уже праздник, поэтому Яков и Сэм выпивают ром на нижней палубе, отлынивая от работы. Парней сильно укачивает, они пьяны, поэтому сейчас показываться командиру — не лучший вариант. Яков наклоняется к Сэму, точнее к его уху и облизывает. Блондин смотрит на пепельного с вопросом, отхлëбывает ещë немного из плашки и отклоняется от него. Яков много раз пытался, и в большинстве случаях успешно, облизать, откусить и обсосать ухо Сэма. Сегодняшний день — не исключение и оба парня понимают, что могут пойти дальше, сделать больше, чем в другие дни. Они понимают и делают. Язык Якова проникает внутрь ушной раковины, слизывает серу и грязь. Сэм прикусывает свою губу. С уха блондина течëт капля слюны, медленно ползëт по щеке и капает на пропахшую рубашку. Яков на время отстраняется от уха и смотрит на одежду Сэма. Грязная и потная жилетка, вонючая рубашка, пропитанная запахом юноши и рома. Пепельного буквально сводит это с ума. Он медленно наклоняется к груди парня и начинает вдыхать его ароматы. Сэм поджал губы и удобнее устроился, но вмиг напрягся. Палец Якова заткнул ушной проход и начал продвигаться глубже к барабанной перепонке. Блондина это настораживало и возбуждало одновременно. Яков тем временем прокусил зубами одежду и частично сорвал еë. Глазу открылся прекрасный сосок Сэма. Нетерпеливый ротик пепельного обхватил его языком, а после аккуратно откусил. ...Откусил? Да, откусил. Якову надоело терпеть одно и то же. Каждый раз, когда это происходит, он проходит определённый алгоритм, но это так надоедает. Приходится идти на меры, крайние меры. Приходится приступать к более грубым действиям. Сэм заливается криком и отталкивает Якова. Ничего, пепельный не из слабых, он облизывает свои пальцы, которые были в ухе младшего и делает повторный налëт: плашка оказывается во рту Сэма и выливается полностью. Тела парней соприкасаются в борьбе, но ослабленное и пьяное тело блондина проигрывает. Он беспомощно мычит что-то в плечо пепельному, хнычет, оплакивает свой сосок. Яков вспоминает про кусок Сэма и вытаскивает его из своего рта. Окровавленная часть плоти, совсем маленькая и наверняка аппетитная. Нереальное чувство безнаказанности охватывает Якова. Он проглатывает кусочек Сэма и снова возвращается к его уху. К его сексуальному и слегка красному уху. Губы юноши прислоняются к мочке, облизывают еë и громко хлопают. Ушная раковина заполняется липкой слюной, буквально утопает в ней. Пальцы пепельного стараются проникнуть к барабанной перепонке, но попытки провальны. Сэм интенсивно дёргается, не хочет делить свое пока не откусанное ухо с психом-алхимиком. Темно-красная кровь хлыщет из уха блондина. Яков проводит своим языком внутри раковины, слизывает больше серы и ещё больше крови. Горько-сладкий вкус сводит его с ума и он старается проникнуть языком еще глубже. Ткани Сэма рвутся и становится видна улиточка. Крик заполняет всю комнату, Яков слизывает вытекающую кровь, прислоняет голову блондина к стене, спускает свои штаны и... входит в ухо Сэма. Комфорт и теплота уха младшего радуют алхимика настолько, что тот буквально визжит (хрюкает) от счастья. Начались короткие и медленные толчки, Яков ровно дышал, наслаждался. Сэм больше не двигался, но так даже лучше. Больше крови выходило с каждым движением, это служило отличной смазкой. Толчки пепельного становились быстрее и грубее. Он всаживал в голову своего друга глубже, но... череп мешал. Яков старался проникнуть глубже, понимая, что ничего не выйдет. Он сильнее психовал и расстраивался. Рядом лежащая кочерга послужила инструментом для вскрытия черепов. Пока член Якова был внутри уха, череп блондина вскрывался и, наконец, дал больше места для Якова. Это дело ему нравилось, он провернул предмет и отбросил в сторону. Наконец пепельный смог расслабиться и войти в полную длину, смог насладиться мокрым Сэмом, его нутром. Яков делал плотные толчки, вбивался, разрывал мясо и раздвигал костную ткань. Безжизненный Сэм устраивал Якова больше, чем живой. Сладкий зад блондина узок, но может принять в себя член. Яков проникает внутрь и чувствует частичное тепло. Кровь давно отхлынула, но холодное тело не перестало возбуждать пепельного. Капля слюны падает на дырочку трупа и смешивается с малым количеством крови. Яков не терпит, делает толчки, но привычные действия не вызывают никакого удовольствия. Он выходит из трупа, смотрит наверх, щурится от света. От жëлтого света, который выходит из старой лампы, освещая пыль. Хм. Желтый свет, точно... Яков быстро садится на корточки перед Сэмом, берет злую кочергу и с размаху всаживает еë в мочевой пузырь трупа. Яков увидел вытекшую жидкость, смешанную с кровью. Он улыбнулся, нагнулся и начал слизывать мочу, которая частично вытекала. Да, это ему понравилось и он был уверен, что покойному Сэму тоже бы это понравилось. О, да, он раскрыл рот блондина и всадил член туда. Сначала он забыл, что хотел сделать и начал по привычке толкаться, но быстро вспомнил свой первоначальный замысел и начал ссать в рот Сэма. Моча стекала по краям рта трупа. Яков посчитал это романтичным, поэтому он лëг рядом с ним и начал водить рукой по торсу блондина. Пальцы наткнулись на место откусанного соска, пепельный улыбнулся и прикрыл глаза. Он начал вспоминать как это было, как всë это началось. Сосок, ухо... немного крови. Ещë и кочерга. Счастливая улыбка и чувство приятного волнения не сползали с лица алхимика. Он крепче прижался к трупу и расслабился. Сонливость взяла верх и Яков отправился в царство Морфея созерцать сны.