Hypnotic

Минхо ненавидит лишнее внимание к собственной персоне со стороны. Ненавидит это настолько, что Джисон, на которого он периодически натыкается взглядом и всегда окруженный людьми, слишком сильно его раздражает. Эти книжки, что он вечно держит в своих руках, эти пронзительные глаза, которые будто знают его полностью, эта тягучая атмосфера, — всё пугает его, но и при этом притягивает, ведь это что-то новое, ранее не изученное. На самом деле, он не уверен, что испытывает именно страх, потому что под сердцем часто что-то колет, когда он видит парня в окружении стольких девушек и иногда даже парней. Джисон — это почти то же самое, что и водопад. Что-то стабильное, но завораживающее своей опасностью. Его аура говорит сама за себя: «Не подходи близко, если не хочешь попасть в неприятности». Но что, если Минхо так и хотел изначально, но Джисон подходит всё ближе сам? Его университет буквально был крепостью, как многие его называли. Реальный мир полон опасностей и, когда Минхо поступал сюда, он надеялся, что ему не придётся опасаться за свою жизнь. Не придётся, потому что в их университет не принимают вампиров, а рядом с ним учатся бок о бок только люди. На самом деле, вампиры не являются мертвецами, как считалось ранее. Это лишь новый вид существ, похожих чем-то на летучих мышей, что более приспособлены к жизни на Земле в отличие от людей. По сути должно было получиться так, что человек разумный вымер, а вампиры пришли им на смену, питаясь животной кровью. Вот только что-то пошло не по плану природы, и двум разумным видам приходится теперь уживаться вместе, так ещё одни из них априори хищники, которые охотятся за кровью. Конечно, не всё так однозначно. Многие заключают союзы, из-за которых появляются полукровки. У них нет бледной кожи, они не живут сотни лет, а по телосложению и росту ничем не отличаются от людей. Они сильнее обычного человека, но гораздо слабее чистокровного вампира. Изначально, как им говорили на всеобщей истории и биологии, человек и вампир генетически несовместимы, как люди и животные. О потомстве между разными видами нельзя было даже заикнуться. Это было из ряда фантастики. Но с течением времени выяснилось, что всё возможно с почти шестидесятипроцентной вероятностью, но только если вынашивать ребёнка будет не человек, а вампирша, потому что обычная девушка просто погибнет от того, как плод будет отравлять её организм. Скорость регенерации человека гораздо ниже, отчего вероятность выжить почти опускается до нуля. Конечно, везде есть исключения, и женщина может родить от вампира, но, как правило, сама погибает или остаётся с заболеваниями, а то и вовсе инвалидом на всю жизнь. Никто так не рискует, даже сами вампиры. Стоит уточнить, что почти все вступающие в брак с человеком вампиры сейчас являются полукровками, ведь в большинстве своем чистокровные высокомерны по отношению к людям, считая свой вид правящим. Одно время те даже выкрадывали красивых девушек или парней, отдавая их в рабство чистокровным, как игрушку, над которой можно издеваться, а также питаться ею. Но в итоге, хоть Минхо и скрывался от вампиров, он получил пугающего, но действительно горячего сталкера. Он не знал, почему ему казалось, что тот был помешан на нём, но всё его нутро буквально говорило, что так и есть, потому что куда бы он ни пошёл — везде будет Джисон, прикрывающийся книжками в кожаных обложках на латинском языке со старыми пожелтевшими от времени страницами. Непонятно, как такие вещи ему выдают в библиотеке, ведь такие экземпляры даже не всегда отпускают в читательский зал, а тут сразу на руки. Вообще, как успел заметить Минхо, Джисон во время, когда не следил за ним, обычно зависал в библиотеке, да так, что его почти невозможно заметить. Когда-то он даже планировал сам там прятаться, но в какой-то момент наткнулся на чужой взгляд из-за стеллажа, конечно, деланно равнодушный, но с огнями интереса в них. В итоге единственное место, в котором Минхо может расслабиться, не чувствуя на себе чужого взгляда, — это в аудитории на парах, где он учится с Феликсом на литературоведа. Есть два вида литературы: вампирская и человеческая. Оба парня с разных направлений, но у них есть и общие пары, такие как всемирная история, философия или обычная всеобщая литература, да и другие дисциплины. Минхо опасается вампиров, зная и даже несколько раз бывав свидетелем того, что те вытворяют со своими жертвами, в то время как Феликс их обожает и знает почти каждую деталь о их физиологии, истории и литературе. Такому фанатизму могли позавидовать даже девочки, скупающие стафф любимых групп, потому что это уже граничило с тем, что он сам вёл себя как вампир временами. Но Минхо откидывал эти мысли, зная, что вампиры здесь не имеют права находиться, а Феликс просто тот ещё фанат какого-нибудь Эдварда Каллена и Чхве Ёнджуна. На самом деле, ему было страшно, что эти опасные, несомненно, создания действительно могут проникнуть сюда из-за своей силы. Он правда надеется, что здесь защита гораздо эффективнее, а не просто для галочки написана на бумаге, чтобы повысить плату за обучение. А если ещё честнее, то люди мало знают о способностях вампиров. Ведь они просто не раскрывают всех своих секретов, чтобы всё равно чувствовать власть. И Минхо страшно, что они действительно упускают какую-то важную деталь. Минхо почти ничего не боится, на самом деле, но он каждый раз отводит глаза, пытаясь скрыть свой страх, видя Джисона, изучающего его своим цепким взглядом, из-за которого колени старшего подкашиваются. Как от первокурсника может исходить такая энергия власти, мощи и всезнания? Удивительная вещь, поэтому Минхо и страшно. Он будто прожил уже гораздо дольше, чем восемнадцать лет, и видел почти всё. Как будто его сложно удивить. На самом деле, так словно и было. Минхо никогда не видел Джисона хоть с какими-то эмоциями, кроме насмешки, самоуверенности и самодовольства. Однако как только они встречаются взглядами, он видит там интерес. И этот самый интерес его пугает. Пугает, потому что он никогда не любил чувствовать себя слабее, но от этого взора он превращался в бедную антилопу под наблюдающим и выжидающим взглядом хищника, который вот-вот прыгнет, дабы повалить и съесть живьём, разрывая ткань и кожу. Это выматывало такого человека, как Минхо, поэтому в скором времени все эти отягощающие чувства перерастают в так называемую ненависть, которой он лишь прикрывает свой панический страх и слабость перед парнем. Он привык быть сильным для всех, привык к тому, что пока все в ужасе теряют дар речи, он спокойно продолжает идти вперёд. Но не в этом случае. Все вокруг тянутся к Джисону, как к лучику света, хотя тот и подавно не напоминает солнце со своим недовольным лицом, словно с ним пытаются поговорить не люди, а комары, умеющие только пищать. И сейчас, сидя на подоконнике с Феликсом, Минхо видит вдалеке идущую группу людей, болтающих так громко, что всё сливается в шум. Среднего роста парень с растрёпанными волосами цвета вороньего крыла в самом центре чужого внимания. Беспроводные дорогие наушники воткнуты в уши, пока девушки пытаются с ним заговорить. Плечи Джисона кажутся даже слишком широкими из-за его любимого грязно-лазурного кардигана. Парень выглядит натурально заскучавшим, и он даже не стесняется закатывать глаза, когда кто-то пытается вырвать у него наушник. Удивительно, как он выглядит таким спокойным, Минхо бы уже давно как минимум послал далеко и надолго, потому что это банальное неуважение. Чего эти фанатки добиваются, интересно? Парень понимает, что тоже пялится, только тогда, когда они встречаются взглядами с Джисоном. Минхо пробирают до мурашек эти тёмно-карие глаза с вишнёвым оттенком, а лёгкая заинтересованная ухмылка на смуглом лице сводит с ума, тем более такая редкая. Сколько он не видел его, тот почти всегда недоволен, но как только замечает Минхо, то старается сделать дружелюбную ухмылку, которая скорее напоминает животный оскал. Минхо хмурится и с раздражением хватает свой рюкзак, стягивая тяжёлую сумку с подоконника, собираясь как всегда сбежать. — Феликс, нам нужно уйти, — недовольно ворчит Минхо, пытаясь утянуть сидящего брюнета, который заинтересованно рассматривает что-то в телефоне, перекатывая на языке сладкую карамельку в виде сердца. Ярко-алый цвет всегда отталкивал Минхо, напоминая кровь. Младший лишь вопросительно выгибает бровь и переводит свой непонимающий взгляд в сторону, куда смотрел до этого его друг. Заметив Джисона, он чему-то улыбается и слегка склоняет голову, отчего чёрные с красноватым отливом пряди спадают на лицо, закрывая тёплого оттенка карие глаза. — Из-за первокурсника что ли? — со смешком спрашивает Феликс, откидывая чёлку назад, обнажая лоб. Минхо нервно оборачивается и видит, что с него не сводят взгляд, отчего он замирает. Язык Джисона скользит по нижней губе, тут же прячась обратно во рту, а глаза сужаются в удовольствии. Казалось, он сейчас ярко улыбнётся от такой радости, что доводит Минхо почти до слёз бессилия, но нет. Джисон никогда не улыбается зубами, предпочитая загадочность и некую недоступность, вот только к чему? На него всё равно обращают внимание из-за того, как опасно он выглядит и ведёт себя, при этом никак не причиняя вреда другим. Может, они все обманываются, но что-то подсказывает Минхо, что нет. Все правы, и Джисон, если захочет, сможет доказать всем, что его аура никого не обманывает. — Нам нужно уходить, — очнувшись, повторяет старший торопливо, хватая Феликса за смуглую ладонь и утаскивая на лестничную площадку, надеясь, что Джисон не пойдёт следом. К счастью Минхо, парень, видать, прошёл дальше по коридору к аудитории, где обычно преподают латынь. Парень, конечно, часто преследовал старшего, но если тот убегал, как сейчас, то не догонял и не навязывался. Они даже особо не говорили. Так, пару раз, и то потому что юноша не замечал, что к нему подошли сзади. Минхо спокойно выдыхает, радостно хлопая в ладони и уже собираясь опять подниматься, когда Феликс хватает его за ворот тонкой чёрной рубашки, вздёргивая бровь в лёгкой дружеской усмешке. — Тебе не надоело от него бегать? Как будто он чумной, — спрашивает парень, останавливая засмущавшегося парня, который обычно всегда шутил и дразнил друга, если тот чего-то пугался. — Ты видел его взгляд? На животное он похож, — вздрагивает он, не ожидая, что теперь центром дразнилок будет он, потому что Феликс уже насмешливо ухмыляется, отпуская ворот, чтобы схватить его за запястье и сделать вид, что хочет впиться клыками в кожу. Стоит отметить, что у него они хоть и не длинные, но острые, такими можно прокусить тонкую кожу на шее, ключицах или запястье. Это пускает ток по позвоночнику Минхо, у которого кончики пальцев от напряжения дёргаются. — Думаешь, он вампир? — насмешливо спрашивает низким голосом Феликс, поднимая на него взгляд и опаляя кожу горячим дыханием. Минхо замирает, приоткрыв рот в удивлении. Он не думал о том, что тот вампир, да и сейчас не верит в это. Откуда такие мысли у Феликса? Хотя, впрочем, что он мог ожидать от своего друга, который вампиров, такое ощущение, любит больше, чем людей. — Угомонись. Ты же в курсе, что здесь не может быть вампиров. Иди в лес и лови там будущую жену, — выдёргивает руку Минхо, насмешливо морщясь, на что Феликс отвечает загадочной улыбкой и пожимает плечами. Короткие пальцы поправляют лямку рюкзака старшего. — Не, меня там загрызут к чертям собачьим, в твоём этом лесу, — парень поправляет тёмные волосы и кривится, представляя, какая участь ему грозит среди чистокровных вампиров, живущих в самой глуши в старых, на вид в не самых надёжных замках или небольших каменных домах, похожих на башни. Минхо его понимает. Как бы Феликс ни любил тему вампиров, ему хотя бы хватало мозгов не лезть в запретные для людей зоны, чтобы «подружиться» с каким-нибудь красавчиком или красавицей. — Пойдём, у нас сейчас мировая литература будет. Сегодня как раз про твоего любимчика речь, точнее, про его романы, — хмыкает Минхо, поправляя волосы так, чтобы вишнёвая чёлка была по бокам. Феликс взбудораженно кивает, радостно жмурясь, и теперь он больше похож на себя. Счастливый солнечный мальчик с живыми эмоциями на лице. Самый добрый в этом мире. — О да, Чхве Ёнджун — лучший автор из вампиров, так ещё несмотря на то, что был чистокровным, прекрасно относился к людям и даже встречался с человеком. Минхо, ты вообще его видел? Он мой кумир. Жаль, что он сейчас почти не появляется на публике, очень жаль. Но я в начале года поздравил его с юбилеем, ему триста исполнилось, представляешь? — Феликс мог забыть обо всём, когда речь заходила о его любимом классике вампирской литературы. Это была буквально его любимая тема, он мог ему рассказывать о том часами, поясняя за скрытый смысл в его романах, которые он успел написать за свою долгую жизнь. Минхо на это кивал, пытаясь сделать вид, что ему интересно, как вампир передавал быт разных эпох, плавно перетекая из одного века в другой. Феликс всё ещё щебечет о литературе вампиров и том, как та многогранна, ведь в отличие от писателей-людей они могли рассказать всё гораздо достовернее в плане истории, могли накопить опыта гораздо больше, да и радовать своих читателей на протяжении сотен лет. Они уже почти у аудитории, когда Минхо натыкается на изучающий взгляд Джисона, прислонившегося к стене. В тени лишь поблёскивают белки глаз с парой лопнувших каппиляров, отчего кажется, что радужка алее, чем должна быть. Парень, видать, отделался от своих однокурсниц и сейчас продолжал своё излюблненное дело — следить за Минхо и рассматривать его с ног до головы так, словно нет ничего интереснее, чем это. Это смущает, ведь нельзя так пялиться на людей. Неэтично это. После встречи с Джисоном он сам перестал рассматривать людей, поняв, насколько это пугающе со стороны. От такого взгляда у него краснеют уши и шея, хотя Феликс говорит, что у того и капли стыда нет. И он почти прав. Минхо без комплексов и его сложно смутить, но Джисон каждый раз справляется с этим на ура. И сейчас из-за этого наполненного нескрываемым желанием взгляда тело студента буквально пробивает волной жара. Он пытается вызвать в себе чувство ненависти, и у него даже получается, но на самом деле так он лишь скрывает стыд и влечение, от которых у него покалывают подушечки пальцев. Феликс подталкивает его в спину, и они оказываются в аудитории, подальше от чужих глаз. Минхо выдыхает и по ступеням поднимается на верхний ярус, радуясь, что сможет отоспаться, но его друг тянет его вниз почти на самый первый ряд. У старшего аж глаза на лоб лезут, ведь у него нет ни малейшего желания слушать про Чхве Ёнджуна в миллионный раз, биографию которого из-за Феликса он знает уже лучше, чем собственную. Но, видать, его друг другого мнения на этот счёт. — Ты куда? — спрашивает брюнет, вздёргивая бровь и доставая из небольшого рюкзака компактный ноутбук, воду в бутылке и даже плитку шоколада, которую он разламывает и открывает. — Ты хочешь меня кинуть? — обижено спрашивает Феликс, беря квадратик сладости и принимаясь жевать, пока его глаза превращаются в глаза кота из Шрека. — Да ладно, что я там не слышал? — вздыхая, заваливается на сидушку Минхо, вытаскивая ноутбук побольше, потому что ему всегда нужна большая клавиатура. Это уже просто привычка, а на маленьких он печатает с опечатками через каждую вторую букву. Он обычно на парах не пил и не ел, поэтому сразу после одного действия рюкзак ставится под стол. Минхо ложится на парту, ещё раз сокрушённо вздыхая и оглядываясь на место на последнем ряду, который так и манил, говоря, что он может проспать аж целую пару. — Да ладно! Ты думаешь, я тебе пересказывал все триста лет его жизни? Минхо, ну серьёзно! Как ты вообще себе это представляешь? — Феликс, который очень педантичен в вопросе литературы (и, конечно же, Чхве Ёнджуна), действительно удивлён, как его друг мог даже допустить мысль, что всё, что он ему рассказывал перед парами иногда, — это вся биография такого великого вампира. — Ладно, ладно, надеюсь, что ты прав, — бурчит Минхо, откидываясь на спинку стула и прикрывая глаза, стараясь расслабиться, на что Феликс лишь фыркает и открывает новый файл, чтобы записывать туда всё по ходу лекции, надеясь на новую информацию. У него аж огоньки в глазах пляшут от нетерпения, пока подушечки пальцев поглаживают каждый квадратик клавиатуры. Как ни странно, Минхо действительно выцепил пару новых моментов о писателе, но скорее его великих цитат из романов. Вся биография оказалась ему знакомой от корки до корки: детство, отрочество, юность, личная жизнь, как его внутренний мир перекликается с эпохами, в которые он жил, и всякое такое, что Феликс ему рассказывал перед уроками литературы по сто раз, а то и двести. Повернув голову, он видит, что документ друга так и остался пустым, а на его лице нет и капли былого счастья перед парой, лишь скука и разочарование, а ещё молнии в глазах от раздражения и гнева. Как только они собрались и вышли из аудитории, Феликс взрывается гневными комментариями о том, как плохо подготовлен материал и что его кумир достоин большего, а не вот такой поверхностной информации, о которой знает даже Минхо. Действительно. — Не могу поверить! Она даже не рассказала в деталях, почему его чуть не растерзали собственные друзья после того, как застали с лучшим другом-человеком! Представляешь? Она лишь сказала, что его застали за тем, что он целовался с ним, преподавая это, как гомофобию, так ещё и имени не назвала, будто он пустое место в жизни Чхве Ёнджуна. А Чхве Субин был одним из самых дорогих ему людей! Он до сих пор очень скучает по нему, а она: «Ну что же, его застали за поцелуем с лучшим другом», — Феликс хохлится, зачёсывает волосы назад и краснеет от ярости, сжимая кулаки. — Его тогда чуть не убили, потому что посчитали, что он может стать угрозой для вампирского рода. Типа как раз потому что он влюбился в Чхве Субина, своего лучшего друга-человека. Во-первых, молодое поколение могло подумать, что это нормально, встречаться с людьми, а во-вторых, он показывал, насколько слаб перед человеком, что среди чистокровных вампиров немыслимо. Конечно, вполне возможно, что человек для вампира лишь сексуальная игрушка, но Чхве Ёнджун буквально позволял брать над собой верх, что недопустимо по меркам вампиров. Был бы он простым, то его бы давно убили. Нет, блять, всё потому, что он просто целовался с парнем. Да, так и было, — Феликс морщится и хватает Минхо за плечо, сжимая с достаточной силой, чтобы старший скорчил такую же гримасу. — Да чистокровкам вообще всё равно, с кем ты там целуешься, спишь, живёшь, лишь бы не прогибаться под мнение человека, — Феликс всплёскивает руками и притоптывает ногой для пущего эффекта. Минхо давно не видел своего друга настолько разочарованным лекцией. На самом деле, даже сам Минхо заметил, что профессор пыталась вместить всё и сразу, не особо обращая внимания на детали, как это любил Феликс. Тот продолжал: — Это у нас есть гомофобия, а у них её нет. Представь, живёшь почти пятьсот лет. Конечно они попробуют что-то новое! Это не осуждается, как водиться с низшими, по их мнению, людьми! — Феликс жмурится и понижает голос, дабы не пугать окружающих своей реакцией. Минхо же стал оглядываться по сторонам. Прошло уже почти пять минут, а Джисона нигде нет. Может, их задержали? Странно, тот почти всегда бегает за ними хвостиком уже через пару минут после окончания пары. Такое редко случалось, тем более он следил за ним на прошлом перерыве. Он решает не заострять на этом внимания, ведь мало ли, может, дела какие. И вообще, ему даже дела нет до этого. Глупость. Просто неожиданно. Да. Но даже в столовой Хана не оказывается. В этот момент Минхо действительно начинает думать, что что-то не так. В прошлые разы он не переживал, а то и ясно, в последний раз, когда тот пропал на перерыве, был почти месяц назад, да и то тогда он вернулся на обеде через десять минут, а Минхо вообще задержали на паре. Поэтому, едва всунув в себя салат, он оставляет злого Феликса за столиком, который пишет учителю на электронную почту, как можно было бы улучшить урок, и прикладывает кучу дополнительной информации из достоверных источников, закусывая свой гнев тостом. Минхо берёт портфель и выходит из огромной комнаты, наполненной студентами, покупающими себе обед. Кто-то что-то обсуждает. За небольшим столиком сидят три девушки, что бегали сегодня за Джисоном, но самого парня с ними нет. Где он может быть? Минхо хмурится, пытаясь вспомнить, где проводит время Джисон, но вспоминает лишь, что тот везде ходит за ним по пятам. Он уже начинает грызть ногти от нервов, как вдруг идея сама приходит к нему в голову. Библиотека. Это единственное место, куда Джисон ходит, кроме пар, на пару минут, если не следит за ним, но это настолько редкое явление, что Минхо уже и забыл почти об этом. Он закидывает портфель за спину и буквально бежит по коридорам, иногда едва успевая остановиться, чтобы никого не сбить. Библиотека находится на пятом этаже. Под неё уделён весь этаж, если не считать пары неучебных комнат. Студенты обычно сюда не заглядывают, предпочитая электронные книги, телефоны или маяние дурью. Чего греха таить? Минхо сам сюда наведывается лишь перед экзаменами. Он оказывается в тёмном коридоре, едва освещённом парочкой ламп, и то тусклых. Дверь из тяжёлого дуба плотно затворена, а за ней ничего не слышно. Тонкая полоска золотистого света, едва достигающая миллиметра, виднеется из-под неё. Минхо выдыхает и тянет дверь на себя за ручку, заходя в огромное помещение, освещённое кучей настенных светильников тёплых оттенков. За стойкой, где должен сидеть помощник библиотекаря, никого нет, хотя Минхо точно знает, что тут подрабатывает Хёнджин, который чуть не подрался за эту «должность» с Феликсом, который хотел получить доступ к вампирской литературе для аспирантов, запрещённую для студентов бакалавриата. Минхо осматривается, но кроме стеллажей с разными книгами в толстых кожаных обложках, свистящего сквозняка и тележек со стремянками ничего нет. Точнее, никого. Дверь за его спиной с глухим стуком захлопывается, и тишина ещё больше накрывает его. Минхо сглатывает и проходит к стойке, видя, что на столе перед компьютером лежит стопка книг, с которыми ходил Джисон в последнее время. Парень счастливо выдыхает, понимая, что его тайного «сталкера», который почти никогда не говорит с ним, наверное, потому что Минхо избегает его, когда тот подходит к нему ближе пяти метров, на самом деле не было за ними следом, потому что он ходил сдавать книги. Студент уже даже решает пойти дообедать, как вдруг слышит падение предметов в самом дальнем и тёмном углу библиотеки. Минхо подскакивает от неожиданности, а потом удивлённо вздёргивает бровь, обдумывая ситуацию. Это не может быть приведение или что-то типа того, потому что их не существует. Вполне возможно, что это Хёнджин что-то уронил. Обдумав всё это, он всё же идёт в ту сторону, ведь парень мог упасть и получить травмы. Ему стоит взглянуть, чтобы если что позвать на помощь. Продвигаясь между стеллажей, он осматривает книги, стоящие на полках. Он никогда не был в этой части, ведь здесь всё связано по большей части с точными науками, в которых он не силён. На корешках золотистые буквы отсвечивают блеском от едва попадающих сюда лучей ламп. Ламинат выполнен в виде тёмных досок. Местами он даже вздулся, видать, какие-то нерадивые студенты разлили здесь сладкие напитки, которые, кстати, проносить было нельзя. Минхо быстро доходит до источника звука, совершенно безэмоционально пытаясь найти причину падения книг. Он видит три тяжёлых тома по астрономии, валяющиеся в проходе. Он даже хочет пройти к ним и поднять, как замечает, что рядом с ними стоят два человека. Точнее, Хёнджин и Джисон. Те его не видят, так как глаза помощника библиотекаря закрыты, а первокурсник стоит спиной к нему. Минхо почти выдыхает громкое «блять», но успевает закрыть рот рукой и присесть на корточки за одним из стеллажей, молясь, чтобы его не было видно за плотно расставленными книгами. Он буквально слышит едва слышимые рваные вздохи, которые издаёт прижатый к шкафу Хёнджин, пока Джисон со смешками говорит ему комплименты. Посасывания въедаются в мозг Минхо, пока он не может даже шелохнуться. Влажные причмокивания так и отскакивают от стен. Парень думает, что они безумно громкие, но, как оказалось, были не громче перелистывания шелестящих страниц книги. — М-м, щекотно, — шепчет Хёнджин, слегка хихикая, а потом постанывая, явно откидывая голову назад, потому что слышится стук и ещё одно падение книги. Минхо хочет уйти, чтобы не слышать ничего из этого, но он даже моргнуть не всегда может, так ещё и на тело давит какая-то тяжесть. Почему Джисон бегал за ним больше полугода? Ради чего? Ради того, чтобы в итоге забить и просто взять и зажать Хёнджина у стеллажа? Минхо сам не замечает, как раздражение закипает в нём. Это глупо, ведь он сам старательно игнорировал парня, но это не его проблемы, что Джисон оказался для него слишком властным. А когда кто-то показывает свою силу, ему становится страшно, что он с ней не справится, поэтому и избегает, делая вид, что терпеть не может. — Прости, у тебя просто такая прекрасная шея, — раздаётся низкий шёпот Джисона, конечно, не как у Феликса, но достаточно низкий, чтобы кровь застучала в висках. Через пару секунд после фразы раздаются всё те же причмокивания и постанывания Хёнджина. «О Боже, почему я всё ещё здесь?!» — в панике думает Минхо, пытаясь подняться на ноги, но лишь опускаясь на колени. Двигаться становится всё тяжелее, а тело подрагивает от страха и непонимания, что с ним происходит, но в этот раз приятного и заводящего. Минхо знал, что это не его эмоции и не его чувства. Страх не может быть приятным. В этот раз Минхо думает, что игра в кошки-мышки ему нравится и, несмотря именно на свою кошачью внешность, он в этой ситуации не больше жертвы, попавшей в ловушку, но пока пытающейся сопротивляться и сохранить свою жизнь. У Хёнджина же нет ни шанса против силы Джисона, который, обхватив парня за талию и взяв его ладонь в свою, прижимает его к стеллажу. В полулежачем состоянии Минхо видит их тела через свободные полки, но лица скрыты книгами. Он будто под алкоголем, но с ясным сознанием. Просто тело придавливает к полу. Это странно, и Минхо даже начинает думать, что в салат ему подлили какой-нибудь наркотик или ещё что-то. Всё же он завидный юноша. Но всё встаёт на свои места, когда Минхо видит струйку крови, стекающую по ключицам Хёнджина. Придвинувшись чуть ближе, чтобы разглядеть всё, он видит Джисона, прокусившего шею старшего и жадно глотающего кровь, пока студент почти валится на пол, подобно Минхо, но его поддерживают чужие руки на талии. — А ты довольно сладкий, — удовлетворенно шепчет Джисон, отрываясь от чужой шеи и рассматривая две аккуратные дырочки от зубов, через которые сочится кровь. По алым губам стекают струйки алой жидкости, так же как и по ключице Хёнджина, теряясь в чёрной ткани. — Как тебе? — спрашивает он, ставя колено между чужих ног, где у Хёнджина красуется возбуждение. — О-о, так тебя заводит боль, да, детка? — Джисон ведёт дорожку языком до укуса, слизывая струйку крови и с удовольствием зажмуриваясь. Он крепко сжимает ладонь старшего, прижимая к полке так сильно, что Хёнджин даже поскуливает, но возбуждение в штанах лишь больше дёргается. До Минхо доходит, что сейчас он может стать вуайеристом, а вот этого ему явно не надо, хотя обида так и гложет его. Почему Джисон так не подошёл к нему? Он игрался с ним, зная, что Минхо любит дразниться? Да, Минхо не любит лишнее внимание, но оно обычно связано с толпой, а когда младший наблюдает за ним в одиночестве, то это ему очень даже нравится, особенно, если никто не хочет его убить. Это ему льстит. Минхо пытается подняться и отойти подальше, но на него будто положили гири по пятьдесят килограмм, что просто невыносимо. Он ползёт на коленях к другому стеллажу, чтобы спрятаться за ним и подождать, пока непонятное ощущение спадёт, но, добравшись до шкафа, за которым есть небольшое пространство, сидит там без осознания, сколько прошло времени. Но даже так он не ощутил никакого облегчения. Наоборот, становится даже хуже. Как вдруг его хватают за ворот рубашки и оттягивают назад, отчего он падает на пол спиной с громким ударом, смотря на перевёрнутое лицо Джисона с кровью на губах и подбородке. Тот улыбается во все зубы, и теперь большие клыки достаточно хорошо видны. — А ты действительно интересный, — шепчет он, присаживаясь на корточки рядом с ним и поправляя вишнёвую чёлку так, чтобы пряди не закрывали лицо. — Как тебе шоу? Думал, я тебя не услышу, так ведь? Я рад, что ты пошёл меня искать, Минхо, — низко шепчет он, слизывая с губ остатки крови, пока парень под ним жмурится и пытается встать, правда, теперь он думает, что у него взорвётся голова. Ему безумно плохо, а Джисон ещё и просит его ответить на вопрос. Студент точно знает, что он не был риторическим. — Кровь, — единственное, что отвечает он, когда глаза Джисона загораются красным. Он ухмыляется, а потом оглаживает бледную кожу его шеи. Минхо на мгновение пугается, что сейчас с ним сделают то же, что и с Хёнджином, но этот страх вновь мешается с удовольствием. Но всё же не зря он опасался его. Не зря. — Твоя сладкая. Слаще, чем все, что я видел за всю свою жизнь, — тихо отвечает он, надавливая на сонную артерию, но не сильно, просто чтобы почувствовать пульс. — Я рад, что ты тут, но не стоило тебе сюда приходить. Мне придётся применить гипноз, чтобы ты думал, что просто застал меня с Хёнджином за осквернением этой милой библиоткеи. А я так не хотел это делать, — Джисон действительно недовольно хмурится, жалея, но потом в его горящих красным глазах загораются белые спирали, на которые засматривается Минхо. Время постепенно ускользает с каждой секундой, как его ресницы подрагивают. — Ты меня убьёшь? — тихо спрашивает он, когда на лице Джисона проскальзывает удивление и высокомерность сходит на нет. Теперь парень похож на обычного студента с цветными линзами. Пухлые щёки добавляют очаровательности, как и милая нижняя губа. «Джисон очаровательный», — думает Минхо, пока все его мысли перемешиваются, маски разбиваются, а настоящяя личина открывается против его желания. — Я бы мог давно убить тебя. Но я преследую не эту цель. Когда-нибудь ты перестанешь убегать от меня и будешь моим, — шепчет Джисон ему на ухо, когда Минхо отключается и перед глазами всё темнеет, а образ первокурсника растворяется в свете тусклых ламп. Джисон странный. Но это не отменяет того факта, что он ломает все стены, выстроенные Минхо, дабы не потерять голову от странного парня.