Ты досталась мне просто так

      Он поднялся с кровати и сел напротив в кресло.       — В моих покоях так холодно и пусто, что я решил заглянуть к тебе, подумал, у тебя тут повеселее, — он ухмыльнулся.       Я натянула одеяло, хотя была одета в ночную рубашку.       — Принц, вам... — набираю воздух, чтобы издать тираду о том, что ему здесь делать нечего, но он перебивает меня:       — Принц? Как мы заговорили, — загоготал он, — Тебе стоит учиться манерам до того, как называешь принцев по имени.       Я сжала губы и мои щеки налились румянцем, но, набравшись смелости, я ответила.       — Не нужно было врываться в комнату.       — А то что? — наклонился он ко мне.       Я внимательно посмотрела ему в глаза, но внутри себя не нашла и капли страха, а в его только игру.       — Пойдемте, я провожу вас в ваши покои, — спокойно отвечаю я и встаю на пол – на мне длинная сорочка, – я отворачиваюсь от Локи и накидываю сверху халат, застениваю его на пуговицы от шеи почти до пола и повязываю пояс, поворачиваюсь, а Локи уже стоит за моей спиной.       — Я надеялся, что ты начнешь раздеваться, — пожал он плечами, когда я взглянула на него.       — Пойдемте, ваше высочество, — я вышла первой и огляделась, никого не было. Рассвет только наступал и в коридоре царили полумрак и тишина утра, только вдалеке разносились тихие голоса кухарок.       Он вышел в след за мной и быстрым шагом пошел в свои покои, я семенила вслед за ним.       Он по-царски распахнул дверь и плюхнулся в кресло закинув обутые ноги на кровать, глянул на меня, стоящую почти в дверях, я успела сделать только шаг за пределы его покоев.       — Завтрак, ваше высочество? — спокойно спросила я.       — Мы возвращаемся к началу? — спросил Локи и резко подскочил, я вздрогнула.       — Что вы, нет, всё как всегда, мой Принц, — поклонилась я.       Он идет на меня спокойным величественным шагом, я отступаю на пол шажка и стою на косяке приоткрытой двери... На секунду я оглядываюсь назад в пустоту утреннего замка и поворачиваюсь на Локи, мир как будто замедлился, а мои мысли летят со скоростью света.       Мне хочется развернуться и бежать, куда глаза глядят, вон из замка, вон из Асгарда, но я смотрю в его глаза и мне хочется бросится ему на шею и впиться в его губы, почувствовать на себе сталь его красивых рук. Меня трясет, а на руках поднимаются мурашки и бегут вдоль позвоночника заставляя быстрее решить, чего я хочу больше. Стоит ли этот поцелуй всего, что у меня получилось достичь в этом мире? Стоит ли он того, чтобы нарушать запреты? Стать его фавориткой и быть фактически в сексуальном рабстве? Да или нет?       Он приближается, чем он ближе, тем шире распахиваются мои глаза, тем быстрее бьется мое сердце, он тянет свою руку к моей. И как только его пальцы касаются моих...       Я выдираю руку со всей силы и бегу, ноги путаются в подоле, я хватаю его рукой и бегу, вдоль по темным коридорам, вниз по лестнице и опять по коридорам, из глаз бегут слезы и единственная мысль, что я натворила... Меня никто не преследовал, не бежал за мной. Я убегала от самой себе.       Я остановилась, когда глаза от слез перестали видеть, я упала на ступени, прижала лицо к коленям и дала волю чувствам, я рыдала, рыдала и пыталась выпустить все свои эмоции, накопленные за последние недели. Но казалось, что это бездонное озеро, слезы лились застилая глаза и казалось, что они не остановятся, даже когда я захочу успокоиться. Но все прошло... стихия угасла, а с ней и водопад. Я вытерла глаза тыльной стороной ладони и осмотрелась.       Странно было осознавать, куда меня привели ноги. Это был корпус замка для будущих служанок. Здесь девочки учатся всем премудростям службы в замке и я когда-то была здесь, я прошлась по коридору, докоснулась до таких знакомых до боли дверей и уткнувшись в тупик села на свое любимое место. В тупике было небольшое окно, закрытое плотной шторой, и когда мне нужно было побыть одной, я залезла на маленький подоконник поджимала ноги и смотрела в окно. Оно выходило на цветочный сад, иногда там работали садовники, иногда гуляли царские особы, мне нравился этот вид: цветы всегда менялись – одни отцветали и сажали другие. И вот я опять здесь...       Когда меня привезли с рынка рабов в замок, я была безумно напугана, я не знала толком, куда ехала и что от меня хотят. Но нас встретили очень ласково, сразу сказали, что здесь никого не тронут: девушки будут работать и получать жалование. Меня отвели в душевую, дали чистую одежду. Я стянула с себя рваное тряпье и поняла, что кроме лица в хлам разбиты колени и содраны ладони, я включила теплую воду и все раны начало сильно щипать, смыв с себя киллограм грязи, я села под воду и заплакала, жалела себя и рыдала ещё сильнее, я не знаю, сколько я просидела, но меня не трогали, дали отгоревать первую боль. Я вышла из душа опухшая от избиений и слез, а девушка, которую приставили ко мне, чтобы она мне помогла даже ойкнула увидев меня. Она отвела меня в общую спальню и ко мне пригласили лекаря, это была взрослая женщина.       — Ах, — она прижала руки ко рту и начала доставать бутылочки и тряпочки из своих карманов, — И кто же тебя так, деточка, не переживай мы всё вылечим!       Она потянула ко мне руку, а я нервно дернулась, но она мило улыбнулась, чтобы смягчить ситуацию:       — Не бойся, малышка, я тебя не обижу, — она коснулась моей руки и я чуть расслабилась. Она аккуратно обработала все мои раны и тихонько спросила:       — Тебя не тронули? Ну... кхм... интимно.       Я помотала головой. Она выдохнула и дала мне успокоительную настойку, я выпила и уснула. Не знаю, сколько я спала, сон был сначала беспокойный, а потом лучше и лучше, и я проснулась с ясной головой.        Но, открыв глаза, осознание упало на меня, как снежный ком, это все правда. Все девушки, спасенные со мной, уже давно ходили учиться, а я нет. Меня не трогали, я все время сидела на кровати и даже на приемы пищи не ходила, мне всё приносили в кровать. Наверно через неделю я уже чуть подуспокоилась и девочки, которые жили со мной, помогли мне адаптироваться, они относились ко мне по-доброму. А когда узнали, что я с Земли, очень мне сочувствовали, потому что понимали, что я не только была похищена, но и перемещена из дома в совершенно другой мир, который кардинально отличался от моей прошлой жизни.       Я начала ходить на учебу со всеми: учили стирать, убирать, ухаживать за царскими особами, этикету Асгарда и всему остальному. Через пол года обучения меня перевели в прачечную, потом я помогала на кухне. А через 1,5 года попала к Локи – замещала его постоянную служанку – и осталась.       Я смотрела в окно на рассвет, первые розовые лучи отражались от росы на цветах и сияли как драгоценные камни. Я услышала, что в спальнях начался подъем и мне пора было бежать отсюда, пока меня не увидели.       В этот момент тоска по дому вновь резанула мне сердце, другой мир, другая реальность – я здесь чужая. Захотелось вновь заплакать, но я не стала.       Как-то нужно заставить себя вернуться к Принцу, стало ещё хуже, чем было. Пожалуй, надо отказаться от службы у Локи и уйти хоть куда-нибудь, думаю, после такого концерта он сам скажет, чтоб меня убрали.       С поникшей головой я пошла обратно. Неспеша шагая по замку, я никого не встретила и это к лучшему, оправдываться за заплаканные глаза мне не хотелось. Я почти дошла до нашего крыла и стала прислушиваться – стояла тишина. Тихонько на носочках я проскользнула к себе и тут же услышала звон проклятого колокольчика. Локи! Он все слышит и видит, от него не скрыться.       Я шла к нему как на эшафот, готовя голову к отсечению и отправлению меня в свинарник до старости. Я открыла дверь и с поникшей головой вошла внутрь.       — Да, мой Принц, — пробубнила я как будто у меня во рту вода.       — Что это было? — спросил он, вздергивая брови.       — Я, — наполнив грудь воздухом и в попытке что-то сказать, — Я... Он смотрел не отводя глаз, даже как будто не моргая.       — Я, — я попыталась опять начать говорить, пришлось отвести голову в сторону и поднять глаза наверх, чтобы проклятые мокрые глаза не пустили слезу, — Я...       — Послушай, — мерно сказал он...       Я не смотрела на него, потому что понимала, что просто не вынесу, разрыдаюсь до того, как смогу увидеть его глаза.       — Когда ты пришла ко мне, мне нравилось, что ты меня не боишься, не шарахаешься, когда я открываю рот, я не видел в тебе женщину, тень, которая умеет говорить, не больше...       Я знала, что если сейчас хоть раз моргну зарыдаю.       — Но потом в этой твоей неовзмутимости я разглядел что-то большее, а потом возжелал, как и любой здоровый мужчина, но все мои намеки ты не замечала, ну или игнорировала я так и не понял. Все списал на то, что ты землянка, любая другая уже бы прыгнула сама мне в руки. Я подумал, что попросить целителей взять тебя к себе хорошая идея и я сам, — он голосом выделил слово сам, — Сходил к ним и попросил, подумал, что такой широкий жест ты оценешь и поймешь. Но вместо этого они попытались сразу тебя забрать к себе...       Я моргаю и слезинка стекает по щеке.       — Ты только что чуть не сбежала, — хмыкнул он, — Но так ничего и не поняла... Ты почему ревешь?       И тут опять полилось, удержать слезы не было ни сил, ни желания. Слезы обжигали лицо, а ещё хуже было, что всё при Принце. Я закрыла лицо руками:       — Вам не стоит этого видеть... — прохлюпала я.       Я пыталась найти успокоение в себе и почувствовала, как он касается меня.        — Не могу видеть женских слез, — проскрипел он.       — Извините, мой Принц, — немого завываю я.       И тут я почувствовала, как он прижимает мою голову к плечу, тяжелые руки обхватили мои плечи, и я пропала... Я рыдала ему в грудь заливая слезами рубашку, кажется, прошла вечность в его объятиях.       — Всё? — спросил он.       — Вроде да, — хлюпая носом отвечаю я.       — Ого, — когда я подняла лицо, — Принеси мне новую рубашку, эту ты залила слезами, ты только посмотри на это пятно!       — Простите, — вытирая нос платком говорю я, — Сейчас схожу за чистой. Он стягивает с себя рубашку и я чувствую, что краснею, я думаю, что правильно было бы отвернутся, но я хочу смотреть.       Он стягивает рубашку и оголяет свою жилистую, но рельефную грудь, его мышцы играют в такт движениям рук, а возбуждение ухает вниз моего живота, я сглатывю слюну и выдыхаю. Он смотрит на меня сначала удивленно, а потом ухмыляется своей самодовольной улыбкой.       — Нравится? Я отрываю взгляд и отвожу в сторону.       — Извините, мой Принц.       — Я могу продолжить, — он касается моего подбородка и поднимает мои глаза к своим.       — Я пойду за рубашкой, — я вышла из покоев и пошла в прачечную, взяла рубашки Принца, а потом пошла обратно, спросив на кухне, что сегодня на завтрак.       Вернувшись к Локи, я застала его читающим письмо. Лицо было серьезным даже хмурым, он стоял облокотившись на подоконник. Принц внимательно изучал каждую строчку, его глаза бегали взад-вперёд, он услышал, как я вошла, но даже не поднял глаз, когда письмо закончилось, он сложил его и убрал в карман.       — Собирайся, — сказал Локи и подошел взять рубашку.       — Куда? — не поняла я.        — Мы уезжаем в Ванахейм с визитом, кого-то из нас с Тором ждет помолвка, — он посмотрел на меня и ушел.