#ff0000

Звуки сбивались, отдавая шарканьем и резкими хлопками. Хару старался повторять шаги Аки, но выходило только что-то негармоничное, больше похожее на шаги маленького ребенка. Но вряд ли Цугино всматривался в то, как криво шел, тем самым сбивая Маэно, за которого держался. Изображение в глазах только плыло, и стараться понять, что происходило, хотелось меньше всего Единственным ориентиром служили плечи Аки, которые была, пожалуй, самым теплым, что трогал Хару в этот день. Не похоже на холодные стеклянные бутылки. Нет, они были тёплыми, мягкими. Руки такие же. Цугино мог чувствовать, как его крепко держали за плечи, не давая упасть. Хотелось бы чувствовать это  прикосновение как можно дольше Поднимаясь по лестнице, Цугино чувствовал, как его с силой тянули вверх. Хотелось возразить и даже сказать что-то грубое, но сил на это просто не хватало. Да и на самом деле это вовсе не было больно, только что-то сводящее в руках. Но это не алкоголь, а что-то куда более последовательное и ненапористое в действиях Дверь открыли со звенящим звуком, за которым Хару уже и не следил. Всматривался только, когда между делом его привели на кухню и усадили за стол, больше похожий на сплошное пятно. Будто глаза чем-то продавили —И к чему все это? – Аки поставил торт и сел напротив —Не горячись, я не специально – Цугино лег на стол, закрывая голову руками —... И как долго будет продолжаться твое "не специально"? Ты напился один раз, напьешься и другой. Не забывай о том, что у тебя учеба и ещё вся жизнь впереди. Бухло тебе не поможет —Ну не крич-и... Чего так грубо? —Блять, делай все, что хочешь, но только не это. Я могу закрыть глаза на то, что по-хорошему должен поставить тебя на учёт по понятным тебе причинам. Но на то, что ты напиваешься прямо на улице, нет Хару молчал какое-то время. То ли минута, то ли две, а может и вовсе ничего. Мало ли, как растекалось время по кухне... А между делом что-то совсем едкое засело в горле. Алкоголь? Что бы это не было, Цугино мог ощутить, как вся смесь начала выходить наружу холодными слезами, а может всем тем же бухло, как это назвал Аки —Это ничего. Тут же... – Хару приподнялся, подтягивая к себе коробку – Купил Кочи Ещё несколько минут Цугино возился со шнурками, пока, не сдавшись, достал канцелярский нож. Торт немного плыл перед глазами, поэтому, чтобы убедиться, что это не плод его воображения, пальцем Хару немного надавил. Что-то влажное и мягкое пахло достаточно приятно. Заставило забыть, что Цугино в следствие пожалеет, что вообще прикоснулся к торту. Напоминание, что он не ел несколько дней, предпочитая лишь воду с лимоном Нож прошел между пышными коржами. Отрезанный кусок Хару съел прямо с ножа, о чем вскоре пожалел. В шоколадном вкусе различалось металлическое звучание, крик о том, что теперь Цугино ест через боль. Как банально. Но этого оказалось недостаточно, Хару хотел видеть, чувствовать большее. Нож был откинут на стол, когда от торта взяли кусок рукой. Не нарезая, прямо так, руками, которые некогда держали бутылки Великолепно. Приторно сладкое чувство проникало не только в рот, но и голову. Хару знал, а что это похоже, и с каждым разом брал только больше, чтобы ощутить это вновь. Даже если руки и лицо были испачканы... Нет, это вовсе не проблема. Наоборот, Цугино мог бы испачкаться больше, чтобы почувствовать это только сильнее. Но смысл был только во вкусе, который благодаря алкоголю смешался с чем-то знакомым. Тем, что Хару непременно хотелось бы вспомнить, но позволить себе такое теперь не представлялось возможным Пусто. Присмотревшись, Хару понял, что от некогда целого торта ничего не осталось, только ошмётки, ни на что не пригодные. А тем временем что-то ядовитое с горьким вкусом поднималось только ближе к горлу, отчего, пошатываясь, Цугино быстро направился в сторону туалета Невыносимо Горло жгло так сильно, что легче было прорезать сонную артерию и тонуть в собственной крови. Все, лишь бы не чувствовать эту боль снова. И неважно было, что причиняло боль больше – выходящий торт с алкоголем и желудочным соком или абсолютное одиночество – Цугино хотелось избавиться от этого как можно быстрее. Потому что это подло. Потому что это мерзко. И это было всем, на что он способен. Неужели ничего, кроме парада унижения и боли, не могло дать Хару то, чего он хотел больше всего? Нет, не больше всего – он был единственным, кого хотел Хару. Как прискорбно

***

Липко       "Пишу это уже трезвым. Не думал, что могу скатиться до такого. Прямо на улице, днём. О чем я только думал? Знал ведь, что захочу больше. И я захотел. А закончилось тем, что Кочи доводил меня до скамейки. Он ненавидит меня теперь, я знаю. Мне тоже противно от себя. Как я мог? Почему я просто не остался дома?        Я, наверное, перестану общаться с Кочи. Не смогу смотреть ему у глаза после такого. Raincandy был моим кумиром, и это, наверное, худшее, на что я был способен       Перед Аки тоже стыдно. Я должен был прийти на сеанс, и боже, он был готов простить мне пропуск, но я сделал только хуже. Убейте меня, я слишком мерзкий. Я вспоминал о нем даже когда пил. В чем моя проблема? Неужели было так сложно просидеть дома?       И этот торт... Как грязно. Помню только, как ел его грязными руками. Совсем не заботился о том, как это неправильно выглядело со стороны. А Аки молчал. Сидел за столом напротив, будто его и не было рядом. Не было рядом даже, когда меня тошнило. Помню лишь, какими липкими были руки, и как туалет испачкался ошметками шоколадного торта. Было невыносимо больно, но Аки не подошёл. Его не было рядом даже, когда я не выходил из туалета полчаса. И я был готов заснуть там       И я знаю, почему сделал это. Могу предположить. И это, наверное, самая стыдная часть. Аки так давно не целовал меня, а поцелуи его всегда были сладкими. Что бы это не было, я запоминал необыкновенную сладость. И этот торт... Он так таял во рту, а я не мог разглядеть, что было вокруг. Мог только есть, и есть, и есть... Я почти ничего не ел, и тогда меньше всего заботился о том, как неправильно поступаю. Я просто хотел быть рядом. Чувствовать это снова и снова, и больше никогда не забывать. Кто будет целовать такого грязного человека, как я? Кто позаботиться обо мне так же, как это делал он раньше? Я больше никогда не буду пить"