— Любовь на сцене сыграть нельзя. ©
история, которая изменила всё.
«…»
У вас есть личный дневник? Вести дневник это ведь своего рода терапия. Я начал вести его в 2018… И сегодня решил, что хочу высказаться. Но не просто. Высказаться можно пустому стулу, коту, незнакомцу в баре, собственному отражению в зеркале… Но я предпочитаю визуализировать аудиторию, которой я решился открыться. Обращаться к ней на «вы, вас, вам», будто бы пишу ей письмо. Письмо длиною в 10 лет. Надеюсь, так я устаканю все в своей голове, чтобы рассказать вам свою историю. И это будет моя личная исповедь. В ней будет не всё. Некоторые моменты в моей жизни не требуют деталей, ведь история не обо мне. Она, к слову, продолжается по сей день… Местами вы будете меня ненавидеть, местами — сочувствовать, где-то — не понимать, ругать, смеяться, поражаться, не верить, смотреть в одну точку несколько минут, кричать, радоваться и чувствовать. Чувствовать то, что чувствовал я эти долгие 10 лет. …Не люблю начинать рассказы банально и пафосно, как в кино. Но я как-никак актер. Поэтому, с вашего позволения, поведаю обо всем слегка лирическим, романтическим, но простым языком. Раз уж мне удалось собрать все свои записи вместе. Я знаю многих звёзд российского шоу-бизнеса нетрадиционной сексуальной ориентации. Все они вынуждены это скрывать или подавлять, «крутя романы» с бесчисленным количеством женщин. Для манипулирования умами нашего Брата существуют профессиональные пиарщики, журналисты и продюсеры. До этого момента — момента, когда я решился обо всем рассказать, я прошел все классические стадии. И период неприятия, и внутренней гомофобии, ещё в Омске, и эту стадию «клин клином» тоже. Не помогло. Многие из таких заложников окружающей среды и общественных норм женятся и заводят детей. И даже чувствуют себя счастливыми. Я не смею возражать и оспаривать тот факт, что они действительно любят своих жён, сыновей и дочерей. Ведь я один из них, хоть и осознанно отказался от чужой жизни… Но они себе даже не представляют, какой пытки им удалось избежать, ни разу не влюбившись в «инородный» объект своего желания. Безответно. В разгар гомофобии, будучи в эпицентре популярности на арене шоу-бизнеса. …И какое счастье они упустили, не став однажды с ним одним целым. Привет. Меня зовут Арсений. Мне… Да не важно, когда я это рассказываю. Ведь моя жизнь в один день стала объектом внимания сотен тысяч людей. Вы, именно вы, наверняка знаете все мои взлеты, падения, меня грустного, меня радостного, веселого, смешного — это моя работа. Но не до конца знаете меня настоящего. Я постоянно увиливал от личных вопросов и боялся говорить что-то о себе… Но за эти годы, а кто-то — и сразу, вы поняли и увидели самое главное. Глаза никогда не лгут. Любовь на сцене сыграть нельзя. Поэтому… Давайте знакомиться заново. Не только со мной, но и… С нашей потрясающей историей. Все началось, когда в далёком 2013 году мы решили создать новое комедийное шоу на канале ТНТ. «Шоу импровизаций». Импроком. Оно же — импровизационная комедия… Нас было шестеро. Из них двое были моими отличными друзьями, двое стали хорошими и даже близкими коллегами, а один… Стал для меня целым миром. Но на самом деле все началось в 2016, когда не смогло начаться два раза до этого. Шоу «Импровизация» прогремело на всю страну и стало стремительно набирать просмотры и поднимать рейтинги канала. На тот момент нас уже было четверо, тот самый легендарный состав, «Ливерпульская четверка», которая покорила сердца миллионов. Мы уже здорово сплотились, прошли огонь, воду и медные трубы. И ещё не раз проходили их снова, но уже, конечно, заранее знали, что мы будем вместе до конца. Мы прикипели друг к другу. Но это потребовало немало времени. Пройти через разногласия, соперничество и непонимание. Мы поднимались шаг за шагом, хоть и часто — не с одной ноги. Но все же плечом к плечу. Делили жилье, личные проблемы, радости, горе, Доширак в поезде, зубную пасту, единственную бутылку воды после долгого концерта и интервью, где мы ещё очень скромно и завуалированно отвечаем журналистам честно и неловко… Но именно тогда и началась наша история. Противоречивая, судьбоносная, символичная, тяжёлая, долгая и потрясающая. Такая как в кино. За ней наблюдали и внутри, и снаружи, приоткрывая завесу, додумывая, следя, затаив дыхание. Но вы действительно не знали всего. Очень многого и непростого для объяснений. У меня не получится рассказать всё. Передать вам это так, как было у нас, в точности до чувства… Так приятно это писать… Нас. Я не стремлюсь рассказать всё складно, последовательно, красиво, драматично, интересно и идеально. Пускай этот рассказ получится таким, словно я не собираюсь оглядываться ни на одно слово, а эту исповедь не увидит никто кроме самого Бога. Который никогда меня не осудит. Так вот. Мне было 33. Ему — 25. Я — странноватый манерный воображала, которого уже по традиции дразнили геем. Питерская интеллигенция. Он — худой, высокий, яркий и весёлый мультик, которого тогда до сих пор все нежно называли девственником… Модник. Антон Шастун. Ростом в 197 сантиметров, с бледной родинкой на носу, потеющими от волнения ладошками, смешливый, добрый, воспитанный, скромный, простой, неловкий, открытый, душа компании, весельчак, фантазер и обаяшка. Весь нескладный, увешанный металлом. Жить не может без сладостей, борща, балахонов, энергетиков, плейстейшен, подъездного рэпа и своего телефона. Мы подружились не сразу. Я никогда не общался с таким типом людей. Ничего не понимал в КВН, и меня вообще-то бесило это хамло, этот «воронежский вайб», которым веяло от них помимо зачатков московского пафоса. Но да, так бывает: те, кто испытывает неприязнь друг к другу, и ввязываются по итогу в самую преданную и искреннюю близость. Любовь в нашем случае начинается с лёгкой ненависти. С непонимания и отторжения. А крепкая дружба — с недовольного презрения. А это, кстати говоря, и история наших друзей. Нашей «конкурирующей организации»… Прошло года три совместной работы над проектом вне кадра, прежде чем мы окончательно приняли друг друга. И первый год, полностью погруженный в Импровизацию, сплотил нас, наверное, сильнее всего. Здесь были ссоры, скандалы, громкие ругани, мои срывы, мысли о расхождении, тяжёлые попытки пойти навстречу, бесконечные компромиссы, извинения, примирения и разговоры до утра. Я влип в эту историю по уши. И понял, что на наших глазах рождается самый крепкий и взаимоуважающий коллектив в моей жизни. Принять друг друга у нас получилось. Даже подружиться, ведь время и трудности объединяют. «Они хорошие ребята» — сказал я себе по итогу. И поймал себя на мысли, что с улыбкой от уха до уха собираю чемодан в наш первый тур и думаю о том, как это будет весело благодаря им. …Так начались наши приключения. Гастроли, разъезды, путешествия, концерты, совместный отдых. С каждым из них появилась своя химия. Мудрый и чуткий Позов, показавшийся мне сначала очень конфликтным, чересчур уверенным для своей внешности всезнайкой (в котором я на самом деле разглядел очень много от себя, из-за чего и недолюбливал), нравился мне с каждым разом, с каждым душевным разговором, в котором он своим пониманием, благосклонностью, уважением и добротой буквально заставлял меня раздевать до гола свою душу. Ему хотелось доверить все. Такая у него была врачебная аура спасителя, ангела-хранителя, отца, что ли. Ну а с Антоном… С Шастом у нас долго не было личной химии. Только у наших персонажей на сцене, что удивительно. Вне кадра мы как по команде отворачивались друг от друга и почти не общались, потому что были ну очень разные. Наверное, две крайности всей нашей команды. Видите, как в жизни бывает… Самая большая разница в возрасте, в характерах, в каких-то ценностях была у нас… По началу его ко мне тянуло меньше всего. Он до последнего воспринимал меня лишним, другим, сильно непохожим ни на кого, сложным, странным, дурацким, эпатажным, глупым, закрытым… Мы с совершенно разных планет. Но впоследствии это стало тем, что и притянуло его интерес. Не только человеческий. Когда он заслушался и засмотрелся на меня в один вечер… Другой… Третий… Ну а со мной все было иначе. Меня начало жутко цеплять это его равнодушие с первых наших встреч. Когда единственный в толпе парень уткнут в телефон под капюшоном, а вся футбольная команда пялится на первую красавицу школы. Она будет доставать именно того недотрогу. И я превратился в эту манерную красавицу. Я постоянно пытался втянуть его в наши игры, в сцены, в разговоры, растормошить. Я как наставник чувствовал (во-первых, себя в этой новой роли, о которой всегда мечтал) в нем огромный потенциал, но его скромность… Передо мной он терялся особенно. И в работе эта реакция и адреналин и становились теми катализаторами, которые создавали сумасшедшие искры в наших играх на сцене. Я и сам преодолевал свой страх общения с парнем из Воронежа, с «молодежью». Но, надо заметить, ни разу не получал отказ или злое высмеивание. Факт номер один. Антон Шастун невероятно хорошо воспитанный и добрый парень. Но все же, как я ни старался расположить его к себе, сблизиться, узнать, что ещё скрывается за этим образом простого воронежского КВН-щика, как ни пытался понять его рассуждения о наболевшем, его реп, играть в его приставки, как ни дёргал я его за «косички», он упорно не поддавался. И в то же время Антон был настолько простым, искренним, открытым и смеющимся солнышком, что я… Просто очаровывался, как мальчишка. Влюбляясь в эту недоступность до мозга костей. Через какое-то время, уже после первого тура и сезона съёмок, нам удалось стать друзьями и привыкнуть к темпераментам друг друга. Боюсь ошибиться в формулировке сравнения — Шастун перестал называть меня на «Вы» в своем восприятии. Та стадия, когда он не боялся подколоть меня и постебаться. Но я до конца не был уверен, что с ним вдвоем мы именно друзья, что он не боится, что за эти подколы я, взрослый и эрудированный сумасшедший дяденька, могу ему очень жестоко ответить. Всякий раз оставаясь наедине, мы много молчали, то ли стесняясь, то ли не имея общих тем для разговора и общих взглядов на что-то определенное. Нам не о чем было говорить. И это правда. Понимал ли я что-то в его этих играх, а он — в моем театре? Нет. Пытались ли мы в это погрузиться? Да. И по сей день пытаемся. Отношения — это непрерывная трудоёмкая взаимная работа. Я хотел, чтобы химия родилась здесь и сейчас, чтобы каждый разговор был непредсказуемым, волнующим. Ведь любая встреча с Позом, он знал, будет сопровождаться обсуждением поездки домой, клубов, проблем на личном и футбола. И Шастун точно получит свою порцию поддержки, веселья, комфорта и досуга. Чего ожидать от меня — он и представить не мог, как и я сам, и потому восторженно шел за мной во все «приключенческие» места, соглашался на все затеи, квесты, киношки, разыграть любые сцены, пофоткаться, снять интересное видео с глубоким смыслом, ему не всегда понятным, поехать выбирать новые наряды с нашим стилистом… Я выявил очень важную для себя деталь. Факт номер два. У Шаста невероятная тяга к новому и неизведанному. Хоть он её и отрицает на ваших болталочных шоу, мямля, что любит валяться на диване за сериалами и не хочет ничего менять в своем досуге. Это неправда. Он смотрел с нами каждый новый фильм ужасов, при том, что до смерти их боялся. Ездил по магазинам и мерил все, что ему велели. Пробовал каждую вкусняху из подарков и новое блюдо в ресторане. Постепенно, вычленяя эти особенности, я формировал на них свою стратегию и продвигался в умении находить с ним общий язык, общаться на его волне, при этом создавая новую, нашу общую, комфортную. Но строить из себя «своего» для Антона я не собирался, хотя мог и так успешно подобраться к нему. Так сказать, подъехать на старой копейке с баночкой пива и стрельнуть сигаретку. Кстати, такие мысли изначально были. Почти все в команде курили на первых сезонах, поэтому я ходил с ними за компанию, чтобы быть внутри всех обсуждений в коллективе и ничего не упустить, влиться. Мне было это не сложно. Хотя я в общем-то не курил на постоянной основе. И вот так, маленькими шажками и жертвами, вытягивая его одного на всякие выезды, съёмки, радио, эксперименты, я вышел на новый уровень доверия Антона Шастуна. Пропуск в этот волшебный и недосягаемый, очень ценный близкий круг его комфорта дался мне нелегко и мучительно долго. Но он того стоил. Я стал ему не совсем другом. Не «дружком», «братаном», «корешем» и не «Арсюхой». Пожал руку, стукнулся плечом, дал прикурить, рассказал че за запара, по пивку, зачитать рэпчик в рабочей квартире, пожарить картошки и уснуть в трусах на диване. Ничего из этого. Это совсем не наша история. Хотя иногда казалось, что у Антона есть только три модели поведения. Уважительно-романтичная с девушками, свойская и веселая с парнями и опасливо осторожная со взрослыми. Четыре. Со мной. Я стал для него будто бы новым видом человека. Абсолютным киношным или литературным персонажем. Загадочным, непонятным, сложным, непредсказуемым, но безумно интересным. Не таким, как все. Думаю, скорее больше отцом. Из-за возраста, моего желания тогда казаться ещё старше, властнее, горделивее, брутальнее, сильнее (отголоски внутренней гомофобии). И его тогда ещё колоссальной неуверенности в себе и страха того, что у нас с «Импровизацией» все пошло в гору. Но я все равно обращался с ним очень искренне и он хоть и нелепо, иногда опасливо и уважительно (в плохом смысле) отвечал мне взаимностью. Он не лукавил, не кривил душой, не боялся показывать, что понятия не имеет, что я иногда несу, что кажусь ему странным. Факт номер три. Антон крайне редко лжёт и притворяется. Что уж говорить, если четкий пацан из Воронежа под 2 метра ростом через раз сознается в том, что боится фильмов ужасов и смотрит их, закрыв ладошками лицо? Невероятно искренний и открытый человек. Здесь не заставит себя ждать факт номер четыре. У Антона Шастуна самый прекрасный смех на планете. Об этом здесь я скажу ещё не раз… Я веселил его, всегда ожидая именно его реакции на мои шутки и свое, порой очень дурацкое поведение. Мне было хорошо внутри, когда он смеялся мне. Так солнечно и звонко. Короче говоря, так я и прикипел к этому тёплому парнишке. И с того момента мне уже не хотелось делать шаги назад. Любыми тропами, через любые преграды, леса, поля и болота… Но я шёл только вперёд.