Лето 2020.
10 июля мы летали в Тамбов, на базу отдыха. Я начал замечать, что Антон стал добрее ко мне, что ли… Боялся обидеть и зацепить, выбирал слова, смеялся со всех моих шуток. И постоянно следил, чтобы я был в хорошем настроении. Я ловил его взгляды на себе и сыпался как девчонка на сельских танцах… Серёга ревновал, но по-хорошему, в шутку. И «рассадил» нас в самолёте. Но я изредка подавал Шасту знаки, что я понимаю его. Слышу и вижу всё… И очень ценю.27 августа.
У меня появилась одна творческая идея. В голове вертелась одна только фраза.«Свое сердце я не променяю даже на тысячу «сердечек».
И мы с креативной группой приступили к работе… Я — по-своему. — Шаст, напиши здесь «это моё». — Зачем? — Ну просто напиши, мне для видео надо. — Два слова? — Да. Доверчивый котеныш. Он написал это с искренней улыбкой, выводя красиво каждую букву, будто пишет любовное письмо самой красивой девочке. Мне казалось тогда, что он понял, зачем я это прошу. Но я делал очень непринуждённый вид, носясь с этими листочками по офису, пока готовили студию к съемкам «Громкого вопроса». Поэтому Антон быстро забыл, какая муха меня укусила и что я в очередной раз изобретаю. Впоследствии он увидел этот ролик. Но ничего на него не сказал.5 сентября
Не помню уже, зачем, но мы все снова собрались командой вместе. Кажется, потестить новые форматы игр — 25 сентября у нас намечалась корпоративная поездка на базу отдыха, где будет много концертов и вечеринок. Я был в восторге от гостиницы и видов на 17 этаже, ровно как и Шаст, и мы с ним оббегали всё кругом. Он не планировал оставаться до ночи и собственно ночевать здесь, а я — да. Поэтому уговорил его снять мини-обзор на мой номер для родителей. Конечно же, в моем стиле. До сих пор уверен, что ещё бы немного и я бы уговорил его тогда остаться со мной на всю ночь…***
В конце ноября, который в том году выдался весьма снежным и холодным, Антон заболел той самой болезнью, страх которой наше общество возвело в культ во всех сферах. Из-за него и ещё нескольких наших заболевших из команды мы отменили концерты либо перенесли их на декабрь. Карантин. Приближался Новый Год… Самоизоляцию Шаст переносил очень тяжело. Ныл от скукоты, духоты и одиночества. Во все беседы, рабочие чаты, телеграмы и лички. Начал заедать и очень сильно «закуривать» этот непростой период… В это время я обычно навещал семью… Но в этот раз мои передвижения были ограничены. От Сереги я собирался съезжать, чтобы не заразиться нам обоим. Риск больше. Но вскоре я все же присоединился к Антону. Когда в один день, как раз после переезда в съёмную квартиру моего знакомого, живущего сейчас в Турции, после всех перетаскиваний вещей, контактов с улицей и помещениями я прямо в подъезде потерял сознание. Да, самый тяжёлый период болезни у меня начался резко, от усталости, переутомления и ослабленного иммунитета. Меня накрыли в одночасье просто все симптомы, какие могут вырубить организм. Он у меня с детства очень сильный, и если в него попадает болезнь, он запускает режим машины-убийцы и с ожесточенным боем буквально за 48 часов производит активную борьбу с вирусами да так, что вырубает меня из внешнего мира. У меня начинаются обмороки, тошнота, приступы, температура резко под 40, лихорадка, кашель и все остальное… Все, как надо. При стадиях, когда больных увозят в красную зону… — Шаст, я перезвоню, я скорую… Графу вызываю… Давай, всё, — растерявшийся от ситуации Матвиенко едва совладал с телефоном и вспомнил, что набирать надо не 03, а 103. Я не слышал этого или просто не помню… Но как же тогда перепугался Антон… Сережка сказал, что Шаст знает обо мне, когда я в первую ночь (он ночевал со мной, в другой комнате и контактировал на расстоянии и в маске) в сонном бреду твердил его имя. Он рассказал мне и как успел меня тогда поймать, замечая, что я уже весь белый сползаю по стене. Я, конечно, подпридавил его собой, но мой друг позаботился обо мне. Помог дойти до квартиры, до кровати, переодеться, принять все, что было под рукой. Он уже переболел, поэтому был подготовлен. …Я много спал в те двое суток моего «активного сопротивления» организма. Помню только тишину, закрытые окна, непривычное незнакомое пространство и постоянную тихую вибрацию. Это названивал мне Шаст. И команда. Все хотели знать, как мое состояние, смогу ли я хотя бы какие-то моменты с концертами порешать удаленно… Я даже руку не мог поднять. Через пару дней мне действительно стало лучше. Правда, дичайшая слабость не отступала. Но время летело быстро. Просто потому, что я не осознавал, что на каждый шаг трачу на несколько секунд больше обычного, и простые действия занимают иногда часы, учитывая, как я тупил, забывал порядок, дни недели и предыдущие планы. А ещё я много спал. Как младенец. Но Поз говорил, что это нормально, что организму нужно время восстановиться. Поэтому судьба сложилась так, что эти две недели мы с Шастом были в абсолютно одинаковых положениях и состояниях. И активно это обсуждали, созваниваясь по видео. Мы ходили по нашим квартирам (я каждый раз замечал, что он у себя дома один), заваривали чай, слушали друг друга, делились рецептами, кому что прописали, какие фильмы, сериалы и шоу мы посмотрели. Я, конечно же, не упустил возможности пошутить на тему свечек, которые нам обоим советовали для иммунитета. А Шаст кокетливо на это смеялся. Ему очень не хватало эмоций и общения. Мы смотрели фильмы вместе и обменивались мнениями, составляли списки развлечений в условиях карантина, придумывали новые игры и даже свои шоу, обсуждали гостей, новых и старых. Стас написал нам, что все ждут нашего выздоровления и уже планируют шумный корпорат на 25 декабря. А 20 у нас стоял концерт в Воронеже. С этой мыслью мы засыпали и старались поправиться быстрее. К тому же, я знал, что ждёт меня в конце этого года. И как Шастун ждёт этой особенной съёмки…10 декабря.
С момента подтверждения у Антона ковида прошло положенное время, чтобы перепровериться. Меньше месяца до Нового года. Мы созвонились по Воцапу и оба ответственно сели делать тесты, предварительно заказав их онлайн с доставкой. Было ли это до усмерти смешно и забавно? Разгонял ли я, что мы как два беременных? Да. Волновались ли мы и этим волновали ещё больше друг друга? Абсолютно. Отсюда и сыпались шутки как на настоящем отборном стендапе. Конечно. Столько концертов прохалтурить на больничном. Шаст разобрался с инструкцией и «запустил» процесс идентификации вируса в маленькой капельке своей крови первый. И затих, зажав ваткой палец, ожидая, что скажут полоски. Я начал его забалтывать в эти минуты, уже придумывая, как взбодрить на случае, если тест покажет, что выходить «на волю» ему ещё рано. Как вдруг Антон меня напугал, заорав прямо в динамик. — Отрицательный! — парень сжал кулаки и подпрыгнул, как ребенок. Да так, что его свитер задрался и я заметил полосочку его голого живота. — Ха-ха, ну вот видишь! Класс, поздравляю, — улыбнулся нежно и по-семейному я. И «дал пять» в камеру. Следом за Шастуном и я отдал частичку себя безликому оракулу, который определял наш ковид-статус столь пресловутым образом. Результат мы ждали оба в полной тишине. — …Как думаешь, мальчик или девочка? — я от волнения всегда глупо шутил, все по той же заезженной теме, поглядывая на сосредоточенную мордочку Антона. — Пиздец, смешно, Арс. Я так не хотел покидать эту атмосферу семейности, уюта и дома рядом с ним. Я только сейчас осознал, что этот этап мы прошли. Прошли вместе. Но теперь всем традициям больничного и нашим теплым созвонам пришел конец. Я опустил голову на тест. — … Две полоски. — очуметь, конечно, но разгоны о беременности меня так завели, что от флирта я уже не мог отойти и расплывался в улыбке от собственных мыслей. И на результат, который я и так уже чувствовал по себе, мне было по сути все равно. — Отрицательный, Арс. Мы здоровы, можно выходить! — Шастун сразу кинулся писать Стасу и Оксане. Я тоже понимал — пора возвращаться к съемкам. Новогодние приготовления в такие моменты проходили как-то мимо нас… Но для меня главный праздник все же приближался.***
Весёлый и радостный я вскоре вернулся домой к Серёже. — О, с возвращением, граф. Де Ля Фер, блин… — Здоров, Серёг, — я был очень рад его видеть. Ужасно скучал. В квартире пахло привычно: дорогими духами, чаем, презиками и сексом. Матвиеныч, видимо, тоже здорово отдохнул от меня за время. Порой нам это необходимо. Почему бы не быть благодарным пандемии за это? Мы соскучились друг за другом и теперь с новыми силами, эмоциями и чувствами были готовы приступить к работе. Я уж точно. Снова загорелся ещё ярче, чем до болезни. У меня был повод чувствовать себя самым счастливым человеком. Тем более, что Стас и команда массово все перенесли. И тот самый день приблизился ещё. — А ты не знаешь случайно, Серёг, где мой фрак?! — без задней мысли бодро и театрально крикнул я из своей комнаты, разбирая вещи. Зачем, спросите вы? Все просто. Я. Иду. В «Контакты». — А нахера он те? В Воронеж в нём собрался? — Сережа предвкушал предстоящий концерт. Единственный из всех отмененных. А я — обложку шоу, где мы с Антоном будем вдвоем. В костюмах. Улыбающиеся и семейные.