По следу волка

Геральт с Лютиком продолжали свой путь уже пару дней, хоть и не в такой бешеной гонке, как раньше. Геральт, конечно, хотел побыстрее оказаться в Темерии, но и Реданию без внимания не оставлял. Он не сомневался в способностях Эскеля искать зацепки, но их наставник не был ни тупоголовым монстром, ни простым бандитом. Весемир умел заметать следы так, чтобы их никто не нашёл, и от Эскеля вполне что-то могло ускользнуть. Поэтому в каждой деревушке, что попадалась на пути, ведьмак обязательно останавливался в корчме, расспрашивал хозяина и иногда наведывался к солтысу. Лютик такому повороту был только рад. Весь день находиться в седле, пусть и на таком красивом и умном коне, как Пегас, как назвал его бард, было тяжело. А так он мог, пока ведьмак был занят своими делами, поразвлечь людей, сыграв пару-тройку песен, и немного заработать. А если удавалось остановиться на ночь, то можно было дать и полноценное выступление. Впрочем, сегодняшнюю ночь им предстояло провести под открытым небом. Геральт, хоть и замедлил темп, всё же старался не слишком затягивать путешествие и отклоняться от намеченной цели. Последняя деревушка попалась им чуть позже полудня и Геральт, не найдя никаких зацепок, посчитал расточительством времени оставаться в ней на полдня. Лютик, хоть и был этим заметно недоволен, особо спорить не стал. Путешествие с ведьмаком его вполне устраивало. Как он и говорил, с Геральтом путь был безопаснее, чем в одиночку, а Лютик,в свою очередь, как и обещал, легко договаривался с людьми о ночлеге, еде и прочем. Сейчас бард сидел у костра и наигрывал простенькую мелодию. Геральт же следил за тем, чтобы пойманная на ужин куропатка не подгорела. — Геральт, ты нашёл чародейку и вновь пустился в путь. При этом ты, пусть и не так сильно, как раньше, но всё равно куда-то спешишь. Ты не ищешь заказы на чудовищ, — ведьмаки же обычно этим занимаются? — о чём-то расспрашиваешь людей. Кого или что ты ищешь? — неожиданно спросил Лютик, на время прекратив играть. — Хм. — Исчерпывающе, — кивнул Лютик и возобновил игру на лютне, понимая, что дальше разговор не сложится. Геральт был не слишком общительным и по первому ответу уже можно было понять, настроен он общаться или нет. Сегодня — нет. Хотя в последнее время Геральт стал чаще говорить “спасибо” и как-то подолгу смотреть на него, что было немного странно. Ведьмак задумался. Лютик путешествует с ним не то чтобы давно, но за это время немало сделал для него. И пока ни разу не сделал чего-либо, что могло навредить самому ведьмаку. Напротив, он делал всё для комфорта Геральта. И ведьмак начал к этому потихоньку привыкать, как и к тому, что теперь с ним всегда есть попутчик. — Я ищу своего наставника — Весемира, — резко и неожиданно произнёс Геральт. Лютик, не ожидавший продолжения разговора, тем более после такой долгой паузы, не просто перестал играть, а даже отложил лютню. — Наверное, он многое для тебя значит, — осторожно, чтобы не спугнуть градом вопросов, которые так и мелькали в голове, сказал он. Геральт, уже почти привыкший к тому, что Лютик считывал его настроение и эмоции лишь по одному взгляду, кивнул. И, чувствуя, что от него ждут продолжения, сам начал рассказ: — Он пропал перед самым Беллетэйном. И теперь я и мои собратья ищем его. Он писал в дневнике, что отправился к Йеннифэр. Поэтому сначала я искал её. — Дневник — эта та книжечка, которую ты периодически перечитываешь перед сном? Я думал, что это один из ваших ведьмачих справочников. Геральт хмыкнул. — Нет, Весемир вёл дневник. Как он сам нам говорил, потому что память его подводит. Отговаривался, очевидно. Он всё прекрасно помнит, даже то, чего не помню я сам, а он старше меня на добрых пятьдесят лет. И теперь, похоже, Весемир попал в беду. — Есть какие-то мысли, где он может быть? — участливо поинтересовался Лютик. — Йен говорит, что ощущает присутствие своего амулета, который Весемир приобрёл у неё незадолго до исчезновения, на юге Темерии. Это самое большее, что удалось узнать. Быть может, моим братьям повезло больше, — пожалуй, слишком тоскливо для ведьмака произнёс Геральт. — Йен может отслеживать вещи?! — излишне взволнованно спросил Лютик. — Как она говорит, она может отследить магический след созданных ею артефактов. Лютик поёрзал на бревне, как будто ему было крайне неуютно, но тут же продолжил разговор: — А как выглядит Весемир? — Как старый ведьмак, — пожал плечами Геральт. — Исчерпывающие описание. Йен ты описывал подробнее. Уверен, что не влюблён в неё? То, как Геральт заметно смутился, не укрылось от Лютика. Тот усмехнулся, делая какие-то выводы для себя, и продолжил расспросы: — Геральт, мне нужны детали. Быть может, я смогу помочь тебе, как с Йеннифэр. — Примерно моего телосложения. Морщинистое лицо без примечательных шрамов, седые волосы, обычно собранные на затылке, усы, два меча за спиной, как и у многих ведьмаков, — ответил Геральт, не зная, что ещё добавить из особых примет Весемира. — Уже лучше. Попробую разузнать что-нибудь. Остаток вечера прошёл в непринуждённой беседе. Точнее, по обыкновению, говорил в основном Лютик, а Геральт хмыкал и изредка немногословно отвечал. *** Решив дать отдых лошадям, Геральт и Лютик уже с полчаса как спешились и шли пешком. Жара была не такой сильной, как в последние дни, а тёплый ветер приятно холодил кожу. Лютик любовался пейзажем и сочинял стихи про природу под тихую спокойную музыку. Геральт шёл молча и внимательно прислушивался к тому, что бормочет бард, отбросив все гнетущие мысли и наслаждаясь минутами покоя. Их безмятежность прервал окрик откуда-то сбоку, судя по всему, с ответвления от большой дороги. Обернувшись, ведьмак увидел мужичка с повозкой, который припустил лошадь, завидя их. — Милсдари! Милсдари! Стойте! — прокричал мужик, чуть приблизившись. Путники остановились. Подъехав совсем близко, мужик обратился уже именно к Геральту: — Милсдарь, вы же ведьмак? Геральт утвердительно кивнул. Мужик слез с облучка и тут же запричитал: — Слава богине! Сама Мелитэле вас нам послала! Мастер ведьмак, помогите! Не бросайте на произвол судьбы, никому до нас дела нет, одна надежда на вас. Наградой не обделим. Честное слово, только помогите! Геральт молча, без эмоций выслушал все стенания. Лютик же, наоборот, с сочувствием и интересом смотрел на явно попавшего в беду крестьянина. — Что случилось? — ведьмак знал, что после этого вопроса мужик начнёт ещё больше причитать, а не говорить по делу, но по-другому выяснить, в чём нужна его помощь, было невозможно. — Беда, беда у нас! Бесовщина завелась! Спасу нет! Все в страхе живем, из деревни выехать боимся, детей со двора не пускаем. Я один только и выбираюсь, потому как мужиков-то почти не осталось. А те, что остались, боятся носа своего высунуть. Помогите нам. Ведьмак вздохнул. Оставлять человека в беде, а тем более целое поселение, было не в его правилах. Да и сбережения за время путешествия пополнялись не шибко быстро. Денег, полученных от графа, всё ещё хватало, но сколько они будут в пути — неизвестно. Геральт, конечно, выручил ещё немного монет пару дней назад, когда примирил селян с их домовыми, но с бедноты много не возьмешь. Ещё не зная, в чём дело, но однозначно решив браться за него, Геральт коротко сказал мужику, чтобы вёл их к деревне и попутно рассказал всё, что беспокоит. — Значится, вот, что у нас приключилось. Уже как с две луны назад нечисть какая-то завелась. Сначала мужики пропадать стали, те, что в лес на охоту ходили. Парочку из них мы потом мёртвыми нашли. Другие так и сгинули. В лес ходить перестали. Дальше больше, мужики оставшиеся, как я, через лес по дороги в соседние села стали ездить. Одно-другое обменять, что-то прикупить, ибо, как слух пошёл, что у нас люди пропадать стали, купцы, и так редко заходившие, совсем перестали бывать. Сначала вроде как и ничего. А потом посыльные наши к вечеру так и не вернулись. Утром собрались с мужиками искать. Нашли. Всех троих нашли. Да только хворые они стали. Как в беспамятстве. Ведут-то себя тихо, спят постоянно, лихорадят иногда. А когда просыпаются, то смотрят в одну точку и не говорят ничего. А спустя недельку напасть эта и девок наших настигла. Сколько ни наказывали мы, что в лес ни ногой, а всё равно пошли, дурёхи. Уж не знаю, что их туда потянуло. Да только на другой день нашли в таком же состоянии, что и мужиков наших. А потом сын старосты, молодой парнишка, ни с того ни с сего в лес ночью ушёл. Его бабка Зося, что на краю деревни живёт, видала, окрикнула из окна, а так он не реагирует. Она б и рада на помощь позвать, да только страх её взял из дома выходить ночью. Так до первых лучей сидела, а с рассветом побежала к старосте всё рассказывать. Сына его нашли, да только тоже таким хворым. С тех пор то через ночь, то через две-три девки да парни уходят в лес и сами уже не возвращаются. Как из дома выбираются — не знаю. Всё заперто, не спим. Да только две ночи не поспи, на третью всё равно сон сморит. Такая у нас беда, милсдарь ведьмак, — тоскливо поведал историю мужик. — А ты, значит, не боишься через лес ходить? — история Геральту не нравилась. В голову не приходило, кто из нечисти так себя мог вести. — Боюсь, ещё как боюсь. Но я заговоренный. У меня оберег есть, — мужик вытащил из-под рубахи амулет и мельком показал его ведьмаку и тут же спрятал. — Мне его ещё в детстве бабка-травница дала. Да только поздно я про него вспомнил, когда дочка моя, Милка, ночью ушла, а наутро её в беспамятстве нашли, только тогда и вспомнил. Надо было ей дать, — с горечью проговорил мужик. — Но теперь я всю деревню спасаю, к знахарю езжу за травами для больных наших. Хотел самого его привезти, да он упёрся и наотрез отказался. Сказал, мол, не болезнь это, а бесы. Но травы дал. Не знаю, что уж они, эти травы, делают, хоть бабка травницей и была, да только ремеслу своему не обучила, но хуже не становится. Но и лучше тоже. Я ж даже объявление в деревне соседней вешал, да только никто не откликнулся так. Повисло напряжённое молчание. — Хм, — ситуация всё больше начинала напрягать Геральта. — Звать-то тебя как? — Яков я буду. А вас как, милсдари? Путники представились. Остаток пути до деревни прошëл в тишине. Даже вечно говорливый Лютик примолк. Деревенька, окружённая лесом со всех сторон, встретила их пустыми улицами. Не соврал мужик, что все сидели по домам да боялись высунуться со двора. Яков сразу повёл их к своему дому. — Злата, я вернулся, — переступив порог, сразу позвал жену Яков. Из соседней комнатки, скорее всего кухни, раздался женский голос: — Ты рано, ничего не случилось? Чуть погодя в комнату выглянула женщина среднего возраста, в простом, но чистом платье, с повязанной на голове косынкой и растерянно добавила, увидев двух мужчин со своим мужем: — Ой, ты с гостями. — Это ведьмак, Злата, и его друг бард. Они обещали помочь нам. Глаза Златы вспыхнули надеждой и она тут же засуетилась по хозяйству, приговаривая: — Мы гостям всегда рады, сейчас просто время тяжёлое. Вы уж извините, чем богаты будем. Яков сегодня должен был привезти еды. — Не переживайте. Нам много не надо. Я бы сразу приступил к делу, а не рассиживался, — сказал ведьмак. — Яков сказал, что ваша дочь тоже пострадала. Я могу её осмотреть? Глаза женщины сразу увлажнились и она шмыгнула носом. — А ну брось это. Я сказал, исцелим мы нашу Милку. И милсдарь ведьмак нам поможет, — строго, но успокаивающе произнёс Яков. — Пойдëмте, если это поможет ей, — удержавшись от непрошеных слëз, но всë же шмыгая носом, женщина повела Геральта в соседнюю комнатку. Лютик увязался за ними. Там, на кровати рядом с печкой, лежала девушка. На вид ей было не больше семнадцати лет и выглядела она действительно болезненно. Бледное лицо, тёмные круги под глазами, начинающие впадать щеки. Девушка не спала. И, как и описывал её отец, смотрела в одну точку, будто завороженная, очень редко моргая. — Сколько она так лежит? — спросил Геральт. — Уже дней десять как будет, — всё ещё шмыгая носом, ответила женщина. — Вы осматривали её? Не заметили никаких странных царапин, укусов, отметин? — Нет, — задумчиво и медленно произнесла Злата. — Разве токма синяки на коленках. Но это она у нас с детства рассеянная, то об корень запнётся, то в юбке запутается. Геральт кивнул. Он подошёл и присел рядом с девушкой. Та не реагировала. Геральт присмотрелся к глазам. Зрачки были расширены, хотя в комнате было светло. Он поводил руками перед лицом Милки. Никакой реакции. Да, тут не помешала бы помощь чародея или знахаря, отметил про себя Геральт. Геральт оставил девушку в покое и вернулся обратно к её отцу. — Где дома других пострадавших? Я хотел бы на них взглянуть. И… трупы первых жертв вы уже схоронили? — Так точно, милсдарь ведьмак, две луны уж прошло, схоронили, как подобает обычаю. — Хм, — ведьмак не надеялся на другой ответ. Осмотр трупов мог многое дать, но сразу, а не спустя столько времени. — А остальные дома пойдёмте покажу. Трое мужчин покинули дом. Лютик, на удивление, молча и стараясь не выделяться, следовал за ведьмаком, а тот пока не прогонял его. *** Яков, проводив ведьмака с бардом к дому старосты и указав на другие дома, где были жертвы, ушёл к себе. Геральт не очень рассчитывал на то, что осмотр других жертв поможет хоть чем-то. Так оно и оказалось. Все, кого осмотрел ведьмак, были точно в таком же состоянии, как дочка Якова. Геральт с Лютиком покинули последний дом и медленно шли по одной из улиц деревни. Ведьмак пытался выискать что-то, что могло дать подсказку. Кроме уж слишком редких прохожих, постоянно боязливо оглядывающихся по сторонам, не было ничего необычного. Лютик, всё так же тихо следовавший за ведьмаком, решил задать мучивший его вопрос: — Геральт, как думаешь, что это такое? Ты встречал такое раньше? — Нет, — честно, но немного раздражённо ответил ведьмак. Не любил он иметь дело не пойми с чем. А в последнее время такие случаи поразительно участились. Лютик как-то удивлённо взглянул на него и заметно насторожился. Он всегда был рад помочь людям, но эта деревня его пугала своей безлюдностью. В любой другой ситуации рядом с Геральтом он чувствовал себя под защитой, но теперь, когда ведьмак признался, что не имеет ни малейшего представления, что тут происходит, стало очень неуютно. — Никаких предположений вообще? — не теряя надежды вернуть себе прежнее спокойствие, спросил Лютик. — Определённо существо более-менее разумное. Трупоеды, арахноморфы и прочие примитивные чудища не способны наслать такой сильный морок. На колдовство тоже не похоже. Медальон не дрожит рядом с жертвами, да и зачем какому-нибудь чародею вводить половину деревни в небытие. Если только он не сумасшедший. Но никого, кто способен из чудовищ наводить морок в таких количествах, причём избирательно, на преимущественно молодых людей, при этом не убивая жертв довольно долго, я не знаю. Хотя первые мужики, которых убило чудовище, были уже не молоды, да и те, что первые впали в беспамятство, тоже. Придётся всё же наведаться в этот проклятый лес и поискать следы там. Сказав это, ведьмак свернул на боковую улочку, ведущую к выходу из деревни. — Я с тобой, — Лютик ускорил шаг, догоняя ведьмака. — Нет, иди к дому Якова и жди там. — Ну уж нет. Раз в этой деревне происходит неясная чертовщина, то с тобой безопаснее всего. — В лесу на нас может напасть неизвестно кто. У Якова будет безопаснее. — Геральт, если ты не заметил, я примерно одного возраста с пострадавшими. Ну, может чуть-чуть старше, — не унимался Лютик. Геральт оглядел барда. Тот был прав. А учитывая, что молодых людей в деревне осталось столько, что по пальцам пересчитать, чудовище вполне могло позариться и на Лютика. Тащить его с собой было скверной идеей. Оставлять одного в месте, где пропадают люди и потом их находят в беспамятстве — ещё хуже. — Хм. В этот раз Лютик распознал в этом глубокую задумчивость ведьмака. — Хорошо. Но ни на шаг от меня не отходи. Ты понял меня? — строго произнёс Геральт. — Я и сам не хочу отходить от тебя ни на шаг. Уж поверь мне. *** В лесу было тихо и это была не зловещая тишина, а обычное спокойствие природы, что было очень странно для места, где творилось не пойми что. В лесу гнетущие чувство беспокойства, которое так ярко ощущалось в деревне, куда-то исчезло. Геральт про себя иронично отметил, что не удивительно, что люди из деревни уходили по ночам в лес, где было больше спокойствия. Но всё это не могло обмануть бившее тревогу чутьё ведьмака. Осмотр леса тоже ничего не дал. Всё было чисто. Даже на том месте, где, предположительно, нашли последнюю жертву, всё было спокойно. Ни магии, ни следов, ничего, что могло бы натолкнуть на мысль, что тут происходит. Геральт возвращался в деревню ещё более хмурым и задумчивым, чем уходил из неё. Лютик, сдержавший слово и не отходивший ни на шаг от ведьмака, следовал за ним. Когда среди деревьев замелькали избы, извещая о приближении к селению, бард всё же заговорил: — Геральт, люди же уходят в лес по ночам? Быть может, стоит осмотреть лес ночью? — Лютик сам поёжился от своего предложения. Да, лес и на него оказал какое-то успокаивающее действие. Но зная, что в нём творится, он был полностью согласен с жителями в их нежелании выходить за пределы домов и дворов. — Хм. Может и стоит, — вариантов у Геральта было не так уж и много. — А когда нашли последнего паренька? Ну того, белобрысого, помнишь? — Три дня назад. — Яков говорил, что люди уходят в лес примерно раз в два-три дня, самое долгое — неделя. Так ведь? — задумчиво сказал бард и по его тону было понятно, что он хочет что-то предложить. — Да, примерно так, — кивнул Геральт. — Значит следующая жертва должна вот-вот уйти в лес. — Хм, — Геральт тяжело вздохнул. Вариант ждать следующую жертву был самый последний. Во-первых, хотелось обойтись без пострадавших. Во-вторых, ждать можно было ещё как минимум несколько дней, а задерживаться ведьмак не был намерен. В-третьих, чтобы выловить того, кто собрался уходить в лес, нужно патрулировать всю деревню и не факт, что один ведьмак сможет вовремя оказаться в нужном её конце в тот самый миг, когда несчастный решит уйти. Правда, других вариантов у Геральта пока не было, как не было никаких зацепок и никаких хотя бы примерных догадок. Это злило. Лютик шёл рядом тоже очень задумчивый. Они уже вышли к деревне и шли по одной из пустынных улиц. — Быть может… Попробовать обмануть нечисть? — несмело и не очень уверенно предложил бард. — Каким образом? — Геральт не то чтобы заинтересовался этим предложением. Хотя бы потому, что не представлял, как его реализовать. Чтобы обмануть кого-то или что-то, надо хотя бы знать, кем этот кто-то или что-то является. — Ну… я мог бы ночью сам пойти в лес. Это могло бы выманить монстра. А ты бы разобрался с ним, — вновь не очень уверенно и как-то по-детски наивно предложил Лютик. — Нет. И речи быть не может. Я не знаю, с чем имею дело. А значит, не могу гарантировать твою безопасность, — слишком резко ответил ведьмак, похолодев внутри только от одной мысли, что не сможет защитить Лютика. — У тебя есть другие варианты? — Лютик всплеснул руками. — Хм, — вариантов у Геральта не было, но признавать он это не хотел, будто ощущая, что его признание даст согласие на план Лютика. Опасный, непродуманный план, на который в здравом уме просто нельзя соглашаться. Лютик словно почувствовал его сомнение и продолжил настаивать: — Геральт, послушай, я же пойду туда в сознании. И, надеюсь, это как-то убережёт меня. Да и ты будешь всегда рядом. Я не сомневаюсь в твоих силах, ты справишься. — Нет. Существо, судя по всему, разумно и может заподозрить обман, — искал причины не соглашаться на эту авантюру Геральт. — Но первые жертвы же сами, осознанно, шли в лес, — продолжал убеждать Лютик. Выдержки Геральта не хватило и он всё-таки вспылил: — Да. И что с ними стало?! Напомню, первых мужиков, осознанно ушедших в лес, нашли мёртвыми. Как ты не понимаешь, я не могу допустить, чтобы ты подвергался опасности! — ведьмак сам не ожидал от себя такого беспокойства. — А чтобы подвергались опасности эти ни в чём неповинные люди можешь? — не остался в долгу бард. — Сколько нам ждать следующую жертву? А если не уследишь, как она ушла в лес? Ждать другую? Сколько их надо? Пока вся деревня не сгинет? — Лютик тоже понимал, что ждать можно долго, и не факт, что ведьмак сможет, даже при его хвалёном чутье, вовремя понять, что кто-то ушёл в лес. Выходов из деревни было слишком много. Геральт нахмурился больше прежнего и ускорил шаг, будто хотел уйти от этой нерешаемой задачи. Как ни крути, Лютик был прав. План действия с наживкой в виде самого Лютика пока что был самый эффективный и вообще единственный из реально осуществимых. Но Геральт отчаянно не хотел соглашаться на него. Так, в молчании и под недовольное сопение ведьмака, они дошли до дома Якова. Уже во дворе, перед самым входом, Лютик положил свою руку на плечо Геральта, пытаясь успокоить. Как ни странно, это подействовало. Геральт остановился и глубоко вдохнул. — Геральт, я понимаю все риски и опасности. Но другого выхода не вижу, — спокойно и убеждающе начал Лютик. Геральт ещё раз глубоко вдохнул. — Я подумаю. До ночи ещё есть время, — ведьмак упорно не хотел полностью соглашаться с этой безумной идеей. Лютик, будто понимая это, участливо похлопал его по плечу и молча зашёл во двор. Геральт двинулся за ним. *** Лютик шёл по лесу и проклинал себя за своё стремление помочь всем и вся любой ценой. К чему это его привело? К тому, что он ночью идёт по тёмному лесу навстречу обитающему в нём чудовищу, о котором они не имеют никакого представления. Он совершенно точно соврал ведьмаку, когда говорил, что осознавал все риски. Ничего он не осознавал. Особенно того, что ему будет так страшно. Просто пиздец, как страшно. Даже несмотря на то, что Геральт провёл с ним подробнейшую беседу о том, что нужно делать в случае опасности, вооружил его серебряным кинжалом, который теперь покоился в ножнах на поясе слева, и сам был где-то поблизости. Хотя присутствие ведьмака было незаметным, Лютик точно знал, что тот где-то рядом, и только это осознание держало его от отчаянной попытки кинуться наутёк обратно к деревне. В лесу, как и днём, было тихо и спокойно. Ничего не предвещало никакой опасности. От этого спокойнее самому Лютику не становилось, потому что теперь он ждал, что из-за всей этой умиротворённости вдруг появится чудовище. Лютик наматывал уже не первый круг вокруг деревни, и ничего не происходило. Похоже, Геральт был прав: чудовище разумно и не купилось на их уловку. Напряжённые нервы уже готовы были дать сбой и заставить барда бросить эту затею. Чтобы как-то себя успокоить, он принялся тихо напевать песню. Так становилось менее жутко. Лютик бродил так ещё с четверть часа, как вдруг среди деревьев промелькнул какой-то тёмный силуэт. Бард замер в нерешительности. Вряд ли Геральт решил попугать его и стал таинственно прятаться между стволов. Лютик тяжело сглотнул. Если раньше он думал, что страшнее уже некуда, то он явно ошибался. Силуэт промелькнул ещё раз, уже ближе. Затем Лютик услышал женский голос у себя в голове: — Ты красиво поёшь. Я люблю песни. Спой ещё. Лютик замялся. Никогда в жизни, он не подумал, что не захочет отвечать на просьбу исполнить песню. — Пой, — голос в голове стал требовательнее. Бард подчинился и запел первое, что пришло в голову. Голос не слушался и дрожал и был очень тихим. К середине песни из чащи наконец-то показалась женщина. Она была обнажена, лишь чёрные длинные волосы спадали с плеч и прикрывали нагую грудь. Кожа её была бледной, хотя сам Лютик не был уверен, что от страха не был сейчас таким же. Женщина медленно подходила к нему и тоже начала напевать, подхватив мелодию. Она подошла к Лютику почти вплотную и коснулась рукой его подбородка. Бард стоял как вкопанный, не смея пошевелиться и прервать песню. Когда он закончил петь в голове вновь раздался голос: — Ты мне понравился. Пожалуй, с тобой я расправлюсь так, как поступала раньше. А на твоего друга-ведьмака наведу морок. Женщина оскалила острые клыки и хищно зарычала. *** Геральт на небольшом отдалении следовал за Лютиком, не упуская того из виду. Медальон не дрожал, но внутреннее чутьё кричало об опасности. Не стоило соглашаться на эту идею. Они бродили по лесу уже довольно долго, но ничего не происходило. Самое необычное, что случилось за это время, так это то, что Лютик начал напевать себе под нос. Хотя к этому Геральт уже привык, просто не думал, что бард будет распевать свои песни в такой обстановке. В какой-то момент медальон на груди всё же дёрнулся и Геральт заметил шагах в двадцати какую-то быстро промелькнувшую тень. Отходить от Лютика не хотелось. Но чудовище дало о себе знать. Геральт решил быстро сходить проверить, что там такое, периодически оглядываясь в ту сторону, где между деревьев шёл бард. Там, где промелькнула тень, ничего не было. Геральт выругался про себя и засобирался обратно. Именно в этот момент ведьмачий слух уловил, что к и без тому тихому пению Лютика присоединился ещё один голос. Женский, судя по всему. — Зараза, — Геральт кинулся к тому месту откуда шёл звук. Он оставил Лютика всего на пару минут без присмотра, а тот уже во что-то вляпался. Когда ведьмак приблизился к месту, перед ним предстала картина, заставившая всё внутри перевернуться и лишиться ведьмачьей хладнокровности. Лютика за голову держала брукса и уже готовилась вонзить свои клыки в его шею. А бард, несмотря на все предосторожности, рассказанные ведьмаком, стоял и просто позволял себя убить. — Лютик! — закричал Геральт, на ходу доставая серебряный меч. Брукса, поняв, что ей помешали, оскалилась в сторону ведьмака. Лютик, будто пришедший в себя и ужаснувшийся представшей перед ним картине, вскинул руки перед собой, отталкивая чудовище. Получилось не то, что он хотел и он сам полетел назад. Хотя цель отдалиться от чудовища как можно быстрее была достигнута. Оказавшись на земле, Лютик начал задом отползать подальше от всего этого. — Беги отсюда, немедленно! — только и успел крикнуть ведьмак, прежде чем сделать свой первый удар. Брукса увернулась и пошла в ответную атаку. Завязался бой. Геральт делал выпады, пируэты, уворачивался, применял знаки. Брукса не оставалась в долгу, пару раз становилась невидимой, пыталась послать звуковые атаки, которые, к счастью Геральта, не достигали цели, быстро наносила удары острыми когтями. Бой шёл на равных. Геральта всё же несколько раз задело когтями, он, в свою очередь, оставил несколько не очень глубоких порезов на теле бруксы. Казалось, что это всё длится слишком долго, но на самом же деле за это время Лютик, продолжавший пятиться, успел только отползти от места схватки шагов на пять и, наконец, упершись спиной в дерево, подняться на ноги. Недолго постояв в ступоре, он рассудил, что вернее всего будет последовать указанию Геральта и броcился, было, бежать, но успел сделать только пару широких нетвёрдых шагов в сторону. Брукса, заметив, что первая жертва пытается скрыться, послала звуковую волну в сторону Геральта, от которой тому пришлось уворачиваться кувырком, и быстро переместилась, возникая перед бардом. Лютик от неожиданности сдавленно вскрикнул и быстро развернулся, чтобы бежать в другую сторону. Но брукса оказалась быстрее и проворнее. Она приставила острые когти правой руки к шее барда, второй больно стискивая его плечо, и тот болезненно застонал. Геральт, встав на ноги, увидел картину, от которой у него уже во второй раз за эту ночь всё перевернулось. — Бросай меч, ведьмак, — раздался голос бруксы в голове у Геральта, — иначе твоей пташке конец. — Ты и так его убьёшь, — ответил Геральт, не торопясь бросить оружие, хотя прекрасно осознавал, какому риску подвергал этим Лютика. Какому риску он собственноручно подверг его, соглашаясь на этот чёртов план. — Да, но не сразу. Сначала я несколько дней попью его кровь, а в перерывах он будет петь мне песни. Ты бы лучше беспокоился о своей участи, — ответила брукса, всё так же не проронив ни звука. — И какая участь ждёт меня? — Геральт тянул время, судорожно пытаясь что-нибудь придумать. — Ты закончишь свои дни в беспамятстве. Как и жители деревни. — Ты вампир, ты питаешься кровью. Зачем ты делаешь это с ними? — Ты думаешь, что знаешь про монстров всё, глупый ведьмак, — как только голос в голове Геральта затих, брукса впервые рассмеялась вслух. — Зачем тебе это? — повторил вопрос Геральт. Брукса, перестав смеяться, так же мысленно ответила: — Оказалось, что питаться чувствами и эмоциями намного лучше, чем кровью. После этих слов Лютик, который невообразимым образом смог незаметно достать кинжал, воткнул его, не глядя, позади себя, попав прямо в тело бруксы. Та, взвыв, сжала когти на плече барда сильнее, нанося ему глубокие раны. Крик Лютика слился с криком чудовища. Геральт среагировал незамедлительно. — Пригнись! — только и успел крикнуть он, прежде чем в два шага оказался рядом и срубил голову вампира, забрызгивая её кровью всё вокруг. Отбросив меч, Геральт тут же подхватил Лютика, который вместе с всё ещё державшим его телом бруксы стал заваливаться вбок. Одним движением ведьмак откинул труп в сторону и начал трясти барда. — Лютик! Эй! Очнись! Лютик не был в беспамятстве, как изначально показалось Геральту, а просто сильно зажмурил глаза от внезапной боли и страха. — Да, да, — тихим уставшим голосом ответил он и, когда Геральт перестал наконец-то его трясти, добавил: — Всё хорошо. — Нихуя не хорошо. Ты ранен. Никогда! Слышишь! Больше никогда не проси меня о том, чтобы ты был приманкой! Геральт поставил Лютика на ноги и, убедившись, что тот твёрдо на них стоит, принялся рыться в поясной сумке в поисках чистых тряпиц, которые всегда у него были с собой. — Хорошо. Я и сам больше не хочу. Дурацкая была затея, — устало согласился Лютик. Он ещё не до конца отошёл от шока. Хотелось лечь и забыться сном. Но прежде смыть с себя грязь, землю и, о святая Мелитэле, кровь этой твари, что стекала по затылку и уже пропитала рубашку со спины. От этой мысли стало дурно и Лютик немного пошатнулся. Ведьмак среагировал мгновенно. — Тихо, тихо, всё закончилось. Сейчас доберёмся до деревни и я промою тебе рану, наложу повязку с мазью, будет не так больно. Пока просто перевяжу, чтобы остановить кровь, — расценив бледность и шатания Лютика, как реакцию на рану, стал утешать его Геральт. — Всё хорошо. Я просто перенервничал, — боль Лютик действительно пока ощущал не так ярко. Сказывалось шоковое состояние. — Давай поскорее уберёмся отсюда. Геральт молча кивнул, закончив быструю перевязку. Он подобрал меч, голову бруксы, при взгляде на которую Лютику опять стало дурно, и, взяв барда под правую руку, будто боясь, что тот не сможет дойти сам, направился к деревне. Вокруг вновь воцарилась тишина.