On your knees

      Последний вечер, когда бывшие однопартийцы решили провести вместе, проходил бурно. Алкоголь, льющийся рекой, позволял не думать о том, что будет завтра. Куда направятся все те, кто сегодня клянётся в вечной дружбе, кто защищал твою спину последние долгие недели, с кем пережили самые страшные дни. Сегодня ночью эту тему не упоминали, ибо негоже дурными разговорами настроение всем портить. Поэтому поднимали бокалы, выпивали до дна, обещали встретиться вновь когда-то, вот только без конкретных дат.       Когда Астарион успел найти новых слуг, Тав не интересовалась. Но делали свою работу эти испуганные парни и девушки отлично. Бокалы с вином не успевали опустеть, как их наполняли вновь. Стол ломился от еды, хоть хозяин замка не пробовал ни одно блюдо. Он лишь отпивал из бокала рубиновую жидкость, которую ему подливала служанка отдельно ото всех. Чью кровь Астарион пил в этот момент, Тав не знала. Но, к счастью, вампир был сегодня в хорошем настроении и делился со своим отродьем «ужином», протягивая пару раз за вечер ей бокал.       Но даже эта бурная вечеринка должна была подойти к концу. Астарион великодушно предоставил по комнате в замке для бывших товарищей, чтобы все успели отлично отдохнуть перед новым путешествием. Вот только Тав в этот поход уже никто не позовёт. Она останется в этом замке, пока Астарион не позволит ей сопроводить его в дороге. И другой на месте полуэльфийки был бы против, вот только девушку всё устраивало. Тав счастлива оставаться рядом со своим «хозяином», быть с ним каждую минуту новой жизни. Делить с ним постель, кровь, будущее — это ли не мечта? Вот только в эту новую «эру» Тав слегка не вписывался её второй возлюбленный. Хальсин, свободный как ветер, вряд ли бы захотел оставаться привязанным к одному месту вдали от природы. Поэтому эта ночь, которую они планировали провести вместе, может стать последней.       Стулья задвинуты, товарищи по одному и по парам расходятся в комнаты. Кто-то пошатывается, а для некоторых дойти без опоры на партнера не представляется возможным. Тав подскакивает с места, как только Хальсин отодвигает свой стул и выходит из зала. Правда, не сразу — лишь когда Астарион позволительно кивает головой и едва заметно улыбается.       — Не думал, что ты придёшь ко мне сегодня, — голос друида звучит нежно, ласково, когда Тав догоняет его у двери. — Но я рад тебя видеть.       — Не могла же я не… — девушка боялась сказать слово «попрощаться». Ей не хотелось думать, что эта встреча станет последней. К счастью, мужчина не дал договорить, понимая её чувства.       — Я пока не решил, куда отправлюсь. Астарион предложил остаться на неопределённое время в замке, поэтому нам не стоит прощаться столь поспешно. Но я рад, что ты хотела провести эту ночь со мной.       Последние слова друид произнёс, уже подхватывая девушку на руки внутри богато обставленной комнаты. И Тав, не тратя времени на никому ненужные слова, прильнула к любимым губам, раскрывая друиду всю душу. Настойчивый, жаждущий поцелуй не разорвался даже тогда, когда друид опустил девушку на мягкую перину. На шёлковых простынях стройное и подтянутое тело выглядело потрясающе. Чёрные, как крыло ворона, локоны раскинулись на алой ткани, а бледная кожа с вязью синих вен казалась такой нежной и невинной.       — Впервые не в лесу, — хихикнула Тав, напоминая друиду каждую прекрасную ночь, проведённую под открытым небом. Руины, поляны, леса, лужайки у озера… Но никогда не богато украшенные мягкие перины. Лишь в борделе, где они отдыхали вместе с дроу, немного участвовала кровать. Вот только провести подобную ночь вдвоём в постели, когда кровь закипает, а тело…       ...А тело сгорает от жарких поцелуев, которых словно осталось всего ничего на всю вечную жизнь. Жадные губы впиваются в костлявые плечи, сминая, заставляя почти прозрачную кожу краснеть. Спускаются от косточек ключиц к груди, к нежным соскам, оставляя алые следы на всём пути. Лёгкими засосами поцелуи устремляются по уже обнажённому животику ниже, глубже к источнику всех наслаждений.       Короткий вздох, когда губы касаются нежной кожи бедра. Тав ощущает, как тело друида напрягается. Он не спешит, но девушка замечает, что эта пауза в движениях — явно не попытка «помучить» возлюбленную. Подтверждая опасения, Хальсин слегка отстраняется. Его огромная грудная клетка приподнимается от тяжёлого дыхания, опускается обратно, неспешно. Пальцы сжимаются в кулак, он отводит взгляд от обнажённого тела на стену, потолок. Куда угодно, лишь бы успокоиться. Чувствуя нарастающее напряжение, Тав поднялась и присела рядом с мужчиной.       — Знаешь, — голос друида звучит глубоко, непривычно, — как тяжело оставаться в человеческом облике, когда ты передо мной такая…       Хальсин сдался, повернул голову в сторону девушки и прошёлся взглядом по голым плечам, грудной клетке, небольшому животику, объёмным бёдрам. Глаза ласкали и без прикосновений дарили жар коже.       — Тише, ты справишься, — девушка успокаивала мужчину, унимая дрожь в собственном теле. Однажды она не успела, один раз не смогла заставить его звериную натуру уйти на второй план. Это было странно и страшно, повторять подобное не хотелось. Поэтому сейчас руки ласково гладят мощные плечи, а губы касаются то щеки, то лба. Не страстно. Спокойно, нежно, трогательно.       Друид издаёт глубокий выдох. Животный инстинкт уходит на дальний план, теперь он может отдаться желаниям, не боясь причинить вред. И тело напротив совсем не против. Тав изгибается в пояснице, когда он едва ощутимо поглаживает её нежную кожу талии. С губ девушки срывается короткий стон в момент прикосновения к внутренней части бедра. Ловит его мужчина поцелуем, закрепляя касания на коже лёгкой хваткой крепких рук.       Хальсин ловит каждый её «почти стоны». Короткие придыхания сквозь сжатые губы. Грубые от работы пальцы смещаются слегка ниже по нежным бёдрам. Слетевший вздох он срывает с губ очередным поцелуем, прикусывая её язык игриво. Скорее чувствует, чем слышит друид и новые стоны, когда его пальцы касаются аккуратно приоткрытых половых губ. Бёдра поддаются навстречу, но Хальсин прижимает тело к мягкой перине лёгким усилием. Тав жаждет его, не хочет ждать, но друид не торопится. В этот раз он хочет растянуть удовольствие как можно дольше.       Губы отрываются от поцелуя, чтобы коснуться линии челюсти. Провести невидимую глазу дорожку от неё к ключицам, а после ниже. Прикусить бледный персиковый камушек соска зубами, одарив после чередой поцелуев весь ореол. Сжать свободной рукой оставшуюся без внимания грудь, прежде чем обездвижить слишком дрожащее под ним тело. Хальсин на своей шкуре (как человеческой, так и звериной), научился, как подчинять и подчиняться. Он знал, как заставить умолять о наслаждении и молил сам. Но с девушкой, дрожащей в этот момент от касаний, ему не приходилось придерживаться одной роли. Сейчас друид доминирует, однако через мгновение Тав может стать хозяйкой положения, как было уже не раз после её обращения в вампира.       Но сейчас полуэльфийка лишь постанывала, наслаждаясь позицией и ролью. Её коготки расцарапывали плечи, выпуская едва заметные капли крови. Вот только от каждой рубиновой бусины, появляющейся на коже друида, девушка вздыхала глубже, облизывалась столь соблазнительно, что Хальсин был готов отдать всего себя для утоления её жажды.       Но тело Тав требовало не только крови. И стоило пальцам друида проникнуть внутрь, он успел в этом убедиться. Бёдра двинулись навстречу, с губ сорвался более протяжный стон. Друид добавил к двум пальцам третий, не забывая надавливать на её уже влажный от смазки клитор, чтобы вызвать более отчётливые и громкие стоны наслаждения.       — Мне нужно, — голос Тав звучал рвано, дрожал, — больше.       Намекая, она прошлась ладонью от плеча мужчины ниже. И хоть она не дотянулась до края брюк друида, её стремление не остались незамеченным.       Хальсин ускорил темп внутри девушки, прежде чем без предупреждения вытащить пальцы. Несмотря на разочарованный вздох, он освободил руку и приспустил ткань брюк и нижнего белья. Кисть Тав моментально устремилась навстречу стоящему во всей готовности органу, вот только друид в миг остановил её попытки взять контроль над ситуацией. Кисть перехвачена и обездвижена справа от тела. Свободна рука Хальсина направляет уже каменный от желания член между влажных складок.        Главное — не спешить. Пройтись головкой по клитору, раззадоривая. Заставить её бёдра вновь качнуться навстречу, прежде чем войти. А когда девушка бессильно отдастся во власть, уже можно не сдерживаться. Войти на всю глубину, широко раздвигая ноги, закидывая щиколотки на плечи. Можно склониться над ней, впиться в шею, как делал и продолжает делать её главный любовник. Вот только выбрать не ту сторону, где вечными шрамами отпечатались две точки, а другую. Вдохнуть дурман кожи и волос, прежде чем издать почти животный рык.       Шлепки двух потных и горящих тел друг о друга, влажные звуки проникновения. И стоны, рваные, похожие на крики боли, заглушают все звуки вокруг. И даже скрип дверей тонет в сладостных возгласах наслаждений, когда незваный гость заходит внутрь комнаты. И он не спешит прерывать действо, наслаждаясь представшей перед глазами картиной. Игнорируя мужчину, совершающего толчки внутри его женщины, он видит ЕЁ. Стонущую, молящую, возвышенную. Прекрасную. Как она прикусывает губы, как извивается при каждом движении. Как дрожит её тело при приближении оргазма.       И только когда Тав почти достигает его, Астарион считает нужным вмешаться. Ему не важно, что делает друид, но именно с ним его сокровище, его женщина должна достигнуть высшей точки наслаждения.       — О, дайте мне мольберт и талант к рисованию. Я бы запечатлил столь прекрасный вид, — шаг вперёд, чтобы наверняка разорвать сакральный момент.       И это работает. Друид сбивается с ритма, а Тав бросает виноватый взгляд на хозяина. Пусть он дал разрешение, не возражал, не бросал привычные комментарии… Но его присутствие делало процесс чем-то непривычным. Неправильным. Но от этого не менее возбуждающим.       — Ну что вы, — усмехнулся Астарион, лениво подходя к постели. Левая рука уже освобождает завязки вычурных брюк. — Не стоит останавливаться лишь от одного моего присутствия.       Вампир не мог не заметить, как член Хальсина выскользнул из девушки, стоило ему сделать лишь маленький шаг вперёд. Пусть он разрешил Тав ещё до своего возвышения восполнять физические потребности с друидом и даже однажды участвовал с ними в оргии с дроу, наблюдать их акт ранее не приходилось. Об этом явно думала и смутившаяся Тав, и слегка напряжённый Хальсин. Но Астарион, не отрывая глаз от своего сокровища, поспешил успокоить смущённых любовников.       — Не останавливайтесь. Я просто… — разгорячённый член уже вырвался из оков белья и брюк, — слегка поучаствую.       Орган возник перед губами лежащей поперёк кровати Тав внезапно. Однако Астарион не сомневался, что она примет верное решение. Головка коснулась губ, а после устремилась в открытый ротик. Прижимая за голову девушку, Астарион позволительно кивнул Хальсину. Он может продолжать. Это подарит Тав ещё больше удовольствия, а она, в свою очередь, порадует Астариона.       И вампир восхищался, как от каждого глубокого толчка губы девушки приоткрывались всё шире, позволяя члену продвинуться глубже. А уверенная рука на затылке не давала одуматься или передохнуть.       Астарион чувствовал, что его сокровище от переизбытка новых эмоций готово дойти до точки, поэтому почти заставил себя вытащить член из её рта. Кивнув друиду, заставил и того остановиться. Раз уж они трое присутствуют этой ночью вместе, им стоит отметить эту встречу кое-чем особенным.       И Тав, поглощённая эмоциями и нарастающим голодом, не заметила, в какой момент Хальсин сменил позу. Теперь друид лежал на кровати, откинув голову на подушки, а девушка восседала на нём, принимая полностью его огромный орган влагалищем. Она даже не приподнимала бёдра самостоятельно, её практически подбрасывали вверх легко, как пушинку, сильные ладони Хальсина. Сознание Тав дрожало, находясь на грани оргазма. И стоило ей лишь потянуться рукой, чтобы коснуться клитора, жаждущего внимания, родная кисть перехватила её.       — Не спеши, дорогая, — тёплое дыхание от слов Астариона прошлось по шее, вызывая муражки. — Ты же не хочешь, чтобы я остался без твоего внимания?       Руки вампира властно надавили на поясницу девушки, заставляя ту наклониться ближе к друиду. Опираясь о его грудную клетку, Тав ощутила, как сильно бьётся сердце мужчины и лёгкой вибрацией проходит через крепкие мышцы. Сейчас, когда Хальсин не руководил движением её тела, насаживая на себя глубже, ему было тяжело оставаться спокойным внутри девушки. Но друид, следуя молчаливым командам Астариона, терпеливо ждал.       Пальцы Астариона приятным холодом прошлись по бархатной коже поясницы ниже. Но одними ласковыми поглаживаниями вампир не ограничился. Руки впились в ягодицы, сжимая, сдавливая и слегка приподнимая с члена друида. Тав думала, что Астарион хочет занять его место, но вампир не торопился. Послушно, девушка ждала его дальнейших действий, задержав дыхание. И когда пальцы прошлись по её раскрытым половым губам, обхватывающим член, Тав не могла удержаться от короткого стона. Холод Астариона так контрастировал с жаром друида, сводя с ума. И когда пальцы вампира скользнули внутрь, на удивление легко входя в уже заполненное влагалище, Тав лишь коротко ойкнула.       Астарион не дал девушке привыкнуть к ощущению, ведь слегка смочив пальцы в её смазке, он убрал руку. Подушечки прошлись по второму отверстию, заставив Тав испуганно вздрогнуть. Мышцы девушки сжались, от чего Хальсин глухо простонал.       — Расслабься и доверься мне, солнышко. Ты же не хочешь, чтобы тебе или нашему другу было больно? — прошептал Астарион, ласково касаясь губами нежной кожи между лопаток. Тав послушно кивнула и попыталась расслабиться. Заметив, что напряжение в её мышцах снизилось, вампир улыбнулся. — Умничка.       Пока пальцы Астариона понемногу разрабатывали девственную попку девушки, Хальсин помогал ей расслабиться своим способом. Большим пальцем он неспешно поглаживал клитор, а второй рукой гладил по плечам, спине, груди. И Тав старалась концентрироваться именно на этих касаниях, чтобы не думать о непривычных ощущениях. И действия друида помогли, тело девушки расслабилось, позволяя Астариону уже без проблем осторожно двигаться внутри неё уже тремя пальцами. С губ Тав срывались уже громкие стоны, когда вампир аккуратно вошёл в неё уже членом.       И пусть вампир старался быть осторожным, совершая совсем небольшие поступательные движения, Тав вздрогнула. В неё проникла лишь головка члена, но тело уже заметно напряглось.       — Тише, тише, — шептал уже Хальсин на ухо дрожащей девушки. Не прекращая своих ласк, он аккуратно приподнял её над членом, прежде чем опустить на него. Отвлекаясь на одно проникновение, Тав почти забывала, что внутри неё находится второй орган. И постепенно дискомфорт отошёл на второй план, позволяя мозгу полностью отдаться эйфории.       Астарион уже вошёл на всю длину и уже не переживал, что может сделать ей больно. Толчки стали резче, заставляя Тав бессильно упасть на грудь друида. Она уже не разбирала, кто из мужчин совершает какие действия внутри и вокруг её тела. Девушка ощущала лишь липкое сладкое наслаждение, полностью освободившее мозг от всех мыслей. Оно проходило горячей волной от макушки головы, разливалось по плечам, комком сжимало все органы таза. И разорвалось ослепительным фейерверком под веками.       Мышцы Тав напряглись от оргазма, задрожали, заставив её любовников почти синхронно простонать. Не сдерживаясь, Астарион прижался к Тав ближе, пока тело билось в сладостных судорогах. Склонился, сделал и без того не самую удобную позу, более болезненной. Зубы впились в шею, жадно, грубо. Он кончил первым и, слизав последнюю капельку крови, вышел из девушки, давая свободу движений друиду. Того хватило ненадолго. Уже спустя пару мгновений активных толчков он излился внутрь расслабленной от блаженства Тав.       Девушка не знала, сколько ей потребовалось времени, чтобы окончательно вернуть сознание в привычное состояние. Тело ныло, уставшие мышцы гудели. Но Тав была уверена, если бы она сейчас не была вампиром, ей пришлось бы хуже.       Астарион, уже полностью одетый, гладил её по волосам. Взгляд вампира был устремлён куда-то прочь, словно сейчас он не сидит рядом с ней, а плывёт по тёмной реке собственных размышлений. И складка между бровей отчётливо говорила, что думы его одолевают отнюдь не радостные.       — Тебе нужно отдохнуть, — наконец произнёс он и повернулся к друиду. — Присмотри за ней.       Тав хотела его остановить и попросить остаться рядом, но не решилась. Вампир бодро поднялся на ноги и покинул комнату. Хальсин, всё ещё устало лежавший в постели, притянул к себе дрожащее тело Тав. Он пытался согреть её своим теплом, хотя понимал, что вызван этот озноб отнюдь не холодом.       — Спасибо, — только и смогла прошептать Тав, растекаясь в объятьях.       И пусть она не раз оставалась с Хальсином на ночь, именно сегодня она резко ощутила глубокое одиночество, когда второго мужчины не оказалось рядом.