…
Девушка ожидала увидеть что-то сверхъестественное, но это был, хоть и устрашающе пустой, но всё же обычный старый лес. Огромные кроны деревьев повсюду, лишь лёгкий туман усиливал запахи мокроватой листвы. Сан и Февраль даже нашли подобие какой-то тропинки, ведущей свой путь сквозь дремучие, непроглядные деревья. Им невероятно везло — ни одна странная и жуткая тварь не встречалась на пути. — Почему тебя так смутило, что я забрала похожую открывалку? — не выдержав этой навязчивой мысли, наконец-то спросила она. — А? — Чхве, идущий впереди и витающий в своих думах, глянул на неё через плечо. — Ты как-то недобро на меня зыркнул. Я почувствовала, что тебе что-то не понравилось. Прям такая дикая настороженность. Или ты хотел себе забрать эту штучку? Ведь подумал, что она принадлежит Уёну? Она услышала едва различимый вздох. — Ты правильно поняла, что я подумал, что эта вещь принадлежит Чону. Но так же, как и ты. Забрала себе от сентиментальности? Чтобы была какая-то его вещь? Это меня смутило. — Почему? — Февраль не совсем понимала, к чему именно он клонит. — Тебе было плевать на него раньше, а сейчас в таком состоянии ты слишком много проявляешь к нему интереса. Это несколько заставляет волноваться. Февраль внутри напряглась. Уён так же иронично хмыкнул на это : «Монстром тебе я теперь интересен? Такое тебе по вкусу?» — Это не так, — сказала она вслух, отвечаю всем троим одновременно — Сану впереди, самой себе и образу Уёна в голове. — Это ничего не значит. Да и… я просто не могу остаться в стороне, если кому-то плохо. — А я хочу сказать — не витай в облаках, не дай себя очаровать этой идеей, — тут же ответили ей с грустной усмешкой. — Не мечтай наивно, что в итоге сможешь найти путь решения проблемы, спасти, сделать всё, как раньше. Этот наивный радикализм разобьётся потом о суровую реальность, и будет очень больно от несбывшихся надежд. Она прекрасно понимала, что он говорит. Они ведь действительно не в сказке. Но почему-то, вместо серьёзного ответа девушка выпалила какую-то фигню-шутейку: — Встретились как-то оптимист и пессимист… — Ой, всё! — насмешливо фыркнул Сан. — От тебя анекдоты я точно не выдержу. Они хмыкнули друг другу, но вдруг изумлённо остановились, когда впереди исчезли заросли из дремучих деревьев. Перед ними открывалась поляна с маленьким, хрустально чистым озером. Его воды даже в тусклом свете леса отливали каким-то голубым светом и, что самое удивительное, на поверхности в некоторых местах росли красивые белые и лиловые цветы в обрамлении крупных зеленых листьев, в ряд возвышались цветущие камыши. — Я думала, что проклятый лес уничтожит и простые воды, по крайней мере, превратит озеро в болото. А нет, посмотри, я там даже камелии на воде вижу! — В этом лесу я бы не стал ничему доверять, — нахмурился Сан. — Пошли. Он спустились вниз, к воде. — Что это кристаллы в озере? Я раньше никогда не видела такого, — Февраль указала на пару кристаллов, которые конусами торчали из воды. — А я видел. Это особые минералы. Некоторые из них даже светятся ночью в полнолуние. Чхве осторожно шёл мимо берега, пристально вслушиваясь в любой звук. Мало что могли таить в себе эти воды, хоть они и выглядели абсолютно безобидно и даже невероятно прекрасно. Февраль же невольно залюбовалась цветами, что росли посреди озера, такие большие и красивые. Казалось, от них исходил особый свет, тёплый и нежный. Разве может такая красота быть проклятой? Девушка тем временем набрала в колбу воды и заснула в неё пару тестов, чтобы были с собой. — В целом, даже неплохо! — с искренним удивлением сказала она, глядя на первые результаты. — Электролизер показывает, что опасных примесей нет. Кислотность на показателе восемь — это нормально. Пить мы не рискнём, но точно прокипятим. Надо подождать ещё минут пятнадцать минимум для других результатов. — Минут пятнадцать? — скривился невольно Сан. — Ну, это немного. Заодно давай остановимся. Отдохнём. — Я не устал да такой степени, — возразил он ей. — Но я устала. Пожалуйста, дай мне немного передышки после сегодняшнего. Сан машинально обернулся, бросив на неё даже несколько смущённый взгляд. — Прости, не подумал о тебе, — внезапно ответил он. Февраль хотела пошутить, что это даже неожиданно, что он может быть и не грубым, признавать оплошность, но промолчала. И так в кои-то веке не ворчит. — Ладно, присядем, — продолжил Сан через несколько секунд колебаний. Они разложились недалеко от озера, попутно насобирав некой скороцели, зелёно-красной травки по описанию Сонхва. Пока девушка заворачивала мешочек с их найденным «сокровищем», Сан в очередной раз осторожно проверил воды и близь лежащую местность в округе. — В озере не вижу живности, — сказал он. — Цветы и камыши абсолютно обычные, признаков людоедства ко мне вроде бы не проявили. Февраль улыбнулась его лёгкой шуточке, но едва заметно скривилась. Самочувствие намного улучшилось, но двигать плечом по-прежнему было достаточно неприятно. Она не хотела заострять на этом внимание, но к её неудовольствию, Сан в этот момент развернулся и заметил её выражение лица. Он в два шага оказался рядом, присев возле неё на одно колено. — Как плечо? Насколько больно? — тут же вопросил он. — Шевелить неприятно, но заживёт. — Дай посмотрю. — Не стоит, я же говорю, что заживёт. — А я не спрашивал. Февраль фыркнула, но всё же подчинилась, одной рукой осторожно оттягивая и так разодранную водолазку. Девушка скривилась, почувствовав чужие пальцы на себе — Сан осторожно поддел огромный медицинский пластырь и с кислым выражением лица принялся осматривать рану. — Уже неплохо выглядит, края нормальные, — сказал он. — Ну, эту траву я всё же уберу, которую кое-кто запхал. Сейчас сделаем посвежее обработку, я продезинфицирую ещё раз. Февраль уставилась на него во все глаза, а потом с лёгкой улыбкой приподняла бровь. — Что? — хмыкнули ей в ответ. — У меня есть с собой базовая аптечка, это основа в походах. — Я не совсем про это. Не знала, что ты можешь заменять Сонхва в оказании первой помощи, и такое умеешь? — Шутишь что ли? Мы все на первых курсах, год так точно проходим основы первой медицинской помощи. Или ты прогуливала? — Нет. Ходила. Просто необычно видеть тебя таким заботливым. — Не делай из меня монстра-робота, — спокойно ответил Сан. — Я ведь действительно переживаю всегда о своей команде. — Тогда для тебя у меня такое же пожелание - я тоже не монстр. Он промолчал, не поднимая на девушку взгляда. Что за мысли вообще гуляли в этой белокурой голове? Если бы Февраль не могла читать эмоции, она вообще бы не понимала его поведение. Мужские пальцы были ловкими и действовали с большой аккуратностью и осторожностью. И такими же быстрыми — Сану потребовалось всего несколько минут, чтобы сделать перевязку. Февраль невольно отвела взгляд в сторону, когда изначально он мягко и плавно приспустил лямку бюстгальтера, освобождая голую площадь на плече и ключице для обработки. Но на мгновение она почувствовала странное желание — от усталости захотелось опуститься в траву и вздремнуть, а парень пусть делает что хочет, копошится в её ноющей ране. А она лишь поспит. Наверное, она действительно прикрыла глаза, потому что услышала смешок. — Что смешного? Весело тебе? — её веки поднялись, и девушка медленно вскинула голову, слишком близко встречаясь взглядом с карими глазами. В тусклом свете леса радужки выглядели такими тёмными, что практически сливались со зрачками. — Я не смеялся, — отозвался он. — Тебе было смешно с меня, я почувствовала, — улыбнулась Февраль. Но затем её выражение лица медленно изменилось на настороженное. Он ведь мог в слух не издать ни звука, она просто почувствовала его эмоцию. Но Сан неожиданно действительно улыбнулся. — Меня в который раз это удивляет, — хмыкнул он. — Твоё периодическое проявление слабости, например, попытаться уснуть посреди поляны в разгар какого-то трындеца, просто доверив жизнь едва знакомому человеку. — Ну, не такие уж мы едва знакомые, — Февраль осторожно натянула лямку, а потом и кусок ткани обратно на свежую перевязку, ибо парень отстранился уже от неё, пряча медикаменты в сумку. На мгновение они странно застыли, уставившись каждый в противоположную сторону, хотя сидели так близко. Казалось, девушка только сейчас заметила, что мужское колено упирается в её собственное. — Что тебя гложет? — спросила она, не понимая, почему он никак не соберётся с эмоциями и мыслями. — Ты сам не свой. — С чего ты взяла? — спокойно спросил Сан. — Ты говоришь мне, что не стоит ложно надеяться на лучший исход всей ситуации, предупреждаешь, чтобы я готовилась к худшему, чтобы легче перенести возможное плохое будущее. Но сам подавлен в разы сильнее. Мне кажется, это тебе будет тяжело справиться с тем, если мы не найдём хороший выход. Его глаза на миг распахнулись, но тут же сузились. Февраль почувствовала, что попала в цель, и внутренне он запаниковал, справляясь с депрессивными чувствами, стараясь отогнать от себя разрушающее уныние. Но внешне его лицо оставалось спокойным, рот растянулся в наигранной усмешке. — Прости, я не хотела… — Только не играй в психолога, тебе не идёт, — сказал он. — И вряд ли меня кто-то поймёт, — а затем вновь повторил, но уже как-то тихо и грустно, — Никто никогда не может меня понять. — Я могу тебя понять, — выпалила Февраль в ту же секунду. — Я могу понять твои чувства, даже если ты специально закрываешься. Сан переводит на неё задумчивый взгляд. Даже нет, он просто впивается в неё глазами, смотрит не мигая. Февраль не робкого десятка, но почему-то сейчас это смущает и напрягает. Их лица слишком близко, что она может рассмотреть любые мелочи в его внешности: от пару волосинок, растущих чуть ниже основной линии бровей; от ряда веснушек с одной стороны шеи да маленькой родинки под правой скулой. Ну и главное, она видит весь рисунок радужки его тёмных глаз. — Меня смущает одна деталь, — Сан выводит её из задумчивости, его голос спокоен, но Февраль чувствует его смятение вместе с интересом. — Есть пару деталей, на которые я обратил внимание. Уён уточнил, что тебе нельзя спускаться в шахты, потому что аномалия внизу может развивать какие-то «способности». И пусть ты ими не будешь пользоваться, насколько бы не был велик соблазн. Это очень пугало его. Девушка с трудом сдерживается, чтобы не вздрогнуть. Она сидит молча, не двигаясь, уставившись на молодого человека перед собой. — О чём он говорил? — настойчиво продолжает Сан. — Сонхва странно выразился в кузове, спросив было ли у тебя «что-то новое?». Ты иногда странно себя ведёшь, смотришь так, словно… вслушиваешься в меня, словно улавливаешь нечто скрытое, а потом как-то чутко реагируешь на состояние. Есть то, чего я не знаю? — Ты слишком мнителен, — Февраль непроизвольно отворачивает голову, смотря куда-то в даль леса. — Я просто очень внимательная и наблюдательная. — Поверь, я тоже очень внимательный и наблюдательный. Вопреки твоим стереотипам о громилах-наёмниках. — Хм… — она просто пожимает плечами. — Нет, так не пойдёт. Мужские пальцы вдруг оказывается на её подбородке, и Сан мягко, но твёрдо разворачивает её лицо обратно, заставляя девушку посмотреть на него. Февраль ничего не остаётся, как стойко впереться в ответ глазами в глаза. Он не промах — его взгляд тяжёлый, подавляющий. Почему-то в голове мелькает мысль, что она понимает, почему такой стал возглавлять команды в столь юном возрасте — ему и напрягаться не нужно, доказывая превосходство альфы, Чхве может одним взглядом показать, насколько ты жалок перед ним. — Так и будем играть в суровые гляделки? — продолжил он. — Или ты поведаешь мне что-то, чего я не знаю, но явно в курсе остальная команда? И даже Уён? Наверное, она машинально поджимает губы, и парень воспринимает этот жест как попытку закрыться. — Слушай, Февраль, — вздыхает Чхве, не отводя от неё внимательного взора. — Я хочу, чтобы мы доверяли друг другу, если планируем и дальше быть командой. Иначе так легко разойдёмся. Я просто чувствую себя дураком, которому что-то не договаривают. И ладно бы ваши личные терки между соседями по комнате, это твоё личное дело. Но если сам Чон Уён заикнулся о чём-то странном, то мне надо это знать, иначе никакого доверия у нас с тобой не получится. — Используешь грязные приёмы давления? — усмехнулась девушка. — Учусь у других, — возвращает он ей ответную улыбочку. Конечно, она могла отморозиться, уйти от темы. Но он уже понял что-то, его интуиция и внимательность действительно хороши. И в чём-то для правды здесь есть, он как дурак получается в их команде, ведь остальным троим ребятам она вынужденно призналась. И если секрет знает уже больше одного человека, то какой это вообще секрет? Она теряет хватку? Февраль хмыкает и раздражается с себя. С того момента, как она вернулась в «Утопию», её осторожность катится всем собакам под хвост. Она уже не утаила какую-то свою информацию, вдобавок уже пару раз провалялась без сознания! Девушка вздыхает про себя, но вдруг сдаётся и просто начинает говорить: — У меня есть одна способность, которую я скрываю от всех. Парни наши узнали нечаянно. И я не люблю об этом распространятся, чтобы… чтобы меня не привлекли к военному делу плотнее. Поэтому я надеюсь на твоё понимание. Сан едва заметно приподнимает бровь, но терпеливо ждёт продолжения. И Февраль продолжает: — Я что-то вроде эмпата, могу более остро и детальнее ощущать чувства других людей, и даже животных. Не специально и часто нечаянно. Сильные такие эмоции элементарно считывать — когда люди злятся, впадают в агрессию, горюют, или наоборот — безмерно счастливы. Это даёт частенько преимущество, когда нужно составить портрет человека или его отношение к делу. Так я вижу или ощущаю, что сказанные слова кого-то не совпадают с его настоящими чувствами. Мне легко уличить кого-то во лжи. Собственно, я прекрасно видела твоё состояние в машине, и это действительно вызывало во мне беспокойство. Сан всё слушал молча, лишь его едва хмурящиеся брови выдавали сомнение. Он внимательно вслушивался в каждое слово девушки, не двигаясь, ничего не произнося. Всё, что она описывала, как ощущается эта способность, как помогает ей в жизни, а как иногда подставляет. Но именно поэтому её куратор Джеймс частенько доверял ей определенные дела, посмотреть, что она скажет о том или ином человеке. — Но вот наступает сегодня… — Февраль наконец-то доходит до этого момента, того странного, что действительно произошло сегодня. — Когда мы упали на дно шахты… что-то произошло из-за этого тумана… Со мной что-то произошло… — В смысле? — тихо спросил парень. — У меня были очень яркие галлюцинации. Точнее, видения. Видения прошлого. И это было странно и пугающе. Они как яркие картинки фильма на проекторе мелькали перед моими глазами. И ладно бы я видела только свои, но я вдруг отчётливо увидела пару чужих мимолётных воспоминаний. Лицо Сана чуть скривилось, было непонятно, верит ли он хоть капельку или думает, что она поехала кукухой. — В смысле других? — не понимающе спросил он во второй раз. — Это как? — Чтоб я знала! — хмыкнула Февраль, и это правда, не соврала же — ей тоже интересно было бы знать, как так вышло. — Уён там, внизу, говорил очень неразборчиво и иносказаниями, но суть была ясна — он обмолвился, что царящий там туман — это аномалия из частиц силы, и она действует очень своеобразно. Возможно, это как-то повлияло. Я увидела мельком непонятное видение Уёна, наверное, из детства, какого-то ребёнка. Что-то из детства Сонхва, который оказался неподалеку. И это сильно меня напрягло. — Почему ты решила, что прям «видение», как ты выразилась? — закономерно усомнился Сан. — Если твоя эмпатия правдива, почему это не может быть просто галлюцинацией, что мозг себе рисовал, составляя сюжеты? — Не знаю, — пожала она плечами. — Может, ты в чём-то прав, у меня не было возможности уточнить у Сонхва и тебя, правдивы ли были ваши видения в моей голове. — Мои тоже? — тут же переспросил Чхве. — Да, — кратко кивнула девушка. — Когда ты оттащил меня на арене от удара щупальца, когда твоя голая кожа соприкоснулась с моей… На миг я словно увидела кусок какого-то детского воспоминания. — Да ладно! — криво усмехнулся он. — И что же? — Твоя мама… кажется, она была не в себе, не узнавал тебя и била. А потом ты прятался под кроватью, слушая, как отец договаривается с кем-то о продаже органов сумасшедшей. И, если я правильно поняла, то это было о матери. Сан мгновенно побледнел, словно вся кровь отхлынула от его лица. Даже то, как он сглотнул слюну, казалось слишком громким звуком. Его глаза быстро забегали по её лицу. — Судя по твоей реакции — я права? — спросила Февраль. — Но… — Чхве запнулся, растерянно вращая головой. — Подожди… я никогда об этом никому не рассказывал, как ты это узнала?! — Я же сказала, как — ты просто прикоснулся в том тумане, и я увидела какой-то кусок видения! Слушай, я знаю, как это фантастически звучит, но такое произошло там в шахтах! Это сбивает меня с толку, потому я такое впервые, я искренне не поняла, что это было. И реакция Уёна была очень странной — он стал нервничать, терять контроль и говорить, что мне пора убираться с этой аномалии, она меняет всех. Чхве сидел как вкопанный, просто таращась на девушку во все глаза. Он что-то усиленно соображал. — Ты мне не веришь, — устало вздохнула Февраль. — Но ты и про Уёна не верил, а я оказалась права. — Не то, чтобы я не верю, — возразил парень. — Просто это… внезапно. Ты можешь это повторить? — вдруг спросил он. — А? Нет! Ну, после того, как я пришла в себя, больше ничего такого не было, — она смущённо потёрла затылок. — А ты пыталась? — Нет! Я и эмоции ощущаю просто так, а тут такое! — А что, если аномалия ещё не отпустила? И суток не прошло практически, — Сан почему-то не унимался и вдруг странно воодушевился. — Давай поэкспериментируем. Попробуй увидеть моё видение. — Ты серьёзно? — фыркнула Февраль. — Я говорю, это просто так было, понятия не имею, как вообще это контролировать! — Но ты сказала, что прикоснулась к голой коже и увидела, — напомнил он ей. — Может, более тесный физический контакт послужит прогрессу для твоих новых способностей… или проклятия? — блондин язвительно ухмыльнулся, увидев скорчившуюся гримасу девушки на последние слова. — Ладно тебе, давай так. Я буду усиленно о чём-то думать, а ты попытайся это увидеть. — Я сомневаюсь что-то… — неловко произнесла девушка. — Это как-то глупо. Хотя… Если так подумать, воспоминания Ёсана в ней пробудились, когда он укусил её, и от боли их мысли смешались. Это ведь можно считать более «тесным физическим контактом»? — Ты боишься меня? — голос Сана вывел её из секундной задумчивости. — Я не наброшусь на тебя похотливо, если ты дотронешься. Февраль тихо прыснула, не сумев сдержать смешка. — А ты не боишься, что я могу увидеть то, чего видеть не должна? — сарказм на сарказм. — Что ж, — ответом ей послужила всё та же язвительная улыбка. — Ты девочка взрослая, если увидишь контент категории больше восемнадцать «плюс», то думаю, что ты справишься с этой моральной травмой. — Справлюсь, но надеюсь не увидеть никакие твои специфические похождения, — девушка покачала головой. — Ладно, давай попробуем! С этими словами Февраль медленно протянула руку, аккуратно положив её на щеку парня. Мизинец и ребро ладони касались изгиба скулы и шеи одновременно. Сан слегка повел бровью от непривычного её жеста, но промолчал. Кожа у него была тёплая и, на удивление, мягкая. — Готова? — Да, я сама сосредоточенность. — Тогда я активно начинаю думать о своём, — Чхве усмехнулся. Девушка внутренне сжалась и принялась напряженно всматриваться в тёмно-карие глаза, в полумраке леса казавшиеся совсем чёрными. «Ну, давай, Февраль, увидь что-нибудь! Прочти его видение, его мысли, чувства!» Она всматривалась в его непроницаемое лицо, напрягая мозги и подгоняя свои мысли. Сан очень серьёзно и внимательно смотрел ей в глаза в ответ. И от этой пафосной ситуации девушка не выдержала и тихонько захихикала. — Ну что такое? — недовольно пробурчал парень. — Это маразм! — Февраль пыталась подавить смешок. — Сидят двое и активно таращатся друг другу в глаза с напряжёнными лицами. Это весело. — Вижу, ты не настроена пробовать, — по тону Чхве было непонятно — это сердит его или веселит. — Нет, нет, давай ещё раз! — девушка попыталась вновь сосредоточиться. Они опять пристально вглядывались друг в друга. Сан явно усиленно думал о своём, Февраль напряженно пыталась проникнуть в его сознание. Но снова не выдержала и тихо захохотала. — Я не могу так! — прошипела она от смеха. — Когда с таким лицом таращишься на меня, не возможно быть серьёзной! — И что ты предлагаешь? — блондин иронично приподнял бровь. Она вновь сделала усилие, успокоив себя, и постаралась собраться с мыслями. Это глупая тактика явно не подходит. — Давай попробуем немного по-другому, — чуть смущенно сказала девушка. — Как ты говорил — более тесный физический контакт. — Немного по-другому? — переспросил он, с сомнением смотря на неё. Но Февраль вдруг ощутила, как он с трудом сдерживает лукавое ехидство и веселье. — Эй, я чувствую, что тебе тоже смешно и думаешь какую-то фигню! Только без сопливой романтики, пожалуйста. — Взаимно, — вернул он ей ядовитую ухмылку. — Что тогда? — Просто сиди и особо не сопротивляйся. — Это будет жестокая пытка? — Хуже… Девушка вновь положила ладонь на его щеку и на этот раз закрыла глаза. — Постарайся сильнее о чём-то размышлять, — тихо попросила она его. И принялась осторожно водить кончиками пальцев по его лицу. Февраль замерла, погруженная в темноту закрытых глаз. Лишь осязание чужой тёплой кожи под подушечками пальцев говорило о том, что рядом с ней человек. Она медленно водила рукой, мягко и аккуратно двигаясь поглаживающими движениями по щеке, подбородку, лбу, носу, векам, скулам. Сан молчал. Февраль лишь ощущала, как он замер, превратившись в неподвижную гору. Лишь когда кончики её пальцев оказывались между носом и губами, она чувствовала тихое, но быстрое дыхание. Оно приятно щекотало кожу, и девушка не удержала лёгкую полуулыбку на своих губах. А затем вновь продолжала хаотичное движение своих пальцев по лицу молодого человека. Февраль впадала в какое-то странное состояние. Состояние умиротворения и расслабления. Её мозг плавно погружался в чувство спокойствия, она медленно перебирала подушечками по коже Сана. На челюсти и подбородке кожа была немного шершавой, на носу, щеках и веках удивительно нежной. Каждый раз она не сдерживалась, опуская пальцы ниже, чтобы почувствовать прерывистое дыхание. И всё же Февраль не выдержала и опустила пальцы ещё ниже, наконец коснувшись немного обветренных губ. И слегка дрогнула, когда чужие чувства хаотично хлынули на неё. Она мигом открыла глаза. Сан моргнул, встретившись с ней взглядом, и почему-то быстро отвёл его в другую сторону. — Ну, что-то увидела? — хмыкнув, спросил он. — Нет, это всё так же бред, — ответила она, пожав плечами. — Почему тогда так вздрогнула странно? Если ничего не увидела? — Потому что всё так же ярко чувствую чужие эмоции. Ты слишком сильно смутился и почему-то испугался. Она хотела добавить, что «ты явно засмотрелся странно на меня, я почувствовала твою непривычную робость», но сама постеснялась такое ляпнуть. Возможно, она неправильно интерпретировала что-то. Он не очень был похож на того, кто зависнет над созерцанием девчонки. Наверное. — Глупости! — хмыкнул Сан, явно скрывая своё удивление. — Не привык просто, что кто-то вдруг пытается пальцы в рот засунуть. Обычно, это наоборот происходит, мужчины любят совать свои пальцы женщинам в рот. Февраль аж скривилась от этой пошлости. — Если ты так хотел под вульгарным опусом скрыть своё смущение, то это вышло достаточно по-идиотски. Не в твоём стиле. — Ты знаешь, какой у меня стиль? Я тебе не раз говорил, что я типичный мужлан, — хмыкнул он ей в ответ. В глаза всё ещё не смотрел. — Ой, да не паясничай, я же чувств… — Тссс! — его ладонь моментально накрыла её рот, заставив замолчать. Февраль удивлённо уставилась на Сана, но вот он изменился в лице. Замер, спина напряглась как натянутая тетива. Глаза молодого человека уставились куда-то в глубину леса, отчаянно там что-то высматривая. Ноздри быстро раздувались. — Тихо поднимаемся и уходим с открытой местности, — полушепотом вдруг произнёс он. — Кажется, кто-то идёт. И не один. Не наши — шаги я не узнаю.…
Сонхва чувствовал дикую усталость по всему телу, хотелось свалиться и уснуть, но он прикусил губу посильнее, стараясь привести себя в чувство. Его руки плавно вращались над неподвижным Ёсаном на столе, парень по-прежнему не приходил в себя, его хорошенько приложили головой. Не было никакого оборудования, чтобы проверить повреждения, но беглый наружный осмотр не показал смертельного ранения. Поэтому Пак усерднее работал, так же надеясь, что странный «недуг» его друга, который они пафосно называли вампиризмом, поможет ему восстановиться быстрее. — Целитель, как превосходно. Сонхва вздрогнул, поднимая взгляд на сидящего на полу рыжеволосого пленника. Тот едва приоткрыл лихорадочно блестящие глаза и наблюдал за ним из-под полуприкрытых век. На губах этого Минги застыла едва заметная улыбочка. — Пришёл в себя немного? — Пак снова вернулся к работе на Каном. — Я переделал твою повязку, но разрыв мышцы требует от одного до полутора месяца реабилитации. Тебе как будто кусок икры откусили. Ты хоть помнишь, как ранился? Это не была никакая мутировавшая тварь? — И как тебе быть Целителем? Как успехи, ты считаешь себя профессионалом? — улыбаясь совсем безумно, молвил рыжий, абсолютно игнорируя слова парня. Тот лишь вздохнул, видя бесполезность разговора с этим обдолбанным типом. — Я слишком молод, чтобы считать себя профессионалом, — ответил Сонхва. — Могу немного возвращать всё как было, но не так шикарно, как хотелось бы. — Все ценят только силовиков, грубую силу, — усмехнулся Минги. — Но никто не понимает, насколько уникальным может быть дар целителя — возвращать в исходное состояние, отрицать события. На это должна была быть направлена программа, на развитие таких одарённых людей, а не на усиленных солдат. — Чего? — Хонджун сморщился, с подозрением на него уставившись. — Ты о чём? Что, память возвращается? Так ты доктор в итоге или нет? Минги ничего не ответил. Его голова всё также покоилась на собственном плече, спина устало облокотилась о стену. Он не сводил с Сонхва глаз, что тому даже стало жутко на мгновение. Рот рыжеволосого едва дрогнул в очередной улыбке, и он вдруг тихо и со смешком запел: — Воздух, Земля, Вода и Огонь! — Ногу сломал необъезженный конь! — Жилы срастутся, смешается кровь! — Всё, что разорвано, свяжется вновь! Пак с удивлением поднял на него вопросительный взгляд. — Это что за заклинание? — хмыкнул Хонджун, зыркнув на сидящего на полу мужчину исподлобья. — Старая детская песенка, типо заговор на затягивание ран, — вместо того отозвался вдруг Сонхва. — Мне няня такую в детстве частенько напевала. — Думаешь, над Ёсаном сработает? — иронично ответил Ким. — Ёсан? — Минги, казалось, едва заметно приподнял бровь. — Я хотел попросить повернуть его голову, чтобы рассмотреть лицо, что мне показалось чем-то знакомым, но вы ведь послали бы меня. Это ведь тот Ёсан, что я думаю? У него есть потребности в крови? Неужели такие совпадения бывают? Сонхва тут же вскинул на него ошарашенный взгляд, приоткрыв рот. — Что ты сказал? — Хонджун рядом встрепенулся и моментально встал со старого кресла, хотя это принесло ему нестерпимую боль. Он в два шага оказался над рыжеволосым. — Ты что-то знаешь о Кан Ёсане?! — Откуда? — Сонхва тоже оказался рядом. Минги вскинул тяжёлую голову, устало таращась на парочку перед собой. Хотя, Ким ему был не очень интересен, он глядел только на Пака. — Ты меня не помнишь, да? — спросил он. — Я? — Сонхва нахмурился, всматриваясь в это лицо, но увы, но ум ничего не приходило. — Нет. А должен? Ты кто? — А жаль, а я вот помню тебя, — пленный пожал плечами как ни в чём не бывало. — У меня превосходная память. Пак Сонхва, третий ребёнок Пак Кенуна. Мы осматривали тебя с доктором-напарником в детстве, а потом в шесть лет провели операцию по зрению, исправив тебе врождённое косоглазие в одном глазу. С тех пор ты знатно вырос, стал настоящим красавчиком. Сонхва хмурится, слушая этот опус. — И ты его не помнишь? — Хонджун смотрит на друга вопросительно. — Что-то нет, — тот качает головой. — Докторов всегда в детстве было очень много, отец менял их, как перчатки. Тем более, если мне и было около шести лет, то этот молодой человек тоже должен был быть несовершеннолетним. Он ведь сейчас выглядит максимум до тридцати. — Вот именно! Пак снова хмурится, потому что в голове какая-то нелепейшая мысль возникает в одночасье. — Откуда ты знаешь про Ёсана? — быстро вопрошает он, пристально наблюдая за лицом рыжеволосого Минги. Тот мягко улыбается, смотря своим полубезумным взглядом. — Знаешь, какая у меня есть особая способность? Не основная, но всё же, — вдруг сказал он как-то спокойно, практически разумно для его состояния. — Я мечтал быть целителем, но увы. Я обычный доктор. Но я так старался, что научился с годами использовать силу частиц так, чтобы удалять яды из организма, в том числе и алкоголь, например. Соответственно, я способен выпускать всё это в кровоток. Пьянеть, одурманиваться или нет — это зависит от моего настроения. Но было скучно сидеть на привязи и с жутко болящей ногой, поэтому я позволил героину взять над собой контроль. И время пролетело так быстро. Но при любой опасности трезвый разум возвращается, полностью очищая организм. Хонджун и Сонхва хмурятся, им совсем не нравится сказанное. Но слова не успевают слететь с губ, не успевают мысли соединиться с моментом ситуации. Пак лишь вздрагивает, краем глаза видя пролетающий мимо себя гигантский кулак. И он обрушивается моментально в лицо Ким Хонджуна с колоссальной, ужасающей силой. И его синеволосый друг просто без чувств тут же падает на пол. Сонхва, громко вскрикнув, дёргается вбок, машинально намереваясь уйти от внезапной опасности, но вдруг получает в спину сильнейший удар, и просто кубарем летит вниз, перекатившись через плечо. Ещё больное тело пронзило, казалось, везде болью, и брюнет шипит, грязно ругаясь во всё горло. Но Пак вскидывает голову, и видит, как какой-то невероятно огромнейший мужчина рывком рвёт путы Минги и в два счёта ставит того на ноги. Рыжеволосый шипит от боли, но держится за близ стоящий столик. И всё это происходит за считанные секунды. Неизвестный тут же резко развернулся и с невероятной прытью ринулся на валяющегося Сонхва, со скоростью слишком проворной для его телосложения. Этот верзила был более двух метров ростом и минимум килограмм сто тридцать в лучшем случае. Он был одет в чёрное, нижнюю часть его лица скрывала маска, но примечательным были короткие волосы в отросшем ёжике, брови и ресницы — вся растительность была ядрёно-зеленой. На контрасте с белой как молоко кожей и абсолютно выцветшими глазами это смотрелось ещё более внушающе. И когда этот салатовый призрак метнулся на Сонхва, тот засеменил ногами по полу, резко подрываясь в сторону. Но не успел моментально среагировать — верзила наградил его свирепым ударом под дых, и парень с тяжёлым вздохом сложился пополам. — Билли, переверни его, дай посмотреть на лицо, — раздался спокойный голос над ними. Пак попытался отбиться, чувствуя, как сильные руки хватают его, но у него не вышло — казалось, что он почувствовал себя жалким мышонком в лапах медведя, такая колоссальная была разница в физической силе. Сонхва захрипел, переворачиваемый, когда его шею сдавили две огромнейшие ладони. Он не мог произнести ни слова, не получалось — целитель бездумно уставился на зелёного монстра над собой, и тот ответил пристальным взглядом прищуренных обесцвеченных глаз. Ноги парня засеменили над землей — его подняли практически в воздухе, но поставили на ступни. Но хватка с шеи никуда не делась. Пак как тряпичная кукла задёргался, удушаемый и хрипящий, но даже ни на миллиметр не сдвинул от себя это огромное тело. — Билли, не переборщи, он мне живой пока нужен, а уже капилляры вон в глазах лопаются! — рыжеволосый Минги оказался рядом, с трудом припадая на больную ногу. Он скривился от острых чувств в икре, но продолжал копошиться в мешочке на бедре верзилы. Тот вообще никак на него не реагировал. Тем временем, освобожденный пленник продолжал. — Ну и где тебя носило, тупая ты верзила? Три дня не было! Я думал, сдохну в том подвале! — Я.ж…за.хл.векле…заб..л, — из-за маски громилы послышались нечленораздельные звуки. Он явно не мог нормально говорить, что-то со связками. — Сплошные оправдания! — хмыкнул Минги, а затем его лицо вдруг озарилось довольной улыбкой, когда он наконец-то извлёк какой-то контейнер и принялся раскрывать его. — П…п…пусти! — едва слышно прохрипел Сонхва, чувствуя, как начинает медленно уходить сознание от нехватки воздуха — сопротивляться в чужой хватке было практически нереально. — Мой мальчик… — лицо рыжеволосого вдруг склонилось над ним, оно улыбалось, так жутко радостно. — Мне так жаль, что Целителей недооценивают! А ты прям бриллиант — красивый, статный, умный и способный к обучению. Почему твоя семейка от тебя отреклась как от бракованного? Но это всё поправимо. Не зря я за многие года провёл столько экспериментов. Смотри! — он поднял руку прямо перед глазами хрипящего Сонхва, тот автоматически уставился на какую-то пилюлю в пальцах психопата. — Такая маленькая, да? — рот Минги растянулся в огромнейшей улыбке. — Малюсенькая капсула на вид, да? А в итоге — это вещь, на которую было потрачено много лет. Такая вроде бы песчинка, а из-за неё за мной сейчас гоняется половина мафии Файны. Я ведь спёр многие разработки, наши прекрасные творения, и они так злы. Но я так мало провёл экспериментов. Так что будешь моей любимой подопытной крыской? Глаза Сонхва широко раскрылись, но суть до него быстро дошла. Хотелось хрипеть и хватать ртом заканчивающийся воздух, но он плотно сжал губы. И у Минги не получилось всунуть ему эту пилюлю. — Билли! — вздохнул устало рыжеволосый. — Открой ему пасть, пожалуйста. Надо запихнуть это в глотку. Огромная рука с горла вдруг переметнулась на его лицо, и Паку показалось, что от этой хватки его челюсть чуть не треснула. Но на миг вторая рука верзилы уже хуже удерживала тело парня. И Сонхва, изловчившись, наотмашь ударил зеленоволосого призрака ногой в пах со всей силы, на которую ещё был способен. Кажется, даже получилось — тот зашипел от боли, чуть скрючившись. Но Сонхва пошатнулся, падая, не удержался и свалился вниз, приложившись головой об пол. Он перекатился на живот, стараясь отползти, но не успел. Сильный удар ногой в голову заставил его потерять сознание и распластаться на твёрдой поверхности. — Ох, Билли! Я же сказал, он нужен мне пока живой! Ладно, переворачивай и так засуну. Ах! Проклятье!.. Нога!.. Остальное ты притащил, что я просил?..Ах! Сраный мальчонка Чон, моя нога, а-ах… Все зубы ему удалим, как словим обратно. Но для начала — подай ещё морфина, пожалуйста.…
Таша Хель и Брин Уриэль медленно прогуливались по солнечной Файне. Сегодня был прекрасный день, и грех было не выбраться на свежий воздух, пока ещё совсем не похолодало. Центр так разительно отличался от Нижнего города — овеянный романтическим дыханием годов, сохранивший на удивление пару памятников старины и яркую экзотику различных народностей прошлого. Девушки забрели на пристань, которая жила своей отдельной жизнью: гудели морские птицы, шумели готовящиеся к отплытию корабли, повсюду слышалась быстрая, громкая речь и лязг железа. Брин впала в детство — она весело прыгала по деревянным столбам на пристани, к которым привязывали лодки, то и дело взмахивая руками, будто подражая пролетающим над морем птицам. Каждый раз, когда ветер подгонял волны и хлестал их о пирс, словно стараясь забрызгать ноги девушке, она успевала перескочить на очередной столб, заливаясь звонким смехом. Таша, сомнительно наблюдавшая за её ребячеством, настойчиво протянула руку: — Держись! — Зачем? Я не упаду! — улыбнулась она ей в ответ, и прыгнула на следующий столб. Но в этот раз не повезло — нога соскользнула с мокрой поверхности, и Уриэль невольно воскликнула, взмахивая руками, падая спиной вниз. — Ловлю! — прозвучал над самым ухом звонкий мужской голос. И её действительно поймали — крепкие руки обхватили тут же, не давая свалиться, при этом поднимая как пушинку. Брин вздрагивает, задирая голову к лицу своего спасителя, и тут же встречается взглядом с тёмно карими глазами. Сердце пропускает удар, и Уриэль тут же понимает, что мгновенно пропала. Таша рядом невольно застывает на месте, удивлённо глядя на эту сцену. Неизвестный парень появился перед ними словно из ниоткуда. Он был такой высокий, что маленькая Брин в его руках казалась крошечной куклой. Ну и судя по взгляду её подруги, впершегося в симпатичное лицо молодого человека, Хель поняла, что кто-то снова влюбился на ровном месте и просто в секунду. — Не ушиблись? — парень широко улыбается огромной, обаятельной улыбкой, после которой никто явно не останется равнодушным. — Ох, нет, спасибо большое! — краска смущения заливает её лицо. — Надо быть осторожней! Беречь красивые ножки! — он со смехом ставит девушку на пол и чуть отстраняется, на деликатное расстояние. Явно, чтобы не показаться навязчивым. — Ну…это... — Брин, кажется, совсем засмущалась, осмысляя последние слова. — Да всё в порядке! — Да, вы прям появились из ниоткуда, — Таша плавной походкой подошла вплотную к парочке. — Ну, если честно, юлить не буду — шёл целенаправленно, — улыбнулся незнакомец. — Я вас увидел и шёл прямиком к вам, вот и получилось так красиво успеть. Это странное совпадение, но как увидел, то удивился, тут же узнав! — Удивились? Вы про что? — невольно переспросила Таша. — И кто вы вообще? — Прошу прощения, меня зовут Чон Юнхо, — бархатным голосом протянул молодой человек. — Я только приехал в Файну по делам. Мой младший брат просил отыскать своего друга детства, что учится в Утопии. Тот присылал ему как-то старые фото с обучения, и я нашел какой-то огрызок с девчонками на нём. И тут удивился, опознав сейчас утром на них вас. Вот это совпадение! Он протягивает какую-то стопку изображений. А сверху лежит частично разорванная фотография, на которой запечатлены возмущённые Брин и Таша. — Это ведь вы? — Да, это мы! — изумлённо восклицает Уриэль, выхватывая надорванный кусочек изображения. — Зачем какому-то парню слать своему другу наши фото? — с сомнением тут же уточняет Таша, подходя ближе и рассматривая содержимое в руках подруги. — Хороший вопрос, на который у меня нет ответа, — некий Юнхо забавно пожимает плечами. — Я предполагаю, он и фоткал, наверное. Судя по лицам — явно без разрешения и застал врасплох. — Это да! — посмеивается в ответ Брин. — Я даже помню этот момент, как какой-то мелкий придурок засветил вспышкой нам глаза! Только это давно было, больше двух лет назад! — Два года назад? — невольно переспрашивает молодой человек. — Точно? — Точно. Это на посвящение после первой вылазки проверочной в Проклятые земли. Чтобы посмотрели, а потом больше никуда туда не совались. Помнишь, Таша? — Нет, — тут же хмуро ответила ей подруга. — Да ладно! Вот кусок руки Февраль, мы её за компанию туда заставили пойти! Она только два года назад с нами была! — Февраль? — невольно переспрашивает Юнхо, странно приподнимая бровь. — Наша знакомая, — улыбается ему в ответ красноволосая девушка. — Это неважно, — тут же осекает её Таша, как-то странно буравя взглядом молодого человека. — Мне вообще странно, что какой-то парень таскал наше фото. — Да ладно вам! — незнакомец добродушно отмахивается. — Девочек у вас мало, явно парнишка был влюблён и искал повода как-то запечатлеть. Не стоит злиться на такие мелочи, просто простите несчастного, явно влюблённого дурачка, — хмыкает он. — Ну, судя по тому, что нет части фотографии, ему явно нравилась Февраль, — Брин в ответном смешке закатывает глаза. Таша всё пялится и пялится на молодого человека перед ними, не понимая, что всё-таки не так. Такой симпатичный, хорошенький и с приятными манерами… Но что-то смущает, и она не может понять, почему протестует так её внутреннее естество. Краем глаза девушка замечает, как глядит на него Брин — зачарованно, смущённо, с трудом скрывая радость на лице. Юнхо тем временем чуть разворачивает голову, смотря на русоволосую студентку Утопии. Обладая хорошим внутренним чутьём, он быстро понимает, что она не падёт так быстро под его обаянием, слишком осторожная. Молодец, что уж. Поэтому молодой человек вновь разворачивается к её миниатюрной подруге. — Слушайте… Извините за возможную наглость, но если есть лишних полчаса, не могли бы вы бегло показать утренний город? Куда мне стоит заглянуть в первую очередь? Я был бы рад нормальной, вежливой компании! Я не слишком навязчив? В его глазах плещутся смешинки, а на лице расплывается обаятельная улыбка. Брин аж невольно сглатывает. — Конечно, у нас найдётся минутка! — тут же смущённо выпаливает она.