Личный хайпометр

      — Так ты у нас не только великий сенсей, но ещё и для кучи боевой художник, да, самурай? — Кейдж, усмехаясь, отпил из чашки кофе. — Ну давай, валяй, карате-пацан… Чё там, как там.       То, что Джонни так удивительно быстро — тут он целует своей матушке ручки за то, что родила такого отъявленного харизмата — вытащил Такахаши в обыкновенную мещанскую кофейню на разговор ни о чём, заставляло присвистнуть в свою сторону и самого Кейджа. Да это ж, нахрен, Грааль обаяния!.. Кейдж, зараза ты в шёлковой рубашке, смотри не закадри своего хмурого коллегу в нулевой день работы бок о бок с ним!       Кенши тем временем задумчиво покрутил в руках свой простецкий американо и со звоном поставил белую чашечку обратно на блюдце, со вздохом начав:       — Ставлю боевые сцены к фильмам. Но я думаю, ты и сам в этом котле варишься не один десяток лет, так что… — он не без намёка ухмыльнулся, — мне нет смысла разглагольствоваться.       — Ну не-е-е, так не пойдёт, — Кейдж под столом стукнул носом своего ботинка острый нос туфли Кенши. — Рассказывай, что конкретно ставил, где, когда, как вообще пришёл к этому. Моё свободное время на вес золота, знаешь ли, но я, как видишь, сижу с тобой здесь, в кофейне, до первого девичьего автографа в мою сторону, — и, как умел один Джонни Кейдж, хищно оскальнулся.       — Твоя волна популярности утихла, а кофейня сейчас пустует, Кейдж, — продолжал чуть лукаво улыбаться Кенши, напирая своими ногами на Джонни в ответ. — Подвинься. Если не хочешь боевую сцену на глазах у баристы.       — Уоу-уоу, Кенши Такахаши ака Джеки Чан угрожает бедному голливудскому актёру с тяжёлой судьбой! — дурашливо поднял руки вверх Джонни, и Кенши не сдержал пустого смешка.       — Я… не всегда был слеп, Джонни, — он чуть отодвинул свои ноги от энергичных ног собеседника, и тут оставалось только честно изумиться приятному спокойствию Кенши. Казалось, ничто. Нигде. Никогда не выбьет мастера из его колеи. — Да, потерял зрение я действительно сравнительно недавно, ха-ха… Поэтому работа боевым художником удовлетворяла визуальную эстетическую часть меня даже больше, чем я мог этого желать в какой-либо из реальностей, — Джонни словам Кенши с умным видом кивнул. Тот незамедлительно продолжил: — И, понимаешь ли, я не особо любил афишировать свои лицо, имя, фамилию в титрах к фильмам или к играм — спорт был моим потолком. Нет, фундаментом. Я всё равно всегда оставался спортсменом, а не медиа-персоной, ибо знал своё предназначение. Мне… не нравится, — заключил Кенши, сделав упор на последних словах.       — Да мы с тобой в каком-то смысле бойцы одного ринга! — искренне восхитился чужой мудростью Джонни. — Правда, дерёмся мы как обычно: по разные стороны, в разных трусах и вообще за разные ценности. Вдвоём начали со спорта, перешли в медиа, а дальше — кого куда задница повела.       — Ты выбрал путь знаменитого киношного актёра после того, как совершил триумф в боксе — я же выбрал пригвоздиться к карате, — подтвердил слова собеседника Кенши. — Потому что он стабилен. Мой хлеб, Джонни Кейдж.       — Страховаться — это полезно, похвально. Как прискорбно, что я слишком люблю жить на широкую ногу.       — Ты зависим от хайпа, — поставил в разговоре логическую точку Такахаши, и у Джонни механически устало прикрылись веки.        Ауч. Нет, ауч!       Прямо в яблочко, мистер Слепой Мастер.       А на душе у Джонни несмотря на вечный юмор в личных запасах всё равно кошки скребли. Когда столько лет как сыр в масле катался, любому тяжело будет смириться с тем, что богатство не вечно, востребованность имеет свойство падать, а ты сам, сука, умеешь — ого! — Стареть.       К сожалению.       — Ты сказал, ты имел дело с играми, — скоро перевёл тему Джонни, заинтересованно примостив собственный подбородок в ладонях. — Ты ведь имел в виду захваты движений, верно? Или ты просто по боевым инструкциям?       — И то, и то. Особенно мне нравилось, если герой владел мечом. Люблю представлять, как это будет выглядеть на экране.       — Да ты чё!       — Что тебя так сильно удивляет? — по-доброму рассмеялся Кенши.       — Та-а-ак, погодь-ка. Значит, ты у нас профессионально владеешь карате в двух стилях — мягким и для любителей мазохизма, — владеешь мечом, выполняешь трюки для игр, — принялся активно загибать пальцы Джонни, — чего же ты не умеешь, мужик?       — Стрелять из огнестрела.       — Ну… Это многое объясняет.       — И из лука.       — Я понял, к чему ты клонишь, спасибо.       — Подозреваю, что я в принципе плохо попадаю по мишеням.       — Да хорош.       — Но только если они не живые, — спокойно пожал плечами Такахаши. — Если мишень живая, то всё ок.       — Бля, пугаешь…       Кенши хладнокровно отпил из чашки американо и, судя по всему, допил. В то время как Джонни, что имел манеру больше говорить, чем слушать, и в этот раз тянул свою трапезу дольше положенного: раф остыл, американское печенье закатилось под стол — сбежало от чрезмерного энтузиаста Джонатана.       А хотя нет. Знаете, не совсем. В этот раз Джонни быстрее допил и доел своё — Кенши, хоть и говорил маловато, говорил до разинутого американского рта интересно. Вот и очередной плюс Кенши Такахаши. Теперь ты, Джонни Кейдж, смотри сам таким макаром случайно не влюбись.       — А как ты ослеп? — сам того не ожидая, вопросил актёр и сиюминутно же закрыл себе рот ладонью. — У-упси. Не моё дело?       Кенши с неопределённой эмоцией откинулся на спинку диванчика, почёсывая шею. Подумал примерно с минуту, покачал ногой всё в той же остроносой лакированной туфле и ответил:       — Травма. Ничего, чем можно было бы гордиться.       — Оу, — губы Джонни растянулись в полной неудобства улыбке. — Ринг бывает жесток даже к мастерам спорта, не так ли?       …Но многочисленные источники, опираясь на память Джонни, как один вторили: «Ослеп при загадочных обстоятельствах!». И он что-то не припомнит хоть один сайт, на котором бы говорилось, дескать, вот, Такахаши получил по голове во время боя, очень сильно бо-бо, очень сильно позор, красивые карие глазки больше не видят. Нет. Бои Кенши буквально поделились на «до» и «после» без каких-либо скандалов и героических фанфар.       От «Знаменитый нокаут Кенши Такахаши в киокушенкай!» до злосчастного «Слепой каратист разрывает татами! ШОК-КОНТЕНТ! СМОТРЕТЬ ВСЕМ! АВТОБУС АХУЕЛ!» один шаг.       — Гм-м, — Кенши скрестил на груди свои сильные руки и, взвесив Джонни как потенциального товарища на ближайшие месяцы, произнёс: — Я получил травму вне ринга. И извини, Джонни, не то чтобы твой вопрос ставил меня в неудобное положение или вроде того — я сам едва ли понимаю, как так вышло. Ничего личного. Обыкновенная уличная спонтанность, — тут мужчина недовольно скривил губы, — …а я оказался зевакой.       — На тебя что, напали?! — аж вскрикнул от взрыва эмоций Кейдж, и Такахаши пришлось по инерции заткнуть ему рот печеньем. Нет, не тем, которое внесюжетно закатилось под стол.       — Ты можешь быть тише?!       — На чебя фто, на нафайи?!..       — Нет. То есть, да. То есть, прожуй, потом скажи тихо и внятно.       У знатно обалдевшего Джонни в глазах стояла куча вопросительных знаков; у Кенши в его закрытых глазах покоилась огромная, нахрен, точка, которой он в очередной раз голосистого Кейджа и заткнёт. Но на этот раз — лишь на секунду приподняв веки.       Джонни, задержав дыхание, неосознанно замер, когда увидел чужие зрачки, совсем не реагирующие на свет.       Когда увидел, как Кенши просто, так до обречённого вздоха просто, сидит с пустым взглядом в никуда и одними острыми уголками губ улыбается, лишь изредка ведя подбородком на очередную эмоциональную реплику Джонни; как отчаянно прекрасны были его ныне слепые карие глаза — что наверняка когда-то были до невероятного хитрыми, зоркими, с внимательно-придирчивым прищуром. Джонни буквально мог вообразить себе это, накладывая на нынешнюю потрёпанную киноплёнку Кенши его фрагменты из этих злокачественных видео, вырезки из жёлтых газет, скриншоты из веб-статеек, проклятых им дважды-трижды, перекрытых матами-перематами…       Джонни в кои-то веки не имел ни-че-го на кончике языка. Ни единой реплики — даже в его духе паршивой.       — И не мог бы ты одолжить мне свои солнечные очки, пожалуйста? — всё так же умиротворённо спросил Кенши, медленно прикрывая глаза. — А то свои сломал по дороге. Ах, моя невнимательность…       И Джонни, не долго думая, одолжил свои, что обычно практически никогда не снимал.

***

      Знакомство Джонни с Кенши, а затем и с остальными коллегами прошло в довольно-таки дружелюбной обстановке, уютно, если так вообще можно в их ситуации выразиться. Пре-продакшн сам по себе является процессом долгим (в случае Лю Кана ещё и до опупения тихим), однако Джонни успел втиснуться под самый конец кастинга, когда по сути весь актёрский состав пребывал в полном строю, костюмы на них были пошиты, сценарий — и подавно утверждён, а художники по декорациям рвали и метали за занебесные запросы Лю Кана отстроить Рим за три дня.       То, что Лю Кан впихнул из воздуха материализовавшегося Джонни в сюжет — восьмое чудо света, не иначе. Тут Кейдж, казалось бы, не имеет и права на выебоны, но это же Джонни, мать его, Кейдж…       Второй же этап новой актёрской жизни Джонни — начало их совместных карате-тренировок, а так же его личного пути нефигового карате-бойца — начался за здравие, кончился за упокой. Закадычным бездельникам Джонни и Кун Лао Такахаши-сенсей шлёт особенно горячий «бонжур».       Ну а третий этап понятия и принятия всеми работниками Лю Кана друг друга, следуя логической убывающей прогрессии, начался с межличностной срачки, медленно перетекающей в круговорот ножей в спину.       — А я тебе говорю, что моё имя есть на аллее славы! — псевдосерьёзно стукнул кулаком по общему обеденному столу Кейдж. — Рэйден, колхоз ебучий, проведи уже своему кенту интернет!       — Да я виноват, что ли, что ты в Википедии не отображаешься, как нормальная селебрити?! — в своей манере закатил глаза на Джонни Кун Лао.       Би-Хан, звезда китайского кинематографа, первее всех утверждённый на роль антагониста в фильме, плотно сжал зубы вместе. Его густые брови всегда пребывали в хмуром положении, а губы были грозно поджаты в одну линию. Рэйден всё уговаривал своих друзей уняться, а не испытывать актёра на терпение, но разговор подъёбистого подтона продолжался:       — Ты ещё меня в словаре Даля пробей, чепушила, — язвительно выдал Кейдж, воткнув в свой кусок мяса вилку.       — Пробивал уже, — гордо произнёс Кун Лао.       — Да ну-у. Не верю.       — «Осёл» считается? — и принялся усердно тянуть через трубочку яблочный сок.       — Мудак, бля, — Джонни воспользовался моментом и спёр у просто существующего Кун Лао из тарелки две апельсиновые дольки. — Ха-ха-ха-ха! Лу-узер!       — Джонни! — возмутился уже Кенши, некогда тихо евший лапшу. — От твоего смеха я оглох на левое ухо, а мне, не поверишь, нельзя глохнуть!       — Прости…       — Кейдж, ты даже терпилу Такахаши заманал, — Кун Лао смешно выгнул свою бровь, усмехаясь. — И верни мне мой апельсин, в смысле.       — А ты, Кун Лао, слишком громко ешь, — вздохнул Кенши с тяжестью. — То чавкаешь, то… прошу прощения, — он выдержал комичную паузу, прежде чем тихо, неуверенно произнести: — р-рыгаешь…       — Пффффф! — тут Джонни с Кун Лао одновременно прыснули со смеху, синхронно хлопнув ладонями по столу. Заезженное басистое «хо-хо-хо-хо!», помноженное на два, — отныне компаньон ничего не понимающего Такахаши.       — Не смешно! — начал ругаться Кенши, но теперь начал ухахатываться ещё и Рэйден. — Не понял. А тебя-то с чего пробило?!       — Я не зна… не знаю, уху-ху-ху, — замотал головой аж жмурящий глаза краснощёкий Рэйден, прикрывая кулаком рот.       — Бля, почему он так смешно ржёт?! — чуть не сдох Джонни. — Один ржёт смешно, второй жрёт смешно… Китайцы, вы охренели?       — Кейдж, ни на что не намекаю, но мы с Би-Ханом тоже китайцы, — указал большим пальцем на громилу Лю Кан, вообще в течение обеда не подававший признаков жизни. — А на кастинге вы все казались мне более адекватными.       — О Боже… — Кун Лао еле подавил в себе вторую волну смеха. Лихо проглотить едва не начавшийся приступ хихоза — succeeded. (Просто вспомнил, как у них с Рэйденом в детстве умер хомяк). — Кх-хм-м! — деловито кашлянул в кулак, типа, серьёзный. — Когда ката будем изучать, сенсей?       — Ну наконец-то адекватные вопросы пошли, — ухмыльнулся Лю Кан. — Кун Лао — мой мальчик!       — После того, как выучите стойки и элементы ката по отдельности, — разъяснил Кенши, вновь взявшись за палочки. — Чем быстрее вы это сделаете, тем лучше, конечно. Для вас же.       М-да. Дело пахнет жареной кейджатинкой.       — Лю Кан, слышь, а когда дэдлайн? — незаинтересованно спросил Кейдж, ибо уже приблизительно знал ответ. Если Лю Кан не начнёт их гнать на спидран по ката, погнали, то он и не Лю Кан вовсе. А Джонни Кейдж — не Джонни Кейдж. А Кенши не слепой, а просто хайпит на этом и всё в таком духе.       — Боюсь, что в первой же сцене присутствует ката, Джонни, — раздосадовано покачал головой Лю Кан. — Кун Лао и Рэйден, как главные герои, в действительности удовлетворяют мои требования в матчасти. Чего не сказать о тебе, Кейдж, а твоё экранное время, на минуточку, довольно велико. Ну что там? Схватываешь матчасть на лету, как обещал мне по телефону?       — Э-э, аллё там, режиссёру больше не наливайте. Похвали хоть, что удивительно не скандалю о том, что я не главный герой. Джонни Кейдж, такой крутой, славный парень, — и второстепенный чувак. Охренеть, блин! — тонкие брови Кейджа встали дугой, ноги были широко расставлены, ибо а-ф-и-г, господин Лю Кан. — Моя жизнь теперь что, зациклится на том, что я ни хрена не смыслю в карате? Да я, к вашему сведению, заваливаюсь домой и первым делом смотрю эти ваши ката в ютубе! Да я, чтоб вас, и есть карате!       — Похвально, — улыбнулся Лю Кан. — И как успехи?       — Джонни знает ката «гекисай дай-ичи». В теории, — оповестил Кенши, важно захлопывая ланчбокс. — Пошёл быстрее программы, учитывая, что проверки на стойки и блоки у нас ещё не было.       — Во-о! Съел, Лю Кан?! — Джонни в энтузиазме приобнял своего дружбана Кенши за плечи. Кенши пытался-пытался Кейджа с себя спихнуть, но вскоре сдался и размяк.       — Интенсивный курс идёт по плану, Такахаши? Если не брать в учёт Кейджа.       — Да в смысле?! Чё за Кейдж-буллинг?!       — Всё в порядке — даже у Джонни, — кивнул Кенши, тихо рассмеиваясь. — Я выбрал самые яркие, по моему мнению, цепи ударов из годзюрю, используемые для аттестаций на старший пояс. Но, рассматривая спортивное прошлое актёров, критических сложностей быть не должно.       — Боевая составляющая лежит на тебе, так что полностью полагаюсь на твой профессионализм, — Лю Кан учтиво поклонился Такахаши в знак уважения.       Кенши, почувствовав невесомое движение в свою сторону, поклонился режиссёру в ответ. В такие моменты Джонни всегда пребывал в огромном изумлении инстинктам этого незрячего, однако, зараза, вечно бдящего каратиста.       — Но, так как я не вижу, пусть визуал конечного результата оценивает Кейдж, — наказал Кенши, предварительно-душниловски выставив указательный палец. — Он у нас любитель эпичности, следовательно…       Народ за столом громко заулюлюкал, а Би-Хан аж сквозь зубы ругнулся. Кун Лао похлопал Джонни по спине, мол, скентовался так скентовался с нашим карате-сенсеем, браток.       — А что?! — Кенши активно замотал головой в разные стороны.       — Нет, ничего, просто… Понимаешь, эго Джонни — оно же…       — Размером с Юпитер… — закончил реплику Рэйдена Кун Лао. — Будет прикол года, если Джонни оценит всех объективно, а не приклеит себе на лоб золотую звезду или типа того…       — Клянусь всеми своими ролями прошлого плюс Оскаром, что честную оценку получат все! — показал большой палец вверх Джонни. — Даже если я выполнил свою часть говённо. А хотя… Постойте! Быть такого не может! Ха-ха!       — Кенши. — Кун Лао просто бросил на слепого мастера взгляд, полный упрёка.       Би-Хан не сделал ничего примечательного — просто аккуратно вытер пальцы о салфетку, но по какой-то причине всё равно умудрился привлечь внимание этого голосистого американского заводилы.       — А ты у нас, значит, классика китайского боевика и секс-символ Азии, да? — заиграл бровями Кейдж. — Уж старина Лю Кан знает, кого утверждать на роль в числе первых.       — Я уже давно ждал своего часа выбиться в кино мирового масштаба, — рычащим подтоном выкинул мужчина, ещё больше нахмурив брови.       Он смерил каким-то особенно презирающим взглядом треугольник Джонни-Рэйден-Кун Лао, в своей манере задрав подбородок кверху. Но до Кенши его острый, полный ледяной уверенности взгляд не дошёл, и это было удивительно. Возможно, Би-Хан просто не брал во внимание скромного каратиста.       — Главных героев взяли на съёмки последними, — отметил он сухо. — Как интересно.       — А я говорил, что уж лучше немного потерпеть сучий стан Шан Цунга, нежели слушать простуженный голос вот этого, — шёпотом сказал на ухо Рэйдену Кун Лао, кивая в сторону Би-Хана. — Посидели бы за столом вот так… как друганы, знаешь?       — Я действительно долго искал кандидатов, идеально подходящих на роль протагонистов, — в свою очередь Лю Кан, прикрыв веки, умиротворённо отпил зелёный чай из керамической чашки. — Рэйден и Кун Лао — те самые ребята, кого я начал искать сразу же, как одобрил на роль тебя, Би-Хан. И Джонни Кейдж столь к месту замкнул наш актёрский состав, предложив мне в один из вечеров свою кандидатуру.       — В черновом наброске сценария не было персонажа, которого будет играть Джонни Кейдж, — сделал особый акцент на имени и фамилии актёра мужчина.       — На то он и черновой, — легкомысленно пожал плечами Джонни. — Моё дело — предложить себя, дело Лю Кана — согласиться. Либо — послать в задницу. Уяснили?       — Хах.       — Ладно. Всем спасибо за столь дружный общий обед, а я, пожалуй, пойду, — с этими словами Кенши накинул на плечи свой любимый серый пиджак, взял в руки ланчбокс и всем до забавного пеленгаторно кивнул. — До свидания.       Но Джонни по какой-то причине ощущал себя, словно сидя на кнопке запуска ракеты. Прямо-таки хотелось взять да спросить у Такахаши хоть что-то напоследок. Даже самую лютую банальщину.       Вообще ни секунды не подумав, он стартанул:       — А на предпоказе фильма всё же я буду оценивать, насколько круто мы показали наш боевой навык или…       — Джонни, — Кенши, поправив на себе солнечные очки нового коллеги, повернул голову на его голос. — До предпоказа ещё надо дожить. И это во-первых. Во-вторых…       — Во-вторых, желательно визуал боёвки утвердить ещё до монтажа, а уж тем более — до предпоказа, — улыбнулся в тридцать два зуба Кейдж.       — Именно, — ухмыльнулся в ответ Кенши. Спасибо — по зализанной головушке не похлопал.       Би-Хан ещё долго смотрел вслед удаляющейся широкой спине Кенши. Затем он обвёл серьёзным взглядом коллег, шумно вобрал ноздрями воздух и произнёс:       — И уж тем более нигде не было ничего написано про слепого мастера карате.       Едва ли этот холодный, как хренов айсберг, мужчина вообще имел в виду что-либо оскорбительное в сторону Такахаши. В голове не укладывалось как? Да, вероятнее всего. Посраться «чисто по приколу» абсолютно со всеми на площадке — да ну не-е-е, Джонни даже не будет делать ставку на это. Наверное…       Но за Кенши он всё равно отомстит.       Да, Джонни показал Би-Хану фак. Смачный. Даже два фака, если точнее, ведь до того с первого раза не дошло.       (Эпичная сцена с тем, как Би-Хан резво прописал Кейджу в кабину с ноги, была в умышленных целях опущена).