Из моего окна // Елизавета Макарова

Лизонька... Лизонька... Лизонька... Я не могу перестать смотреть на неё, она смеется над историей Дани, которую тот рассказывает, размахивая руками в воздухе. Оба без рубашки, позади пляж. Морской бриз откидывает мои волосы назад, я сижу на бревне, наслаждаясь видом. Уже закат, я не знаю, как мы провели весь день в дороге, ведь до пляжа всего два часа, но на самом деле знаю: когда мы останавливались, мы шутили и разговаривали о всяких глупостях. Маша, Марк и Коля играют с мячом, который мы купили на одной из таких остановок, бегают по песку, как дети. Виолетта гуляет по пляжу, наслаждаясь уединением и спокойствием. Света садится рядом со мной на бревно. – Прекрасный вид, да? – Да, это того стоило. Она предлагает мне стакан. – Хочешь выпить? Я делаю глоток, резкий вкус виски обжигает мое горло. – Виски? – Я возвращаю стакан и смотрю, как она пьет, даже не морщась. – Думаю, общение с парнями и девушками повлияло на меня, я переняла их вкусы и манеры. Я провожу тыльной стороной руки по губам, будто это поможет. – У тебя нет друзей? – Нет, я всегда дружила с ними. – Она смотрит на Даню, Лизу, а затем на Марка и Машу. – Но все хорошо, они никогда меня не обижали. – Наверное, классно, что ты знаешь их с самого детства, – замечаю я с любопытством. Света смеется. – О, поверь мне, я знаю столько постыдных историй, хотя Клаудия знает куда больше, чем я. Я вопросительно смотрю на нее, и она, кажется, читает мои мысли. – Нет, я тоже не знаю, что происходит между ней, Дашей и Машей. Я хмурю брови. – Маша? Она распахивает глаза, поняв, что сказала лишнее. – Эм, – она убирает волосы за ухо, – то есть... Не то чтобы что-то происходило, я просто предполагаю... Просто забудь об этом. Я вспоминаю тот вечер в больнице, когда я заметила, что Даша ударила Машу. Я смотрю на Виолетту и понимаю, что мне нужно защитить ее, несмотря ни на что. – Между Машей и Клаудией что-то есть? Света ничего не говорит, поэтому я давлю на нее. – Света, я не люблю давить на людей, но Виолетта – моя лучшая подруга, и ради нее я сделаю все что угодно. Мне нужно знать, стоит ли ей забыть об Маше. – Если бы я знала, что происходит, я бы сказала тебе, правда, Лия. Но я понятия не имею. Даша – кусок льда, Маша так воспитана, что никогда не станет говорить о девушке, а Лиза честна во всем, кроме того, что касается её сестер. Они невероятно верны друг другу. Я верю ей. Я пыталась выяснить у Лизы, но безуспешно, я даже пыталась использовать секс в качестве информационного оружия, а в итоге меня просто трахнули и ничего не сказали. Лиза присоединяется к другим, чтобы играть с мячом, а Даня идет к нам. – Тропические красавицы! Я улыбаюсь, Даня такой веселый, в нем столько энергии, он напоминает мне Сашу. Света предлагает ему выпить. – Откуда у тебя всегда столько сил? Даня печально вдыхает и выдыхает. – Это все молодость. – Он садится на песок перед нами. – О чем говорили? Вы сидели с серьезными лицами. – Так, о всяком, – говорю я и глажу его по голове, как щенка. – Кто хороший мальчик? Даня лает и высовывает язык, Света отводит взгляд. – Из-за тебя он не взрослеет. – Даня бросает на нее взгляд обиженного щенка. – Я не собираюсь гладить тебя. – Даня продолжает смотреть на нее, и я наблюдаю за этим спектаклем с улыбкой на лице. Света вздыхает. – Ладно. – И гладит его по голове. Даня высовывает язык и облизывает ее руку. – Ай! Солнце вот-вот скроется. – Надо развести костер, пока солнце не зашло. Почему мне всегда приходят в голову такие идеи? Спустя восемь походов за дровами. В фильмах разжечь костер не так трудно, это выглядит легко и просто, но добро пожаловать в настоящую жизнь, это чертовски сложно. Мы все вспотели, уже темно, но, наконец, костер разгорелся. Мы сидим в кругу, пламя отражается на наших блестящих от пота лицах. Я сижу рядом с Лизой, положив голову ей на плечо, наблюдаю за пламенем, его голубые вспышки успокаивают меня. Ветер, шум волн, девушка рядом со мной, друзья вокруг – идеальное мгновение, и я запоминаю каждую деталь, чтобы сохранить ее в особом месте в сердце. – Я буду скучать по вам, – Даня нарушает молчание, и мне кажется, он озвучивает то, о чем думают все. Маша бросает полено в костер. – Ты тоже поступишь в университет, Даня. Я останусь одна в школе. Виолетта смотрит на неё, в ее глазах читаются чувства. Интересно, выгляжу ли я так же очевидно, когда смотрю на Лизу? «Конечно, да», – мысленно бормочу я. Марк возвращается из машины с пакетами маршмеллоу. – Вот и еда. Света помогает ему с сумками. – Ура! Я так хочу что-нибудь сладкое. Даня кашляет. – Марк может дать тебе кое-что сладкое пососать. Света гримасничает: – Ты отвратительный. Виолетта находит что сказать: – Это совсем не сладко. – Ох-х-х-х-х-х! Я только прикрываю лицо. Виола краснеет, осознав, что совершила серьезную ошибку. Это то, что я называю вербальным самоубийством. Над ней теперь всю жизнь будут издеваться. Пока все подшучивают над Виолеттой, Лиза шепчет мне: – Пойдем прогуляемся по берегу? Боже, я люблю её голос. Выпрямляюсь, поднимая голову с её плеча, чтобы взглянуть на неё. – Только если пообещаешь хорошо себя вести. Она широко улыбается мне. – Я не могу обещать такое. – Лиза. Она берет меня за руку, с ехидной улыбкой на губах. – Хорошо, я обещаю не делать того, чего ты не хочешь. Я прищуриваюсь. – Хорошая попытка, ты уже использовала эту стратегию, я не сдамся. Она сжимает губы, притворяясь разочарованной. – Не думала, что ты вспомнишь. Я касаюсь её лба. – Я помню все, греческая богиня. Она хмурит лоб. – Это очевидно. Кто бы мог забыть, как прекрасно я тебя трахнула утром? Ты так стонала и... – Я затыкаю ей рот. – Ладно, пойдем прогуляемся. – Резко встаю. – Скоро будем, – быстро говорю я. Лиза молча следует за мной, но я чувствую её глупую улыбку, хотя не вижу ее. Мы приходим к берегу, и я снимаю обувь, чтобы нести ее в руке, позволяя волнам мочить мои ноги, когда они скрывают берег. Лиза делает то же самое. Мы гуляем, наши руки переплетаются, в тишине очень хорошо. Мы обе знаем, что у нас осталось несколько дней, но мы не говорим об этом. Какой смысл говорить об этом? Так или иначе, Лиза уедет, и я лучше наслажусь каждой секундой с ней, не говоря об этом, чтобы не страдать раньше времени. Как сказала бы моя мама: «Не страдай раньше времени. Когда придет время пройти по этому мосту, ты это сделаешь». Однако по выражению Лизы я понимаю, что она хочет что-то сказать об этом, поэтому решаю поговорить о другом, прежде чем она откроет рот. Я вспоминаю разговор со Светой. – Могу я тебя кое о чем спросить? Она поднимает мою руку, переплетенную со своей, и целует ее. – Конечно. – Клаудия и Маша, между ними есть что-то? – Я ведь уже сказала... – Хорошо, хорошо, просто скажи мне одну вещь. – Я выбираю слова. – Виолетта сильно влюблена в неё, и я не хочу, чтобы она страдала, Лиза. Я не прошу рассказать, что именно происходит, просто скажи, надо ли моей подруге забыть о ней или у нее есть надежда, пожалуйста. Лиза смотрит на меня, сжимая губы, я вижу, как она колеблется. Наконец, она говорит. – Скажи, чтобы она забыла о ней. Мне больно слышать это, а ведь я не Виолетта. Я думаю, что так всегда с лучшими подругами, ты чувствуешь ее, делишься не только историями, но и эмоциями. Лиза больше ничего не говорит, и я знаю, что и не скажет, поэтому закрываю тему. Я просто наблюдаю, как она идет рядом, и вспоминаю столько всего, что у меня сжимается сердце. Думаешь, я не знаю о том, что ты с детства в меня влюблена? Да, я хочу тебя, ведьма. Всегда к твоим услугам, ведьма. А ты красивая. Останься со мной, пожалуйста. Я могу быть твоим Кристианом Греем в любое время, пошлая ведьмочка. Я влюбилась, Лия. Я вижу только её профиль, пока вспоминаю все это. – Ах, я мазохистка, – говорю я шепотом. Лиза смотрит на меня. – В сексуальном плане? Я заметила, что тебе нравится, когда я шлепаю тебя и... – Заткнись! – Она тут же замолкает. – Нет, я имею в виду эмоционально, ты была такой идиоткой со мной в начале. – Что значит «идиотка»? Я высвобождаю её руку и показываю средний палец. – Я поняла. – И как ты додумалась отдать мне телефон сразу после нашего первого секса? Здравый смысл, Лиза, здравый смысл. Её лицо тут же тускнеет. – Прости, я не устану извиняться за все, мне нет оправдания. – Она снова протягивает мне руку. – Спасибо, что не сдалась, я изменилась к лучшему благодаря тебе. Я изображаю недотрогу. Лиза подпрыгивает и показывает пальцем рядом со мной. – Краб! – А! Где? – Я инстинктивно прижимаюсь к ней. Она приобнимает меня. – Иди, я тебя защищу. Я толкаю её , осознавая, что она все выдумала, чтобы я её обняла. – Ах. Лиза обходит меня и опускается на колени, предлагая мне залезть ей на спину. – Давай, залезай. Я вспоминаю, как она несла меня в ту ночь, когда меня ограбили, как я почувствовала себя в безопасности рядом с ней, как мило она себя вела. Да, я не уйду. Не в этот раз. На следующий день, во время завтрака она нежно взяла меня за руку, уверяя, что ничего со мной не случится. Тогда я впервые увидела нежную сторону Лизы. Я забираюсь к ней на спину, она поднимается, и я обхватываю ногами её бедра и руками шею, чтобы удержаться. Лиза несет меня по берегу, и я осознаю, что этот день полон идеальных мгновений. Я ложусь на её плечо. Шум волн в ушах, тепло наших тел. Как я выживу без тебя, греческая богиня? Я выбрасываю этот вопрос из головы. – Лиза. – А? Я поднимаю голову. – Я люблю тебя. На мгновение она замолкает, и я прищуриваюсь, пока она не говорит: – Я останусь. – Что? – Ты знаешь, если ты попросишь, я останусь. Да? – Я знаю. – Но ты не попросишь. – Нет. Она вздыхает и замолкает. Я никогда не смогу попросить её остаться, отказаться от своей мечты ради меня. Я не могу быть такой эгоисткой, я не могу лишить её этого. Будет несправедливо, если, пока я иду к своей мечте и учусь в университете, о котором мечтала, она будет изучать то, что не хочет, чтобы просто быть рядом. Я всегда думала, что, когда говорят: «в любви нет эгоистов», это самообман, будучи уверенной в том, что себя надо ставить на первое место, но, когда речь идет о благополучии другого, лучше закрыть глаза на свои чувства ради его счастья. Мне кажется, что нет большего доказательства любви, чем это. Я снова кладу голову ей на плечо, слышу, как она шепчет так тихо, что я едва слышу: – Я тоже тебя люблю, ведьма. С этими словами я позволяю ей нести себя по берегу, наслаждаясь мгновением.