2 года назад
Сяо на негнущихся ногах еле вышел из школы. Шум толпы всего 9-го класса очень сильно давил на уши, вынуждая ещё больше прижиматься к дальнему углу, подальше от этого пиршества. Выпускной, конечно, очень грандиозное мероприятие, однако далеко не для всех. Брюнет облегчённо выдыхает, как только чувствует мурашки от холода ночного июньского ветра. Свобода. Сяо вдыхает полной грудью и расслабленно опускает плечи. Он наконец-то один, наедине со своими мыслями. Больно осознавать, что матери Сяо не было на торжественном вручении аттестата своего сына. Она так долго ждала этого, но, к сожалению, у состояния её здоровья были другие планы. Брюнет делает пару шагов вперёд и приземляется на холодную ступеньку лестницы. Не хотелось думать сейчас о себе, о том, что он ушёл в самом разгаре веселья, о том, что даже отец не изъявил желания хотя бы поздравить своего сына. Для него это лишь очередной повод напиться. Сяо ёжится от порыва прохладного ветра и обнимает себя за плечи. Поднимает голову к небу, всматривается в звёзды и как-то истерично усмехается. «Я что, теперь действительно остался один?». Сзади хлопает дверь, но брюнет не поворачивается. Думает, что этот кто-то сейчас либо пройдёт мимо, либо вернётся в школу. Но ни того ни другого не произошло, из-за чего Сяо заметно напрягается. А после слышит знакомый голос: — Сбежал? Скарамучча. Ну кто ещё мог так смело выбежать вслед за брюнетом и сейчас без капли стеснения или страха садиться рядом с ним на ступеньку? Никто, кроме него. Сяо обречённо вздыхает. Так хочется послать пришедшего одноклассника куда-нибудь подальше, но сил нет. А самому уходить не хотелось — всё же он сюда намеренно вышел. — Закуришь? — брюнет не видит как Скарамучча достаёт пачку сигарет, но прекрасно слышит как чиркает колёсико зажигалки. Сяо опускает взгляд на землю. Надоело молчать и притворяться, что всё нормально. Хочется кричать о том, что всё пиздец как не нормально. Но вместо этого брюнет лишь хмыкает и поворачивает голову на одноклассника. Так странно, что за все годы, что они друг друга знали, они так и не смогли стать друзьями. В этом нужды не было, но поводов для сближения было много. Взять хотя бы посиделки их матерей. Брюнет рассматривает слишком спокойное лицо Скарамуччи и решается наконец ответить: — Давай. — Бля, — тянет он. — Только сейчас заметил, что у меня последняя. Сяо ведёт плечом и переводит взгляд на сигарету. — В целом я не брезгую, — как бы невзначай добавляет Скарамучча, на что брюнет хмыкает. Одним движением перехватывает у того сигарету и обхватывает губами фильтр. Пара затяжек, и Сяо передаёт её обратно. Обстановка между ними двумя осталась молчаливой. Скарамучча рассматривал здание спортзала, стоящее слева, а брюнет смотрел вниз, лишь изредка кидая взгляд на одноклассника, чтобы принять от него сигарету. Странно однако вышло. Сяо в очередной раз смотрит на Скарамуччу и, кажется, только сейчас подмечает в нём изменения. — Ты покрасился? Волосы Скарамуччи не были чёрными, как раньше, а более синими что ли. Сяо хмурится, а после получает ответ: — Да. Мама разрешила. Выпускной, все дела. Кадзу тоже хочет что-то изменить, но пока не решился окончательно. Я предложил ему покрасить одну прядку, а там посмотреть как будет, — брюнет на это лишь хмыкает. Если бы его сейчас видела мама, то точно бы расстроилась. Об этом думать хотелось меньше всего. — Мама, кстати, жаловалась на то, что вы давно к нам в гости не приходите. Сяо не знает что ответить. Сказать всю правду? А не слишком ли много чести для Скарамуччи? Брюнет поворачивает голову на одноклассника и на секунду задумывается. Он же совсем его не знал. Просто хмурый подросток, который «расцветал» только рядом с Каэдэхарой Кадзухой. Странный дуэт, если честно, но Сяо всё равно. Пусть делают что хотят, но не трогают его. — Ты каток бросил, — Скарамучча опускает голову. — До дома пешком ходишь, хотя живёшь далеко. Закурил в этом году. Что, блять, произошло? — он смотрит уже на брюнета. Сяо тянет руку к сигарете, но Скарамучча поднимает её над своей головой: — Сначала ответь на вопрос. Брюнет выдыхает через рот и прикрывает глаза. Значит придётся рассказать. — Мать в коме, отец в очередной пьянке, я в синяках. Ещё вопросы есть? Скарамучча едва заметно удивляется и медленно опускает руку. Брюнет не спешит сделать затяжку, смотрит за тем, как его одноклассник меняется в лице. — Только попробуй меня начать жалеть, — добавляет Сяо и поднимается с места. — И не собирался. Тебе не 3 года, чтобы я за тобой сопли подтирал, — Скарамучча следует его примеру. Кидает недокуренную сигарету в урну и поворачивается к брюнету. — Всё серьёзно? Сяо вздыхает и оставляет вопрос одноклассника неотвеченным. Хочется сделать вид, что его вообще нет рядом. Брюнет закрывает глаза и позволяет очередному порыву ветра растрепать его волосы. Странное чувство. Вроде на душе спокойно, а вроде и нет. Сяо всегда нравилось играть в школе невидимку, оттого и пошли разные слухи. Только несколько человек никогда не смотрело косо в его сторону, и Скарамучча был в их числе. — Пойдём до круглосуточного? Ещё сигарет купим. Очень хотелось отмазаться от этого предложения. Брюнет открывает глаза и поворачивается к однокласснику лицом. «Ну и что ему от меня надо?». Не сказать, что Скарамучча бесил Сяо. Скорее тот его просто не понимал, а потому избегал. Но Скарамучча отличался от всех остальных своим умением вовремя отстать от человека и заткнуться. Собственно, это заметно по тому, как он переключил тему. Сяо хмурится и задаёт очевидный вопрос, так и рвущийся наружу: — А разве нам продадут? — Это тебе не продадут, а мне — очень даже. Пойдём. И опять брюнет его совсем не понял. Что там за связи у Скарамуччи, что ему запросто продадут сигареты? Спрашивать не хотелось, а потому Сяо просто проследовал за одноклассником до ближайшего магазина. За кассой сидел невысокий юноша, очевидно подрабатывающий студент. — Привет, Сайно, — Скарамучча игнорирует очередь перед собой. Сяо становится в сторону и виновато оглядывает непонимающих покупателей. — И тебе доброй ночи, — тянет юноша, складывая руки на груди. — Как обычно? — ему в ответ кивают. Сайно вздыхает и пробивает нужную пачку сигарет. — Спасибо, — Скарамучча улыбается и утягивает брюнета за собой на выход. — Не парься, он хороший. Просто с виду грозный. Говорить о том, что Сяо волновало далеко не это, не хотелось. Парни вернулись во двор школы и снова уселись на лестницу. Музыка, кажется, стала ещё громче, но сейчас мысли были не об этом. Сяо как зачарованный смотрел на тлеющий пепел, в то время как Скарамучча просто крутил в руках не зажжённую сигарету. — Твой отец — чмо полное, — вдруг начал он. — Мать не сразу это заметила. Её я не осуждаю. Но вот тебя… Ты сейчас похож на полудохлого таракана. Вроде живой, бегаешь туда-сюда, но нихрена не видишь перед собой. Врежешься в какую-нибудь ножку стола и всё — таракашка покинул этот мир, оставив после себя одни объедки яблочного пирога. А представь как матери будет больно это видеть, когда она очнётся? Вот теперь Сяо словно проснулся. Он сейчас не имеет права опускать руки. — Не буду лезть тебе в душу, — Скарамучча засовывает сигарету обратно в пачку и поворачивается на брюнета, — но скажу одно — твоя мама очень сильная. Сяо кивает головой, хотя никак не планировал подавать признаки жизни в присутствии кого-либо. Безумно хотелось верить, что мать уже завтра откроет глаза, самостоятельно поднимется с койки и скажет: «Сынок, теперь мы точно заживём счастливо». Признавать это было слегка непривычно, но Сяо полегчало. Скарамучча не донимал его с расспросами и не стал приставать с советами, а просто… поддержал? Брюнет почувствовал хоть и не полную и лишь отдалённо похожую, но заботу. Ненавязчивую, адекватную и такую нужную. Сяо проговаривает тихое: — Спасибо. Он верит, что она справится.наше время
Она не справилась. Все надежды Сяо рухнули в один миг. Все его желания втоптаны в землю. Вся его жизнь теперь напрасна. Как только брюнет услышал слова, которые меньше всего надеялся услышать на протяжении почти 3-х лет, он сначала не поверил. «Нет, быть не может. Она же вчера была в прекрасном состоянии! Даже улыбнулась! Это всё неправда…». Вот только доктор Бай Чжу никогда не шутил и не ошибался со своими прогнозами. Сяо не стал дослушивать соболезнования врача и просто смотрел в пол, не зная что сейчас делать. Хотелось заново проснуться и осознать, что всё это — глупый сон. Всё казалось таким нереальным. Даже стоящий рядом Итэр, который обеспокоенно оглядывал брюнета, не понимая его реакции. Он хотел подойти к брюнету, приобнять за плечо, вот только тот отшатнулся назад и сел обратно на диван. — Сяо! — воскликнул блондин. Но парень не слышал его. Вызов уже давно был отключен Бай Чжу, но брюнет продолжал прижимать телефон к уху и пялиться в пол. Руки затряслись, и Сяо наконец оторвался от гаджета. Он не верит. Просто не верит. Он должен убедиться в этом сам. Брюнет, под обеспокоенный взгляд Итэра, вскакивает с места и шагает к входной двери. Длинноволосый следует за ним, по пути ударившись плечом о стену. Он сдавленно шипит, а после отвлекается на следующую картину — Сяо быстро обувается и накидывает куртку. Итэр делает шаг вперёд и успевает ухватить брюнета за руку, не позволяя тому открыть дверь и выскочить на улицу. — Сяо, что случилось? — блондин старался звучать как можно мягче. Брюнет с силой вырывает свою руку из чужой и недовольно шипит, совсем не заботясь о последствиях: — Пусти. Сяо хлопает дверью, даже не взглянув в сторону Итэра, что не могло не заставить второго нервничать. Блондин смотрит сначала на свою руку, которую так грубо проигнорировали, а затем на закрывшуюся дверь. — Что это сейчас было? — сзади появляется Скарамучча, который стал невольным свидетелем этого зрелища. В ответ Итэр тянет лишь тихое «без понятия».***
Сяо держался из последних сил. Даже после того, как увидел труп своей матери и удостоверился в том, что это действительно она, он молчал. Бай Чжу не появился перед ним. Доктор чувствовал, что не имел права сейчас смотреть в глаза сыну только что умершей пациентки. Брюнет на ватных ногах вышел из больницы и наконец дал волю эмоциям. Сяо упал на колени и, не думая о том, как сейчас выглядел со стороны, издал первый всхлип. Руками упёрся в мокрую после дождя почву и сделал слишком большой вдох. В груди заболело и брюнет зажмурился до цветных пятен перед глазами. Это не помогло сдержать рвущиеся наружу слёзы. Они стекали по подбородку, беспощадно обжигая кожу, и капали на землю. Сяо мог практически задохнуться, но его это мало заботило. Вместо удушающей боли, оседающей тяжёлым грузом в сердце, пришёл настоящий гнев. На врачей, на себя, на отца. Больше всего, конечно, на последнего. Парень попытался встать, но получилось только тогда, когда удалось насильно проглотить свои слёзы. «Он пожалеет». Сяо не помнит, как добрался до больницы, в которой до сих пор был отец. Голова была практически полностью пустой — там крутилось только одно чётко сформулированное желание, которому брюнет никак не хотел противиться. Он бежит по коридору, иногда сбивая медсестёр с пути. Вламывается в нужную палату и резко приближается к койке отца. Сяо игнорирует уже знакомых медсестёр и тормошит мужчину. — Вставай, ублюдок. Звучало грубо, несдержанно и совсем не в духе Сяо. Его отец вопросительно смотрит на парня и уже хочет как-то ответить, напомнить, что он имеет больше власти, как брюнет резко хватает его за плечи. — Спишь, да? Хорошо тебе, да? А мать сегодня умерла. Из-за тебя! Мужчина ошарашенно смотрит в глаза сыну, и впервые за всю свою жизнь на его лице Сяо распознаёт страх. Он пытается скинуть руки брюнета с себя, вот только тот держал его крепко. Светловолосая невысокая медсестра начала суетиться и что-то кричать в спину Сяо. Вторая девушка, что стояла рядом, заткнула ей рот рукой. — Ты убийца, — шипит брюнет и снова чувствует подступающую влагу. — Ты убийца! — звучало ещё более отчаянно. Сяо падает головой на плечо отца и бьёт того по здоровой руке. — Ты чёртов убийца, — он срывается на плач, а голос заметно стихает. Мужчина лежит не двигаясь. Слова о смерти жены его совсем не удивили. Куда больше он не ожидал увидеть своего сына таким. — Барбарик, — высокая медсестра убирает руку со рта блондинки и смотрит на неё довольно грозным взглядом, — выйди на пару минут. Девушка не стала даже возмущаться по поводу того, что её коллега снова коверкает её имя. Лишь молча кивнула и вышла из палаты, оставляя после себя слабый сладкий аромат. Розария, как её запомнил Сяо, подходит к парню и хлопает его по плечу. — За мной, а не то вызову полицию. Парень совершенно не сопротивлялся. Обмяк в руках медсестры и молча следовал за ней. Отец Сяо как-то благодарно посмотрел на Розарию, но та лишь фыркнула и закатила глаза: — И не мечтай. Я не тебя спасла, а твоего сына от статьи за избиение. С этими словами она выходит из палаты, громко хлопая дверью. Взгляд падает на совсем поникшего парнишку, и женщина устало вздыхает: — Идём на улицу. Сяо еле дошёл до двери, хоть Розария его и придерживала всё время под локоть. Они дошли до лавки, и медсестра усадила того на холодную поверхность. — Куришь? Брюнет в ответ ничего не отвечает. Шмыгает носом и пытается утереть с лица влагу. Не до разговоров сейчас. — Тогда покурю я. Розария достаёт из кармана халата пачку, а после и зажигалку. — Я когда-то жила в одной деревне. Лет до 16. А потом моих родителей убили местные бандиты. Я начала шататься по барам, зарабатывала… не очень приличными способами, иногда вообще воровала, — медсестра прервалась на одну затяжку. Выпустив дым в небо, она поворачивается к притаившемуся Сяо. — Не становись похожим на своего отца, если так сильно его ненавидишь. Брюнет поднимает заплаканные глаза на женщину и чувствует, что снова начнёт плакать. Глаза уже болели, а в груди всё давно было сдавленно. И, кажется, это были не рёбра. Розария жалостливым взглядом бегает по ссутулившейся фигуре парня и делает шаг к нему. Одну руку кладёт ему на затылок и прижимает его к себе, заключая в слабые объятия. Вообще она не очень тактильная, но сегодня особый случай. Сяо очень сильно напомнил ей её саму в 16 лет. Так же беспрерывно рыдала, била всех подряд и снова рыдала. Тогда ей очень хотелось, чтобы её обняли и утешили. Прямо как она сейчас Сяо. Брюнет руками впивается в джинсы и с новым порывом нахлынувших эмоций рыдает, не пряча своей боли. Розария чуть лохматит волосы парня и отходит на пару шагов. — На, дарю, — она оставляет у того на коленях свою зажигалку. — И иди домой. Женщина напоследок осматривает парня и возвращается в больницу, поправив на себе халат. «Пацан умный. Точно справится со всем этим, — успокаивала себя Розария. — Не то что я».***
Сяо простоял под душем минут 20 и никак не смог прийти в себя. Слёз уже не было — плакать было просто нечем. Мысли спутались в один клубок, не давая парню зацепиться за хотя бы одну. «Что теперь будет? Как мне вести себя с отцом? Писать на него заявление? А может не надо? Он же всё-таки отец. Почему я такой слабый? Не могу даже представить свою жизнь без матери». Сяо опирается рукой в плиточную стену. Душ всё же смог придать некого чувства трезвости, но этого было недостаточно. Парень второй рукой в слепую шарит по крану, а после переключает воду на более горячую. Кожу неприятно зажгло, но брюнет не вышел из-под потока воды. Хватает ртом воздух и убавляет холодную воду почти до самого конца. Резкая смена температуры вынудила Сяо широко распахнуть глаза и выключить воду. Парень смотрит на набухшие из-за влаги подушечки пальцев и усмехается себе под нос. «Какой же ты слабак, Сяо». Эффект пробуждения из некого транса продлился недолго, и брюнет снова почувствовал дрожь в ногах. Сяо думает ещё несколько секунд, а после включает холодную воду. В контрасте с обжигающим потоком ранее, это было ещё больнее. Брюнет зашипел из-за боли. Вместе с ней пришла и ясность в голове. Сяо выпрямил спину, оглядел узор на плитке и снова переключил на горячую воду. В этот раз он простоял дольше, но под конец снова оставил тёплую воду. «Этого мало». Парень понимает, что поступает неправильно, но сейчас он меньше всего хотел походить на овощ. Хотелось просто пережить эту потерю и зажить дальше. Вот только как это сделать? Сяо разворачивается лицом к угловой полке и взглядом пробегается по содержимому. «Я схожу с ума?» Парень видит перед собой мочалки, несколько бутылок геля для душа и шампуня, твёрдое мыло в упаковке и два бритвенных станка. Так хочется сейчас снова стать невидимкой и исчезнуть. Взгляд скользит выше, на полку со старыми лезвиями для станков. Сяо нервно сглатывает. «Ну нет…», — думает он, пока рука сама потянулась к коробке. Небольшой прямоугольник оказался у него в руках. Лезвие выглядит как новое, хотя куплено было пару лет назад так точно. Сяо на пробу касается подушечкой большого пальца, а после, как заворожённый, смотрит за тем, как край лезвия впивается в кожу. Парень давил несильно, но пару слоёв кожи он точно задел. «Странное чувство». Сяо повторяет движение, в этот раз прилагая больше сил. Он убирает лезвие в кулак, стараясь сильно не давить, а пальцем второй руки касается ранки. От неожиданной лёгкой боли, рука Сяо с лезвием сжимается. Парень роняет его и приковывает внимание к раскрытой ладони. Капельки крови, что образовались в нескольких точках, медленно просачивались сквозь ранки. Брюнет подносит руку под струю воды и внимательно смотрит. Он почувствовал мимолётное чувство свободы. Словно он не кровь свою выпустил, а часть своей боли. Горечь потери. Сяо поднимает лезвие и подносит его к запястью. Правильно ли то, что он собирается сейчас сделать? Он ведь просто хочет узнать, что почувствует. Может, ещё бо́льшее облегчение? С громким выдохом парень с силой проводит краем лезвия по коже, задевая торчащие вены. Кровь медленно окрасила дорожку своим цветом. Больно не было. Сяо подносит руку под душ и смотрит как с неё течёт уже окрашенная вода. Вместе с ней брюнет почувствовал, что его тело расслабляется, но не настолько, чтобы потерять равновесие. Наоборот стало легко. Сяо выдыхает и повторяет движение, но уже ниже первого пореза. Теперь мысли в голове словно сложились в лесенку, давая парню наконец подсказку что делать дальше. Дождаться результатов вскрытия, оформление документа о смерти и прочая волокита. Этим Сяо займётся завтра, а сейчас он выпьет снотворного и ляжет спать.***
Итэр не мог найти себе места весь день. Ни Люмин, ни Кадзуха, ни тем более Скарамучча не знали, что с ним делать. Сяо не выходил на связь уже почти целый день, и это заставило всех не на шутку разнервничаться. Блондин сидел в своей комнате и снова перебирал фото. Хотелось взглянуть на одно из них поближе. Альбедо. Всегда такой необычный, с тонким чувством юмора смог поразить пятнадцатилетнего Итэра всего одной улыбкой. Длинноволосому больно от накативших воспоминаний, но в то же время тепло. Блондин мысленно уносится в начало их отношений и слабо улыбается. Вот, они празднуют день рождения Итэра. Вот, Альбедо ради него сбегает из универа и берёт с собой и его. Вот, они не спят почти всю ночь напролёт и спорят о своих любимых фильмах. А вот они стоят, держась за руки, под рассветным солнцем в выпускной длинноволосого, и Альбедо дарит Итэру его первый поцелуй. Блондин рассматривает фото. «Интересно, а что с ним сейчас?». На телефон приходит сообщение, но Итэр замечает это не сразу. Лишь взглянув на экран блокировки и узнав, от кого оно, он подскакивает на месте. «Опять он?». [hidden number]: не отворачивайся от того, кто сейчас больше всего нуждается в помощи. сегодня утром умерла мать Сяо. но он не единственный, кому нужна помощь.