4 года назад
— Сяо, ты у меня такой умница. Приятный, мелодичный и родной голос разливается по всему помещению. Подросток, услышав его, тут же подъезжает к бортику и принимается глазами искать его обладательницу. Невысокая молодая женщина с тёмными волосами и глазами цвета золота. Его мама. Она широко улыбается, когда видит, что сын поднимается с катка и аккуратно подбегает к ней. — Ты приехала! — восклицает Сяо, как только оказывается в её объятиях. — Ну разумеется. Я не могла не поддержать тебя сегодня. И пусть ушла она сегодня с работы с большим скандалом, она ничуть не жалеет. Ей всегда было важнее видеть взросление своего сына, нежели бесконечную кипу бумаг. Сегодня у Сяо соревнование. Переживал он несильно, а как только увидел среди незнакомых людей родное лицо, его лёгкое волнение и вовсе улетучилось. Сегодня он будет танцевать на льду не для жюри или тренера, а для матери.***
Вероятно, даже остальные конкурсанты были уверены в победе Сяо. Он всегда отличался особым рвением совершенствоваться, чем и добился такой репутации. Ровесники его уважали, однако некоторые даже пытались вывести подростка из игры: то коньки портили, то в воду снотворное добавляли. Это не сломило юного фигуриста — наоборот, сделало сильнее. Однако Сяо не сразу понял, что здесь друзей он не найдёт. Он наивно верил, что подружится со всей группой. Ему было безумно интересно узнать всех поближе, но из этого ничего не вышло. И понял подросток это только тогда, когда Лини, один из лучших фигуристов, во время церемонии награждения запер его в раздевалке. Изначально Сяо больше всего хотел познакомиться именно с ним. Он был на год старше и ходил на занятия к тренеру заметно дольше. Сяо твёрдо решил, что обязательно дорастёт до его уровня, чтобы тот его заметил и предложил дружбу. Так и вышло: однажды Лини, до этого занимавший первые места, опустился на ступень ниже, в то время как Сяо впервые занял верх пьедестала. Мальчик ещё не понимал, что в тот день он обрёл не друга, а врага. Сегодня Лини снова занял второе место, уступая своему сопернику. Как и обычно он широко улыбался перед камерами, одной рукой держа серебряную медаль, а второй обнимая Сяо за плечо. Только после церемонии он скинул с себя маску и припечатал брюнета к шкафчику: — Бесишь. Высоко прыгаешь, Сяо. Но это недолго. Однажды ты упадёшь очень больно. И он действительно упал. Правда не на катке, а на лестнице, после того как безуспешно заступился за маму перед отцом.***
— Эй, Сяо, — подросток оборачивается и видит знакомого блондина. Как знал, что не нужно было идти этой дорогой. На улице стоял жуткий мороз, но тот был в одной куртке нараспашку и в спортивном костюме. Сяо удивлённо рассматривает перед собой бывшего соперника и спрашивает: — Ты разве не на тренировке? Лини мнётся перед брюнетом и, проигнорировав вопрос, произносит: — Прости меня. Не сказав больше ни слова, блондин утыкается взглядом в снег и убегает обратно. Сяо смотрит ему вслед, ощущая какой-то непонятный осадок после слов Лини. Он и не ожидал услышать извинений от него. Особенно от него. С чего он вообще вдруг решил извиниться? Совесть замучила? И только позже Сяо узнает о том, что Лини в тот день спрыгнул с крыши 20-ти этажного здания. Причина суицида до сих пор неизвестна.наше время
Раннее утро совершенно не хотело жаловать ещё спящих Сяо и Итэра. И если первый, как только услышал будильник, тут же проснулся, то блондин ещё оставался в мире снов. Брюнет отставляет телефон обратно на тумбочку и приковывает внимание к длинноволосому. «Такой красивый», — Сяо никогда не устанет об этом думать. Он убирает с лица Итэра пряди волос ему за уши и откровенно любуется. По-хорошему, ему следовало бы разбудить парня, напомнить про школу, но этого очень сильно не хотелось делать. Сяо себе просто не простит такой грубости. Брюнет не отлипает от Итэра и спустя 10 минут, когда звучит второй будильник. Блондин под надоедливый звук морщится во сне и прячется под одеяло. Сяо смеётся. Он уже давно раскусил эту забавную привычку парня. В комнату заходит Люмин со словами: — Не церемонься с ним, буди давай. «Прости, Итэр. Это всё твоя сестра», — и стаскивает с парня одеяло. Девушка одобрительно кивает и выходит из комнаты, оставляя дверь открытой. Блондин переворачивается набок и медленно открывает глаза. — Доброе утро, — проговаривает Сяо, уловив на красивом лице тень улыбки. Итэр встаёт, потягивается, избавляясь от остатков сна, и уже после отвечает: — Доброе утро.***
Весь день Сяо не выпускал длинноволосого из виду. А иногда, по возможности, даже не отпускал его руку, не желая прощаться с чужим теплом. Итэр и не возражал. Из-за того, что Дотторе был на больничном, у многих сместилось расписание. Вследствие этого прямо сейчас два параллельных 11-х класса направлялись в спортзал на физкультуру. — Ну почему именно они? — проскулил Скарамучча, уже представляя нахальное выражение лица Аято. В раздевалке творилось самое настоящее столпотворение. И если в женской ещё была какая-то демократия, то тут… — Ещё раз меня тронешь, — шикнул Тома на кого-то, — спущу с лестницы. Итэр на это, одновременно наверное со всем своим классом, закатил глаза. Не сказать, что они все враждовали. Просто в особые моменты дух соперничества рвался наружу. Например, как сейчас. Ситуация накалилась, когда начался урок. Физрук решил не заморачиваться: провёл разминку, а после поставил оба класса друг против друга в волейболе. По силе оба класса были равны, однако никого ничья не устраивала. Сначала они играли до 20 очков. Потом, в процессе игры, увеличили до 30. Ризли, преподаватель по физкультуре, лишь тяжело вздыхал, когда начинался очередной спор из разряда «коснулся ли игрок мяча» или «улетел ли мяч за поле». Работать в школе после прошлого в полицейском участке весьма сложно. Напряжённее всего было, когда подающими одновременно выпадали Аято и Скарамучча. В эти моменты уже смело можно было начать снимать передачу «сдохни или умри». Так, Камисато случайно зарядил мячом по голове Ёимии, а синеволосый чуть не оставил Люмин без ног. — Играйте вы нормально! — крикнула девушка, еле успев подпрыгнуть. — Устроили тут войнушку… С ней согласны были все, кроме отдельных личностей. — Ой, Люм, прости, — Скарамучча сложил руки в молитве, на что девушка лишь махнула, мол, всё в порядке. Пока была заминка, Кадзуха подбежал к Ёимии и спросил: — Ты как? Девушка чуть пошатнулась и направилась к лавочке, бросив за плечо: — Я, пожалуй, посижу. Кадзуха пересёкся взглядом с синеволосым. — Эй, Камисато, — тут же крикнул Скарамучча. — Извиниться перед девушкой не хочешь? Аято в ответ зашипел и уже приготовился подать мяч. До конца урока несколько минут, которые Ризли обычно выделяет ученикам на переодевание, счёт равный, последняя подача и игра завершится. Не думая ни секунды, Камисато подкидывает мяч и со всей силы отбивает его, направляя точно на синеволосого. Скарамучча не успел среагировать, получая по животу и тут же хватаясь за него из-за резкой боли. Кадзуха и Итэр синхронно подбежали к парню, пока Сяо пилил взглядом ухмыляющегося Камисато. — Ты, — начала Люмин, обращаясь к Аято, — в своём уме вообще?! Не дождавшись ответа, девушка перебегает под сеткой и обеспокоенно оглядывает раненого. Вместе с ней на эту сторону подбежала добрая половина учеников. Звучит громкий свисток, а затем и слова физрука: — Урок окончен! Кадзуха и Венти, отведите Скарамуччу и Ёимию в медпункт. Камисато, ко мне в кабинет. Голос звучал холодно и спокойно, но было очевидно, что Ризли был недоволен сегодняшним поведением старшеклассников. — Скар, ты живой? — Сяо оглядывает друга и помогает тому выровняться. С другой стороны к синеволосому подходит Кадзуха и закидывает его руку себе на плечо. — Да нормально, — кидает Скарамучча. — Блять, нет, не нормально, — поспешно добавляет тот. — Он мне хоть рёбра не сломал? Кадзуха ведёт парня из спортзала, пытаясь как можно аккуратнее пробиться сквозь толпу. — Итэр, — блондин оборачивается на голос и видит перед собой Венти. Он неловко улыбался и словно боялся о чём-то сейчас попросить. — Поможешь с Ёимией? — А, конечно, — длинноволосый вместе с парнем доходят до лавки, заметив, что девушка уже самостоятельно встала и пыталась удержаться на ногах. Итэр ловит одноклассницу за руку. Ёимия благодарно улыбается и принимает помощь и от второго парня. Вместе они доходят до нужного кабинета и усаживаются на стулья напротив двери, дожидаясь девушку обратно. Кадзуха завёл Скарамуччу в соседний кабинет, но решил остаться там же, так что в коридоре оказались только Итэр и Венти. Второй что-то напевал себе под нос, пока блондин гипнотизировал дверь кабинета медсестры. Венти прекращает петь, задумчиво кусает нижнюю губу и поворачивает голову на Итэра. Тот сейчас ушёл в свои мысли. Почему-то в голову пришли сообщения от того скрытого номера.[unknown number]:
скоро вторая четверть, будь осторожен. держись своих друзей и не давай никому из них остаться одним. не отворачивайся от того, кто сейчас больше всего нуждается в помощи. и начни искать ответ на вопрос: достаточно ли себя знает Скарамучча?
Скарамучча сейчас лежит на кушетке, Кадзуха в качестве моральной поддержки стоял рядом с ним, а вот Сяо сейчас был один. Блондин лезет в карман за телефоном и быстро печатает сообщение. [aether]: я у медсестры, ты там в порядке? [xiao]: да. тут в раздевалке драку затеяли… [aether]: кто? [xiao]: тома и аято. они от наших отбивались сейчас. как там скар? [aether]: пока непонятно — Как себя Сяо чувствует? Итэр испуганно ойкает и только потом осознаёт, что он, оказывается, не один всё это время сидел. Венти так искусно молчал, что создавалось впечатление, что его здесь и вовсе не было. — Ну… хорошо. А к чему вопрос? Венти улыбается: — Недавно же у него потеря была. Вот и спрашиваю. Странно. Блондин вроде не видел угрозу от этого парня, но что-то было не так. — Не отворачивайся от того, кто сейчас больше всего нуждается в помощи, — Итэр замирает. Он медленно поворачивает голову на парня и сталкивается с изучающим взглядом бирюзовых глаз. — И речь не только про Сяо. — Ты… и есть тот номер? — в ответ ему смеются. — Я не могу отвечать на твои вопросы, — он пожимает плечами. — Только ты можешь это сделать. Длинноволосый в самом настоящем ступоре. Всё это время это был Венти? «Какого чёрта вообще сейчас творится?!» Итэр хочет возмутиться, накинуться на парня с кучей вопросов и требованием всё объяснить, но в этот момент открывается дверь и из кабинета выходят Скарамучча с Кадзухой. — Сказали, жить будет, — улыбается Каэдэхара. — А Ёма как? — Она… Соседний кабинет открывается и оттуда осторожно выходит девушка, держась за голову. — Пусть идёт домой, — говорит медсестра, выглядывая следом. — И аккуратнее с мячом хоть играйте. Тц, куда учителя вообще смотрят… Дверь захлопывается. Девушка прощается с одноклассниками, тут же отказываясь от предложения проводить её до дома. Кадзуха, всё так же придерживая парня за локоть, ведёт того за собой в сторону лестницы. Итэр следит взглядом за ними и только потом замечает, что Венти уже ушёл. — Ну и пиздец… — выдыхает блондин и догоняет парней.***
Тарталья чувствует себя не в своей тарелке. Это было бы куда уместнее будь он в окружении всей компании в «Доле ангелов», однако сейчас он сидел в кафе, а перед ним — Венти. Тот скомканный разговор совершенно не убедил рыжеволосого, а потому парень решил предложить ему встретиться и кое-что обсудить. Эта идея уже заранее не нравилась юноше. — Расслабься, — хихикает Венти, заметив, как его спутник с каждой секундой мрачнел всё больше и больше. — Мы просто поговорим. Ты не голоден? За едой обычно разговоры идут быстрее. Тарталья сглатывает. Пока слишком рано переходить на подобную пищу, так что он отказывается. Нужно признать, что особый стиль жизни, порекомендованный Скарамуччей, очень положительно повлиял на Тарталью. Полноценной едой одни каши да супы, конечно, сложно было назвать, однако теперь его не тошнит. Да и кошмары прекратились. — Ты ведь в курсе про смерть матери Сяо? — Да, — кивает. Венти усмехается и кладёт локти на столешницу, придвигаясь к юноше ближе. — А в курсе ли ты, что убил её именно ты? — Что? — Тарталья даже почти вскакивает с места. О чём вообще этот ненормальный говорит? Он даже в глаза эту женщину никогда не видел! Парень смеётся: — Тот чемоданчик, который ты выкрал у Дотторе, — напоминает. — Как думаешь, что там было? Тарталья хмурится. Он помнит про ампулы с прозрачной жидкостью, но на глаз определить что же это было — нереально. — Яд. Там был яд, которым убили мать Сяо. Умышленно. Рыжеволосый закрывает рот рукой, чтобы случайно не выдать какого-нибудь звука. — Ч-что? Тарталья опускает взгляд на дрожащие руки и сглатывает противный ком. Венти скучающим взглядом бегает по интерьеру кафе и спокойно продолжает: — Дотторе изначально должен был передать собственноручно разработанный яд нам. Но он отказался, вовремя вышел из игры. Аято решил взять грязную рабочую силу в лице тебя и отправить на эту миссию. Если бы ты отказался, то они бы стали шантажировать тебя ещё больше, — парень тяжело вздыхает, возвращая взгляд на затихшего юношу. — Ты просто попался в эту глупую ловушку. Скажи, ты всё ещё хочешь работать на Аято? Ответа не следует даже ждать: и так понятно, что нет. Юноша сползает вниз по спинке дивана и закрывает лицо руками. Осознание того, во что он ввязался ударило слишком сильно: он причастен к убийству человека. Тарталья давит в себе всхлип и спрашивает: — Чем вы вообще там все занимаетесь? Для чего всё это?! — Лучше тебе не знать, — усмехается Венти. — Думаю, тебе ещё не поздно уйти. Кстати, а тех ампул в чемодане же было несколько, — задумчиво тянет парень, подпирая щёку рукой. — Не думаешь, что Аято их использует на ком-то ещё? — он склоняет голову вбок, внимательно следя за выражением лица Тартальи. Кажется, до него начало доходить. — Может расскажешь наконец своим друзьям всю правду? Руки рыжеволосого перестали слушаться своего хозяина. Очень хочется сейчас оказаться дома, в кругу своей шумной и большой семьи, а не здесь — в суровой реальности, в которую, сам того не ведая, окунулся с головой. Тарталья еле подчинявшейся рукой нащупывает телефон и ищет номер Скарамуччи. — Мы можем сейчас встретиться? — спрашивает как только слышит голос друга в трубке. — Правильное решение, — кивает Венти. — Ты езжай, а я ещё посижу, — тянет он задумчиво, устремляя взгляд в окно.***
Скарамучча никак не ожидал увидеть в дверях Иль Дотторе. Ну вот совершенно никак. Матери дома не было, а от этого становилось вдвойне неспокойно. — А вы что тут делаете? — он мог бы и поздороваться ради приличия, но зачем, если они сейчас не в школе? — И разве вы не на больничном? — Боишься, что заражу? — мужчина хрипло смеётся. — Я зайду? Теперь синеволосый действительно чувствовал себя как жертва. Дотторе, самый ужасный из преподавателей в их школе, сейчас мило пил кофе, сидя напротив своего ученика. Прелесть-то какая. — У меня не так много времени, — эти слова вызывают у Скарамуччи истеричный смешок. «Раз мало, то какого хрена ты тут время тянешь?» — Выслушай меня очень внимательно и спокойно. Ты догадываешься о том, кто такой Аято? — Ваш младший брат, — улыбается Скарамучча. — Ну а ещё немного отбитый чел. Сегодня мне чуть рёбра не переломал… Дотторе усмехается и ставит чашку на стол. — Он собирает на тебя информацию и скоро докопается до истины. Поэтому лучше я тебе сам скажу, — мужчина на стол опускает одну фотографию. Скарамучча приглядывается и узнаёт на ней свою мать. — Узнаёшь? — Одно лицо, как я свою маму не узнаю? — он складывает руки на груди и приподнимает одну бровь. — Хорошо, — Дотторе следом достаёт из папки вторую фотографию. — А это кто? — Издеваетесь? Это тоже моя мама. — Нет, Скарамучча, вот это уже не твоя мама. Синеволосый хмурится и придвигается ближе, сначала рассматривая первый снимок, а после и второй. На них изображена одна и та же молодая женщина, Скарамучча уверен. Он хмурит брови и поднимает вопросительный взгляд на мужчину. — Вот это, — он указывает на первое фото, — Райдэн Эи — твоя мама. А это, — показывает пальцем на второе, — Райдэн Макото — мать Аято.