стань моим солнцем

Первое, что услышал Сяо, после того, как проснулся, так это слишком громкий шёпот. Причём голоса были знакомыми. Брюнет лениво разлепляет веки и переворачивается на другой бок, открывая для себя лучший обзор на палату. Перед ним друг на друга шипели Барбара и Розария. Значит, Сяо не показалось. — Дай ему отдохнуть, Барбарик. Девушка ростом заметно меньше надулась и тут же повысила на коллегу голос: — Он спит уже больше 12 часов… Его надо разбудить, или позвать врача, или… — Ой, Боже, — Розария перехватывает чужие ладони, не позволяя девушке брыкаться. — Он всю ночь был под действием какой-то хуйни, — Барбара уже собралась возмутиться, ведь «мы же в общественном месте, здесь нельзя материться!», как женщина тут же её заткнула рукой: — Из-за неё пацан просто стал овощем. Потом ему въебали яда сверху. Как думаешь, как он себя поведёт, если мы его разбудим? Сяо тянет уголки губ вверх. Этих медсестёр он видел лишь пару раз и то только тогда, когда виделся с отцом, но увидеть их снова было для него сюрпризом. Приятным. Брюнет кряхтит на больничной койке, пытаясь приподняться, и на этот шум на него тут же оборачиваются Барбара с Розарией. — Ну вот, — темноволосая женщина убирает руку с лица коллеги и указывает на пациента, — ты его всё-таки разбудила. Девушка цокает и подбегает к парню. Протягивает руку и помогает тому опереться на себя и привстать с постели. Она проверяет показатели на мониторах, рассматривает лицо брюнета и удовлетворительно кивает головой. Розария смотрит издалека, усмехаясь со всей ситуации: — Сначала твой отец, потом ты. Глядишь, через несколько лет и твои дети окажутся в этой же палате. Сяо смеётся. Тело подчинялось слабо, оно и понятно: Дотторе сказал, что такое состояние будет преследовать его ещё несколько дней. Парень в целом чувствовал себя хорошо, а после того, как узнал Розарию, ему стало ещё лучше. Её зажигалка до сих пор хранилась рядом с ним. — Тебе нужно пройтись по этим врачам, — Барбара передаёт список на листочке. — Они тебя осмотрят. — Опять? — вздыхает брюнет. Он и так не любил больницы, но теперь ещё больше. Розария подходит к койке и протягивает к нему руку: — Вставай, храбрец. Подержу тебя за ручку, когда кровь будешь сдавать.

***

На все осмотры и похождения по всей больнице у Сяо ушло порядка 3 часов. Что уж тут сказать… Медицина, она такая. У парня могло быть много неприятных последствий, так что, чтобы не рисковать, его пустили по кругу из немаленького количества врачей. Благо рядом была Розария, которой Сяо из всех медработников доверял больше всего. И которая действительно держала парня за руку, ведь тот несколько раз терял равновесие. Таким слабым брюнет не привык себя ощущать. Он возвращается в палату, а там его уже ждал ещё один сюрприз — обед. Хоть и больничная еда далека от домашней или еды Итэра, но на пустой желудок очень даже сойдёт. Сяо вмиг погрустнел. Воспоминания о совместной жизни с близнецами отдают болезненным комом. Он уже давно не общался с длинноволосым, не слышал его смеха, не умилялся с его заспанного лица, не целовал перед сном в лоб. И ещё много чего «давно не». Сяо скучает. Сильно. Брюнет доедает кашу, отставляет пустую тарелку и ползёт на койке к стене. Он понятия не имеет, что ему сейчас делать. Просто лежать и… что? Смотреть в потолок? Считать секунды? Разговаривать с самим собой? Всё это он и так делал всю свою жизнь. До того, как в неё ворвался Итэр. И теперь Сяо не может ничего не делать. Ему обязательно нужно себя чем-то занять. Как жаль, что он в палате один. Поправочка: как жаль, что рядом нет одного солнечного блондина, который стал первым, после матери, кто вдохнул в него жизнь. Брюнет тянется к своему телефону. Перед уходом на осмотр он попросил Барбару поставить его на зарядку. Вернулся слишком поздно, но зато телефон теперь со стопроцентным зарядом. Сяо видит кучу новых сообщений. Даже учитель Ризли ему что-то писал. Это было даже мило. Брюнет решает начать с Кадзухи. [kazuha]: доброе утро, хотя ты вроде ещё спишь скар сегодня витает в облаках, так что не обижайся, если он тебе не напишет школу никто не отменял, так что сегодня мы как обычно пашем… хех дотторе целый день бегает туда-сюда по школе тут ещё тусовался альбедо… наверное они что-то с учителем ризли опять задумали кстати, альбедо должен к тебе где-то после обеда зайти мы со скаром тоже приедем, но после школы возможно, он меня убьёт, но я не могу этого не сказать скар очень переживал о тебе вы вроде как не совсем друзья, но и не чужие люди так точно поговорите сегодня с ним? Сяо сжимает телефон в своей руке и как-то виновато опускает голову. Из-за своих проблем он совершенно не воспринимал людей вокруг себя. Скарамуччу, который знал больше всех и который заслуживал большего, в том числе. Брюнет относился к нему как к средству выплёскивания внутренней боли или же возможности дать себе пинка, но чужими ногами. О дружбе он даже и не думал. И это делало ещё более болезненный укол вины. Сяо решительно настраивается на сегодняшний диалог со Скарамуччей, а после лезет в чат с Венти. [venti]: ты там живой? итэр себе места не находит, но мы пока не можем приехать бедо сказал, что тебя чуть не убили поздравляю молись, чтобы итэр об этом не узнал … он узнал… уф, как только он приедет к тебе, вас ждёт очень милый разговор, я уверяю тебя так, я пойду его успокаивать, а то он порывался из номера уже сбежать передаю от него поцелуйчик и выключаю телефон! а то из полиции только ризли в курсе, что я до сих пор на свободе. нехорошо… и так рискую короче, крепись «Итэр знает…» — Сяо ещё сильнее впадает в бездну противного чувства вины. Он понимает, что во всём вина Ордена, Мико и прочих нелюдей, но ничего не может с этим поделать. Он заставил близкого сердцу человека сильно переживать. Да и не только его. Брюнет видит сообщения от учителя Ризли и как-то даже усмехается. [wriothesley]: доброе утро будь готов к терапии от альбедо, он намерен серьёзно с тобой побеседовать и не переживай, на этот раз он выпил свои таблетки не знаю, как его дотторе там уговорил… как проснёшься отпишись, что всё окей, чтобы мы тут не начали тебе гроб подбирать [xiao]: очень мило… добрый день, отписываюсь, что я проснулся [wriothesley]: о, наконец-то альбедо к тебе уже мчит Сяо откладывает телефон в сторону и усаживает на кровати удобнее. Обрывками в его голове всплывают воспоминания прошлой ночи и он отчётливо помнит Альбедо. Человека, который спас ему жизнь. Брюнет обнимает себя за плечи, опускает взгляд на колени и вздыхает. Он уже окончательно запутался. Яэ Мико определённо пыталась вызвать в голове у Сяо переворот, чтобы настроить против Альбедо и отца. Но зачем? Да она даже сбежать толком не смогла. Словно специально в руки попалась… Ещё и Дайнслейф на свободе. И этот Томо… «Ох, я себя просто накручиваю, — парень ложится обратно на койку. — Всё ведь почти закончилось». Дверь палаты со скрипом отворяется и в неё довольно быстрым шагом заходит юноша, в котором брюнет узнаёт Альбедо. Тот выглядел как всегда спокойно, сосредоточенно и серьёзно. Хотя, возможно, это только из-за таблеток. — Привет, — блондин усаживается на стул перед койкой. — Живой? — Привет, — отвечает Сяо, приподнимаясь на подушке. — Нет, с трупом разговариваешь. Альбедо глухо смеётся. — Ты чётко помнишь, что было ночью? — в ответ ему неуверенно кивают. — На всякий случай объясню. Мико несколькими часами ранее пыталась завербовать тебя в Орден, — глаза брюнета медленно поползли на лоб. — Да, она не просто хотела тебя натравить на меня, а хотела сделать тебя своим сообщником. Знаешь, как она выбирает себе людей? Психика человека. Эмоциональные барьеры. Самовнушение. Всё это её страсть. Говоря проще, она ищет рандомного или не очень человека, узнаёт о нём всю информацию, ищет слабые места и потихоньку вводит в его жизнь трудности. В твоём случае она убила твою мать. Надавила на твою боль, вызвала у тебя ненависть к отцу и пыталась этим манипулировать, — Сяо понимающе кивает, соглашаясь принять ещё дозу информации. — Фремине жил в неблагополучной семье. Когда тому было лет 8 или около того, она взяла его к себе. Лини и Линнет стали для него настоящей семьёй. А тот в ответ стал для них их любимым младшим братом. Этим Мико и воспользовалась. Она из своего самого лучшего творения — Лини — хотела сделать… Даже не знаю что именно. Подобие себя? — Альбедо хмурит брови. — Мико специально растила его и всех остальных в суровых условиях, чтобы те стали друг к другу ближе. Чтобы они нуждались друг в друге. Вы ведь с Лини не ладили, да? — Он… Мы были соперниками, но я, кажется, хотел с ним дружить, — брюнет задумывается на секунду. — Мико специально настроила его против меня? — Именно, — кивает юноша. — Она создала давление и в семье, и в школе, и в спорте. Чтобы у него были только Фреми и Линнет. Так и получилось. День, когда она забрала Фремине в Орден, стал для Лини роковым. По плану Мико, полагаю, она должна была надавить на него сильнее и подключить в свою команду. Или что похуже… Но ей очень понравился результат работы с Фремине. Он, по её словам, оказался сильнее, чем она думала. Так она оставила его у себя, но недоглядела за Лини… — И тот спрыгнул… — Да… Альбедо отворачивает голову к окну, всматривается в не самый красивый пейзаж и вздыхает. Что именно он видел в Ордене можно было только гадать. Он не собирался рассказывать всех деталей, а потому говорит: — Вы достаточно настрадались с нашими разборками с Орденом. Тебя скоро выпишут, вы все закончите школу и вернётесь к обычной жизни. И забудете обо всём, что знали, — он как-то угрожающе косится на парня. — Теперь всем займутся взрослые. Сяо привстаёт с койки: — Но ведь это коснулось нас всех… А если это продолжится? — Об этом не переживай. Дело о тебе висело только на Аято. Благодаря Дотторе и Аяке все материалы по нему были уничтожены. Для Ордена будет просто невозможно найти про кого-то из вас хоть клочок информации. Брюнет облегчённо выдыхает. — А что дальше? Ну… — он пытается подобрать правильные слова. — Вы с учителем продолжите громить Орден? — Чтобы его «разгромить», потребуется много времени и сил. Сначала нужно связать по рукам остальных верхушек Ордена, потом найти Фреми, а потом… Кто его знает… Альбедо снова смотрит в окно. Чувствовалось, что он переживает за дальнейшую судьбу всех жертв, но, очевидно, ни он, ни Ризли, ни даже Дотторе не знали, что делать. — У Ордена нет постоянного места нахождения, — вдруг продолжает юноша. — Он повсюду… Это меня пугает больше всего. Если мы разгромим одну сторону, появится другая. Это всё выглядит как бессмысленная борьба. Сяо оглядывает блондина перед собой, бегает по уставшему лицу даже сочувствующим взглядом. Он не знал этого человека, испытывал некую неприязнь из-за Итэра и его прошлого, и тем не менее ему он благодарен. За спасение любимого человека, за то, что он не бросил никого и продолжает помогать. И зачем ему всё это? — Альбедо, — зовёт его, вырывая из своих мыслей. — Я… хотел сказать спасибо. Юноша непонимающе смотрит на брюнета. Пронизывающий взгляд не нашёл на лице напротив никакого намёка на подвох, и тем не менее Альбедо всё равно не понял: — За что? — Ты спас меня. Зачем ты вообще это сделал? Мог бы просто сбежать, подставить или… Блондин усмехается. Закидывает правую ногу на свою другую и отвечает: — Не скрою, что я помогаю по большей части из-за Итэра, но… к тебе у меня нет претензий. Ты сломлен, это видно. Мне просто не хотелось ещё раз становиться свидетелем того, что Мико сделала с Фреми… Сяо понимающе кивает головой. Вопросы всё ещё крутились у него в голове, но спрашивать он не решался. Альбедо, будучи человеком, который с лёгкостью читал людей, решил натолкнуть его сам на разговор: — Можешь высказать всё, что обо мне думаешь, но я тоже хочу кое-что рассказать. Да, я больно ранил Итэра. Не только морально, но и физически. Я осознаю свою вину, но я клянусь тебе, что никогда не прикоснусь к нему. Он был просто подростком, который влюбился. Его вины ни в чём нет. Я всё ещё скучаю по этому, но понимаю, что Итэру нужен ты, — он поднимает на него глаза. — И он тебе нужен. Я удостоверюсь, что он и Венти вернутся сюда в безопасности, и тут же исчезну из вашей жизни. Этого ты хочешь? Сяо прикусывает изнутри щёку и прячет глаза вниз. Он не это планировал услышать. Альбедо за эти дни показался ему чудаковатым, но справедливым юношей. Правда, с ним ему всё ещё некомфортно себя вести. — Я хочу не этого, — выдаёт парень. — Если… если ты хочешь общаться с Итэром, то я не имею права тебе запрещать этого. Мне просто не хочется, чтобы мы как-то конфликтовали перед ним. Блондин слабо улыбается. — Спасибо за это. Мы могли бы наверное и подружиться, но… Хех, что-то я размечтался, — Альбедо встаёт с места, смотрит на наручные часы и щёлкает пальцами: — С минуты на минуту приедет твоя принцесса. Поправляйся и не расстраивай его, хорошо? Сяо сам не замечает, как улыбается, и кивает головой: — А ты не пропускай приём лекарств. — Тц, ещё один, — беззлобно шикает на него юноша и, под аккомпанемент смеха брюнета, выходит из палаты. Этот разговор расслабил Сяо. Теперь он не чувствует между ним и Альбедо недосказанностей. Брюнет встаёт с койки, пытается размять слабые после тяжёлой ночи мышцы. В голове сейчас не целый рой вопросов, а просто одно очевидное — он сейчас увидит Итэра. Спустя столько времени. Сяо расплывается в улыбке от предвкушения этой встречи, но не успевает её спрятать, ведь тут же открывается дверь и в палату буквально влетает виновник всех переживаний парня. — Итэр… Блондин топчется на полпути, не может поверить в увиденное и тут же бросается вперёд. Он останавливается прямо перед брюнетом, обеспокоенно оглядывает его. Похудевшее лицо, ссадины на шее, пластыри на руках. Итэр тянет к нему ладони, укладывая их тому на щёки. — Сяо, — голос дрогнул. На глаза навернулись слёзы, который длинноволосый всю дорогу пытался сдержать. Он осторожно, зная, что Сяо больно, обнимает его и жмурится. Его самого сейчас трясёт, а брюнет вообще еле на ногах держится. — Ты жив, — шепчёт Итэр. — Сяо, ты жив… Парень обнимает блондина за талию и вдыхает родной аромат. Длинноволосый жмётся к нему ближе и всхлипывает. Он упрямо решил не показывать никому своих слабостей, но как только он увидел брюнета в больничной рубашке, как только заключил его в свои объятия, он понял, что полный дурак. Как Итэр сейчас может оставаться сильным, если Сяо перед ним, такой родной и такой любимый? Правильно, никак. — Тише, — успокаивающе шепчет парень, зарываясь одной рукой в распущенные блондинистые волосы. — Я рядом. Он еле держится, чтобы не расплакаться вместе с ним. — Я так скучал по тебе… — И я по тебе, солнце. Прозвище, которым его называл только Альбедо, но сейчас оно ощущалось совершенно не так. Итэр медленно поднимает голову с плеча брюнета и всматривается в его глаза. Сяо не выдерживает вида заплаканного парня и приближает его лицо к своему, мягко накрывая чужие губы. Блондин сминает их в ответ, продолжая лить слёзы. Он мог потерять его. Навсегда. Что бы тогда длинноволосый делал — не знает даже он сам. Брюнет переходит с поцелуями на лицо Итэра, сцеловывает его слёзы, вызывая у того приятную щекотку и улыбку. Сяо улыбается вместе с ним и снова обнимает его. — Всё скоро закончится, — шепчет блондину на ухо. В двери мелькает Дотторе, а вслед за ним и Альбедо. — Ну какая прелесть, — комментирует мужчина, поворачиваясь к блондину. Тот закатывает глаза и закрывает перед ними дверь палаты: — Оставь их наедине. Лучше скажи: как там дела с Мико? Химик хмыкает себе под нос, провожая напряжённого юношу взглядом. Лезть в его душу он сейчас не планировал, но тут и дураку понятно, что Альбедо больно. — Эй, — Дотторе догоняет его, — ты в порядке? — Нет, но волнует это, кажется, только тебя, — усмехается юноша, продолжая путь на выход из больницы. — И нет, таблетки я не пропускал. Этот ответ совершенно не устроил химика. Знает он этого чудика уже достаточно долго, чтобы понять, что тот лишь нацепил на себя маску и играет самого счастливого человека на свете. — Ризли только собирается устраивать допрос, — всё же отвечает Дотторе, решая перенести душевные беседы на… неопределённый срок. — Как там мелкий? — Венти? — уточняет. — Его сразу повезли в участок. Доставили без проблем. — А тебя когда заберут? Химик смеётся. Они с Альбедо проходят мимо регистрации и выходят на улицу. Свежий и холодный воздух помогает юноше отвлечься от тревожных мыслей про Орден. Но ненадолго. Теперь, когда Томо и Дайнслейф уже наверняка в курсе начатой охоты, опасность возросла в несколько раз. — Так сильно хочешь от меня избавиться? Альбедо подхватывает смех: — Уже жду не дождусь. Ну так что там наш Ризли порешал? — Моё имя в протоколе уже мелькало, так что уже завтра первый вызов на допрос. Пожелаешь мне удачи? — Ага. Удачи не вынести там никому мозги, — в ответ снова слышит приглушённый смех. — Эх, сейчас бы напиться… Отметим твой последний день на свободе? — Погнали.