Так чем же Александр недоволен?
Да много чем! Теперь у него жутко болит плечо, временами настолько, что он иногда желает доктору: «Еще раз обучиться медицине!» Новая команда, которую они наняли в первом попавшемся порту, состоит из одних новичков, которые впервые понюхали порох! «Это лучшее, что я нашёл!» — говорил ему сквайр, только капитан это слышал и впервый раз и что из этого вышло? Думаю, и вы и сами знаете. «В этом кошмаре хорошо работают только Джим с Испаньолой!» — говорил сам себе Александр. Он даже начал молится, хоть до плавания религией особо не увлекался. В общем, опасений было много.И они подтвердились.
Секунда и произошёл сильный удар о борт корабля. Все, что было на столе в капитанской каюте, полетело вниз, да и сам капитан полетел на пол, чудом не ударившись об стол. Он тихо простонал от неприятных ощущений и постарался встать на ноги. Смоллетт облокотился о стену каюты и аккуратно вышел из неё на палубу, захватив с собой фонарь, так как в море была ночь и так темно, что хоть глаз выколи — ни черта не увидишь!***
«Мы сели на мель» — — первое о чём подумал капитан, когда ему, наконец, удалось выйти на мокрую скользкую палубу из-за которой легко можно было полететь за борт, если не быть осторожным. Из источников света были только Луна да еле горящий фонарь, который так старательно пытался затушить морской ветер. Ну, в общем, «сказка». Александр был переполнен яростью на себя и Трелони. Больше на сквайра, ведь из-за него они попали в такую беду! Из-за него они сейчас стоят черт знает где! Но и капитан хорош: не смог заставить «адмирала» поменять команду и смирился с этими «тупоголовыми идиотами, которые не то что пороха не нюхали, а даже моря не видали!» — таким, по мнению Смоллетта, было точное описание нынешней команды. Думаю, капитан бы ещё долго так в мыслях ругался со всеми, если бы не грохот и морская волна, захлестнувшая палубу. Да, ещё один корабль сел на мель! «А я думал, только я такой невезучий капитан, хах», — усмехнулся про себя Александр, но виду, как говорится, не подал. Он начал всматриваться в другой корабль. Это было пятимачтовое парусное торговое судно, которое бороздило море явно не первый год, построенное из дуба или лиственницы, на глаз было трудно сказать. Паруса у того корабля были белые, они почти не раздувались из-за слабого ветра, а вот флаг немного да развевался. И по нему можно было понять, что это… Пиратское судно! Да, определённо! Ни у одной страны мира нет такого флага! Это был красный флаг с белым воробьем, в клюве которого была веточка омелы. Со лба Смоллетта медленно сползла капелька пота. Это же надо было так попасть! «Так, нужно срочно всех предупредить!» —подумал капитан, но вдруг он заметил как вдоль палубы вражеского корабля промелькнула фигура. Смоллетт начал всматриваться, вы не подумайте, он был на чеку! Если что — сразу убьет пирата, если тот только сунется на Испаньолу! Вдруг неприятель встал к краю палубы и дал себя увидеть. Пират держал в руках лампу, благодаря чему Смоллетт смог его как следует разглядеть. Черная шляпа с птичьим пером, потрепанная и явно старая, золотистые волосы, будто пропитанные морской солью, загорелая кожа, карие глаза, веснушки, повязка на глазу с вышивкой пиратского флага. Одет был пират в обычную рубаху да старый черный камзол, кожаный ремень, штаны да ботинки. Ничего такого, одежда проста и не выдает в нем капитана, но что-то в этом незнакомце все же было знакомым. — Минуточку. Вуда Уайт? — спросил Смоллетт, смотря на бывшего друга, товарища. Да, это не опечатка! Тот пират был и вправду другом Смоллетта, но это было до того, пока Вуда не перешел на сторону морских разбойников. — Капитан Александр Смоллетт? — сказал уже пират, склоняя голову вбок, — не ожидал тебя здесь увидеть. — Я тебя тоже не ожидал увидеть здесь. Хотелось встретиться с тобой, когда ты висел бы на виселице, — сухо ответил капитан Александр Смоллетт, смотря на «врага».***
Двое уже минут как тридцать не сводили друг с друга глаз, но разговор не продолжали. Атмосфера была тяжелой для обоих, явно никто из них не был рад встрече, но поговорить было нужно. — Я смотрю, ты всё ещё капитан? — начал пират. — А я смотрю, ты всё ещё пират? Это очень глупо с твоей стороны, — сложив руки на груди, ответил Смоллетт. Ему было противно даже смотреть на бывшего товарища, не то что говорить! — Ах, ты меня ранил в самое сердце! — театрально стерев слезу, воскликнул Вуда, — Но я могу ранить и сильнее. Скажи мне, ты всё ещё кричишь на всех, плюясь на букву «п»? — с ухмылкой на лице спросил Уайт. Ему даже не нужно было видеть лица Александра чтобы понять, что тот сильно разозлился. — Это один из лучших сПособов угомонить команду! К твоему сведению! — кричал Смоллетт, выделяя букву «п» — Или привлечь к себе внимание, — капитан пиратов перевернул весь смысл слов бывшего друга. — Серьёзно, ты похож на псину, на которую всем настолько плевать, что та уже из последних сил пытается привлечь к себе внимание, но тем самым она начинает раздражать еще сильнее! — эти слова то ли разозлили Александра, то ли наоборот, обидели. Заметив это, Вуда ухмыльнулся и продолжил: — Но давай перестанем позорить тебя и договоримся как взрослые люди, кхм, твои портовые крысы не трогают моих матросов, а мы не трогаем вас, и как только появится ветер или прилив мы уплываем и забываем друг друга навеки! Прекрасный план, ну же, согласись, мы оба будем в выигрыше! Как бы он не хотел этого признавать, Смоллетт понимал, что план пирата и вправду неплох, но на чеку быть всё равно стоит. — Я соглашусь с тобой, но на мою милость в случае твоего предательства можешь не рассчитывать! Вы пираты хорошо умееть предавать! — крикнул он Вуде. — Поверь, Смоллетт, ты умеешь не хуже, — ответил пират и будто бы случайно постучал по своей повязке. После этого оба нахмурились и ушли рассказывать обо всём случившемся команде.Они больше не хотели говорить