Наверное это мой рай, но скорее мой ад

      Я выбиралась из пещеры на полусогнутых ногах, пытаясь подавить новую волну слез.       Я стала ненавидеть его всей душой и сердцем. Пыталась же выйти на контакт, начать общаться и может быть стать друзьями, но он опять всё испортил! Он всегда всё портил, сначала подпускал к себе, а после вовсе делал всё так, чтоб его начинали ненавидеть. Бесит, бесит, бесит!       У меня не оставалось сил находиться на этом острове, с каждой минутой всё больше хотелось вернуться обратно домой, и забыть сказку, ставшую явью, как страшный сон. Не хотелось возвращаться в лагерь, возвращаться к Феликсу. Я устала казаться слабой в их глазах, устала вечно плакать и бояться. В их глазах я казалась слабой и наивной девочкой, вечно ловя приключения себе на заднее место. Но теперь никто этого не увидит. Теперь я становлюсь худшей версией самой себя!       Стоя на огромной поляне, пыталась зажечь костёр, который когда-то поджигали ребята, ходя на охоту. Собирала всю накопившуюся злость, но ничего не получалось.       — Девчонка, — я обернулась на злорадный смех, который уже был мне знакомым.       Передо мной собственной персоной стоял Румпельштильцхен, улыбаясь во все тридцать два гнилых зуба.       — У тебя не получиться обладать той силой, которую имеешь, пока не откажешься от всех эмоций и проблем, которые гложут тебя, кроме яростного гнева, сидящего в твоей ещё светлой душонке.       — Обучи меня, — выпаливаю я, уже не боясь этого монстра, лишь надеясь на помощь.       — У тебя прекрасный учитель, доверься ему, — смеется заливисто злорадным смехом, жирные и грязные волосы спускаются волнами по его лицу.       — Я не хочу у него учиться! — выкрикиваю, что есть мочи, ловя на себе удивленный взгляд. — Я хочу вернуться домой, — говорю уже тихо, подрагивающим голосом, вспоминая все прекрасные моменты, связанные с любимым городом, которые согревают сердце.       — Домой? — задумывается лишь на секунду. — Я могу тебе помочь, но ты должна мне будешь оказать услугу.       — Я на все согласна, — именно сейчас я поняла, что все мои мечты о попадании домой станут реальностью. Я смогу туда вернуться, не вспоминая больше Пэна никогда!       — Ну тогда слушай, — смеётся, подходя ближе, — сегодня пираты нападут на этот остров. Ты должна уговорить капитана взять себя к нему на борт, тогда-то и попадёшь домой.       Румпель исчезает также внезапно как и появился, стоило моргнуть, а я иду ближе к берегу поджидая гостей. Дорога в этот раз была незнакомой, будто по волшебству показывая путь к заветному секрету, который скрыт от всех глаз.       Плющ закрывает тропу, спутывая ноги и не давая пробраться дальше. Силы на исходе, желудок забыл, когда последний раз ел, мозг не помнит счастливый прожитый день, когда я не плакала, не переживала и спала нормально крепким сном.       Вскоре дохожу до песчаного берега, поблескивающая в солнечном свете, словно золото. Яркие лучи отражаются на водной глади, которая сегодня казалась особенно красивой. Аккуратно проведя пальцами по воде, я почувствовала, насколько была она тёплой.       Время шло к вечеру, но в Нетландии так никто и не появлялся. Никто не искал меня и не беспокоился о том, где я нахожусь.       Закат был алым, а солнце огромным и ярким, палящим, но уже не так, как днём. Чем больше солнечный диск уходил за горизонт, тем холоднее и яростнее бушевал морской ветер.       Я уже думала уходить, где-то в глубине душе закрадывалась мысль о том, что меня обманули, и я весь день и вечер просидела в ожидании так и не случившегося чуда. Но как говорится, чудо приходит тогда, когда его совсем не ждёшь.       Над заходящим солнцем появился зелёный луч, освещающий всё небо всего на пару секунд, а после появился огромный пиратский корабль, который, на удивление, с большой скоростью летел по небу, а не плыл на всех парусах по морю.       Я ждала скорого приближения пиратов, в надежде вернуться домой. Сердце и душа порхали от счастья, которое разрасталось в груди. Пираты приблизились, но вышел только один человек. У него были чёрные смолистые волосы, мелкие пряди падали на грубые и в тоже время красивые черты лица. Острые скулы придавали особый шарм к карим глазам. Одет он был как настоящий пират из книжек и фильмов, с крюком вместо кисти.       — И кто же ты, милая девочка?       — Я Кира.       Не выдерживаю, подбегая к незнакомцу, не зная даже его имени. Трясущимися руками хватая его запястья, молю:       — Заберите меня, пожалуйста, от сюда, я не могу здесь находиться! — слезы маленькими алмазами скатываются по щекам.       Он же смотрит удивлённо, а после произносит с нотками сочувствия:       — Деточка, я помогу тебе, только я тут по важному делу. Завтра на рассвете мы уплываем обратно, приходи.       Это всё, что донеслось до моих ушей, пока я, собрав все силы, не побежала к Феликсу. Хотела попрощаться с ним и предупредить о моем уходе.       На поляне, к моему удивлению, были все. Потеряшки веселились как и в любой другой день, только в этот раз при них можно было обнаружить разгорячительные напитки, которые они пили, не стесняясь Пэна, который сидел вместе, с ними потягивая алкоголь и смеясь.       Феликс, заметив меня сам подошёл, уводя за пределы поляны и радостных возгласов.       — Я всё знаю, — тон его голоса не предвещал ничего хорошего.       — Ты о чëм?       — Я знаю, что ты хочешь сбежать с острова, — он увидел в моих глазах вопрос, на что ответил. — Ты так и не научилась добираться с помощью магии до места, я всё слышал.       — Я хотела попрощаться…       Опустила глаза в землю, дабы избежать пристального взгляда голубых глаз. Напряжение его тела чувствовалось за километр, его расширяющиеся ноздри были как у быка на ринге, его надменный вид заставлял вжаться в себя. Заставлял чувствовать себя нашкодившим котёнком.       — Попрощаться… — еле шепчет с обречением и грустью в голосе. — Я думал, мы стали тебе домом.       — Феликс, — улыбаюсь нервной улыбкой заглядываю в глаза, — в Нетландии хорошо, но она никогда не сможет заменить мне дом, где я выросла, жила, — аккуратно провожу кончиками пальцев по его лицу. — Пошли со мной? Сбежим вместе.       Но он только уворачивается от прикосновений, и уходя, сказал напоследок:       — Я не предам Пэна.       Я остаюсь на месте, смотря ему в след, не смея догнать его и уговорить пойти со мной. Знаю, что не пойдёт, но надежда была. Хотела забрать единственного доброго, хорошего и, может быть, любимого человека в свой город, показать свою жизнь, угостить свежезаваренным кофе, отметить Рождество, но ему это не нужно. Потеряшки привыкли слоняться по острову в поисках добычи, драться на мечах, калеча друг друга, и выполнять указы Пэна. Им не нужна другая жизнь.       Не нужно спасать того, кто не нуждается в помощи.       Утро наступило быстро, особенно для меня, ведь я осталась ночевать на берегу, укрывшись самодельным одеялом из листьев и мха. Паруса корабля колебало утренним прохладным ветром. В воздухе стоял аромат рома и свободы.       Крюк подошёл сзади, кладя руку мне на плечо, тем самым напугав.       — Ну что, прекрасная Кира, отправляемся?       Как только корабль отплыл от берега, меня сразу отправили в каюту капитана, под пристальные взгляды его команды, которые были не совсем рады увидеть на борту девушку, перешептываясь приметами.       В каюте было уютно и удобно. Маленький столик, стоявший у окна, на котором были разбросаны карты и различные рисунки растений, на котором я увидела подозрительно знакомое мне. В другом углу комнаты висел гамак из очень крепко сплетённых канатов. И шкаф с полками, на которых находилось множество книг и моделей кораблей.       — Ну теперь рассказывай, — в каюту заходит Крюк, ловя меня за рассматриванием рисунков на его столе.       — Это же Мор-шиповник? — показываю ему лист, на котором неаккуратно было изображён колючий куст с бутонами.       — Да.       — Только на нём нет бутонов, — кладу обратно рисунок.       — Они появляются тогда, когда объявляется новый король Нетландии. Как ты сбежала от него? — с любопытством спросил капитан корабля.       — От Питера Пэна? Никак, — пожимаю плечами. — Он не держал меня в заложниках, и как видишь, не собирается меня возвращать обратно.       — Запомни, Кира, — подходит вплотную ко мне, заглядывая в глаза, — без ведома Пэна никто не может покинуть этот остров. Он всё видит и чувствует, остров живёт внутри него. И если ты сбежала, то все идёт именно по его плану, и никак иначе.