Лис и охотничий пес

Ники с самого дебюта бегает хвостом, во всем желает угодить своему хену. Приносит ему любимые сладости, заботится о комфорте, следит внимательно за настроением. Любит, когда довольный Сону треплет его по макушке, и натурально вилял бы хвостом, если бы он у него был. Смотрит округлившимися большими восхищенными глазами, ловит каждое слово внимательно. Старший хитрым прищуренным взглядом держит на расстоянии вытянутой руки, коротким поводком притягивая к себе, а после твердым словом отдаляя. Обнимая и заигрывая, чтобы потом днями игнорировать, сдерживая. Подрощенный лис, почуявший свою силу в сети заманивать и охлаждать пыл, пользоваться своим природным обаянием и незаурядным умом. Только Ники давно уже не щенок. Вырос, возмужал и окреп. И после очередного заигрывания в опустевшем на выходных общежитии припирает хена к стене, руками по обе стороны заключая в клетку. Стойко встречает ответный взгляд ощерившегося маленького хищника и… широко лижет его в щеку. Усмехается удивлению Сону, радуясь произведенному эффекту. Приникает мягко к губам старшего. Руки сами опускаются на его талию. Губы не отвечают, оставаясь обиженно сомкнутыми. Ники вылизывает их языком горячо и часто, ускоряя дыхание Сону. Вынуждая его отступить. Раскаленным телом прижимается теснее. Пальцы сжимают талию властно. Сону не выдерживает и сдается. Но лишь чтобы самому атаковать жадно и дорвавшись. Покусывая губы Ники, обхватывая его шею, не позволяя вдыхать воздух, только запах. Дышать только им и его поцелуем. Голова кругом. Ники задыхается от желанной близости. От нехватки кислорода. От самого любимого лисенка. От обжигающего огненного лиса. От Сону. Ники зарывается носом в его шею, вдыхает и не может надышаться. Прижимает к себе крепко, без слов обещая не отпускать больше. Сону пробирается под рубашку младшего, коготками царапая. Прикусывая прядь светлых волос, тянет, но Ники даже не шипит в ответ. Ему нравится эта дикая игра. Нравится в ней побеждать. Радуясь успеху, Ники расслабляется, хватка слабеет. Сону улыбается мягко, а через мгновение хитро скалясь. Резко младшего от себя отталкивает и, лающе смеясь, бежит в сторону собственной спальни. Но Ники быстрее и фора в пару метров для него ничто. Длинные быстрые ноги догоняют у самой двери. Крепкие цепкие руки хватают и заталкивают в комнату, роняют на кровать. Подтянутое жесткое тело накрывает сверху. Ники целует отчаянно, притирается пахом. Сону отвечает распаляюще, притягивает за воротник, придушивая. Младший совсем срывается, не выдерживает, рукой забирается под резинку штанов Сону и в шоке не обнаруживает больше никаких преград. Старший не усмехается, смотрит в ответ просяще, дышит загнанно. Он жаждал этого и ждал. Шепотом «приручи». Стоном «подчини». Веки его полуприкрыты, и для Ники это самое прекрасное зрелище в мире, въедающееся на подкорку, вызывающее трепет и дикое желание. Ники порывисто приспускает и свою одежду, большой ладонью обхватывает их обоих. Пальцы сжимают плотно, Сону стонет, притягивая за ткань рубашки, практически полностью укладывая на себя. Приподнимает бедра, усиливая трение. Ники двигает рукой нетерпеливо, рвано, одновременно мокро целуя старшего, вылизывая его рот, покусывая нижнюю губу. Уступает удовольствию Сону, ориентируется на его стоны, ускоряя движения, доводя до экстаза. Липко размазывает, пропитываясь запахами, заканчивает следом. Обессиленно падает рядом на спину и тут же оказывается в объятиях прижимающегося хена. Сону сейчас и сам бы устало и удовлетворенно повилял рыжим пушистым хвостом. На сегодня охота окончена. А кто кого приручит не имеет никакого значения.